Полный текст статьи
Печать

Среди представителей политической элиты Китайской Народной Республики Чжоу Эньлай, выделялся своим высоким интеллектуальным уровнем. Он получил блестящее разностороннее европейское и китайское образование, что значительно укрепило его способности, позволяло решать многие самые трудные задачи, которые требовали высочайшей эрудиции и умения применять полученные знания на практике. Ум Чжоу Эньлая имел рационалистическую и прагматическую направленность.

Резонно предположить, что именно он должен был стать во главе КПК. Однако Чжоу Эньлай осознанно уступил это место Мао Цзэдуну. По словам Чжоу, «в такой полуфеодальной стране, как Китай, с его преобладающим крестьянским населением и глубоко укоренившимися многовековыми традициями абсолютной власти Сына Неба, такого общенационального лидера, которого бы народ воспринимал как предопределённого Небом», нужно было искать в самой крестьянской среде.

Таким лидером стал Мао Цзэдун. При всех недостатках этого политического деятеля, он был «своим» для китайского народа, как выходец из крестьянской среды. Чжоу Эньлай такой биографии не имел.

Показательно, что Чжоу Эньлай не претендовал даже на вторые роли в КПК, справедливо расценив, что относящийся ко всему с подозрением Мао Цзэдун увидит в том желание покуситься на его место и связанные с тем прерогативы. А потому, он «всегда оказывался третьим, пропуская вперёд то одного, то другого. Быть третьим вполне устраивало его».

Осенью 1949 г. на заседании Центрального народного правительства, решилась политическая судьба Чжоу Эньлая. Он был назначен премьером Государственного административного совета страны и одновременно стал министром иностранных дел КНР. Пост главы правительства он будет занимать в течение 37 лет до своей кончины в 1976 г., в немалой степени определяя внутренний и внешнеполитический курс Китая.

Чжоу Эньлай показал себя не только практиком и рационалистом, но и теоретиком, нарождающейся в Китае новой государственности. Он отмечал, что «новый демократический режим власти является институтом собраний народных представителей демократического централизма, который совсем не отличается от старого демократического парламентаризма, но не равно аналогичен с советским строем. Мы – союз каждого революционного класса. Особенность у нас показывается в форме Народного Политического Консультативного Совета Китая. Органы правительства и существующие конгрессы народных представителей в разном месте, и также будущие собрания народных представителей, все будут показывать эту особенность».

Одним из первых внешнеполитических шагов премьера стало подписание 14 февраля 1950 г. Договора о дружбе, союзе и взаимной помощи с Советским Союзом. Для Китая этот союз имел стратегическое значение. СССР обязался оказывать ему экономическую и военную помощь, научно-техническую и финансовую поддержку, что для страны, разорённой войной и гражданской смутой, имело жизненное значение.

Наблюдатели обратили внимание на то, что на переговорах, предшествующих подписанию союзного договора, Чжоу Эньлай старался проводить собственную линию, которая, порой, расходилась с установками Мао Цзэдуна. Делал он это, исходя из общенациональных интересов своей страны, которые были шире интересов собственно КПК или Мао Цзэдуна, и в конечном итоге обе стороны пришли к взаимоприемлемому результату.

Чжоу Эньлая связывали с северным соседом давние, дружеские отношения. Будучи заложником своей должности, он обязан был ретранслировать официальную позицию Пекина, которая могла не совпадать с его личным мнением. Но даже в этом случае он стремился продемонстрировать свою симпатию к народу СССР.

 Выступая на VIII съезде КПК осенью 1956 г., Чжоу Эньлай подчеркнул заслуги Москвы в индустриализации Китая, назвал эту помощь братской. Советский Союз не только предоставил многомиллионные кредиты на льготных условиях, но также помог в проектировании 205 промышленных объектов и поставил для них большую часть оборудования.

Когда произошёл раскол между руководством СССР и КНР, и по настоянию Н.С. Хрущева на родину были отозваны советские специалисты, Чжоу попытался смягчить впечатление от этого события. Были организованы тёплые проводы советским людям, а населению Китая объяснили, что это вызвано экономическими потребностями, а не политическими разногласиями между нашими странами и правительствами.

На Бандунгской конференции 1955 г., где были представлены 29 стран Азии и Африки, Чжоу Эньлай обратил внимание на необходимость разработки концепции мирного сосуществования и урегулирования проблем, существующих между странами Азии и Африки.

