Л. Н. Толстой и искусство театра
В.
И. ЮхновичБиблиографическое описание статьи для цитирования:
Юхнович
В.
И. Л. Н. Толстой и искусство театра // Научно-методический электронный журнал «Концепт». –
2015. – Т. 13. – С.
3216–3220. – URL:
http://e-koncept.ru/2015/85644.htm.
Аннотация. Понятие искусства, применимое к театру, – довольно сложная и оригинальная составляющая в эстетических представлениях Л. Н. Толстого. Привычное для нас словосочетание «искусство театра» у писателя явно разделено: есть искусство и есть театр. Считал ли Лев Николаевич Толстой театр искусством?
Похожие статьи
Текст статьи
Юхнович Вячеслав Иванович,кандидат филологических наук, доцент кафедры сервиса и менеджмента филиала ФГБОУ ВПО «Санкт –Петербургский государственный экономический университет» в г. Старая Русса Новгородской области, г. Старая Руссаslavayu@mail.ru
Л. Н. Толстой и искусство театра
Аннотация.Понятие искусства, применимое к театру, –довольно сложная и оригинальная составляющая в эстетических представлениях Л.Н. Толстого. Привычное для нас словосочетание «искусство театра» у писателя явно разделено: есть искусство и есть театр. Считал ли Лев Николаевич Толстой театр искусством?Ключевые слова: искусство, театр, драматическое произведение, жанр, драматург, писатель.
Тема «Л.Н. Толстой и театр» литературоведами практически уже исчерпана. Это понятно: драматургическое наследие Льва Николаевича довольно скромно по объёму, и искушение подвергнуть его исследованию поэтому очень велико, что и случалось не раз [1]. Однако искушение вновь обратиться к этой теме, имея в виду какойто новый подход, замеченные белые пятна, остаётся. Существует и ещё одна потребность/возможность этого вечного искуса: оставить хотя бы штрихна этой теме…Понятие искусства, применимое к театру, –довольно сложная и оригинальная составляющая в эстетических представлениях Л.Н. Толстого. Именно поэтому следует в очередной раз рассмотреть его отношение к публичному лицедейству–теперь уже с точки зрения пониманиятого, что принято считать и называть искусством театра. Словосочетание это, достаточно привычное для всех нас, у Толстого явно разделено на две его составляющие: есть искусство и есть театр. Но, оказывается, там и понятия театра как такового нет…Кроме того, даже сейчас ещё существует потребность теоретизировать то литературное наследие, которое Толстой написал в стиле драматургии. Например, до сих пор может представлять интерес вопрос классификации драматическихпроизведений писателя.У Толстого, как известно, десять, вместе с незаконченными,драматических произведений. Причём, создавались они на протяжении сорока пяти лет, что может говорить о своеобразной приверженности Толстого к драматическому роду литературы: «Зараженное семейство» (1864); «Нигилист» (1866); «Драматическая обработка легенды об Аггее» (1886); «Первый винокур, или Как чертенок краюшку заслужил» (1886); «Власть тьмы, или Коготок увяз, всей птичке пропасть» (1886); «Плоды просвещения» (1890); «Петр Хлебник» (1894); «И свет во тьме светит» (1890—1900); «Живой труп» (1900); «От ней все качества» (1910).Можно предложить разные критерии подхода к классификации драматических произведений Толстого, например:незаконченные и законченные;по времени написания: пьесы 60 –х, 80 –х, 90 –х годов 19 века и пьесы начала 20 века;по ориентации на народный или профессиональный театр; и, может быть, другие…Возможно, мы ещё вернёмся к означенной проблеме, но сейчас нас будет занимать другой вопрос:Считал ли Л.Н. Толстой театр искусством?Конечно же, ответ на этот вопрос должен базироваться на эстетических взглядах писателяи, в частности, на понимании им феномена искусства. Прямое обращение к этой тематике представлено в известном трактате писателя «Что такое искусство?», вышедшим в свет в1897 году.Напомним толстовское определение принципа создания художественного произведения, которое он сформулировал в упомянутом трактате: «Вызвать в себе раз испытанное чувство, и…передать это чувство так, чтобы другие испытали то же чувство…» [2]. То есть, по Толстому, задача искусства, его движущая сила и состоятельность –это передача чувстваот того, кто его вызвал в себе, однажды испытав,другим, но так, чтобы они его тоже испытали.
