Тюркоязычный город как гастрономический «текст» и «дискурс»: полифония лингвокультуры и семиотики
А.
В. ОляничБиблиографическое описание статьи для цитирования:
Олянич
А.
В. Тюркоязычный город как гастрономический «текст» и «дискурс»: полифония лингвокультуры и семиотики // Научно-методический электронный журнал «Концепт». –
2014. – Т. 20. – С.
26–30. – URL:
http://e-koncept.ru/2014/54265.htm.
Аннотация. Статья посвящена описанию тюркоязычного города как полифонического продукта лингвокультуры, осуществляющего свою собственную текстовую и дискурсивную актуализацию в виде густальных, сцентальных и визуальных элементов семиотического плана.
Текст статьи
ОляничАндрей Владимирович,доктор филологических наук, профессор, заведующий кафедрой иностранных языков, ФГБОУ ВПО "Волгоградский государственный аграрный университет", г.Волгоград
Тюркоязычныйгородкак гастрономический «текст»и «дискурс»:полифониялингвокультуры и семиотики
«Культура включена в язык, поскольку вся она смоделирована в тексте»В.А. МасловаЛингвокультурология
Город это центр цивилизации, а его столичный, курортный или шире мегаполисный статус всегда еще и центр соблазнов, мекка для гурманов, любителей развлечений, вакхических1и гастрономических утех словом, для туристовгедонистов в разных стадиях течения этой «болезни». Эта статья посвящена описанию тюркоязычного города как полифонического продукта лингвокультуры, осуществляющего свою собственную текстовую и дискурсивную актуализацию в виде густальных, сцентальных и визуальных элементов семиотического плана, т.е. знаков соответствующего типа; кроме того, мы опишем тюркоязычный город как многоголосное средоточие некоторых дискурсивнопрезентационныхпрактик, связанных с национально значимыми пищей и питьем.Можно с уверенностью заявить, что город вообще это полисюжетный «текст», «чтение»которого происходит всякий раз поразному, ибо он «живой как сама жизнь». Многоголосие его героев не хаотично; оно подчинено тем законам и сценариям, которые продиктованы традициями, ритуалами, семиотической системой городского устройства, социальными и потребностными обстоятельствами городского жизненного и / или этнического уклада повседневности. Тюркоязычный город демонстрирует свои специфические семиотические и коммуникативные устои: доминантой в этой сфере выступает такая социокультурная категория, как гостеприимство. Для человека Востока гость священенв принципе: он является ключевой ценностьюсредитюркоязычных этносов, и это аксиома, освященная веками и самим Аллахом. Последний тезисподтверждается обилием турецких и азербайджанских пословиц и поговорок: как ранее мы с Э.Э. Бараташвили написали в совместной монографии, «…возможностью принять в человеческом образе посланника Бога обусловлены паремии Qonaq Allah qonağıdır Allaha da qurban, gonağada(азерб. «гость от Бога да буду жертвой его и гостя»), misafire hizmet Allah‱a hizmettir(тур. «оказывая почести гостю, почитаешь Бога»). Ценностные основы гостеприимства вербализируются в целом ряде тюркоязычных паремий: qonaq ruzisini gətirər və əhlinin qünahlarını aparar(азерб. «гость приносит свое пропитание и уносит грехи домочадцев») …� Гостеприимство это приобщение к Богу, просьба защиты и покровительства высших сил; получениебаракат (тур. bereket«благодать») залога изобилия;«осваивание» чужого приобретение друга;укрепление связей с соплеменниками; утверждение социального статуса; передача жизненного опыта;формирование ценностных ориентиров; усвоение моральноэтических норм социума;реализация коммуникативной потребности» [2, с. 54]. 1См., например, работуА.В. Олянича и Ю.В. Реймер [9], в которой подробно описаны виды и типы коммуникации в связи с потреблением спиртного (вакхическая коммуникация и, более узко вакхический дискурс)
«Текст»тюркоязычного гостеприимного мегаполиса по большей части гастрономичен. Каждая улица Стамбулаи его базарыэто еще и глюттонический «комикс», зовущий к обжорству и непрекращающемуся насыщению, ибо твои, иностранецгость Стамбула, рецепторы возбуждаются до предела. Тюркоязычный город локус густальной, сцентальной и визуальной семиотики, актуализованной в сценах интеракциитуристов с продавцами снеди, с многочисленными зазывалами,в их дискурсах, в их мимике и жестах, наконец, в самих объектах вкусового вожделения продуктах, блюдах и напитках, каждый из которых являет собойзнак креолизованного текста.Гастрономический «текст»тюркоязычного мегаполиса создается и самими гостями. Так,наш русскоязычный собрат Роман Лошманов, журналист издания «АфишаЕда», великолепно транслировал вкусную городскую «картинку» в изнывающую от гастрономического вожделения читательскую среду: «А после мы плывем на пароме в Азию, к пристани Кадыкёй,где переходишь через дорогу и внедряешься в кварталы с лавочками, где громоздятся полукилограммовые пачки чая, являют себя темнокрасные поленья бастурмы, свисаютсвязки сушеных баклажанов и помидоров и мешки со специями и орехамиразных родов стоят раскрытыми и тут же: кебабы, жареная хамса и мидии в кляре (пробуем и то и другое в виде сэндвичей) и кокорёч, жареные порубленные потроха, которые еще мельче рубят прямо на жаровне лопаткой, похожей на большой шпатель, подкладывают резаных помидоров, прижимают к горке булку и набрасывают в нее жаркий этот и острый порох» [6, с. 73].Город тюркоязычного этноса, будучи гастрономическим«текстом»,немыслим без «заглавийи заголовков», которые поставляет ему так называемый утилитарный дискурс термин, введенный в научный оборот Сергеем Владимировичем Лихачевым. Ученый квалифицирует этот феномен следующим образом: «Утилитарный дискурс представляет собой управляющее повседневными действиями человека для решения его собственных задач поле взаимосвязанных, позиционируемых на неоплачиваемом пространстве:вывесках, указателях, ценниках, табличках и т.д., текстов, в которых письменная часть функционально и семантически взаимодействует с расположенным в актуальной доступности предметом антропогенного происхождения (артефактом).Утилитарный дискурс имеет точки соприкосновения с письменными формами рекламы, но не тождествен ей» [5, с. 3].Исследователь убедительно прослеживает пути формированиятекста как продукта такого типа дискурса: «Утилитарный дискурс включаетполилог, в качестве реплик которого выступают вербальные и невербальные действия (коммуникативные ходы), где до появления части текста на этническом языке существует создание артефакта (улицы, здания, помещения, полки, вещи и т.п.), в чем заключается первый ход, далее следует проявление интереса адресата текста к артефакту, в чем заключается второй ход, а размещение текста является третьим коммуникативным ходом» [5, с. 6].Так и город: он, словносвоеобразноегастрономическое(глюттоническое) «высказывание»,«вкусная фраза» рождается из обширного конгломерата названий точек общественного питания, из множества рекламных постерови стендовзаведений питания, из бесчисленных блюд и популярных гастрономических феноменов, из пестрого и сочного дискурса зазывал и туристов, пробующих, заказывающих, покупающих, жующих…Этот «текст» креализован сценами уличного или базарного приготовления этническойеды, этнофастфуда,интерактивными скетчами, семиотическими зарисовками, своеобразно отражающимижизнь города, тоннами поглощающего еду. Подобные«картинки с выставки»великолепно передаются дискурсом наблюдателятуриста, в котором семиотизирован сам продукт, его составляющие, способ приготовления и контексты места в совокупности с ситуацией потребления, например:«Balikekmekполовинка скумбрии, при тебе поджаренная и сунутая в располовиненную булку со свежим луком и зеленью. Обычное дело взять его в павильоне на пристани Эминёню: издалека слышно, какзазывают к нему «Буйрунбуйрун!»,2и толпа толпится, насыщаясь» [6, с. 73].
