Юридические фикции: положительная или отрицательная составляющая права
А.
Ю. БолдышБиблиографическое описание статьи для цитирования:
Болдыш
А.
Ю. Юридические фикции: положительная или отрицательная составляющая права // Научно-методический электронный журнал «Концепт». –
2013. – Т. 3. – С.
801–805. – URL:
http://e-koncept.ru/2013/53163.htm.
Аннотация. Статья посвящена вопросам наличия юридических фикций в
праве, их исторические основы, современное положение. Автор рассматривает положительные и отрицательные аспекты юридических фикций на разных стадиях
правового регулирования.
Ключевые слова:
фикции, пробелы в праве, юридическое лицо, субъект правоотношения, объект правоотношения, юридический факт, фиктивные нормы
Текст статьи
Болдыш Анастасия ЮрьевнаГлавный специалист юридического отдела управления делами администрации городского поселения Излучинск, Нижневартовского района, ХантыМансийского автономного округа –Югрыveni_vedi_vici_2007@mail.ruАннотация.Статья посвящена вопросам наличия юридических фикций в праве, их исторические основы, современное положение. Автор рассматривает положительные и отрицательные аспекты юридических фикций на разных стадиях правового регулирования. Ключевые слова:фикции, пробелы в праве, юридическое лицо, субъект правоотношения, объект правоотношения, юридический факт, фиктивные нормыЮридические фикции: положительная или отрицательная составляющая праваВ истории научной мысли нередко можно увидеть многократное открытие одного и того же явления, повторение аналогичных друг другуобобщений, вэтих открытиях можно обнаружить одни черты, но между тем, следует отметить, чтоне всегда речь идет о какихлибо заимствованиях.Появление пробелов провоцирует рождение такого понятия как «фикция». В отличие от средневекового права, где фрагментарность действующего законодательства компенсировалась единством его Божественного источника, право более позднего времени нуждалось в искусственном воссоздании своего единства. Таким образом, вопросы юридической техники и искусство государственного управления выходили на первый план, оттесняя абсолютнуюзначимость нормы. Казалось, что если правительство и способно достичьнеобходимых ему целей, то конечно, не с помощью законов.[1]Техника инквизиционного процесса и теория формальных доказательств создавали благоприятные условия для действия юридической фикции. Термин «фикция» (fictio) имеет многовековую традицию. В переводе с латинского языка фикция означает «выдумка, вымысел». Фикция выражается преимущественно с помощью некоторых лингвистических конструкций, например «как бы», «как если бы», «допустим», «эквивалентно», «считается» и пр.[2] Пробел в праве означает большую значимость, чем пробел в законодательстве. Во втором случае –это вопрос юридической техники, в первом –болееосновательные причины. Но для фикциив обоих случаяхприоритетимеют юридические факты достаточной значимости, либо их отсутствие, которую следует сохранить или восстановить. Под пробелом понимается разрыв, логический и содержательный, в правовом пространстве. Он объективен и образуется под действием самых разнообразных факторов. Фикция последовательно и рационально мотивирована, она результат целеполагания. Появление пробелов непредсказуемо, а действие фикции прогнозируется в будущее, т.е. планируется.[3] Пробел в праве является фактом, в определенной ситуации приобретающим юридическое значение. Фикция отрицает его наличие, для нее побудительными мотивами служат представления о справедливости и пользе. Зачастую целесообразность здесь вступает в противоречие с законностью в ее привычномпонимании. Более широкое толкование нормы сужает сферу применения юридической фикции. Под словом «фикция», английский юрист Генри Мен подразумевал «предположение, которым прикрывают или стараются прикрыть тот факт, что правило закона подвергалось изменению, т.е. что его буква осталась прежней, а применение изменилось».[4] Несмотря на то, что различными авторами даются дифферентные определения термина «фикция», они в большинстве своем обладают рядом основополагающих признаков. В их число входит: отнесенность фикции к приему юридической техники, «заведомая неистинность», «заведомая условность», способность фикций вызывать друг друга, особое целевое назначение в механизме правового регулирования общественных отношений, мнимость и ложность, использование в качестве временного вспомогательного понятия.[5] Понятие «фикции» является достаточно распространенным и имеет множество определений, например, по мнению известного российского цивилиста Д.И. Мейера,фикция является «вымышленным существованием факта, о котором известно, что он вовсе не существует в измененном виде».[6] В.К. Бабаев, полагал, что фикцией является «несуществующее положение, признанное законодательством существующим и ставшее в силу этого общеобязательным».[7] [8] Юридическая фикция –это универсальный техникоюридический прием разработки и реализации норм права, состоящий в признании несуществующего положения существующим и наоборот, имеющий особое целевое назначение в механизме правового регулирования общественных отношений и являющийся одним из способов преодоления состояния неопределенности в правовом регулировании.[9] Юридическая фикция –это преднамеренно созданное неоспоримое положение, которое не соответствует реальной действительности и императивно содержится в нормах права с целью вызвать или не допустить определенные последствия.[10] Анализ исторического развития законодательства позволяет сделать вывод о том, что фикции были известны Древнему Востоку, римскому праву, древнерусскому праву, а также и по сей день являются предметом изучения в современном российском праве.Древневосточное право в изобилии содержит в себе фикции, например,в положениях Законов Хаммурапи (1792 –1750 гг. до н.э.). Например, в параграфе 7 ст. 77 Свода законов Хаммураписказано: «Если человек купит из руки сына человека или из руки раба человека без свидетелей и договора или возьмет на хранение серебро, либо золото, либо раба, либо рабыню, любо вола, либо овцу, либо осла, либо что бы то ни было, то этот человек –вор, его должно убить».[11] Таким образом, следует отметить, что Законы Хаммурапи причисляли к ворам лиц, фактически ими не являвшимися, поскольку в соответствии с реальными фактами человек, купивший чтото, на самом деле вором не является.Вримском праве определение юридической фикции отсутствовало. Так, римский юрист Яволен Прискус указал: «Всякое определение в гражданском праве опасно, ибо мало случаев, когда оно не может быть опровергнуто».[12] Отсутствие определения фикции компенсирует богатый практический материал. Из всего многообразия юридических фикций, существовавших с римском праве, можно выделить следующие: лицо не могло претендовать на возмещение ущерба, если оно само было виновато в его причинении; непонятные слова в завещании считались ненаписанными. Такие фикции действовали в различных областях римского права, способствуя регулированию быстро изменяющихся отношений и достижению целей, запрещенных римским правом.[13] Примером фикции в древнерусском праве может послужить формулировка ст. 2 Краткой редакции «Русской правды»: «Если придет на суд человек, избитый до крови или в синяках, то не надо искать свидетеля, но если не будет на нем никаких следов побоев, то он должен привести свидетеля.Если он не может привести его, то делуконец. Если потерпевший не может мстить за себя, то пусть возьмет с виновного 3 гривны и сверх того плату лекарю».[14] В указанном случае фиктивным будет вывод суда об установлении или опровержении факта, по которому не допрошены свидетели, не произведено освидетельствование, не были предоставлены дополнительные доказательства причастности лица к совершенному преступлению против жизни и здоровья. Фиктивно положение и об определении размера компенсации морального вреда, причиненного потерпевшему. Почему потерпевший, имея право мести в соответствии с данной нормой в случае отсутствия возможности мести, не вправе потребовать с виновного возмещения в ином размере? Очевидно, что выводы суда могут не совпадать с реальной действительностью, так как факт причастности именно данного лица к содеянному не установлен, не допрошены свидетели, не произведено освидетельствование и иные мероприятия.