Но считал ли Лев Николаевич театр искусством?Ответ на этот вопрос звучал уже не раз, в разных формулировках, одна из которых содержится в комментариях к одиннадцатому тому22х томника Л.Н.Толстого, где собраны его драматические произведения: «Но театр как искусство условное часто казался Толстому грубой имитацией жизни…»[3].В своих художественных произведениях Лев Николаевич довольно недвусмысленно показывал, что считает театр синонимом фальши, неестественности.Хрестоматийной иллюстрацией этой цитаты является сцена посещения Наташи Ростовой театра во втором томе «Войны и мира», которую В. Шкловский в своей известной статье «Искусство как приём» приводит как один из примеров остранения: «На сцене были ровные доски посередине, с боков стояли крашеные картины, изображавшие деревья, позади было протянуто полотно на досках… [4]. В. Шкловский пишет: «Прием остранения у Л. Толстого состоит в том, что он не называет вещь ее именем, а описывает ее, как в первый раз виденную…» [5].Приём остранения писатель(вольно –невольно) применяет и в своих драматических произведениях. Например,в «Плодах просвещения» кухарка так рассказывает мужикам о жизни хозяев:«…Кухарка. Такто и я, дяденька, глянула: что ж это?—все телешом…
Так ведь что: как вдарит музыка, как взыграли,—сейчас это господа подходят каждый к своей, обхватит и пошел кружить…»[6].То есть, можно говорить о том, что писательская техникаТолстого не очень меняется при обращении к другому, драматическому, жанру, хотя отношение к нему, как мы видим, было особое.Это, как раз, очень важно в свете рассмотрения объекта нашего исследования.Связь романического творчества писателя с его драматической литературой–связь естественная, потому что Толстой –романист в ходе своей основной работы должен был как то интерактивно(как сейчас принято говорить) реагировать на позывы времени с её общественной атмосферой или, например, на житейско –семейные обстоятельства. Кстати, проба драмы на вкус–это, как разприходится и навремя написания «Войны и мира». «Зараженное семейство»создавалось примерно в тот же период, что и второйтом знаменитогохудожественногопроизведения. Общественную атмосферу реального времени, на которую хочется реагироватьдостаточно быстро, в создаваемый роман–эпопею, по вполне понятным причинам, не вставишь–важны актуальность и быстрота реакции. Но под рукойимеется тот жанр, который может стать и быстрой реакцией на интересующие тебя события, и, кроме того,возможностью собрать достаточно солидную аудиторию. Таковы и «Зараженное семейство» как весьма показательное высказывание на темы известных произведений И. С. Тургенева, Н.А. Некрасова, Н.Г. Чернышевского; падения крепостного права, да и собственных педагогических воззрений; и «Нигилист», название которого говорит само за себя.Обращение к драме в упомянутых только что двух произведениях можно считать своеобразной пробой, пока что не имеющей собственной осознанной и оформленной эстетической базы. Скорее всего, именно поэтому они остались незаконченными.Теоретические суждения о драме появляются у Толстого несколько позднее, в семидесятыегоды. Например, он приходит к такому выводу: «Русская драматическая литература имеет два образца одного из многих…родов драмы:…слабого рода, сатирического, «Горе от ума» и «Ревизор». Остальное огромное поле —не сатиры, но поэзии —еще не тронуто»[7].В восьмидесятых–начале девяностых годов, работая над слабым родом, сатирическим(комедии «Первый винокур, или Как чертенок краюшку заслужил» ,«Плоды просвещения», Толстой начинает осваивать другое, «поле –не сатиры, но поэзии» («Власть тьмы, или Коготок увяз, всей птичке пропасть»; «Петр Хлебник»).Переход от художественной литературык практике публичной проповеди потребовал формы, которая бы наиболее устраивала и удовлетворяла Л.Н.Толстого. Да и атмосфера Нового времени, очень близкая писателю,во многомразделяющему идеи Руссо, требующая идти в ногу с Европой, генерировала вполне адекватные действия,заставляющие просвещать народ наиболее эффективными методами, в том числе с театральных подмостков, с помощью уличных представлений в разных формах, не исключая ярмарок с их традиционными балаганами. Именно такую подачу народу евангельских ценностей представляют собой «Первый винокур, или как чертёнок краюшку заслужил», «Драматическая обработки легенды об Аггее», «Пётр Хлебник» да и «Власть тьмы…», пожалуй, тоже. Отношение к драме у Толстого, как мы видим, весьма своеобразное. Если эпический род для писателя это общение с читателем напрямую при чтении литературного произведения, то с драмой сложнее. Специфика её предполагает общение со зрителем посредством режиссёрской мысли и актерской игры (что и называется очень верно постановкой). Таким образом, при передаче чувства от автора к зрителю адресату вспомним приведённое выше определение принципа создания художественного произведения,