Гастрономический текст тюркоязычного города насквозь презентационен и семиотичен, и одним из типов знаков, наиболее важных для его существования, обильно наполняющих его семиотическое пространство, являются глюттонимы, т.е. знаки добычи, обработки, приготовления и потребления пищи, которые, занимаясь в свое время разработкой знаковой стороной воздействующихсвойств дискурса, я обозначил еще и как презентемы. Под презентемой я предложилпонимать«…мельчайшую информационную единицу воздействия, представляющую собой сложный лингвосемиотический (знаковый) комплекс, состоящий из когнитивно освоенных субъектом концептов и образов окружающего мира и переданный другому субъекту в ходе коммуникации с данным субъектом с целью воздействия на него. Процесс коммуникации может быть представлен в виде разворачивающейся во времени и в пространстве последовательности презентем как сугубо семиотически (визуально), так и дискурсивно (преимущественно вербально). В рамках презентационной теории дискурса презентема занимает центральное место и может быть обнаружена в любом виде и типе дискурса. Разумеется, выделяемую единицу, прежде всего, следует считать эпистемологической единицей инструментом лингвистического описания» [8, c. 252].
Оказалось возможным выстроить типологию таких знаков, формирующих и структурирующих семиотическое «тело» городского текста тюркоязычной гастрономической культуры. Типологизируемые знакипрезентемыподчиняются топологии, устройству и конструкции пространства анализируемого феномена тюркоязычного города.Ниже представим типологию таких знаков.
1. Презентемылокативы.
К этому типу знаков относятся этноспецифические номинации заведений общественного питания. Так турецкая и азербайджанская гастрономические культуры немыслимы без локанты(тюрк. Lokantaпредприятие питания быстрого обслуживания), своеобразие которой заключается в ее многофункциональности. Если коннотативный смысл общепита еда всякая и для всякого, то локанта у тюркоязычных народов как раз его и передает. Это нечто среднее между столовой и кафе, часто одно перевешивает другое. Впрочем, наиболее популярные заведения в презентационных целях часто помпезно именуют себя ресторанами; например, стамбульская сеть локантMaya(«Майя» «Дрожжи») на собственном Интернетсайте позиционирует себя как национально значимый ресторан, с этнической кухней, блюдами из экологически безопасных продуктов,как место, где приятно поесть,отдохнуть, поиграть в нарды с приятелями, просто пообщаться:
2Турецк. buyrun «Пожалуйста, возьмите…»
Lokanta Maya‱da, taze ve mevsimsel malzemeleri doğru teknikle şekillendirerek her şeyden önce malzemenin lezzetinin ön plana çıktığı, sade yemekler hazırlamayı amaçlıyoruz. Mutfağımızdaki ilk adım: Doğru malzemeye ulaşmak. Bunun için de, ekmeği Bolu‱dan, nar ekşisini Antakya‱dan, küflü peyniri Konya‱dan, zeytinyağını Marmaris‱ten getiriyor; en taze sebze, meyve ve balığa ulaşmak için uzun mesafeler katediyoruz. Yerel malzemeyle dengeli lezzetler yakalamak adına sürekli değişen menüler hazırlıyor, küçük üreticinin özenle hazırladığı malzemenin peşinden koşuyoruz. Doğanın dengesini önemsiyor, bugün nesli tükenmekte olan Kalkan, Orkinos ve henüz 24 cm‱e ulaşamamış Lüfer gibi balıklara menümüzde yer vermiyor, şeker pancarından olmayan şekeri, donmuş ya da hazır gıda ürünlerini mutfağımıza sokmuyoruz. Maya'da tüm ekip olarak en lezzetli tabakları, keyifli, sıcak ve samimi bir ortamda misafirlerimize sunmak için çalışıyoruz. Рестораны Maya предлагают свежие и сезонные продукты. Нашацель готовить простые блюда. Важнейшее правило на нашей кухне стремиться к аутентичности продуктов: поэтому хлеб мы доставляем из Болу, гранатовую патоку из Антиохии, сыр Конья с плесенью и оливковое масло нам привозят из Мармариса, а самые свежиеовощи, фрукты и рыба доставляются к нам из самых отдаленных мест. Для того,чтобы отразить местный колорит сбалансированного вкуса наших блюд, мы постоянно меняем меню.Наши высококвалифицированные частные поставщики тщательно отбирают для нас высококачественные продукты. Мы заботимся о равновесии в природе: так мы просим поставлять нам таких рыб, как калкан, оркинос и тунец, находящихся сегодня под угрозой исчезновения, только достигших размера 24 см. В нашихменю Вы не встретите блюд, которые содержат сахар из сахарной свеклы, не попробуете еды из замороженныхпродуктов. Вся команда Maya предлагает своим гостям попробовать самые вкусные блюдав приятной, теплойи дружественной обстановке.
Как видим, семиотика презентационности в таком тексте представлена языковыми знаками гиперболизации квалитативамикачества блюд и продуктов, густальными гиперболами(вкусные блюда), сервисонимами(качество обслуживания, дружественная обстановка, теплый прием, готовность угодить) и экологемами(забота о природе). Среди презентемлокативов назовем также такие тюркоязычные номинации, как baliklokantasiрыбный ресторан; koftelokantasiресторан, в котором готовят кёфте (мясные тефтели) как специалитет; kebab lokantasi, вкотором готовят кебабы как специалитет; meyhaneресторан, где к употреблению разрешен алкоголь (букв. тюркск. meyвино, haneдом); зayhaneчайхана; yemek odasiточка питания, столовая; evi єarapдом вина, рюмочная. В.А. Маслова, перечисляя направления современной лингвокультурологии и определяя ее цель «…изучение способов, которыми язык воплощает,хранит и транслирует культуру», справедливо полагает, что эта цель, помимо прочих, конкретизируется и в задаче установления того, «…к какой частизначенияязыкового знака прикрепляются “культурные смыслы”»[5, с. 56].Таким образом, следующий выделяемый мнойтип презентем представляет собой конгломерат знаков, рефлектирующих национальную (этническую) гордость гастрономической среды тюркоязычного города и включенных в его «текст». Это глюттонимы как названия блюд, как знаки, в значении которых к широко известному продукту, из которого блюдо приготавливается, по принципу дополнительности Нильса Борадобавляется свой тюркоспецифический культурный смысл.2. Презентемыглюттонимы.Рассмотрим здесь номинации, семантика которых характеризуется таким дополнительным этноспецифическим смыслом. Так, атистирма табаги, т.е. национальнаязакуска турковиз баклажан, обжаренныхна грилеи подаваемая с чесночными маслянымсоусами, свежей фасолью, бобами, смородинойи абрикосами (atiєtirma tabağıkцz patlıcan, tarator soslu taze barbunya ezmesi, kayısılı kuş üzümlü taze fasulye)
состоит изпродуктов, известных всему миру, однако тюркоязычный специфический смысл кроется в национальном своеобразии самой совокупности этих продуктов при приготовлении и подаче.Пироги с сыром бёреки (bцreği) готовятся на огне и подаются / продаются только свежими, «с пылу с жару («gьnьn»), и не дай Бог предложить гостю вчерашние засмеют и опозорят, что также кроется в недрах тюркоязычных национальных представлений о гостеприимстве. Такой общеизвестный продукт как креветки (karides) в турецком ресторане традиционно подаются пряными (acili) и томлеными в оливковом масле (sote), в национально признанномсочетании с рисом басмати (basmati)и сацумой (satsumalı)с цитрусовымфруктом, родственником мандарина, который произрастает только в тюркоговорящих странах. Гастрономический «текст» тюркоязычного города был бы неполным без таких его непременных, включенных в национальную глюттоническую традицию знаковглюттонимов, какими являются кебабы различных видов, представляющие собой мясо на вертеле, и различающиеся только качеством мяса и способом маринования (siskebab, ormankebab,lylakebabи т.п.);мумбар (mumbarбараньи кишки, начиненные рисом, томатами и пряностями); кокореч (kokoreзжареные порубленные потроха с резаными помидорами в булке); чёкелек(зцkelekсвежий козий сыроранжевого цвета, пересыпанный пряностями и залитый оливковым маслом); лахмаджун (lahmacunхлебная лепешка с бараньим фаршем, помидорами, болгарским перцем, луком, чесноком, черным перцем и зеленью). Нельзя также не упомянуть о таком колоритном лингвосемиотическом и лингвокультурном элементе тюркоязычного гастрономического «текста», каким представляется шаурма. В сетевой энциклопедии «Википедия»это блюдо получило следующуюдефиницию:«шаорма,араб.شاورشا,ивр. שוואררה, оттурецк.
