Современные аспекты теории наказания И. Канта
А.
А. ТумановБиблиографическое описание статьи для цитирования:
Туманов
А.
А. Современные аспекты теории наказания И. Канта // Научно-методический электронный журнал «Концепт». –
2013. – Т. 3. – С.
1656–1660. – URL:
http://e-koncept.ru/2013/53334.htm.
Аннотация. В статье обсуждается значение теории наказания, сформулированной в критической философии И. Канта для обоснования и назначения наказания в современном российском уголовном процессе.
Текст статьи
Туманов Андрей Андреевичканд. филос. наук, доцент, кафедры уголовного и административного права ФГБОУ ВПО «Мурманский государственный технический университет»,г. Мурманскemail: juruap@mstu.edu.ruСовременные аспекты теории наказания И. КантаАннотация.В статье обсуждается значение теории наказания, сформулированной в критической философии И.Канта дляобоснованияи назначениянаказания в современном российском уголовном процессе.Ключевые слова:наказание, уголовная ответственность, смертная казнь, помилование.
Всовременном правоприменении нередковозникаюттеоретические и практические вопросы, касающиеся назначения наказания в современном российском уголовном процессе. В ряде случаев, онитребуют не только юридического, но, зачастую, так же философского и исторического обоснования. В данной ситуации, одним из возможных путей решения проблем (разумеется, с соответствующими поправками на уровень развития современного российского общества), выступает обращение к классической теоретической мысли, в том числе в тех ее формах, которые нашли свое воплощение в творчестве, безусловно, одного из величайшихмыслителей, которым является И.Кант.
В своих трудах философ развивал теорию наказания, согласно которой, уголовное наказание –это справедливая кара за преступление, причинение государством определенного страдания преступнику за содеянное им зло. Наказание –это требование категорического императива, не нуждающееся в дополнительных утилитарных соображениях: преступник должен быть признан подлежащим наказанию до того, как возникает мысль о том, что из этого наказания можно извлечь пользу для него самого или для его сограждан[1].
Несмотря на свои общепризнанные гуманистические взгляды, говоря о праве помилования, И. Кант призывает относиться к его применению с большой осторожностью. И в этом нет никаких противоречий с общими теоретическими взглядами мыслителя. Напротив, этим лишь подчеркивается установкана уважение прав и интересов потерпевшей стороны, справедливость, неотвратимость и адекватность наказания. Например, мыслитель пишет отом, чтоправо помилования (ius aggratiandi) преступника –будь то смягчение наказания или полное освобождение от него –это самое щекотливое из всех прав суверена: оно доказывает блеск его величия и в то же время ведет в значительной степени к несправедливости. –В отношении преступлений подданных друг против друга ему, безусловно, не следует применять это право; ведь в данном случае безнаказанность (impunitas criminis) –величайшая несправедливость по отношению к подданным. Когда же, по мнению И.Канта властелин имеет право на помилование. На этот вопрос философотвечает, используя принципы формальной логики, а именно, исходя из того, что, он может применять это право лишь в случае ущерба, нанесенного ему самому (crimen laesae maiestatis). Однако, и то не в каждом случае, а лишь тогда, когдаизза безнаказанности не может возникнуть угроза для безопасности народа (в данной интерпретации сразу вспоминаютсяслова Императора АлександраII, отказавшегосяпомиловатьнародовольцев исходя из принципа: «Я мог бы простить их как человек, но как Государь –не имею права»). –Относительно теориинаказания, мыслительсчиталэто право,единственным, заслуживающее названия права верховной власти[1]. Продолжая исследования в данном направлении, И.Кант поднимает вопрос, может ли справедливость иметь себе цену, либо какуюнибудьвозможность торга с правосудием.Итак, задает вопрос мыслитель, как же следует расценивать следующее предложение: «Сохранить жизнь осужденному на смерть преступнику, если он даст согласие подвергнуть себя опасным опытам (причем все это закончится для него благополучно), с тем чтобы врачи могли таким образом получить новые полезные для общества научные сведения»? По мнениюмыслителя,суд с презрением отклонил бы подобное предложение медицинской коллегии, ибо справедливость перестает быть таковой, если она продает себя за какуюто цену[1].Согласномнению философа, убийствоявляется тем преступлением, которое безусловнодолжно караться только смертной казнью. Известно, что мыслителютрадиционно было свойственно аккуратное и взвешенное отношение к высказываниям своих оппонентов. Тем не менее,при рассмотрении вопросов, связанных с назначениемнаказания, И. Кантне стыдился эпитетов и выражений, что в свою очередь, может лишь подтвердить всю важность рассматриваемой проблемы, как в творчества философа, так и в его личном отношении к даннойпроблеме. Например, вступив в полемику со своим современникоммаркизом Беккариа, И.