как минимум, появляются два посредника –режиссёр и актёр. Понятно, что в такой ситуации донестичувство автора, не расплескавего, как требует того эстетическая теория Толстого, весьма сложно –это чувство обрастаетличностными ощущениями и насыщается обертонами, идущими от этих посредников. То есть, идеально чисто донести чувство от автора до зрителя практически не представляется возможным.Природа толстовской драматургии замешана именно на прямом воздействии на зрителя, но передаёт он чувство не в виде рефлексии/ переживания, как в своих замечательных романах, а в той лаконичной форме, которая сублимировалась в языке Евангелия и народных пословицах и поговорках. Толстому не нужны режиссёры и актёры нужна публика в виде читателей драматических произведений или их зрителей. Чембольше их будет –тем лучше, –просветительские тенденции здесь тоже важны, но Толстой в отличии от общекультурной европейской традиции пытается просветить народ не в чисто образовательном плане, а морально, буквально навязывая своим читателям –зрителямхристианские заповеди. Что хорошо и что плохо –показывается/разъясняется в самой доступной форме. Балаган, раёк, ярморочное настроение народного единения –вот фон, на котором должны восприниматься христианские ценности, которые Толстой иллюстрирует. Этомыслится как примеры из жизни, в современном понимании своеобразные комиксы на темы морали, которые основаны на христианских канонах и которые по определённым критериям важны для их автора: это мораль Евангелия, Нагорной проповеди, но связанная с пониманием Толстым сущности искусства. Нужно передать чувство, а оно должно стать иллюстрацией к известным христианским канонам или к вершинам народной мудрости пословицам и поговоркам.Однако вернёмся к тому вопросу, который теперь уже становится рефреном:Считал ли Лев Николаевич театр искусством?В вопросе, что Толстой понимает под искусством по отношению к театру, решающую роль играет жанровая принадлежность. Напомним, что теорию драмы он трактует на фоне очень жёсткого секвестирования(цитата писателя по этому поводу приводилась выше), а именно: он ограничивает многие роды драмы всего двумя образцами, присущими русской драматической литературе; низким (комедия) и поэтическим (по сути, все остальные жанры). В данном случае он явно обращается к истокам: античный театр –это театр комедии (низкого) и трагедии (высокого); да, были ещё и мистерии… Правда, оставляя за комедией статус жанра, трагедию он объединяет со всем остальным, завуалировав это нейтральным, хотя и родовым понятием драма. И старается не отходить от своей теории на практике. То, что Толстой называет «Власть тьмы…» драмой –это, конечно, его установка; но, по сути, это трагедия. А «Живой труп», названный драмой, –разве не трагедия? Здесь нужно ещё говорить о том, что античная традиция театра связана с понятием катарсис, которое очень важно для Толстого с точки зрения его трактовки сущности искусства, состоящего в передаче чувства при сохранении иллюзии правдоподобности и чувства такта. Смех и слёзы –самые сильные и наглядные проявления человеческих чувств, и только такт здесь уместен…Так считал ли Лев Николаевич театр искусством?Попробуем ещё раз уточнить/прокомментировать, а, главное, обобщить то, что было сказано выше. Итак, для Толстого театр –это, прежде всего, драматическая литература. Другие театральные жанры (например, балет или опера), не представляют для Толстого эстетического интереса. Собственно драма ближе, она опирается непосредственно на литературный материал, с которымписатель обращался свободно и со знанием дела. Литературная же основа, скажем, того же балета или оперы традиционно представлена либретто, а это, конечно же, не литературное произведение. Условность хороша, но до определённой черты, которая разделяет искусство и искусственность. Либретто оперы или балета –это, конечно, не искусство, как не искусство для Толстого сами опера или балет.