зevirme), в некоторых странах называемоедёнер3,дёнер(турецк. dцner kebab)ближнеевосточное блюдо (вероятно,турецкого происхождения) изпитыилилаваша, начинённого рубленым жареным мясом (баранина,курятина, режетелятина,индюшатинас добавлениемспеций,соусовисалатаиз свежих овощей). Употребляетсябез приборов» [10, www].Наконец, скажем о чае и кофе культовых напитках тюркоязычного этноса, обогативших городской гастрономический «текст» семиотическими вкраплениями чайхан и кофеен Стамбула, Антальи, Баку и вообще всех восточных городов и поселений. Заметим, впрочем, что чай и кофе оказались существенным пограничным камнем между азербайджанской и турецкой гастрономическими культурами: чай как актуальный презентационный знак скорее типичен для гастросемиотики азербайджанской, в то время как кофе характерен для турецкого глюттонического пространства.
3Придуман турком Кадыром Нурманом
3. Сакральные глюттонические презентемы.Тюркоязычный город дышит религией ислама: приведу здесь весьма уместную в контексте сказанного цитату из статьи Н.А. Беловой, посвященной семиотическому и сакральнокультурному «водоразделу», пролегающему между функциями христианского города и города восточного:«Городская архитектура, расположение улиц, ворот в городских стенах, соотношение храмов и рынков все это выстраивается в соответствии с сакральной системой координат. Метафизическая природа города позволяет рассматривать его топонимику как семиотическую систему, в которой каждому образусеме приписывается определенный символический смысл. В противоположность христианскому, “западному”, восточный город организован по другим принципам, обусловленным иным типом национальной культуры. Центром восточного города является площадь, на которой строилось медресе в окружении минаретов.Важную роль в архитектурной композиции города играл дворец правителя и торговая часть каравансарай, базар» [1, c. 89].Ислам, как и любые другие религии, не противостоитгастрономическим удовольствиям (разве что это не касается, в отличие от христианства,полного запрета на вакхические утехи); однако, пост ключевая категория этого вероисповедания. Правоверных мусульман призывают полностью отказатьсяот еды и питья в месяц Рамадан; тем не менее, постную пищу (lenten yemek) и воду допустимо принимать не позднее, чем за 1,5 часа до восхода солнца.
Презентационный потенциал еды в религиозной сфере «текста» жизни тюркоязычного города заключается в наличии знака «постный стол», который для этноса есть не что иное как трапезас овощами(gьnьnsebzeyemeği). Это особенно привычно для Турции, статус которой светская республика, поэтому, за исключением Рамадана, турки не отказывают себе в еде во время разнообразных религиозных праздников. Когда же пост заканчивается и начинается праздник разговения после разнообразных праздничных служб в мечетях, то на смену овощному столу приходит стол скоромный gьnьnetliyemeği, и тогда торжествует культ мяса в виде кёфте, различных типов кебабов и шаурмы, культ, актуализируемый в презентационной глюттонической культуре тюркоязычного города в виде особых знаков ритуальных презентем. 4. Ритуальные презентемы. Как отмечает В.А. Маслова, ссылаясьнавысказывание Ю.М. Лотмана о том, что культура это всегда область символизма, «…кроме коммуникативной культураимеет исимволическую природу …� Так, в Средней Азии после еды с достархана убирают нож, соль, перец, так как все острое режет молитву, и она не дойдет до Аллаха.Таким образом, символ вещь, награжденная смыслом» [7, с. 189].Это действительно так: по нашим наблюдениям, в «тексте» тюркоязычного города присутствуют символообразующие ритуальные ситуации, связанные, вопервых, с исламским вероисповеданием(закалывание жертвенного барана kurbanlık koyunи дарение его мяса неимущим); вовторых, с феноменом гостеприимства. Например, по наблюдению Э.Э. Бараташвили, номинация düğün çorbası(«свадебный суп») из затылочной части туши барана, обязательно подаваемый на свадебных застольях в тюркоязычных семьях,ритуально маркирует одно из самых оригинальных блюд турецкой кухникак символ дальнейшего счастливого течения супружества [2, с. 12].
Исследователь в этой связи пишет: «В глюттоническую коммуникацию вовлекается весьма обширный репертуар знаков и символов, складывающихся в сложную совокупностьритуальных действий, призванных формализовать общение, репрезентировать его как определенную последовательность символически регламентированных деяний, обозначенных в языке как ритуал, церемония, обряд, этикет, основанных на конвенциональном согласии использовать в процессе коммуникации общие семиотические и смысловые законы, при этом в ритуальной коммуникации обычно доминируют знаки невербальные.Универсальным феноменом гастросемиотики в тюркоязычной лингвокультуре является ритуал совместного употребления пищи и спиртного (застолье) как «ядро» социальной и общественной жизни» [2, с. 19]. В ритуал потребления пищи включены также презентемы, поэтапно направляющие общение гостей и хозяевв нужное русло. Границы ритуала могут открывать предикаты приглашенияdəvət etmək (nahara),çağırmaq (приглашать на обед, в гости); церемония угощения предполагает ряд обязательных действий sofraye davet etmek(тур. «приглашать к столу»); el yıkamak (əl yuyumaq)(«совершать омовение рук перед едой и после нее согласно заповедям Пророка».