В вышеизложенном случае фикции упрощают производство по делу, сокращают ход и объем доказательств, учитывают судом позицию лишь одной из спорящих сторон, но и здесь они необходимыдляосуществления правосудияпо делу.Согласно ст. 38 Краткой редакции «Русской Правды»: «Если убьют вора на своем дворе или у клети, или у хлева, то за это не отвечают как за убийство, если же вора держали до рассвета, то привести его на княжеский двор на суд. Но если вора убьют, а люди видели его связанным, то надо платить за него».Таким образом,в первом случае, когда лишение жизни происходит на территории собственника сразу на месте преступления, это не считается убийством (условно), а во втором считается убийством, если смерть наступила не сразу, а после поимки и связывания вора. Данному виду фикции присуща «многоуровневость»,которая характеризуется заведомой условностью, неопровержимостью, таккак данное утверждение в силу его нормативного закрепления императивно,а такжеслужит специальным средством правового воздействия на общественные отношения.Проанализировав нормы древних источников права, таких как Законы Хаммурапи, «Русская Правда», римское право на предмет применения категории фикции, можно прийти к следующему выводу, что, несмотря на разность в религиозных воззрениях, менталитете, геополитических факторах, фикции пронизывают все сферы общественной жизни и прочно входятв качестве регуляторов в систему древних правовых источников даже на самых ранних этапах их формирования.
Так, примечательным является тот факт, что у народов, имеющих в контексте рассматриваемых периодов более высокий уровень развития, в том числе и права, наблюдается более гармонично выстроенная система фикций в праве. Пример тому источники классического римского права в противовес «Русской Правде».Также историю возникновения и развития фикций можно проследить на примере церковного права, а именно совокупности правил, санкционированных или установленных государством, регулирующих внутреннюю организацию церковных объединений и учреждений, а также взаимоотношений верующих и государства.Священные писания включают в себя огромное число предписаний, содержащих фикции, безкоторых развитие мировой правовой мысли и действующего права было бы невозможным. Примером служит библейское правило –«око за око», воспринятое Кораном, что в переводе на юридический язык означает признание принципа эквивалентности и равного воздаяния, или иначе, равное наказание за равное с ним по тяжести правонарушение. По существу, оно совпадает с разработанным римской правовой традицией принципом правового равенства (aeguitas). Заповеди «не убий», «не укради» могут восприниматься как требование морального, религиозного и правового характера одновременно.[15]Данные факты свидетельствуют о том, что мировая правовая культура не мыслима без того вклада, который внесли в нее священные писания основных религий, основой которых, выступали символические фиктивные образы и элементы.Одним из интересных примеров юридической фикции в истории церковного права, выступает такая категория, как «индульгенция».Индульгенция связана с церковными наказаниями, которые совершались на основе церковного права древних и средних веков. Но что наиболее важно –это система признания удовлетворения за совершенный грех, т.е. его искупление, определение эквивалента важности преступления, который можно было определить только лишь условно, путем применения юридических фикций.[16]Индульгенция означала разрешение от наложенной епитимии. Изначально церковные обряды состояли в публичном, по большей части годичном, покаянии, посредством которого согрешивший и исключенный из общины должен был доказать искренность и твердость раскаяния. Доказательством раскаянии могли служить добрые дела, пост, молитва, милостыня, путешествия к святым местам, совершенные добровольно или возложенные ранее. Оставалось сделать один шаг, чтобы признать добрые дела удовлетворением за совершенный грех, что и случилось в Западной церкви, под влиянием германских правовых понятий.[17]Данный гражданскоправовой обычай, перенесенный на религиозные отношения, вызвал представление об удовлетворении Бога как пострадавшей стороны. Индульгенции восточных патриархов, известные под названием разрешительных грамот, были распространены в Малороссии и на Руси в XVIIв. Они продавались за деньги и «разрешали от всех грехов, не поминая ни слова об исповеди и покаянии». [18] Таким образом, такой пример зарождения и распространения категории юридической фикции в церковном праве подтверждает тот факт, что после введения юридической фикции с целью более обширной трактовки явлений, процессов в последующем вводится еще не одна фикция. В свою очередь фикции, в совокупности, порождают те общественные и правовые нормы, на которые ориентированы государства в своем современном развитии.