Людмил Димитров, упоминая (для сравнения) А.С. Пушкина, Н.В. Гоголя, А.П. Чехова и М. Горького, пишет: «…В отличие от них Лев Толстой —единственный русский автор классического века, оставивший целостную концепцию эстетической функции и предназначения театра»[8]. Исследователь связывает заявленную концепцию с двумя известными работами Л.Н. Толстого:трактата «Что такое искусство?» (1883) (на самом деле трактат написан в 1897 году –В.Ю.) и «О Шекспире и о драме» (1903). Суть поэтологического центра в этих трактатахавтор сводитк правдоподобию драматического действия[9].Таким образом, содержание понятия искусства, как мы уже говорили, оформилась у Толстого фактически в 1897 году. Задача искусства как принцип создания художественного произведения –передача чувства, заражение им[10]. Драматическая литература, как и художественная, может быть искусством, но при определённом условии. Условие это Толстой называет иллюзией: «Художественное…произведение, вособенности драма…должно вызывать в читателе или зрителе иллюзию того, что переживаемое, испытываемое действующими лицами переживается, испытывается им самим…» [11]. Приведённая цитата ещё раз свидетельствуето том, что драматический род сводится для Толстого до драматической литературыв том его понимании, которое было представлено выше, и на первом месте в ряду читатель или зрительвсё –таки стоит читатель.Суть драматического творчества Толстого, на наш взгляд, воплотилась в драму «И свет во тьме светит» (1890—1900). Период написания её –десятилетие, на протяжении которого писатель практически утверждался/утвердился со своей теорией театра и ответом на вопрос: «Что же такое искусство?». Ну а душевные движенияНиколая Ивановича, конечно же, главного героя произведения, прототипом которого стал сам Л.Н. Толстой, содержание его монологов и диалогов, искренность, желание передать чувство при скрытой, но, несомненно, искренной трагедийности –той самой иллюзии
прямая иллюстрация бытийной и эстетической позиций писателя.Таким образом, театр для Толстого тоже искусство, но искусство только в его собственной трактовке и понимании: это та драматическая литература, которая в жанровом отношении может быть представлена низким (комедия) и поэтическим (по сути, все остальные жанры, которые он сам называл драмами) видами. Эта литература, как и художественная, должна заражатьчитателя/зрителя (читатель на первом месте) переживаемыми автором чувствами при следующем условии: этот читатель/зритель испытываетнастоящую иллюзию того, что переживаемое, испытываемое действующими лицами переживается, испытывается им самим.Остаётся добавить, что как бы ни была оригинальна и спорна эстетическая концепция драмы как рода литературы Л.Н. Толстого и её авторское воплощение, она уже оставила и продолжает оставлять весьма достойный и заслуженный след/резонанс в русской и мировой культуре.
Ссылки на источники1. См. работы В. Лакшина, К. Ломунова, П. Громова, В. Шкловского, Ю. Рыбакова, Т. Кузьминской, Г. Бялого, Ю. Лотмана, Б. Эйхенбаума, В. Основина, С. Гинзбург, Л. Димитрова, С. Шульца и др…2. Толстой Л. Н. Полн. собр. соч.: В 90 т. М.; Л., 1954. Т. 30. С. 65.3. Л. Н. Толстой. Собрание сочинений в 22 т. М.: Художественная литература, 1982. Т. 11. С.474.4.Шкловский В.Б. Гамбургский счёт: Статьи –воспоминания –эссе (1914 –1933). –М.: Советский писатель, 1990. –С.66.5. Там же. С.64.6. Л.Н. Толстой. Собрание сочинений в 12 томах. Том 12.Москва, издательство «Правда». 1987. С.144.7. Толстой Л. Н. Полн. собр. соч.: В 90 т. М.; Л., 1954. Т. 48. С. 345.8. Димитров Людмил. Парадокс драматурга (Театр Толстого). Вестник ВГУ. Серия Гуманитарные науки. 2003. № 2. С. 54.9. Там же. С. 5455.10.См. подробнее: Юхнович В.И. «Война и мир» Л.Н.Толстого в историко –функциональном изучении: Монография / научный редактор М.В.Строганов. Тверь: Золотая буква, 2006.108 с.11. Толстой Л. Н. Полн. собр. соч.: В 90 т. М.; Л., 1954. Т. 35. С. 252.