Застолье начинается с предложения хозяина дома ekmek (зцrək)kesmekтурецк., азерб. «преломить хлеб», yeməkiçmək«принять пищу», после чего религиозные правила поведения за столомпредписывают начать процесс приема пищи с чтения обеденной молитвы(yemək duasını oxumaq).Если ритуальная ситуация возникла в связи с торжественным событием или праздником, уместныпредикатыqurban kəsmək или kurban etmek «совершить жертвоприношение»,с которым последовательно связан процесс раздачи частей (pay«доли») жертвенного барана/ козы(pay etmek или pay vermək)в первую очередь нуждающимся или по крайнеймере в семь домов.5. Презентемыдемонстративы.Это особый тип знаков, культурноспецифическое значение которых перманентно выплескивается на «страницы» тюркоязычного городского «текста». Фактически, это кванты уличного глюттонического общения, пропущенные сквозь призму дискурса торга. Их главным продуцентом является языковая личность зазывалы (shill)цивилизационно значимой и культовой для тюркоязычной культуры в целом. В полифонию большого тюркоязычного (и вообще восточного) города с его многоцветьем и какофонией уличных звуков мощным потоком врываются призывы молодых людей покупать их вкусный товар. Как свидетельствуют русскоязычные туристы, посещающие Стамбул,клич торговцев едой настолько импактен и демонстративен, что нет сил устоять. Так, одна из туристок на одном из интернетфорумах, посвященных обмену впечатлениями о посещении Турции, написала: «Мне запомнились крики вида "беееерёкбрёкбрёкбрёкбрёкбёкбёкбёк!!!"Вообщето бёрек это пирожок такой, фастфут утренний изначальноа сейчас это слово вообще означает типа "уличная еда с лотка подходи... налетай...". Кричат так призывно, а бёреки расточают такой вкусный запах, что хочешьне хочешь, а возьмешь!А на набережной Эминёнюкроме них кричат еще и балыкэкмекджи [продавцы бутербродов со скумбрией А.О.],и продавцы симитов [simitтурецк. бублик. A.O.],и кукурузы и каштанов,и даже мороженого иногда слышала!»6. Презентемыапеллятивы Этот типзнаков полностью погружен в дискурс торга в тюркоязычной уличной гастрономической коммуникации. Здесь зазывалы в заведения питания и торговцы едой также являются неизменными протагонистами драматургического «текста»городской глюттонической среды турецкого и азербайджанского этносов, как впрочем, и всего ближнего и среднего Востока. Их презентационная дискурсивная активность воплощается в клич охотника, загоняющего потенциальных покупателей и клиентов (дичь) в свои тенета. Мы услышим:
незатейливые приглашенияклише («Buyurun!»«Милости просим»!);констативы соблазна («Hepimizin ucuz!» «У нас все дешево!»; «BizhiзbirєeyiзinShawarma»! «У нас шаурма задаром!»; «Biz зok lezzetli var!» «У нас очень вкусно!»; «Dahashawarmaalmakiyibirindirimverecektir!» «Возьмешь еще шаурмы дам хорошую скидку!»);констативы ограниченности предложения («Kefte lezzetli biz sadece!»
«Вкусный кёфте только у нас!»; клишированные паттерны неприкрытойлестикак играна межкультурной приязни(«Tьrkler Rusзa seviyorum!» турки любят русских!»; звучат такие же варианты про немцев, англичан, французов далее по списку);
императивы как прямой повелительной тональности («Bizegelinvesatın!«Приходи к нам и покупай!»), так и императивыимпликатуры («Bizim kebapları deneyin» «Попробуйте наши кебабы»; «Haydi sen pişman olmayacaksınız!» «Заходи не пожалеешь!»; импликация в обоих случаях «Вам обязательно понравится»). 7. Презентемыденигративы.Наконец, в нашей типологии выделен такой тип презентем апеллятивного характера, которые представляют собой знаки денигративного типа. По общей тональности высказываний зазывал и продавцов в тюркоязычном городе такие презентемы можно отнести к рекомендациям и предупреждениям, когда их авторы выступают в роли желающих добра покупателю или клиенту. Тем не менее, их манипулятивность легко прочитывается сквозь доминирующие в этих высказываниях денигративные элементы семантики. Как правило, денигративная семантикатаких высказываний хвастлива, агональна и опирается на конкуренциюв области качества; в качестве примеров приведем следующие «аргументы» зазывал:«Baklavabuadamı almayın: tazevelezzetliolduğunu!»«Не бери вон у того парня пахлаву: она пресная и несладкая!»;«Mahmutdьzenbaz, obayatvetatsızSimit, bensıcakbirborualmak!»«Махмут обманщик, у него бублики черствые и невкусные, бери у меня с пылу с жару!» Часто зазывалы в целях устранения конкурента апеллируют к традиционным символам вкусовых и прочих видов отвращения. Например, в высказывании одного из зазывал («ShawarmaAhmed'ialmayınonuneskieєeketikoyarvar!» Не покупай шаурму у Ахмеда он в него мясо своего старого ишака кладет!») семиотизировано отвращение к мясу животного, которое не употребляется в пищу; кроме того, старый ишак клишированное ругательство Востока, синонимичное русскому «Старый дурак»). Похожая денигративная стратегия актуализирована в выражении «Raki içmem o idrar gibi bir eşek vardı!» «Не пей его ракы она у него как ослиная моча!»: здесь также на первый план выступает намерение унизить конкурента, сравнив его продукт с выделениями всеми неуважаемого животного.Подведя итоги, вернемся к нашему эпиграфу. Как кажется, высказывание В.А. Масловой очень удачно иллюстрирует такое положение дел, когда национальная культура, будучи включенной в толщу языка, его структуру и семантику, моделирует свой собственный текст, сотканный из многоцветной и полипрофильной семиотической ткани повседневности. Гастрономическая национальная лингвокультура тому не исключение: в статье была сделана попытка максимально подробно передать живость, подлинную динамичность наблюдаемых сцен городской гастрономической жизни, описать витальнуюлингвосемиотикугородской глюттонической средытюркоязычного Востока.
Ссылки на источники1. Белова Н. А. Концепт «Город» в современном литературоведении. [Текст]/ Н.А. Белова. Вестник Югорского государственного университета 2012 г. Выпуск 1 (24). С. 8791
2. Бараташвили, Э.Э. Лингвосемиотика глюттонической коммуникации(на материале тюркоязычного гастрономического дискурса)[Текст] / Э.Э.Бараташвили. Автореф. Дисс. Канд. Филол. Наук. Волгоград, 2012. 23с. 3. Бараташвили,Э.Э., Олянич,А.В. Лингвокультура тюркоязычного гастрономического общения [Текст]: монография Э.Э.Бараташвили, А.В. Олянич. Волгоград: Волгоградский ГАУ, 2012. 151 с.
4. Бараташвили,Э.Э., Олянич,А.В. Лингвосемиотическое пространство восточного базара [Текст] Э.Э.Бараташвили, А.В. Олянич // Полифония большого города2: Сб. научных статей / Под ред. Л.М.Терентия, А.В.Кирилиной, В.В.Красных, И.В.Захаренко. М.: МИЛ, 2013. 108 с. С.1526.5. Лихачев, С.В. Утилитарный дискурс в антропогенном пространстве коммуникации[Текст]/ Автореф. дисс. докт. филол. наук. Специальность: 10.02.19 теория языка. М., 2013. 38с. 6. Лошманов, Р. Мужики и кебабы [Текст]/ Р. Лошманов. «АфишаЕда». № 8(50). 2013.
7. Маслова,В. А.Лингвокультурология: Учеб. пособие для студ. высш. учеб, заведений [Текст] /В.А. Маслова. М.: Издательский центр «Академия», 2001. 208с.