«Теория фикции» юридического лица впервые сформулирована в 1245 г. папой римским Иннокентием IV. Он заявлял, что корпорация (юридическое лицо) не имеет души, а существует лишь в воображении людей, будучи persona ficta, т.е. фиктивным, не существующим в реальности лицом.[19] Между тем,папа Иоанн XXII признал, что, хотя корпорация как юридическое лицо не имеет души и у нее нет подлинной личности, она всетаки имеет фиктивную личность в силу юридической фикции и в силу этой же фикции имеет душу и потому может совершать правонарушения и может быть подвергнута наказанию.[20] Таким образом, следует отметить, что согласно теориификциидействует не само юридическое лицо, а только его члены, так как само оно является лишь отвлеченным понятием, бестелесной вещью, неспособной ни к волевым, ни к физическим актам. Рассматриваемая теория в своем нечетком выражении нашла свое применениеи являлась одной из основных в этой области и в древние века.Против юридических фикций выступал Г.Ф. Дормидонтов: «...фикции вводятся вопреки истине и имеют силу иногда устранять истину».[21] Фикция является антиподом закона, категорией социальнопсихологической, политикоидеологической и правовой, ее сущность состоит в отчуждении закона от интересов общества. Эта сторона понятия юридической фикции остается не разработанной в правовой науке. Негативное понимание фикции прижилось в формулировкахтакихправовых нормкак: «лжесвидетельство», «фиктивная сделка», «фиктивный брак», «фиктивный обмен», «фиктивное банкротство», «фиктивная норма». Как показывает анализ юридической литературы, употребление данной категории уместно не только в негативном, но и в положительном смысле. Х. Файхингер основоположник гносеологической теории, учения «Философия как если бы» придавал фикциям положительное значение. «Фикции суть сознательноложные понятия и представления, т.е. такие понятийные предпосылки познания, которые являются неотрицательным побочным результатом исследования, а наоборот, сознательно применяемыми его средствами. Фикции полезны в достижении искомого результата».[22] На сегодняшний день распространенность, а стало быть и роль, юридических фикций значительно возросла. Это связано с реформацией правового регулирования, появлением в нем принципиально новых областей, нахождение оптимальных путей дальнейшего развития государства и права. Расхождение во взглядах на юридические фикции в научной литературе, по сути, происходит изза того, что они понимаются в отрыве от процесса правового регулирования либо применительно только к какойто одной его стадии. Однако юридические фикции на каждой из стадий правового регулирования предстают в определенном виде, присущем только этому этапу.[23] Так, мнениями ученых выделяются следующие цели применения фикций:
регулирование отношений, не предусмотренных действующим законодательством;
преодоление состояния неопределенности в правовом регулировании путем устранения пробелов в законодательстве;
«юридическая экономия» юридическая фикция позволяет существенно упростить структуру фактического состава при правовом регулировании общественных отношений;
необходимость целесообразности и разумности при достижении целей в системе законодательства и правоприменения;
инициирование и недопущение определенных правовых последствий.На стадии правотворчестваюридические фикции выступают в роли приемов юридической техники. При таком понимании юридические фикции предшествуют правовым нормам и являются одним из способов их создания. Юридическая фикция в данном случае представляет собой такой прием правотворческой техники, с помощью которого существующее принимается за несуществующее и наоборот.[24] Также важно отметить, что это средство отличается исключительностью, т.е. оно применяется только в том случае, когда другие приемы неэффективны в достижении поставленной законодательной цели. Например, невозможно было бы урегулировать деятельность людей, имеющих общее обособленное имущество, выступающих в отношениях с другими людьми в качестве единого коллективного субъекта, без юридической конструкции «юридическое лицо». Так, по мнению некоторых исследователей, юридическое лицо как конструкция, представляет собой пример юридической фикции.Таким образом, на стадии правотворчества о фикциях можно говорить только как о технических приемах при создании правовых норм. Поскольку на данной стадии право неимеет какоголибо воздействия, то фикции здесь не обладают юридическим характером в строгом смысле, это всего лишь технические приемы, средства правотворческой техники.На стадии общего действия норм правафикции могут выступать в качестве главного элемента этой стадии правовых норм. В этом случае их называют нормамификциями. При этом следует четко разграничивать нормыфикции и фиктивные нормы. Нормыфикции это правовые нормы, которые закрепляют в интересах правового регулирования несуществующие положения в качестве существующих и реально действуют, носят позитивный характер, способны к реализации. В свою очередьфиктивные нормы также не соответствуют действительности, но носят негативный характер и заведомо не могут быть реализованы.С учетом различных оснований классификации правовых нормможно выделить отличительные черты нормфикций. Наиболее значимой классификацией в рассматриваемом случае является та, которая осуществляется в зависимости от роли в процессе правового регулирования. Согласно данному критерию в теории права выделяются конститутивные, регулятивные, охранительные и вспомогательные нормы.[25] Применительно к данной классификации нормыфикции в основной своей массе являются регулятивными нормами и направлены на урегулирование общественных отношений. Нормыфикции применительнок данной классификации могут быть конститутивными и регулятивными. По степени обязательности правовые нормы подразделяются на императивные, диспозитивные и рекомендательные.[26] Нормыфикции являются императивными, так как ихнельзя изменить по усмотрению участников общественных отношений.На стадии возникновения субъективных прав и обязанностейюридические фикции могут выступать как часть главного элемента этой стадии правоотношения. Например, юридическое лицо или государственный орган, а также само государство, выступающие в качестве субъектов правоотношений, по сути, являются фикциями, поскольку в конечном счете возникающие фактические отношения протекают между физическими лицами. Право как бы создает определенную иллюзорную форму, в которой люди предстают в разных статусах, выполняя разные социальные роли. Примером объекта правоотношения юридической фикции могут выступать электронные деньги, электронный документ, информация.[27] На стадии возникновения субъективных прав и обязанностей юридические фикции могут выступать в качестве вспомогательного элемента данной стадии, а именно как юридические факты. Особенно четко это проявляется в процессуальном праве. Так, в соответствии со ст. 117 ГПК РФ адресат, отказавшийся принять судебную повестку или иное судебное извещение, считается извещенным о времени и месте судебного разбирательства или совершения отдельного процессуального действия. Юридический факт извещенности лица в данном случае будет являться юридической фикцией.Юридическая фикция в составе правоотношения не можетсамостоятельно выступать в качестве его содержания. Между тем содержание правоотношения зачастую напрямую зависит от других его элементов, в том числе являющихся фикцией.Так, юридическое лицо обязательно подлежит государственной регистрации, должно иметь учредительные документы и т.д. Подобную зависимость прав и обязанностей можно наблюдать и тогда, когда юридической фикцией является объект правоотношения или юридический факт. Например, презумпция экологической опасности налагает наорганизацию субъект хозяйственной деятельности обязанность доказать, что она не осуществляет негативного воздействия на окружающую среду. Юридическая фикция «вещественности»электроэнергии породила нормы параграфа 6 главы 30 ГК РФ, который закрепляет правила, права и обязанности, отличные от обычного договора куплипродажи. Следовательно, набор и специфика прав и обязанностей являются производными от субъекта, объекта правоотношений и юридического факта, выступающих в качестве юридическойфикции.