Кант обвиняет последнегов участливой сентиментальности напыщенной гуманности (compassibilitas), выдвижении утверждений о неправомерности любой смертной казни на том основании, что такое наказание не могло содержаться в первоначальном гражданском договоре; ибо тогда каждый в составе народа должен был бы согласиться на лишение своей жизни, в случае, если он убьет другого (из состава народа); но такое согласие невозможно, так как никто не может распоряжаться своей жизнью. Все это –по его мнению –софистика и крючкотворство[1].Мыслительподчеркивает, что даже в случае исчезновениягражданского общества,справедливость категорически требует смертной казни последнего убийцы –прямо по его излюбленному афоризму: «FiatJustitia, pereatmundus» («пусть свершится справедливость, если даже погибнет мир»).Исключение из данного правила делается И.Кантом лишь в двух случаях–при совершении убийства на дуэли и при убийстве матерью новорожденного внебрачного ребенка.Философобосновывает это тем, что к обоим этим преступлением побуждает чувство чести. Одно из них –это преступление, побуждаемое честью пола, другое –воинской честью, и притом подлинной честью, возлагаемой как долг на каждый из этих двух разрядов людей. Первое из них –это убийство матерью своего ребенка (infanticidium maternale); второе –убийствотоварища пооружию (commilitonicidium), дуэль. –По мнению философа, так как законодательство не может снять позор рождения внебрачного ребенка, равно как и не может смыть пятно, падающее изза подозрения в трусости на младшего военачальника, который не противопоставляет пренебрежительному обращению свою силу, стоящую выше страха смерти, то кажется, что люди в этих случаях находятся в естественном состоянии, и, хотя умерщвление (homicidium), которое не должно было бы здесь называться убийством (homicidium dolosum), в обоих этих случаях наказуемо, все же высшая власть не может карать его смертью. Далее в своем творчестве И. Кантрассматривает и своеобразные психологические аспекты проблемы наказания, заявляя, в частности, о том, чтоЧеловек подвергается наказанию не потому, что он захотел этого, а потому, что он захотел совершить наказуемый поступок; какое же это наказание, если с ним случается то, чего он сам хотел, да и вообще невозможно хотеть быть наказанным. –Сказать: я хочу быть наказанным, когда когонибудь убью, означает не что иное, как: я вместе со всеми прочими подчиняюсь законам, которые естественным образом становятся карающими, если в составе народа имеются преступники[1]. Представляется, однако, что в современном общественельзя согласиться с доводами И.Канта в пользу допустимости смертной казни также и за иные (например, государственные) преступления, посколькутакое допущение явно нарушает принцип права, который требует равенства между преступлением как нарушением права и наказанием как восстановлением нарушенного права.
Относительносмертной казни, напрашивается вывод о том, что с точки зрения справедливости и юридически, онаможет быть эквивалентна только одному преступлению –умышленному убийству. Ибо убийство –это абсолютное преступление, поскольку оно уничтожает такую абсолютную и высшую ценность, какчеловеческую жизнь. Самажизнь,как уникальная ценность,не имеет другой равноценной замены, а потому, согласно выводам мыслителя,одной жизни по принципу формального равенства эквивалентна лишь другая жизнь.
По данному поводу в литературеи прессеразгорелись жаркиеспоры. В рамках данной работы мы умышленно не будем рассматривать вопросы, касающиеся этической стороны, права государства и общества на убийство в видесмертной казни и т.п. Пожалуй, гораздо более интересным и актуальным, представляется вопрос возможности применения данной исключительной меры наказания, в том числе, и в качестве превентивной меры, к ряду составов преступлений, формально не содержащих в своей объективной стороне причинение смерти другому лицу. Например,академик В.С.Нерсесянц, в своемтворчестве, в целом оправдывающий необходимость наличия и применения смертной казни, в качестве исключительной меры наказания, указывает на то, что«Когда же смертной казнью наказываются другие преступления, не сопровождаемые квалифицированным умышленным убийством, мы имеем дело не просто с суровостью или жестокостью наказания, а с его явной неправомерностью, противоправностью»[2] (правда,необходимо отметить, чтов такой ситуации возникает логичный вопрос, а не являются ли потенциальным убийством или покушением на него преступления, связанные с распространением наркотиков, угрозой заражения ВИЧ, а, так же, бандитизм и терроризм, в тех случаях, когда не имеет место наступление опасных последствий в виде смерти потерпевших?)
На основании изложенного, мы можем сделать следующие выводы.