8. Олянич, А.В. Презентационная теория дискурса [Текст]: монография / А.В. Олянич. М.: Гнозис, 2007. 407с. 9. Олянич, А.В., Реймер, Ю.В. Лингвосемиотика вакхического дискурса: немецкорусские параллели [Текст]: монография / А.В. Олянич, Ю.В. Реймер Волгоград: Волгоградский ГАУ, 2013. 170 с.10. Шаурма: [Электронный ресурс: URL: Шаурма: материал из Википедии свободной энциклопедииwikipedia.org]
Тюркоязычныйгородкак гастрономический «текст»и «дискурс»:полифониялингвокультуры и семиотики
«Культура включена в язык, поскольку вся она смоделирована в тексте»В.А. МасловаЛингвокультурология
Город это центр цивилизации, а его столичный, курортный или шире мегаполисный статус всегда еще и центр соблазнов, мекка для гурманов, любителей развлечений, вакхических1и гастрономических утех словом, для туристовгедонистов в разных стадиях течения этой «болезни». Эта статья посвящена описанию тюркоязычного города как полифонического продукта лингвокультуры, осуществляющего свою собственную текстовую и дискурсивную актуализацию в виде густальных, сцентальных и визуальных элементов семиотического плана, т.е. знаков соответствующего типа; кроме того, мы опишем тюркоязычный город как многоголосное средоточие некоторых дискурсивнопрезентационныхпрактик, связанных с национально значимыми пищей и питьем.Можно с уверенностью заявить, что город вообще это полисюжетный «текст», «чтение»которого происходит всякий раз поразному, ибо он «живой как сама жизнь». Многоголосие его героев не хаотично; оно подчинено тем законам и сценариям, которые продиктованы традициями, ритуалами, семиотической системой городского устройства, социальными и потребностными обстоятельствами городского жизненного и / или этнического уклада повседневности. Тюркоязычный город демонстрирует свои специфические семиотические и коммуникативные устои: доминантой в этой сфере выступает такая социокультурная категория, как гостеприимство. Для человека Востока гость священенв принципе: он является ключевой ценностьюсредитюркоязычных этносов, и это аксиома, освященная веками и самим Аллахом. Последний тезисподтверждается обилием турецких и азербайджанских пословиц и поговорок: как ранее мы с Э.Э. Бараташвили написали в совместной монографии, «…возможностью принять в человеческом образе посланника Бога обусловлены паремии Qonaq Allah qonağıdır Allaha da qurban, gonağada(азерб. «гость от Бога да буду жертвой его и гостя»), misafire hizmet Allah‱a hizmettir(тур. «оказывая почести гостю, почитаешь Бога»). Ценностные основы гостеприимства вербализируются в целом ряде тюркоязычных паремий: qonaq ruzisini gətirər və əhlinin qünahlarını aparar(азерб. «гость приносит свое пропитание и уносит грехи домочадцев») …� Гостеприимство это приобщение к Богу, просьба защиты и покровительства высших сил; получениебаракат (тур. bereket«благодать») залога изобилия;«осваивание» чужого приобретение друга;укрепление связей с соплеменниками; утверждение социального статуса; передача жизненного опыта;формирование ценностных ориентиров; усвоение моральноэтических норм социума;реализация коммуникативной потребности» [2, с. 54]. 1См., например, работуА.В. Олянича и Ю.В. Реймер [9], в которой подробно описаны виды и типы коммуникации в связи с потреблением спиртного (вакхическая коммуникация и, более узко вакхический дискурс)
«Текст»тюркоязычного гостеприимного мегаполиса по большей части гастрономичен. Каждая улица Стамбулаи его базарыэто еще и глюттонический «комикс», зовущий к обжорству и непрекращающемуся насыщению, ибо твои, иностранецгость Стамбула, рецепторы возбуждаются до предела. Тюркоязычный город локус густальной, сцентальной и визуальной семиотики, актуализованной в сценах интеракциитуристов с продавцами снеди, с многочисленными зазывалами,в их дискурсах, в их мимике и жестах, наконец, в самих объектах вкусового вожделения продуктах, блюдах и напитках, каждый из которых являет собойзнак креолизованного текста.Гастрономический «текст»тюркоязычного мегаполиса создается и самими гостями. Так,наш русскоязычный собрат Роман Лошманов, журналист издания «АфишаЕда», великолепно транслировал вкусную городскую «картинку» в изнывающую от гастрономического вожделения читательскую среду: «А после мы плывем на пароме в Азию, к пристани Кадыкёй,где переходишь через дорогу и внедряешься в кварталы с лавочками, где громоздятся полукилограммовые пачки чая, являют себя темнокрасные поленья бастурмы, свисаютсвязки сушеных баклажанов и помидоров и мешки со специями и орехамиразных родов стоят раскрытыми и тут же: кебабы, жареная хамса и мидии в кляре (пробуем и то и другое в виде сэндвичей) и кокорёч, жареные порубленные потроха, которые еще мельче рубят прямо на жаровне лопаткой, похожей на большой шпатель, подкладывают резаных помидоров, прижимают к горке булку и набрасывают в нее жаркий этот и острый порох» [6, с. 73].Город тюркоязычного этноса, будучи гастрономическим«текстом»,немыслим без «заглавийи заголовков», которые поставляет ему так называемый утилитарный дискурс термин, введенный в научный оборот Сергеем Владимировичем Лихачевым. Ученый квалифицирует этот феномен следующим образом: «Утилитарный дискурс представляет собой управляющее повседневными действиями человека для решения его собственных задач поле взаимосвязанных, позиционируемых на неоплачиваемом пространстве:вывесках, указателях, ценниках, табличках и т.д., текстов, в которых письменная часть функционально и семантически взаимодействует с расположенным в актуальной доступности предметом антропогенного происхождения (артефактом).Утилитарный дискурс имеет точки соприкосновения с письменными формами рекламы, но не тождествен ей» [5, с. 3].Исследователь убедительно прослеживает пути формированиятекста как продукта такого типа дискурса: «Утилитарный дискурс включаетполилог, в качестве реплик которого выступают вербальные и невербальные действия (коммуникативные ходы), где до появления части текста на этническом языке существует создание артефакта (улицы, здания, помещения, полки, вещи и т.п.), в чем заключается первый ход, далее следует проявление интереса адресата текста к артефакту, в чем заключается второй ход, а размещение текста является третьим коммуникативным ходом» [5, с. 6].Так и город: он, словносвоеобразноегастрономическое(глюттоническое) «высказывание»,«вкусная фраза» рождается из обширного конгломерата названий точек общественного питания, из множества рекламных постерови стендовзаведений питания, из бесчисленных блюд и популярных гастрономических феноменов, из пестрого и сочного дискурса зазывал и туристов, пробующих, заказывающих, покупающих, жующих…Этот «текст» креализован сценами уличного или базарного приготовления этническойеды, этнофастфуда,интерактивными скетчами, семиотическими зарисовками, своеобразно отражающимижизнь города, тоннами поглощающего еду. Подобные«картинки с выставки»великолепно передаются дискурсом наблюдателятуриста, в котором семиотизирован сам продукт, его составляющие, способ приготовления и контексты места в совокупности с ситуацией потребления, например:«Balikekmekполовинка скумбрии, при тебе поджаренная и сунутая в располовиненную булку со свежим луком и зеленью. Обычное дело взять его в павильоне на пристани Эминёню: издалека слышно, какзазывают к нему «Буйрунбуйрун!»,2и толпа толпится, насыщаясь» [6, с. 73].