На стадии реализации правав качестве юридической фикции, как акта реализации права, выступает электронная цифровая подпись.Согласно ст. 3 Федерального закона РФ №1ФЗ «Об электронной цифровой подписи»,электронная цифровая подпись
это реквизит электронного документа, предназначенный для защиты данного электронного документа от подделки, полученный в результате криптографического преобразования информации с использованием закрытого ключа электронной цифровой подписи и позволяющий идентифицировать владельца сертификата ключа подписи, а также установить отсутствие искажения информации в электронном документе.[28] Электронная цифровая подпись в электронных документах при соблюдении всех правовых условий, установленных вышеуказанным законом, признается равнозначной собственноручной подписи в документе на бумажном носителе. Следовательно, в данном случае посредством фактического поведения участника правоотношения создается юридическая фикция в виде электронной цифровой подписи.На стадии применения правак юридическим фикциям следует подходить дифференцированно. В литературе выделяются так называемые правоприменительные фикции.В качестве примера юридической фикции на стадии применения права в литературе приводят положения ст. 20 НК РФ, которые посвящены взаимозависимым лицам: необходимость введения в законодательство данной фикции продиктована желанием законодателя реализовать в законе политику налоговой справедливости, обеспечить в равной мере интересы налогоплательщика и государства. В частности, указанные лица,руководствуясь корпоративными либо семейными интересами, могут специально занизить цены по сделкам между собой для того, чтобы таким образом снизить налоговую базу.[29] Таким образом, правовая фикция «взаимозависимые лица»в налоговом праве введена для того, чтобы предупредить возможность уклонения от уплаты налогов. Также необходимо отметитьп. 2 вышеуказанной статьи, в соответствии с которым суд может признать лица взаимозависимыми и по иным основаниям, если отношения между этими лицами могут повлиять на результаты сделок по реализации товаров, работ, услуг. Таким образом, взаимозависимые лица как юридическая фикция могут появиться и в ходе правоприменения.Юридические фикции являются не только приемами юридической техники на стадии правотворчества, онитакже могут выполнять и иные функции в процессе правового регулирования. Юридическая фикция как положение, которое не соответствует реальной действительностиприменяется не только как прием создания правовых норм, но и в качестве юридическогосредствана других стадиях правового регулирования. Так, проблематику юридических фикций следуетисследовать не в целом как явление, а только применительно к стадиям процесса правового регулирования. При этом юридические фикции могут иметь место на всех этих стадиях, принимая форму нормы права, субъекта, объекта правоотношений, юридического факта, акта реализации права и акта применения права. Проанализировав положение фикции в ходе исторического развития, а также их наличие в современных нормах права, следует отметить, что исследование различных подходов к определению понятия юридической фикции позволяетутвердиться во мнении о том, что юридическая фикция это универсальный техникоюридический прием разработки и реализации норм права, состоящий в признании несуществующего положения существующим и наоборот, имеющий особое целевое назначение в механизме правового регулирования общественных отношений и являющийся одним из способов преодоления состояния неопределенности в правовом регулировании.[30] Таким образом, в качестве заключения к проведенному исследованию, можно согласиться мнением И.Г.Зайцева о том, что «фикции целесообразны, разумны и поэтому нужны».[31] И как показывает реальность жизни и юридическая практика, с помощью широкого применения фикции возможен прогресс в развитии науки, права и законодательствав целом.