Л. Н. Толстой и искусство театра
Аннотация.Понятие искусства, применимое к театру, –довольно сложная и оригинальная составляющая в эстетических представлениях Л.Н. Толстого. Привычное для нас словосочетание «искусство театра» у писателя явно разделено: есть искусство и есть театр. Считал ли Лев Николаевич Толстой театр искусством?Ключевые слова: искусство, театр, драматическое произведение, жанр, драматург, писатель.
Тема «Л.Н. Толстой и театр» литературоведами практически уже исчерпана. Это понятно: драматургическое наследие Льва Николаевича довольно скромно по объёму, и искушение подвергнуть его исследованию поэтому очень велико, что и случалось не раз [1]. Однако искушение вновь обратиться к этой теме, имея в виду какойто новый подход, замеченные белые пятна, остаётся. Существует и ещё одна потребность/возможность этого вечного искуса: оставить хотя бы штрихна этой теме…Понятие искусства, применимое к театру, –довольно сложная и оригинальная составляющая в эстетических представлениях Л.Н. Толстого. Именно поэтому следует в очередной раз рассмотреть его отношение к публичному лицедейству–теперь уже с точки зрения пониманиятого, что принято считать и называть искусством театра. Словосочетание это, достаточно привычное для всех нас, у Толстого явно разделено на две его составляющие: есть искусство и есть театр. Но, оказывается, там и понятия театра как такового нет…Кроме того, даже сейчас ещё существует потребность теоретизировать то литературное наследие, которое Толстой написал в стиле драматургии. Например, до сих пор может представлять интерес вопрос классификации драматическихпроизведений писателя.У Толстого, как известно, десять, вместе с незаконченными,драматических произведений. Причём, создавались они на протяжении сорока пяти лет, что может говорить о своеобразной приверженности Толстого к драматическому роду литературы: «Зараженное семейство» (1864); «Нигилист» (1866); «Драматическая обработка легенды об Аггее» (1886); «Первый винокур, или Как чертенок краюшку заслужил» (1886); «Власть тьмы, или Коготок увяз, всей птичке пропасть» (1886); «Плоды просвещения» (1890); «Петр Хлебник» (1894); «И свет во тьме светит» (1890—1900); «Живой труп» (1900); «От ней все качества» (1910).Можно предложить разные критерии подхода к классификации драматических произведений Толстого, например:незаконченные и законченные;по времени написания: пьесы 60 –х, 80 –х, 90 –х годов 19 века и пьесы начала 20 века;по ориентации на народный или профессиональный театр; и, может быть, другие…Возможно, мы ещё вернёмся к означенной проблеме, но сейчас нас будет занимать другой вопрос:Считал ли Л.Н. Толстой театр искусством?Конечно же, ответ на этот вопрос должен базироваться на эстетических взглядах писателяи, в частности, на понимании им феномена искусства. Прямое обращение к этой тематике представлено в известном трактате писателя «Что такое искусство?», вышедшим в свет в1897 году.Напомним толстовское определение принципа создания художественного произведения, которое он сформулировал в упомянутом трактате: «Вызвать в себе раз испытанное чувство, и…передать это чувство так, чтобы другие испытали то же чувство…» [2]. То есть, по Толстому, задача искусства, его движущая сила и состоятельность –это передача чувстваот того, кто его вызвал в себе, однажды испытав,другим, но так, чтобы они его тоже испытали.