Гастрономический текст тюркоязычного города насквозь презентационен и семиотичен, и одним из типов знаков, наиболее важных для его существования, обильно наполняющих его семиотическое пространство, являются глюттонимы, т.е. знаки добычи, обработки, приготовления и потребления пищи, которые, занимаясь в свое время разработкой знаковой стороной воздействующихсвойств дискурса, я обозначил еще и как презентемы. Под презентемой я предложилпонимать«…мельчайшую информационную единицу воздействия, представляющую собой сложный лингвосемиотический (знаковый) комплекс, состоящий из когнитивно освоенных субъектом концептов и образов окружающего мира и переданный другому субъекту в ходе коммуникации с данным субъектом с целью воздействия на него. Процесс коммуникации может быть представлен в виде разворачивающейся во времени и в пространстве последовательности презентем как сугубо семиотически (визуально), так и дискурсивно (преимущественно вербально). В рамках презентационной теории дискурса презентема занимает центральное место и может быть обнаружена в любом виде и типе дискурса. Разумеется, выделяемую единицу, прежде всего, следует считать эпистемологической единицей инструментом лингвистического описания» [8, c. 252].
Оказалось возможным выстроить типологию таких знаков, формирующих и структурирующих семиотическое «тело» городского текста тюркоязычной гастрономической культуры. Типологизируемые знакипрезентемыподчиняются топологии, устройству и конструкции пространства анализируемого феномена тюркоязычного города.Ниже представим типологию таких знаков.
1. Презентемылокативы.
К этому типу знаков относятся этноспецифические номинации заведений общественного питания. Так турецкая и азербайджанская гастрономические культуры немыслимы без локанты(тюрк. Lokantaпредприятие питания быстрого обслуживания), своеобразие которой заключается в ее многофункциональности. Если коннотативный смысл общепита еда всякая и для всякого, то локанта у тюркоязычных народов как раз его и передает. Это нечто среднее между столовой и кафе, часто одно перевешивает другое. Впрочем, наиболее популярные заведения в презентационных целях часто помпезно именуют себя ресторанами; например, стамбульская сеть локантMaya(«Майя» «Дрожжи») на собственном Интернетсайте позиционирует себя как национально значимый ресторан, с этнической кухней, блюдами из экологически безопасных продуктов,как место, где приятно поесть,отдохнуть, поиграть в нарды с приятелями, просто пообщаться:
2Турецк. buyrun «Пожалуйста, возьмите…»
Lokanta Maya‱da, taze ve mevsimsel malzemeleri doğru teknikle şekillendirerek her şeyden önce malzemenin lezzetinin ön plana çıktığı, sade yemekler hazırlamayı amaçlıyoruz. Mutfağımızdaki ilk adım: Doğru malzemeye ulaşmak. Bunun için de, ekmeği Bolu‱dan, nar ekşisini Antakya‱dan, küflü peyniri Konya‱dan, zeytinyağını Marmaris‱ten getiriyor; en taze sebze, meyve ve balığa ulaşmak için uzun mesafeler katediyoruz. Yerel malzemeyle dengeli lezzetler yakalamak adına sürekli değişen menüler hazırlıyor, küçük üreticinin özenle hazırladığı malzemenin peşinden koşuyoruz. Doğanın dengesini önemsiyor, bugün nesli tükenmekte olan Kalkan, Orkinos ve henüz 24 cm‱e ulaşamamış Lüfer gibi balıklara menümüzde yer vermiyor, şeker pancarından olmayan şekeri, donmuş ya da hazır gıda ürünlerini mutfağımıza sokmuyoruz. Maya'da tüm ekip olarak en lezzetli tabakları, keyifli, sıcak ve samimi bir ortamda misafirlerimize sunmak için çalışıyoruz. Рестораны Maya предлагают свежие и сезонные продукты. Нашацель готовить простые блюда. Важнейшее правило на нашей кухне стремиться к аутентичности продуктов: поэтому хлеб мы доставляем из Болу, гранатовую патоку из Антиохии, сыр Конья с плесенью и оливковое масло нам привозят из Мармариса, а самые свежиеовощи, фрукты и рыба доставляются к нам из самых отдаленных мест. Для того,чтобы отразить местный колорит сбалансированного вкуса наших блюд, мы постоянно меняем меню.Наши высококвалифицированные частные поставщики тщательно отбирают для нас высококачественные продукты. Мы заботимся о равновесии в природе: так мы просим поставлять нам таких рыб, как калкан, оркинос и тунец, находящихся сегодня под угрозой исчезновения, только достигших размера 24 см. В нашихменю Вы не встретите блюд, которые содержат сахар из сахарной свеклы, не попробуете еды из замороженныхпродуктов. Вся команда Maya предлагает своим гостям попробовать самые вкусные блюдав приятной, теплойи дружественной обстановке.
Как видим, семиотика презентационности в таком тексте представлена языковыми знаками гиперболизации квалитативамикачества блюд и продуктов, густальными гиперболами(вкусные блюда), сервисонимами(качество обслуживания, дружественная обстановка, теплый прием, готовность угодить) и экологемами(забота о природе). Среди презентемлокативов назовем также такие тюркоязычные номинации, как baliklokantasiрыбный ресторан; koftelokantasiресторан, в котором готовят кёфте (мясные тефтели) как специалитет; kebab lokantasi, вкотором готовят кебабы как специалитет; meyhaneресторан, где к употреблению разрешен алкоголь (букв. тюркск. meyвино, haneдом); зayhaneчайхана; yemek odasiточка питания, столовая; evi єarapдом вина, рюмочная. В.А. Маслова, перечисляя направления современной лингвокультурологии и определяя ее цель «…изучение способов, которыми язык воплощает,хранит и транслирует культуру», справедливо полагает, что эта цель, помимо прочих, конкретизируется и в задаче установления того, «…к какой частизначенияязыкового знака прикрепляются “культурные смыслы”»[5, с. 56].Таким образом, следующий выделяемый мнойтип презентем представляет собой конгломерат знаков, рефлектирующих национальную (этническую) гордость гастрономической среды тюркоязычного города и включенных в его «текст». Это глюттонимы как названия блюд, как знаки, в значении которых к широко известному продукту, из которого блюдо приготавливается, по принципу дополнительности Нильса Борадобавляется свой тюркоспецифический культурный смысл.2. Презентемыглюттонимы.Рассмотрим здесь номинации, семантика которых характеризуется таким дополнительным этноспецифическим смыслом. Так, атистирма табаги, т.е. национальнаязакуска турковиз баклажан, обжаренныхна грилеи подаваемая с чесночными маслянымсоусами, свежей фасолью, бобами, смородинойи абрикосами (atiєtirma tabağıkцz patlıcan, tarator soslu taze barbunya ezmesi, kayısılı kuş üzümlü taze fasulye)
состоит изпродуктов, известных всему миру, однако тюркоязычный специфический смысл кроется в национальном своеобразии самой совокупности этих продуктов при приготовлении и подаче.Пироги с сыром бёреки (bцreği) готовятся на огне и подаются / продаются только свежими, «с пылу с жару («gьnьn»), и не дай Бог предложить гостю вчерашние засмеют и опозорят, что также кроется в недрах тюркоязычных национальных представлений о гостеприимстве. Такой общеизвестный продукт как креветки (karides) в турецком ресторане традиционно подаются пряными (acili) и томлеными в оливковом масле (sote), в национально признанномсочетании с рисом басмати (basmati)и сацумой (satsumalı)с цитрусовымфруктом, родственником мандарина, который произрастает только в тюркоговорящих странах. Гастрономический «текст» тюркоязычного города был бы неполным без таких его непременных, включенных в национальную глюттоническую традицию знаковглюттонимов, какими являются кебабы различных видов, представляющие собой мясо на вертеле, и различающиеся только качеством мяса и способом маринования (siskebab, ormankebab,lylakebabи т.п.);мумбар (mumbarбараньи кишки, начиненные рисом, томатами и пряностями); кокореч (kokoreзжареные порубленные потроха с резаными помидорами в булке); чёкелек(зцkelekсвежий козий сыроранжевого цвета, пересыпанный пряностями и залитый оливковым маслом); лахмаджун (lahmacunхлебная лепешка с бараньим фаршем, помидорами, болгарским перцем, луком, чесноком, черным перцем и зеленью). Нельзя также не упомянуть о таком колоритном лингвосемиотическом и лингвокультурном элементе тюркоязычного гастрономического «текста», каким представляется шаурма. В сетевой энциклопедии «Википедия»это блюдо получило следующуюдефиницию:«шаорма,араб.شاورشا,ивр. שוואררה, оттурецк.