Ссылки на источники1. Фуко М. Искусство государственного управления // Интеллектуалы и власть, М., 2005, ч.2, с.196.2. Танимов О.В., Баршова О.А. Юридические фикции в древних источниках права (историкотеоретический аспект) // История государства и права, 2011, № 13.3. Исаев И.А. Юридическая фикция как форма заполнения правовых пробелов // История государства и права, 2011, № 22.4. Мен Г. Древнее право в связи с древней историей общества // Спб, 1973, с.21.5. Танимов О.В. Юридические фикции и проблемы их применения в информационном праве //автореф. дис. канд. юр. наук., М., 2004, с.8.6. Мейер Д.И. О юридических вымыслах и предположениях,скрытых и притворных действиях // Казань, 1989, с.2.7. Общая теория права: Курс лекций// Под ред. В.К. Бабаева, Н. Новгород., 1993, с.109.8. Теория государства и права: Учебник// под ред. проф. В.В. Лазарева. 2е перераб. и доп. издание., М.: Право и закон, 2002, с.254.9. Танимов О.В. Система юридических фикций в современном российском праве // Вестник российской правовой академии,М.: РПА МЮ РФ, 2007, № 1, с.14.10. Ишигилов И.Л. Юридические фикции и презумпции на разных стадиях правового регулирования// История государства иправа, 2009, № 21.11. История государства и права зарубежных стран: В 2 томах// Отв. ред. Н.А. Крашенинникова, сост.О.Л. Лысенко, Е.Н. Трикоз., М.: Норма, 2003, с.17.12. Черниловский З.М. Лекции по римскому праву// М.: Юридическая литература, 1991, с.50.13. Бартошек М. Римское право: Понятия. Термины. Определения // М.: Юридическая литература, 1989, с.448.14. Хрестоматия по истории государства и права России: Учебное пособие // сост. Ю.П. Титов, 2е изд., перераб. и доп. М.: Велби; Проспект, 2008,с.4.15. Климович Л.И. Книга о Коране,его происхождении и мифологии // М.: Издво политической литературы, 1986., с. 5916. Варьяс М.Ю. Церковное право в романогерманской правовой системе // Автореф. дис. к.ю.н.,М., 1996. с. 3.17. Красножен М.Е.Краткий очерк церковного права //Юрьев, 1900. с. 9; Цыпин 18. В.Л. Церковное право: Учебное пособие // Спб., 1996. с. 8 9.19. Гражданское право: В 4 т. Общая часть// под ред. Суханова Е.А., М.: БЕК, Волтерс Клувер, 2008, Т. 1, с.172.20. Гражданское право России. Общая часть: Курс лекций // Отв. ред. Садиков О.Н., М.: Юрист, 2001, с.160161. 21. Дормидонтов Г.Ф. Юридические фикции и презумпции. Классификация явлений юридического быта, относимых к случаям применения фикций // Казань: Типолитография Императорского университета, 1895, с.2. 22. Солонин Ю.Н. К проблеме европейского пессимизма как явления философии и культуры // Метафизические исследования., № 4, СПБ., 1997, с.13.23. Ишигилов И.П. Юридические фикции и презумпции на разных стадиях правового регулирования // История государства и права, № 21, 2009.24. Панько К.К. Фикции в уголовном праве и правоприменении// Воронеж: Истоки, 1998, с.68.25. Пьянов Н.А. Консультации по теории государства и права: Учебное пособие. Ч.1 // Иркутск, 2005, с.170.26. Теория государства и права: Учебник для вузов // Под ред. Корельского В.М., Перевалова В.Д., М.: Норма, 2001, с.287.27. Ишигилов И.Л.Юридические фикции и презумпции на разных стадиях правового регулирования // История государства и права, № 21, 2009.28. Федеральный закон от 10.01.2002 № 1ФЗ «Об электронной цифровой подписи» (с изм. от 08.11.2007) // СЗ РФ, 14.01.2002 № 2, ст. 127; СЗ РФ, 12.11.2007, № 46, ст.5554.29. Карасева М.В. Презумпции и фикции в части первой Налогового кодекса РФ // Журнал российского права, № 9, 2002, с.71 –74.30. Танимов О.В. Система юридических фикций в современном Российском праве // Вестник Российской правовой академии, М.: РПА МЮ РФ, № 1, 2007, с.14.31. Зайцев И.Г. Правовые фикции в гражданском процессе // Российская юстиция, № 1, 1997, с.3537.
Bodysh Anastasia
Chief specialist legal department administration urban settlement administration Izluchinsk, Nizhnevartovsk region, KhantyMansi Autonomous Area –Yugra
Legal fictions: positive or negative component right
Abstract. Article deals with the availability of legal fictions in law, their historical background, current position. Author considers positive and negative aspects of legal fiction in various stages of regulation.
Keywords: fictions gaps in law, legal person, entity relationship, object relationship, legal fact, bogus standards
В вышеизложенном случае фикции упрощают производство по делу, сокращают ход и объем доказательств, учитывают судом позицию лишь одной из спорящих сторон, но и здесь они необходимыдляосуществления правосудияпо делу.Согласно ст. 38 Краткой редакции «Русской Правды»: «Если убьют вора на своем дворе или у клети, или у хлева, то за это не отвечают как за убийство, если же вора держали до рассвета, то привести его на княжеский двор на суд. Но если вора убьют, а люди видели его связанным, то надо платить за него».Таким образом,в первом случае, когда лишение жизни происходит на территории собственника сразу на месте преступления, это не считается убийством (условно), а во втором считается убийством, если смерть наступила не сразу, а после поимки и связывания вора. Данному виду фикции присуща «многоуровневость»,которая характеризуется заведомой условностью, неопровержимостью, таккак данное утверждение в силу его нормативного закрепления императивно,а такжеслужит специальным средством правового воздействия на общественные отношения.Проанализировав нормы древних источников права, таких как Законы Хаммурапи, «Русская Правда», римское право на предмет применения категории фикции, можно прийти к следующему выводу, что, несмотря на разность в религиозных воззрениях, менталитете, геополитических факторах, фикции пронизывают все сферы общественной жизни и прочно входятв качестве регуляторов в систему древних правовых источников даже на самых ранних этапах их формирования.