Но считал ли Лев Николаевич театр искусством?Ответ на этот вопрос звучал уже не раз, в разных формулировках, одна из которых содержится в комментариях к одиннадцатому тому22х томника Л.Н.Толстого, где собраны его драматические произведения: «Но театр как искусство условное часто казался Толстому грубой имитацией жизни…»[3].В своих художественных произведениях Лев Николаевич довольно недвусмысленно показывал, что считает театр синонимом фальши, неестественности.Хрестоматийной иллюстрацией этой цитаты является сцена посещения Наташи Ростовой театра во втором томе «Войны и мира», которую В. Шкловский в своей известной статье «Искусство как приём» приводит как один из примеров остранения: «На сцене были ровные доски посередине, с боков стояли крашеные картины, изображавшие деревья, позади было протянуто полотно на досках… [4]. В. Шкловский пишет: «Прием остранения у Л. Толстого состоит в том, что он не называет вещь ее именем, а описывает ее, как в первый раз виденную…» [5].Приём остранения писатель(вольно –невольно) применяет и в своих драматических произведениях. Например,в «Плодах просвещения» кухарка так рассказывает мужикам о жизни хозяев:«…Кухарка. Такто и я, дяденька, глянула: что ж это?—все телешом…
Так ведь что: как вдарит музыка, как взыграли,—сейчас это господа подходят каждый к своей, обхватит и пошел кружить…»[6].То есть, можно говорить о том, что писательская техникаТолстого не очень меняется при обращении к другому, драматическому, жанру, хотя отношение к нему, как мы видим, было особое.Это, как раз, очень важно в свете рассмотрения объекта нашего исследования.Связь романического творчества писателя с его драматической литературой–связь естественная, потому что Толстой –романист в ходе своей основной работы должен был как то интерактивно(как сейчас принято говорить) реагировать на позывы времени с её общественной атмосферой или, например, на житейско –семейные обстоятельства. Кстати, проба драмы на вкус–это, как разприходится и навремя написания «Войны и мира». «Зараженное семейство»создавалось примерно в тот же период, что и второйтом знаменитогохудожественногопроизведения. Общественную атмосферу реального времени, на которую хочется реагироватьдостаточно быстро, в создаваемый роман–эпопею, по вполне понятным причинам, не вставишь–важны актуальность и быстрота реакции. Но под рукойимеется тот жанр, который может стать и быстрой реакцией на интересующие тебя события, и, кроме того,возможностью собрать достаточно солидную аудиторию. Таковы и «Зараженное семейство» как весьма показательное высказывание на темы известных произведений И. С. Тургенева, Н.А. Некрасова, Н.Г. Чернышевского; падения крепостного права, да и собственных педагогических воззрений; и «Нигилист», название которого говорит само за себя.Обращение к драме в упомянутых только что двух произведениях можно считать своеобразной пробой, пока что не имеющей собственной осознанной и оформленной эстетической базы. Скорее всего, именно поэтому они остались незаконченными.Теоретические суждения о драме появляются у Толстого несколько позднее, в семидесятыегоды. Например, он приходит к такому выводу: «Русская драматическая литература имеет два образца одного из многих…родов драмы:…слабого рода, сатирического, «Горе от ума» и «Ревизор». Остальное огромное поле —не сатиры, но поэзии —еще не тронуто»[7].В восьмидесятых–начале девяностых годов, работая над слабым родом, сатирическим(комедии «Первый винокур, или Как чертенок краюшку заслужил» ,«Плоды просвещения», Толстой начинает осваивать другое, «поле –не сатиры, но поэзии» («Власть тьмы, или Коготок увяз, всей птичке пропасть»; «Петр Хлебник»).Переход от художественной литературык практике публичной проповеди потребовал формы, которая бы наиболее устраивала и удовлетворяла Л.Н.Толстого. Да и атмосфера Нового времени, очень близкая писателю,во многомразделяющему идеи Руссо, требующая идти в ногу с Европой, генерировала вполне адекватные действия,заставляющие просвещать народ наиболее эффективными методами, в том числе с театральных подмостков, с помощью уличных представлений в разных формах, не исключая ярмарок с их традиционными балаганами. Именно такую подачу народу евангельских ценностей представляют собой «Первый винокур, или как чертёнок краюшку заслужил», «Драматическая обработки легенды об Аггее», «Пётр Хлебник» да и «Власть тьмы…», пожалуй, тоже. Отношение к драме у Толстого, как мы видим, весьма своеобразное. Если эпический род для писателя это общение с читателем напрямую при чтении литературного произведения, то с драмой сложнее. Специфика её предполагает общение со зрителем посредством режиссёрской мысли и актерской игры (что и называется очень верно постановкой). Таким образом, при передаче чувства от автора к зрителю адресату вспомним приведённое выше определение принципа создания художественного произведения,