зevirme), в некоторых странах называемоедёнер3,дёнер(турецк. dцner kebab)ближнеевосточное блюдо (вероятно,турецкого происхождения) изпитыилилаваша, начинённого рубленым жареным мясом (баранина,курятина, режетелятина,индюшатинас добавлениемспеций,соусовисалатаиз свежих овощей). Употребляетсябез приборов» [10, www].Наконец, скажем о чае и кофе культовых напитках тюркоязычного этноса, обогативших городской гастрономический «текст» семиотическими вкраплениями чайхан и кофеен Стамбула, Антальи, Баку и вообще всех восточных городов и поселений. Заметим, впрочем, что чай и кофе оказались существенным пограничным камнем между азербайджанской и турецкой гастрономическими культурами: чай как актуальный презентационный знак скорее типичен для гастросемиотики азербайджанской, в то время как кофе характерен для турецкого глюттонического пространства.
3Придуман турком Кадыром Нурманом
3. Сакральные глюттонические презентемы.Тюркоязычный город дышит религией ислама: приведу здесь весьма уместную в контексте сказанного цитату из статьи Н.А. Беловой, посвященной семиотическому и сакральнокультурному «водоразделу», пролегающему между функциями христианского города и города восточного:«Городская архитектура, расположение улиц, ворот в городских стенах, соотношение храмов и рынков все это выстраивается в соответствии с сакральной системой координат. Метафизическая природа города позволяет рассматривать его топонимику как семиотическую систему, в которой каждому образусеме приписывается определенный символический смысл. В противоположность христианскому, “западному”, восточный город организован по другим принципам, обусловленным иным типом национальной культуры. Центром восточного города является площадь, на которой строилось медресе в окружении минаретов.Важную роль в архитектурной композиции города играл дворец правителя и торговая часть каравансарай, базар» [1, c. 89].Ислам, как и любые другие религии, не противостоитгастрономическим удовольствиям (разве что это не касается, в отличие от христианства,полного запрета на вакхические утехи); однако, пост ключевая категория этого вероисповедания. Правоверных мусульман призывают полностью отказатьсяот еды и питья в месяц Рамадан; тем не менее, постную пищу (lenten yemek) и воду допустимо принимать не позднее, чем за 1,5 часа до восхода солнца.
Презентационный потенциал еды в религиозной сфере «текста» жизни тюркоязычного города заключается в наличии знака «постный стол», который для этноса есть не что иное как трапезас овощами(gьnьnsebzeyemeği). Это особенно привычно для Турции, статус которой светская республика, поэтому, за исключением Рамадана, турки не отказывают себе в еде во время разнообразных религиозных праздников. Когда же пост заканчивается и начинается праздник разговения после разнообразных праздничных служб в мечетях, то на смену овощному столу приходит стол скоромный gьnьnetliyemeği, и тогда торжествует культ мяса в виде кёфте, различных типов кебабов и шаурмы, культ, актуализируемый в презентационной глюттонической культуре тюркоязычного города в виде особых знаков ритуальных презентем. 4. Ритуальные презентемы. Как отмечает В.А. Маслова, ссылаясьнавысказывание Ю.М. Лотмана о том, что культура это всегда область символизма, «…кроме коммуникативной культураимеет исимволическую природу …� Так, в Средней Азии после еды с достархана убирают нож, соль, перец, так как все острое режет молитву, и она не дойдет до Аллаха.Таким образом, символ вещь, награжденная смыслом» [7, с. 189].Это действительно так: по нашим наблюдениям, в «тексте» тюркоязычного города присутствуют символообразующие ритуальные ситуации, связанные, вопервых, с исламским вероисповеданием(закалывание жертвенного барана kurbanlık koyunи дарение его мяса неимущим); вовторых, с феноменом гостеприимства. Например, по наблюдению Э.Э. Бараташвили, номинация düğün çorbası(«свадебный суп») из затылочной части туши барана, обязательно подаваемый на свадебных застольях в тюркоязычных семьях,ритуально маркирует одно из самых оригинальных блюд турецкой кухникак символ дальнейшего счастливого течения супружества [2, с. 12].
Исследователь в этой связи пишет: «В глюттоническую коммуникацию вовлекается весьма обширный репертуар знаков и символов, складывающихся в сложную совокупностьритуальных действий, призванных формализовать общение, репрезентировать его как определенную последовательность символически регламентированных деяний, обозначенных в языке как ритуал, церемония, обряд, этикет, основанных на конвенциональном согласии использовать в процессе коммуникации общие семиотические и смысловые законы, при этом в ритуальной коммуникации обычно доминируют знаки невербальные.Универсальным феноменом гастросемиотики в тюркоязычной лингвокультуре является ритуал совместного употребления пищи и спиртного (застолье) как «ядро» социальной и общественной жизни» [2, с. 19]. В ритуал потребления пищи включены также презентемы, поэтапно направляющие общение гостей и хозяевв нужное русло. Границы ритуала могут открывать предикаты приглашенияdəvət etmək (nahara),çağırmaq (приглашать на обед, в гости); церемония угощения предполагает ряд обязательных действий sofraye davet etmek(тур. «приглашать к столу»); el yıkamak (əl yuyumaq)(«совершать омовение рук перед едой и после нее согласно заповедям Пророка».