Чжоу Эньлая называют автором «пяти принципов мирного сосуществования», которые должны были снизить градус напряжённости между Востоком и Западом. Они заключались в следующих положениях:

 «1) Взаимное уважение территориальной целостности и суверенитета. 2) Ненападение. 3) Невмешательство во внутренние дела. 4) Равенство и взаимная выгода. 5) Мирное сосуществование». Формально, это была инициатива не только Китая, но ещё Бирмы и Индии. Но близкие к этой проблеме люди называли фактического творца идеи – Чжоу Эньлая.

Примечательно, что такие принципы явно расходились с официальной китайской пропагандой. Там господствовала идея Мао Дзэдуна о неизбежности новой войны. Чжоу Эньлай напротив, убеждал в гибельности такого шага. Он неоднократно подчёркивал, что при наличии ядерного оружия такое столкновение завершиться не победой, а гибелью всего человечества. Чжоу Эньлай считал имеющиеся разногласия между КПК и КПСС - трагической ошибкой и напоминал о том, что они совместно начали борьбу за победу коммунистических идеалов в мире.

Пытался Чжоу Эньлай решить и проблему Тайваня. Он считал, что имеющиеся разногласия между КПК и партией Гоминьдан необходимо преодолеть. Для этого он предлагал создать третий общенациональный единый фронт. Он высказывал мысль о том, что каждый китаец должен служить своему народу, о чём публично заявил с трибуны Всекитайского собрания народных представителей 1-го созыва.

Чжоу Эньлай достаточно критично оценивал реальные возможности КНР. Он видел, какие серьёзные задачи нужно решить китайской экономике, чтобы обеспечить население достойным уровнем жизни. Вместе с тем, он считал, что даже в такой ситуации, Китай может помочь странам «третьего мира» в решении их проблем. Так, в одном из своих выступлений он заявил, что «Китай является лишь недавно освободившейся страной. Наша экономика всё ещё очень отсталая, мы ещё не достигли полной экономической независимости. Поэтому наши экономические возможности ограничены, и наше экономическое сотрудничество с другими странами мы осуществляем главным образом посредством торговли. Однако мы знаем, что экономическая независимость имеет важное значение для укрепления политической независимости. Поэтому одновременно с проведением своего экономического строительства мы готовы также в пределах возможностей использовать наши незначительные силы для оказания помощи другим странам в их экономическом развитии».

Сейчас, когда Китай является одной из наиболее динамично развивающихся стран мира, а его политические амбиции уже давно вышли за рамки региона Восточной Азии, остаётся лишь отдать должное дальновидности Чжоу Эньлая, который немало потрудился для достижения такого статуса своей страны.

Между тем, назвать политическую жизнь Чжоу Эньлая безоблачной нельзя. Так в годы «культурной революции» в Китае ему пришлось буквально идти по лезвию ножа. Никогда публично не осуждая происходящие в стране процессы, он, тем не менее, сумел спасти от репрессий многих товарищей.

Раскрывая особенность взаимоотношений Чжоу Эньлая с Мао Цзэдуном, советский дипломат А.А. Брежнев писал: «Чжоу Эньлай, как и подобает идеальному премьер-министру при императорском дворе в Китае, неизменно оставался верен Мао Цзэдуну, с которым сотрудничал многие годы. Он и в мыслях не допускал возможности предательства, своего участия в каком-либо сговоре против вождя, хотя и мог расходиться с ним во взглядах. Когда Мао ему не мешал, он находил и принимал разумные, прагматические решения, как по внешнеполитическим, так и по хозяйственным и другим проблемам. В иных же случаях Чжоу, не переча, делал то, что от него требовал вождь. Он лишь старался минимизировать, насколько мог, отрицательные последствия таких действий. Таково, видимо, было его политическое и жизненное кредо, которое, кстати, и дало ему возможность не просто выжить, но и сохранить высокую активность на всем протяжении своей длительной политической карьеры».

О примерах политической изворотливости данного политика рассказывается в исследовании С.Л. Тихвинского, который имел возможность беседовать с людьми, лично знавшими как Чжоу Эньлая, так и Мао Дзэдуна. Они рассказали, что: «Он (Чжоу Эньлай - А.Б.) максимально использовал свои возможности доступа к Мао Дзэдуну, стремясь предотвращать чинимые «бунтарями» с ведома Линь Бяо и Цзян Цин эксцессы и насилия. Приходя к Мао Дзэдуну как бы «за советом» по тем или иным вопросам, Чжоу Эньлай предлагал Мао Дзэдуну лишь те варианты их решения, которые были приемлемыми для него самого. Затем он объявлял членам всемогущего «штаба культурной революции», которым заправляли Линь Бяо и Цзян Цин, что данное решение является «указанием председателя Мао», против чего те не могли возразить».