Смертная казнь за умышленное убийство (и ряд перечисленных выше деяний), по своей правовой и общечеловеческой сути–естьвыражение и подтверждениесилы права и правового принципаравноценной ответственности в том крайнем случае противоправных действий, когда нарушается главный и исходныйправовой запрет, а именно–запрет убивать, или потенциально ставить под угрозу жизнь другого человека. Наличие такого необходимого и справедливого соответствия между данной исключительнойсанкцией и основным запретом права,имеет фундаментальное значениедля всей системы правовых запретов и соответствующих санкций. Отсюда следует, что отмена смертной казни за умышленное убийство –это не простая замена одной санкции другой, а отказ от одного из важнейших принциповправа и равноценной правовой ответственности в актуальноми напряженном пункте правовойрегуляции. В таком случае, напрашивается печальный вывод о том, чтоесли можно отказаться от принципа правового равенства в этом ключевом пункте, то почему же его надо соблюдать и в остальных случаях?
При всейнастойчивости, с которой сторонники запрещения и полной отмены смертной казни отстаивают свою точку зрения, необходимо отметить, что ни на данные, ни на другие сходные вопросы у них нет убедительных ответов, согласующихся с требованиями, принципами илогикой права. Так, одна из их фундаментальных ссылок на абсолютную ценность человеческой жизни,сама по себе правильна, но, однако, по своей сути это довод уже не против, а за смертную казнь, как меру наказания и ответственности (правда, только в качестве наказания за умышленное убийство), поскольку абсолютную ценность представляет в первую очередь жизнь жертвы, о чем, почемуто, данные авторы забывают.
Кроме того, сама правовая природа смертной казни,как наказания за умышленное тяжкое убийство и вовсе упускается из виду в тех случаях, когда со ссылкой наестественное право каждого на жизнь вообще отрицают, право общества и государства наустановление смертной казни против убийц.Подобные доводыздесь ничего не меняют: ибо каждыйчлен общества(в том числе и жертва, а не только убийца) имеет по естественному праву право только на свою, а никак не на чужую жизнь. Кроме того, естественное право и право вообще, необходимо предполагаетпринцип равного воздаяния за равное. С данных естественноправовых позиций видно, что смертная казнь за убийство –это не произвольная антигуманная выдумка общества и государства, а необходимое, справедливое и равноценное наказание за преступление против основного естественного права другого человека. Следовательно, общество и государство, по логике естественного права, имеют правона установление в законе смертной казни, как минимум, за умышленное убийство, поскольку такой закон соответствует требованию принципов права и должен рассматриваться как официальное признание и юридическую, подкрепленную силой государства, защиту естественного права каждого на жизнь.
В разгоревшихся в последние годы острых дискуссиях по этой проблеме противники смертной казни приводят и такой аргумент, как отказот нее во многих развитых в правовом отношении западных странах. При этом забывают, что мы иони, помимо всех иных существенных различий, находимся на весьма разных ступенях правового и экономического развития. В этих государствахотказ от смертной казни стал возможен на их собственной базе, в русле веками устоявшегося господства права, правовогогосударства, принципа формального правового равенства, стойкого юридического мировоззрения, правовой культуры, материального достатка, высокой эффективности работы правоохранительной системы, и т.д. В данном случаеотказ от смертной казни –есть уступка твердого иуверенного в себе правопорядка в пользу более мягких общественных нравов без скольконибудь серьезной опасности поставить под сомнение принципыи требования права. В отличие от благополучного Запада, наши общество и государство еще лишьделают первые шаги к правопорядку,правовой государственности, стабильности и достатку, становлению эффективной системы профессиональных, морально и материально и обеспеченных и защищенных правоохранительных органов. Вначале намеще предстоит наведение элементарного правопорядкав нашей жизни, включая сферу уголовного права и процесса, долгий по времени путь к утверждению принципа правового равенства, от которого наши сторонники полной отмены смертной казни уже заранее готовы отказаться в ключевом вопросе права, уповая на необходимость достижения абстрактного добра и на очередной революционный прыжок вгуманизм.
Одним из основных доводов, ратующих за отмену смертной казни приводится возможность трагической судебной ошибки, или умышленного злоупотребления со стороны судебных и следственных органов. Однако необходимо отметить, что в связи с такой опасностью мировые (а, вслед за ней, и российские) правовая культура и практика выработали целый комплекс мер, служащих гарантиямипротив подобных ошибок. В частности, этозакрепленные в международных Договорахи Конвенциях, Конституции РФ, уголовном и уголовнопроцессуальном кодексах –презумпция невиновности, толкование сомнений в пользу обвиняемого и подсудимого, необходимость соблюдения процессуальных форм и правил объективного следствия и суда, надлежащая правовая культура и профессиональная квалификация лиц, отправляющих правосудие и проводящих предварительное следствие, обеспечение права на защиту и допуск адвоката с момента задержания лица, суд присяжных, стадия кассационного рассмотрения обвинительного приговора, институт помилования и т.д. Указанныегарантийные меры постоянно совершенствуются на практике. Кроме того, за прошедшие годы уголовнопроцессуальноеи уголовноезаконодательство неоднократно пересматривалисьи изменялись только в сторону усиления их практической действенности, а осуществление контроляза их применением–является одним из наиболее приоритетных направлений деятельности прокуратуры и суда.