Застолье начинается с предложения хозяина дома ekmek (зцrək)kesmekтурецк., азерб. «преломить хлеб», yeməkiçmək«принять пищу», после чего религиозные правила поведения за столомпредписывают начать процесс приема пищи с чтения обеденной молитвы(yemək duasını oxumaq).Если ритуальная ситуация возникла в связи с торжественным событием или праздником, уместныпредикатыqurban kəsmək или kurban etmek «совершить жертвоприношение»,с которым последовательно связан процесс раздачи частей (pay«доли») жертвенного барана/ козы(pay etmek или pay vermək)в первую очередь нуждающимся или по крайнеймере в семь домов.5. Презентемыдемонстративы.Это особый тип знаков, культурноспецифическое значение которых перманентно выплескивается на «страницы» тюркоязычного городского «текста». Фактически, это кванты уличного глюттонического общения, пропущенные сквозь призму дискурса торга. Их главным продуцентом является языковая личность зазывалы (shill)цивилизационно значимой и культовой для тюркоязычной культуры в целом. В полифонию большого тюркоязычного (и вообще восточного) города с его многоцветьем и какофонией уличных звуков мощным потоком врываются призывы молодых людей покупать их вкусный товар. Как свидетельствуют русскоязычные туристы, посещающие Стамбул,клич торговцев едой настолько импактен и демонстративен, что нет сил устоять. Так, одна из туристок на одном из интернетфорумах, посвященных обмену впечатлениями о посещении Турции, написала: «Мне запомнились крики вида "беееерёкбрёкбрёкбрёкбрёкбёкбёкбёк!!!"Вообщето бёрек это пирожок такой, фастфут утренний изначальноа сейчас это слово вообще означает типа "уличная еда с лотка подходи... налетай...". Кричат так призывно, а бёреки расточают такой вкусный запах, что хочешьне хочешь, а возьмешь!А на набережной Эминёнюкроме них кричат еще и балыкэкмекджи [продавцы бутербродов со скумбрией А.О.],и продавцы симитов [simitтурецк. бублик. A.O.],и кукурузы и каштанов,и даже мороженого иногда слышала!»6. Презентемыапеллятивы Этот типзнаков полностью погружен в дискурс торга в тюркоязычной уличной гастрономической коммуникации. Здесь зазывалы в заведения питания и торговцы едой также являются неизменными протагонистами драматургического «текста»городской глюттонической среды турецкого и азербайджанского этносов, как впрочем, и всего ближнего и среднего Востока. Их презентационная дискурсивная активность воплощается в клич охотника, загоняющего потенциальных покупателей и клиентов (дичь) в свои тенета. Мы услышим:
незатейливые приглашенияклише («Buyurun!»«Милости просим»!);констативы соблазна («Hepimizin ucuz!» «У нас все дешево!»; «BizhiзbirєeyiзinShawarma»! «У нас шаурма задаром!»; «Biz зok lezzetli var!» «У нас очень вкусно!»; «Dahashawarmaalmakiyibirindirimverecektir!» «Возьмешь еще шаурмы дам хорошую скидку!»);констативы ограниченности предложения («Kefte lezzetli biz sadece!»
«Вкусный кёфте только у нас!»; клишированные паттерны неприкрытойлестикак играна межкультурной приязни(«Tьrkler Rusзa seviyorum!» турки любят русских!»; звучат такие же варианты про немцев, англичан, французов далее по списку);
императивы как прямой повелительной тональности («Bizegelinvesatın!«Приходи к нам и покупай!»), так и императивыимпликатуры («Bizim kebapları deneyin» «Попробуйте наши кебабы»; «Haydi sen pişman olmayacaksınız!» «Заходи не пожалеешь!»; импликация в обоих случаях «Вам обязательно понравится»). 7. Презентемыденигративы.Наконец, в нашей типологии выделен такой тип презентем апеллятивного характера, которые представляют собой знаки денигративного типа. По общей тональности высказываний зазывал и продавцов в тюркоязычном городе такие презентемы можно отнести к рекомендациям и предупреждениям, когда их авторы выступают в роли желающих добра покупателю или клиенту. Тем не менее, их манипулятивность легко прочитывается сквозь доминирующие в этих высказываниях денигративные элементы семантики. Как правило, денигративная семантикатаких высказываний хвастлива, агональна и опирается на конкуренциюв области качества; в качестве примеров приведем следующие «аргументы» зазывал:«Baklavabuadamı almayın: tazevelezzetliolduğunu!»«Не бери вон у того парня пахлаву: она пресная и несладкая!»;«Mahmutdьzenbaz, obayatvetatsızSimit, bensıcakbirborualmak!»«Махмут обманщик, у него бублики черствые и невкусные, бери у меня с пылу с жару!» Часто зазывалы в целях устранения конкурента апеллируют к традиционным символам вкусовых и прочих видов отвращения. Например, в высказывании одного из зазывал («ShawarmaAhmed'ialmayınonuneskieєeketikoyarvar!» Не покупай шаурму у Ахмеда он в него мясо своего старого ишака кладет!») семиотизировано отвращение к мясу животного, которое не употребляется в пищу; кроме того, старый ишак клишированное ругательство Востока, синонимичное русскому «Старый дурак»). Похожая денигративная стратегия актуализирована в выражении «Raki içmem o idrar gibi bir eşek vardı!» «Не пей его ракы она у него как ослиная моча!»: здесь также на первый план выступает намерение унизить конкурента, сравнив его продукт с выделениями всеми неуважаемого животного.Подведя итоги, вернемся к нашему эпиграфу. Как кажется, высказывание В.А. Масловой очень удачно иллюстрирует такое положение дел, когда национальная культура, будучи включенной в толщу языка, его структуру и семантику, моделирует свой собственный текст, сотканный из многоцветной и полипрофильной семиотической ткани повседневности. Гастрономическая национальная лингвокультура тому не исключение: в статье была сделана попытка максимально подробно передать живость, подлинную динамичность наблюдаемых сцен городской гастрономической жизни, описать витальнуюлингвосемиотикугородской глюттонической средытюркоязычного Востока.
Ссылки на источники1. Белова Н. А. Концепт «Город» в современном литературоведении. [Текст]/ Н.А. Белова. Вестник Югорского государственного университета 2012 г. Выпуск 1 (24). С. 8791
2. Бараташвили, Э.Э. Лингвосемиотика глюттонической коммуникации(на материале тюркоязычного гастрономического дискурса)[Текст] / Э.Э.Бараташвили. Автореф. Дисс. Канд. Филол. Наук. Волгоград, 2012. 23с. 3. Бараташвили,Э.Э., Олянич,А.В. Лингвокультура тюркоязычного гастрономического общения [Текст]: монография Э.Э.Бараташвили, А.В. Олянич. Волгоград: Волгоградский ГАУ, 2012. 151 с.
4. Бараташвили,Э.Э., Олянич,А.В. Лингвосемиотическое пространство восточного базара [Текст] Э.Э.Бараташвили, А.В. Олянич // Полифония большого города2: Сб. научных статей / Под ред. Л.М.Терентия, А.В.Кирилиной, В.В.Красных, И.В.Захаренко. М.: МИЛ, 2013. 108 с. С.1526.5. Лихачев, С.В. Утилитарный дискурс в антропогенном пространстве коммуникации[Текст]/ Автореф. дисс. докт. филол. наук. Специальность: 10.02.19 теория языка. М., 2013. 38с. 6. Лошманов, Р. Мужики и кебабы [Текст]/ Р. Лошманов. «АфишаЕда». № 8(50). 2013.
7. Маслова,В. А.Лингвокультурология: Учеб. пособие для студ. высш. учеб, заведений [Текст] /В.А. Маслова. М.: Издательский центр «Академия», 2001. 208с.
8. Олянич, А.В. Презентационная теория дискурса [Текст]: монография / А.В. Олянич. М.: Гнозис, 2007. 407с. 9. Олянич, А.В., Реймер, Ю.В. Лингвосемиотика вакхического дискурса: немецкорусские параллели [Текст]: монография / А.В. Олянич, Ю.В. Реймер Волгоград: Волгоградский ГАУ, 2013. 170 с.10. Шаурма: [Электронный ресурс: URL: Шаурма: материал из Википедии свободной энциклопедииwikipedia.org]