как минимум, появляются два посредника –режиссёр и актёр. Понятно, что в такой ситуации донестичувство автора, не расплескавего, как требует того эстетическая теория Толстого, весьма сложно –это чувство обрастаетличностными ощущениями и насыщается обертонами, идущими от этих посредников. То есть, идеально чисто донести чувство от автора до зрителя практически не представляется возможным.Природа толстовской драматургии замешана именно на прямом воздействии на зрителя, но передаёт он чувство не в виде рефлексии/ переживания, как в своих замечательных романах, а в той лаконичной форме, которая сублимировалась в языке Евангелия и народных пословицах и поговорках. Толстому не нужны режиссёры и актёры нужна публика в виде читателей драматических произведений или их зрителей. Чембольше их будет –тем лучше, –просветительские тенденции здесь тоже важны, но Толстой в отличии от общекультурной европейской традиции пытается просветить народ не в чисто образовательном плане, а морально, буквально навязывая своим читателям –зрителямхристианские заповеди. Что хорошо и что плохо –показывается/разъясняется в самой доступной форме. Балаган, раёк, ярморочное настроение народного единения –вот фон, на котором должны восприниматься христианские ценности, которые Толстой иллюстрирует. Этомыслится как примеры из жизни, в современном понимании своеобразные комиксы на темы морали, которые основаны на христианских канонах и которые по определённым критериям важны для их автора: это мораль Евангелия, Нагорной проповеди, но связанная с пониманием Толстым сущности искусства. Нужно передать чувство, а оно должно стать иллюстрацией к известным христианским канонам или к вершинам народной мудрости пословицам и поговоркам.Однако вернёмся к тому вопросу, который теперь уже становится рефреном:Считал ли Лев Николаевич театр искусством?В вопросе, что Толстой понимает под искусством по отношению к театру, решающую роль играет жанровая принадлежность. Напомним, что теорию драмы он трактует на фоне очень жёсткого секвестирования(цитата писателя по этому поводу приводилась выше), а именно: он ограничивает многие роды драмы всего двумя образцами, присущими русской драматической литературе; низким (комедия) и поэтическим (по сути, все остальные жанры). В данном случае он явно обращается к истокам: античный театр –это театр комедии (низкого) и трагедии (высокого); да, были ещё и мистерии… Правда, оставляя за комедией статус жанра, трагедию он объединяет со всем остальным, завуалировав это нейтральным, хотя и родовым понятием драма. И старается не отходить от своей теории на практике. То, что Толстой называет «Власть тьмы…» драмой –это, конечно, его установка; но, по сути, это трагедия. А «Живой труп», названный драмой, –разве не трагедия? Здесь нужно ещё говорить о том, что античная традиция театра связана с понятием катарсис, которое очень важно для Толстого с точки зрения его трактовки сущности искусства, состоящего в передаче чувства при сохранении иллюзии правдоподобности и чувства такта. Смех и слёзы –самые сильные и наглядные проявления человеческих чувств, и только такт здесь уместен…Так считал ли Лев Николаевич театр искусством?Попробуем ещё раз уточнить/прокомментировать, а, главное, обобщить то, что было сказано выше. Итак, для Толстого театр –это, прежде всего, драматическая литература. Другие театральные жанры (например, балет или опера), не представляют для Толстого эстетического интереса. Собственно драма ближе, она опирается непосредственно на литературный материал, с которымписатель обращался свободно и со знанием дела. Литературная же основа, скажем, того же балета или оперы традиционно представлена либретто, а это, конечно же, не литературное произведение. Условность хороша, но до определённой черты, которая разделяет искусство и искусственность. Либретто оперы или балета –это, конечно, не искусство, как не искусство для Толстого сами опера или балет.