Так, примечательным является тот факт, что у народов, имеющих в контексте рассматриваемых периодов более высокий уровень развития, в том числе и права, наблюдается более гармонично выстроенная система фикций в праве. Пример тому источники классического римского права в противовес «Русской Правде».Также историю возникновения и развития фикций можно проследить на примере церковного права, а именно совокупности правил, санкционированных или установленных государством, регулирующих внутреннюю организацию церковных объединений и учреждений, а также взаимоотношений верующих и государства.Священные писания включают в себя огромное число предписаний, содержащих фикции, безкоторых развитие мировой правовой мысли и действующего права было бы невозможным. Примером служит библейское правило –«око за око», воспринятое Кораном, что в переводе на юридический язык означает признание принципа эквивалентности и равного воздаяния, или иначе, равное наказание за равное с ним по тяжести правонарушение. По существу, оно совпадает с разработанным римской правовой традицией принципом правового равенства (aeguitas). Заповеди «не убий», «не укради» могут восприниматься как требование морального, религиозного и правового характера одновременно.[15]Данные факты свидетельствуют о том, что мировая правовая культура не мыслима без того вклада, который внесли в нее священные писания основных религий, основой которых, выступали символические фиктивные образы и элементы.Одним из интересных примеров юридической фикции в истории церковного права, выступает такая категория, как «индульгенция».Индульгенция связана с церковными наказаниями, которые совершались на основе церковного права древних и средних веков. Но что наиболее важно –это система признания удовлетворения за совершенный грех, т.е. его искупление, определение эквивалента важности преступления, который можно было определить только лишь условно, путем применения юридических фикций.[16]Индульгенция означала разрешение от наложенной епитимии. Изначально церковные обряды состояли в публичном, по большей части годичном, покаянии, посредством которого согрешивший и исключенный из общины должен был доказать искренность и твердость раскаяния. Доказательством раскаянии могли служить добрые дела, пост, молитва, милостыня, путешествия к святым местам, совершенные добровольно или возложенные ранее. Оставалось сделать один шаг, чтобы признать добрые дела удовлетворением за совершенный грех, что и случилось в Западной церкви, под влиянием германских правовых понятий.[17]Данный гражданскоправовой обычай, перенесенный на религиозные отношения, вызвал представление об удовлетворении Бога как пострадавшей стороны. Индульгенции восточных патриархов, известные под названием разрешительных грамот, были распространены в Малороссии и на Руси в XVIIв. Они продавались за деньги и «разрешали от всех грехов, не поминая ни слова об исповеди и покаянии». [18] Таким образом, такой пример зарождения и распространения категории юридической фикции в церковном праве подтверждает тот факт, что после введения юридической фикции с целью более обширной трактовки явлений, процессов в последующем вводится еще не одна фикция. В свою очередь фикции, в совокупности, порождают те общественные и правовые нормы, на которые ориентированы государства в своем современном развитии.
«Теория фикции» юридического лица впервые сформулирована в 1245 г. папой римским Иннокентием IV. Он заявлял, что корпорация (юридическое лицо) не имеет души, а существует лишь в воображении людей, будучи persona ficta, т.е. фиктивным, не существующим в реальности лицом.[19] Между тем,папа Иоанн XXII признал, что, хотя корпорация как юридическое лицо не имеет души и у нее нет подлинной личности, она всетаки имеет фиктивную личность в силу юридической фикции и в силу этой же фикции имеет душу и потому может совершать правонарушения и может быть подвергнута наказанию.[20] Таким образом, следует отметить, что согласно теориификциидействует не само юридическое лицо, а только его члены, так как само оно является лишь отвлеченным понятием, бестелесной вещью, неспособной ни к волевым, ни к физическим актам. Рассматриваемая теория в своем нечетком выражении нашла свое применениеи являлась одной из основных в этой области и в древние века.Против юридических фикций выступал Г.Ф. Дормидонтов: «...фикции вводятся вопреки истине и имеют силу иногда устранять истину».[21] Фикция является антиподом закона, категорией социальнопсихологической, политикоидеологической и правовой, ее сущность состоит в отчуждении закона от интересов общества. Эта сторона понятия юридической фикции остается не разработанной в правовой науке. Негативное понимание фикции прижилось в формулировкахтакихправовых нормкак: «лжесвидетельство», «фиктивная сделка», «фиктивный брак», «фиктивный обмен», «фиктивное банкротство», «фиктивная норма». Как показывает анализ юридической литературы, употребление данной категории уместно не только в негативном, но и в положительном смысле. Х. Файхингер основоположник гносеологической теории, учения «Философия как если бы» придавал фикциям положительное значение. «Фикции суть сознательноложные понятия и представления, т.е. такие понятийные предпосылки познания, которые являются неотрицательным побочным результатом исследования, а наоборот, сознательно применяемыми его средствами. Фикции полезны в достижении искомого результата».[22] На сегодняшний день распространенность, а стало быть и роль, юридических фикций значительно возросла. Это связано с реформацией правового регулирования, появлением в нем принципиально новых областей, нахождение оптимальных путей дальнейшего развития государства и права. Расхождение во взглядах на юридические фикции в научной литературе, по сути, происходит изза того, что они понимаются в отрыве от процесса правового регулирования либо применительно только к какойто одной его стадии. Однако юридические фикции на каждой из стадий правового регулирования предстают в определенном виде, присущем только этому этапу.[23] Так, мнениями ученых выделяются следующие цели применения фикций:
регулирование отношений, не предусмотренных действующим законодательством;
преодоление состояния неопределенности в правовом регулировании путем устранения пробелов в законодательстве;
«юридическая экономия» юридическая фикция позволяет существенно упростить структуру фактического состава при правовом регулировании общественных отношений;
необходимость целесообразности и разумности при достижении целей в системе законодательства и правоприменения;
инициирование и недопущение определенных правовых последствий.На стадии правотворчестваюридические фикции выступают в роли приемов юридической техники. При таком понимании юридические фикции предшествуют правовым нормам и являются одним из способов их создания. Юридическая фикция в данном случае представляет собой такой прием правотворческой техники, с помощью которого существующее принимается за несуществующее и наоборот.[24] Также важно отметить, что это средство отличается исключительностью, т.е. оно применяется только в том случае, когда другие приемы неэффективны в достижении поставленной законодательной цели. Например, невозможно было бы урегулировать деятельность людей, имеющих общее обособленное имущество, выступающих в отношениях с другими людьми в качестве единого коллективного субъекта, без юридической конструкции «юридическое лицо». Так, по мнению некоторых исследователей, юридическое лицо как конструкция, представляет собой пример юридической фикции.Таким образом, на стадии правотворчества о фикциях можно говорить только как о технических приемах при создании правовых норм. Поскольку на данной стадии право неимеет какоголибо воздействия, то фикции здесь не обладают юридическим характером в строгом смысле, это всего лишь технические приемы, средства правотворческой техники.