Несмотря на непростые отношения КНР с СССР, Чжоу Эньлай приезжал в Москву и всегда высказывался за сохранение дружеских и добрососедских связей между двумя социалистическими странами. Когда он, будучи главой китайской делегации, на XXII съезде КПСС выступал с докладом, он, в привычной для него манере, сравнил дружбу наших народов с течением Янцзы и Волги. Побывал Чжоу Эньлай и на праздновании 47-й годовщины Октябрьской революции в 1964 г. Такая позиция премьера ставилась ему в вину его недругами в КПК. Его пытались выставить изменником интересов Китая. Но он не поступался принципами и продолжал настойчиво призывать к нормализации отношений между нашими странами.

Не будучи заложником коммунистической идеологии, Чжоу Эньлай был сторонником укрепления связей со всеми странами мира, в том числе и с США. Охлаждение отношений с СССР, рост политических и идеологических разногласий между КПК и КПСС, невозможность рассчитывать на помощь, которую КНР получала от Советского Союза в дальнейшем, вынуждало Китай искать альтернативы.

Сближение с Соединёнными Штатами Мао Цзэдун расценивал как стратегическую необходимость. В США в таком сближении видели новую возможность продемонстрировать американской общественности способность администрации не только вести изнурительную войну в Азии (во Вьетнаме), но и претворить в жизнь план, направленный на установление долгосрочного мира в этом регионе. Кроме того США были не прочь воспользоваться удачной международной конъюнктурой и нормализовать отношения со страной с огромным по численности народонаселением.

Визит американского президента в феврале 1972 г. привёл к прорыву в китайско-американских отношениях, и это стало очередным дипломатическим успехом Чжоу Эньлая. Это, впрочем, не помешало ему, выступая на Х съезде КПК в августе 1973 г., заявить, что «Разрядка - явление временное и поверхностное, а колоссальные потрясения будут продолжаться и дальше. Такие колоссальные потрясения являются для народа делом хорошим, а не плохим. Они вносят смятение и раскол в стан врагов, будят и закаляют народ, способствуют дальнейшему развитию международной обстановки в направлении, благоприятном для народа и неблагоприятном для империализма, современного ревизионизма и реакции различных стран».

В 1972 г. бессменный премьер тяжело заболел. Перенеся множество операций (14), он продолжал выполнять свои обязанности и даже огласил на сессии Всекитайского собрания народных представителей 1975 г. программу будущих реформ – «четырёх модернизаций». Суть программы заключалась в том, чтобы добиться успехов в четырёх приоритетных сферах, которые должны были стать локомотивом в развитии страны. Речь шла о сельском хозяйстве, промышленности, обороне, науке и технике. Но осуществить задуманное ему уже не пришлось. Чжоу Эньлай ушёл из жизни 8 января 1976 г., оставив после себя добрую память у соотечественников. Воплотителем данной программы стал человек, долгие годы знавший и работавший вместе с Чжоу – Дэн Сяопин, который считал Чжоу своим старшим товарищем и наставником.

Таким образом, можно отметить уникальное место Чжоу Эньлая в истории КНР и КПК: не претендуя занимать самые высшие партийно-государственные посты, он всегда оставался в центре событий, влияя на их ход, придавал их течению ту или иную степень разумности, оберегал, как мог, многих людей от негативных последствий воспаленного революционного энтузиазма. При этом даже тогда, когда он находился рядом с Мао Цзэдуном, «вопрос об иерархии никогда не возникал: Чжоу являлся эталоном человека чрезвычайно уважительного поведения».

Чжоу Эньлай со второй половины 30-х гг. до конца жизни оставался союзником Мао Цзэдуна, сохраняя доверие Председателя, что позволило ему стать, в том числе, архитектором крупных дипломатических акций, в ходе которых он проявил большое дипломатическое мастерство, заложив фундамент для мирного сосуществования КНР со многими странами мира.

Вопреки официальной линии, определявшейся Мао в пору обострения разногласий в отношениях с СССР, Чжоу Эньлай не страшился выказывать своих симпатий к Советскому Союзу и его народу.

Чжоу Эньлай, как премьер Госсовета КНР, сохранял свой пост во время «культурной революции». После 1966 г. он в условиях анархии продолжал руководить государственным аппаратом. В этот период «Чжоу выполнял неблагодарную работу пожарного, не отрицавшего свою верность поджигателям, но пытавшегося укротить пламя».

После того, когда окончательно выяснилось, что вместо воплощения «великой мечты» Китай погрузился в анархию, вместо продолжателей «великого дела» партия и общество получили безудержных карьеристов, а страна погружалась в вероятность военной диктатуры, вновь потребовались организаторы и строители, среди которых Чжоу Эньлай обладал наибольшим опытом и разумностью.