Людмил Димитров, упоминая (для сравнения) А.С. Пушкина, Н.В. Гоголя, А.П. Чехова и М. Горького, пишет: «…В отличие от них Лев Толстой —единственный русский автор классического века, оставивший целостную концепцию эстетической функции и предназначения театра»[8]. Исследователь связывает заявленную концепцию с двумя известными работами Л.Н. Толстого:трактата «Что такое искусство?» (1883) (на самом деле трактат написан в 1897 году –В.Ю.) и «О Шекспире и о драме» (1903). Суть поэтологического центра в этих трактатахавтор сводитк правдоподобию драматического действия[9].Таким образом, содержание понятия искусства, как мы уже говорили, оформилась у Толстого фактически в 1897 году. Задача искусства как принцип создания художественного произведения –передача чувства, заражение им[10]. Драматическая литература, как и художественная, может быть искусством, но при определённом условии. Условие это Толстой называет иллюзией: «Художественное…произведение, вособенности драма…должно вызывать в читателе или зрителе иллюзию того, что переживаемое, испытываемое действующими лицами переживается, испытывается им самим…» [11]. Приведённая цитата ещё раз свидетельствуето том, что драматический род сводится для Толстого до драматической литературыв том его понимании, которое было представлено выше, и на первом месте в ряду читатель или зрительвсё –таки стоит читатель.Суть драматического творчества Толстого, на наш взгляд, воплотилась в драму «И свет во тьме светит» (1890—1900). Период написания её –десятилетие, на протяжении которого писатель практически утверждался/утвердился со своей теорией театра и ответом на вопрос: «Что же такое искусство?». Ну а душевные движенияНиколая Ивановича, конечно же, главного героя произведения, прототипом которого стал сам Л.Н. Толстой, содержание его монологов и диалогов, искренность, желание передать чувство при скрытой, но, несомненно, искренной трагедийности –той самой иллюзии
прямая иллюстрация бытийной и эстетической позиций писателя.Таким образом, театр для Толстого тоже искусство, но искусство только в его собственной трактовке и понимании: это та драматическая литература, которая в жанровом отношении может быть представлена низким (комедия) и поэтическим (по сути, все остальные жанры, которые он сам называл драмами) видами. Эта литература, как и художественная, должна заражатьчитателя/зрителя (читатель на первом месте) переживаемыми автором чувствами при следующем условии: этот читатель/зритель испытываетнастоящую иллюзию того, что переживаемое, испытываемое действующими лицами переживается, испытывается им самим.Остаётся добавить, что как бы ни была оригинальна и спорна эстетическая концепция драмы как рода литературы Л.Н. Толстого и её авторское воплощение, она уже оставила и продолжает оставлять весьма достойный и заслуженный след/резонанс в русской и мировой культуре.
Ссылки на источники1. См. работы В. Лакшина, К. Ломунова, П. Громова, В. Шкловского, Ю. Рыбакова, Т. Кузьминской, Г. Бялого, Ю. Лотмана, Б. Эйхенбаума, В. Основина, С. Гинзбург, Л. Димитрова, С. Шульца и др…2. Толстой Л. Н. Полн. собр. соч.: В 90 т. М.; Л., 1954. Т. 30. С. 65.3. Л. Н. Толстой. Собрание сочинений в 22 т. М.: Художественная литература, 1982. Т. 11. С.474.4.Шкловский В.Б. Гамбургский счёт: Статьи –воспоминания –эссе (1914 –1933). –М.: Советский писатель, 1990. –С.66.5. Там же. С.64.6. Л.Н. Толстой. Собрание сочинений в 12 томах. Том 12.Москва, издательство «Правда». 1987. С.144.7. Толстой Л. Н. Полн. собр. соч.: В 90 т. М.; Л., 1954. Т. 48. С. 345.8. Димитров Людмил. Парадокс драматурга (Театр Толстого). Вестник ВГУ. Серия Гуманитарные науки. 2003. № 2. С. 54.9. Там же. С. 5455.10.См. подробнее: Юхнович В.И. «Война и мир» Л.Н.Толстого в историко –функциональном изучении: Монография / научный редактор М.В.Строганов. Тверь: Золотая буква, 2006.108 с.11. Толстой Л. Н. Полн. собр. соч.: В 90 т. М.; Л., 1954. Т. 35. С. 252.