На стадии общего действия норм правафикции могут выступать в качестве главного элемента этой стадии правовых норм. В этом случае их называют нормамификциями. При этом следует четко разграничивать нормыфикции и фиктивные нормы. Нормыфикции это правовые нормы, которые закрепляют в интересах правового регулирования несуществующие положения в качестве существующих и реально действуют, носят позитивный характер, способны к реализации. В свою очередьфиктивные нормы также не соответствуют действительности, но носят негативный характер и заведомо не могут быть реализованы.С учетом различных оснований классификации правовых нормможно выделить отличительные черты нормфикций. Наиболее значимой классификацией в рассматриваемом случае является та, которая осуществляется в зависимости от роли в процессе правового регулирования. Согласно данному критерию в теории права выделяются конститутивные, регулятивные, охранительные и вспомогательные нормы.[25] Применительно к данной классификации нормыфикции в основной своей массе являются регулятивными нормами и направлены на урегулирование общественных отношений. Нормыфикции применительнок данной классификации могут быть конститутивными и регулятивными. По степени обязательности правовые нормы подразделяются на императивные, диспозитивные и рекомендательные.[26] Нормыфикции являются императивными, так как ихнельзя изменить по усмотрению участников общественных отношений.На стадии возникновения субъективных прав и обязанностейюридические фикции могут выступать как часть главного элемента этой стадии правоотношения. Например, юридическое лицо или государственный орган, а также само государство, выступающие в качестве субъектов правоотношений, по сути, являются фикциями, поскольку в конечном счете возникающие фактические отношения протекают между физическими лицами. Право как бы создает определенную иллюзорную форму, в которой люди предстают в разных статусах, выполняя разные социальные роли. Примером объекта правоотношения юридической фикции могут выступать электронные деньги, электронный документ, информация.[27] На стадии возникновения субъективных прав и обязанностей юридические фикции могут выступать в качестве вспомогательного элемента данной стадии, а именно как юридические факты. Особенно четко это проявляется в процессуальном праве. Так, в соответствии со ст. 117 ГПК РФ адресат, отказавшийся принять судебную повестку или иное судебное извещение, считается извещенным о времени и месте судебного разбирательства или совершения отдельного процессуального действия. Юридический факт извещенности лица в данном случае будет являться юридической фикцией.Юридическая фикция в составе правоотношения не можетсамостоятельно выступать в качестве его содержания. Между тем содержание правоотношения зачастую напрямую зависит от других его элементов, в том числе являющихся фикцией.Так, юридическое лицо обязательно подлежит государственной регистрации, должно иметь учредительные документы и т.д. Подобную зависимость прав и обязанностей можно наблюдать и тогда, когда юридической фикцией является объект правоотношения или юридический факт. Например, презумпция экологической опасности налагает наорганизацию субъект хозяйственной деятельности обязанность доказать, что она не осуществляет негативного воздействия на окружающую среду. Юридическая фикция «вещественности»электроэнергии породила нормы параграфа 6 главы 30 ГК РФ, который закрепляет правила, права и обязанности, отличные от обычного договора куплипродажи. Следовательно, набор и специфика прав и обязанностей являются производными от субъекта, объекта правоотношений и юридического факта, выступающих в качестве юридическойфикции.
На стадии реализации правав качестве юридической фикции, как акта реализации права, выступает электронная цифровая подпись.Согласно ст. 3 Федерального закона РФ №1ФЗ «Об электронной цифровой подписи»,электронная цифровая подпись
это реквизит электронного документа, предназначенный для защиты данного электронного документа от подделки, полученный в результате криптографического преобразования информации с использованием закрытого ключа электронной цифровой подписи и позволяющий идентифицировать владельца сертификата ключа подписи, а также установить отсутствие искажения информации в электронном документе.[28] Электронная цифровая подпись в электронных документах при соблюдении всех правовых условий, установленных вышеуказанным законом, признается равнозначной собственноручной подписи в документе на бумажном носителе. Следовательно, в данном случае посредством фактического поведения участника правоотношения создается юридическая фикция в виде электронной цифровой подписи.На стадии применения правак юридическим фикциям следует подходить дифференцированно. В литературе выделяются так называемые правоприменительные фикции.В качестве примера юридической фикции на стадии применения права в литературе приводят положения ст. 20 НК РФ, которые посвящены взаимозависимым лицам: необходимость введения в законодательство данной фикции продиктована желанием законодателя реализовать в законе политику налоговой справедливости, обеспечить в равной мере интересы налогоплательщика и государства. В частности, указанные лица,руководствуясь корпоративными либо семейными интересами, могут специально занизить цены по сделкам между собой для того, чтобы таким образом снизить налоговую базу.[29] Таким образом, правовая фикция «взаимозависимые лица»в налоговом праве введена для того, чтобы предупредить возможность уклонения от уплаты налогов. Также необходимо отметитьп. 2 вышеуказанной статьи, в соответствии с которым суд может признать лица взаимозависимыми и по иным основаниям, если отношения между этими лицами могут повлиять на результаты сделок по реализации товаров, работ, услуг. Таким образом, взаимозависимые лица как юридическая фикция могут появиться и в ходе правоприменения.Юридические фикции являются не только приемами юридической техники на стадии правотворчества, онитакже могут выполнять и иные функции в процессе правового регулирования. Юридическая фикция как положение, которое не соответствует реальной действительностиприменяется не только как прием создания правовых норм, но и в качестве юридическогосредствана других стадиях правового регулирования. Так, проблематику юридических фикций следуетисследовать не в целом как явление, а только применительно к стадиям процесса правового регулирования. При этом юридические фикции могут иметь место на всех этих стадиях, принимая форму нормы права, субъекта, объекта правоотношений, юридического факта, акта реализации права и акта применения права. Проанализировав положение фикции в ходе исторического развития, а также их наличие в современных нормах права, следует отметить, что исследование различных подходов к определению понятия юридической фикции позволяетутвердиться во мнении о том, что юридическая фикция это универсальный техникоюридический прием разработки и реализации норм права, состоящий в признании несуществующего положения существующим и наоборот, имеющий особое целевое назначение в механизме правового регулирования общественных отношений и являющийся одним из способов преодоления состояния неопределенности в правовом регулировании.[30] Таким образом, в качестве заключения к проведенному исследованию, можно согласиться мнением И.Г.Зайцева о том, что «фикции целесообразны, разумны и поэтому нужны».[31] И как показывает реальность жизни и юридическая практика, с помощью широкого применения фикции возможен прогресс в развитии науки, права и законодательствав целом.
Ссылки на источники1. Фуко М. Искусство государственного управления // Интеллектуалы и власть, М., 2005, ч.2, с.196.2. Танимов О.В., Баршова О.А. Юридические фикции в древних источниках права (историкотеоретический аспект) // История государства и права, 2011, № 13.3. Исаев И.А. Юридическая фикция как форма заполнения правовых пробелов // История государства и права, 2011, № 22.4. Мен Г. Древнее право в связи с древней историей общества // Спб, 1973, с.21.5. Танимов О.В. Юридические фикции и проблемы их применения в информационном праве //автореф. дис. канд. юр. наук., М., 2004, с.8.6. Мейер Д.И. О юридических вымыслах и предположениях,скрытых и притворных действиях // Казань, 1989, с.2.7. Общая теория права: Курс лекций// Под ред. В.К. Бабаева, Н. Новгород., 1993, с.109.8. Теория государства и права: Учебник// под ред. проф. В.В. Лазарева. 2е перераб. и доп. издание., М.: Право и закон, 2002, с.254.9. Танимов О.В. Система юридических фикций в современном российском праве // Вестник российской правовой академии,М.: РПА МЮ РФ, 2007, № 1, с.14.10. Ишигилов И.Л. Юридические фикции и презумпции на разных стадиях правового регулирования// История государства иправа, 2009, № 21.11. История государства и права зарубежных стран: В 2 томах// Отв. ред. Н.А. Крашенинникова, сост.О.Л. Лысенко, Е.Н. Трикоз., М.: Норма, 2003, с.17.12. Черниловский З.М. Лекции по римскому праву// М.: Юридическая литература, 1991, с.50.13. Бартошек М. Римское право: Понятия. Термины. Определения // М.: Юридическая литература, 1989, с.448.14. Хрестоматия по истории государства и права России: Учебное пособие // сост. Ю.П. Титов, 2е изд., перераб. и доп. М.: Велби; Проспект, 2008,с.4.15. Климович Л.И. Книга о Коране,его происхождении и мифологии // М.: Издво политической литературы, 1986., с. 5916. Варьяс М.Ю. Церковное право в романогерманской правовой системе // Автореф. дис. к.ю.н.,М., 1996. с. 3.17. Красножен М.Е.Краткий очерк церковного права //Юрьев, 1900. с. 9; Цыпин 18. В.Л. Церковное право: Учебное пособие // Спб., 1996. с. 8 9.19. Гражданское право: В 4 т. Общая часть// под ред. Суханова Е.А., М.: БЕК, Волтерс Клувер, 2008, Т. 1, с.172.20. Гражданское право России. Общая часть: Курс лекций // Отв. ред. Садиков О.Н., М.: Юрист, 2001, с.160161. 21. Дормидонтов Г.Ф. Юридические фикции и презумпции. Классификация явлений юридического быта, относимых к случаям применения фикций // Казань: Типолитография Императорского университета, 1895, с.2. 22. Солонин Ю.Н. К проблеме европейского пессимизма как явления философии и культуры // Метафизические исследования., № 4, СПБ., 1997, с.13.23. Ишигилов И.П. Юридические фикции и презумпции на разных стадиях правового регулирования // История государства и права, № 21, 2009.24. Панько К.К. Фикции в уголовном праве и правоприменении// Воронеж: Истоки, 1998, с.68.25. Пьянов Н.А. Консультации по теории государства и права: Учебное пособие. Ч.1 // Иркутск, 2005, с.170.26. Теория государства и права: Учебник для вузов // Под ред. Корельского В.М., Перевалова В.Д., М.: Норма, 2001, с.287.27. Ишигилов И.Л.Юридические фикции и презумпции на разных стадиях правового регулирования // История государства и права, № 21, 2009.28. Федеральный закон от 10.01.2002 № 1ФЗ «Об электронной цифровой подписи» (с изм. от 08.11.2007) // СЗ РФ, 14.01.2002 № 2, ст. 127; СЗ РФ, 12.11.2007, № 46, ст.5554.29. Карасева М.В. Презумпции и фикции в части первой Налогового кодекса РФ // Журнал российского права, № 9, 2002, с.71 –74.30. Танимов О.В. Система юридических фикций в современном Российском праве // Вестник Российской правовой академии, М.: РПА МЮ РФ, № 1, 2007, с.14.31. Зайцев И.Г. Правовые фикции в гражданском процессе // Российская юстиция, № 1, 1997, с.3537.
Bodysh Anastasia
Chief specialist legal department administration urban settlement administration Izluchinsk, Nizhnevartovsk region, KhantyMansi Autonomous Area –Yugra
Legal fictions: positive or negative component right
Abstract. Article deals with the availability of legal fictions in law, their historical background, current position. Author considers positive and negative aspects of legal fiction in various stages of regulation.
Keywords: fictions gaps in law, legal person, entity relationship, object relationship, legal fact, bogus standards