Кроме того, возможность ошибки влекущейтрагическиепоследствия присуща инымсферам человеческой деятельности (политике, медицине, энергетике и т.д.) отнюдь не в меньшей мере, чем правосудию. Однако,в нихтеория и практика достигают прогресса не путем отказа от развития в связи с теоретическойвозможностью ошибки и отказа изза этого от развития и общественно необходимой работы, а путемпоиска более совершенных и надежных форм деятельности, препятствующих превращению абстрактной возможности ошибок в реальность.
Представляется, что и в сфере уголовного права и правосудия, невозможно двигаться к гуманизации наказания, минуя сущность право и отказываясьот егопринципиальных требований. Более того, именно последовательное утверждениепринциповправа – и есть реальный гуманизм, обращенный не только к преступнику, но и к его жертве и обществу в целом.
Кроме того, в государствах, где смертная казнь отменена, сам принцип правомерности смертной казни за умышленное тяжкое убийство не ликвидируется и не исчезает, а лишь приостанавливается в своем действии, не применяется. Иначе говоря, из активного состояния он переводится в потенциальное, однако всегда остается в резерве общества,государства и права–пока происходятубийства, и подобные импротивоправные действия и существуют общество и право. Таким образом, представляется, что отмена смертной казни всегда будет оставаться правовым и общественным экспериментом (как бы долго он не длился), в процессе которого будет проверяться, может ли соответствующий правопорядок нормально функционировать при допущении отхода от основного принципа права и требования равноценной правовой ответственности. Если да –эксперимент будет продолжаться, если нет–у общества всегда сохраняется право в законном порядке восстановить смертную казнь за ряд преступлений.
Подводя итоги данного исследования, мы можем сделать вывод, что современная теория назначения наказания, а, так же, многие направления в области теории и практики, возникающие, используемые и исследуемые в российском уголовном процессе имеют свое историческое, и практическое обоснование в классической философии, в том числе, в философии И.Канта, где, с поправкой на современные реалии можно искать и находить ответы на многие интересующие нас теоретические и практические вопросы.
Ссылки на источники:
1.КантИ.Соч. в 6 т.т.4 (2). –М. : Мысль, 1965. –460 с.
2.Нерсесянц В. С. Философия права. –М. : Норма, 2004. –620 с.
Andrei TumanovCandidate. Philosophy., Associate Professor,Department of Criminaland Administrative Law,FGBOUVPO "Murmansk State Technical University",Murmansk.Modern aspects of the Kants punishment theoryAbstract. The articlediscusses the importance ofthe theory of punishment, formulated in Kant's critical philosophy to justifyand punishmentin modern Russiancriminal procedure.Keywords: penalties, criminal liability, the death penalty, the pardon.
Всовременном правоприменении нередковозникаюттеоретические и практические вопросы, касающиеся назначения наказания в современном российском уголовном процессе. В ряде случаев, онитребуют не только юридического, но, зачастую, так же философского и исторического обоснования. В данной ситуации, одним из возможных путей решения проблем (разумеется, с соответствующими поправками на уровень развития современного российского общества), выступает обращение к классической теоретической мысли, в том числе в тех ее формах, которые нашли свое воплощение в творчестве, безусловно, одного из величайшихмыслителей, которым является И.Кант.
В своих трудах философ развивал теорию наказания, согласно которой, уголовное наказание –это справедливая кара за преступление, причинение государством определенного страдания преступнику за содеянное им зло. Наказание –это требование категорического императива, не нуждающееся в дополнительных утилитарных соображениях: преступник должен быть признан подлежащим наказанию до того, как возникает мысль о том, что из этого наказания можно извлечь пользу для него самого или для его сограждан[1].
Несмотря на свои общепризнанные гуманистические взгляды, говоря о праве помилования, И. Кант призывает относиться к его применению с большой осторожностью. И в этом нет никаких противоречий с общими теоретическими взглядами мыслителя. Напротив, этим лишь подчеркивается установкана уважение прав и интересов потерпевшей стороны, справедливость, неотвратимость и адекватность наказания. Например, мыслитель пишет отом, чтоправо помилования (ius aggratiandi) преступника –будь то смягчение наказания или полное освобождение от него –это самое щекотливое из всех прав суверена: оно доказывает блеск его величия и в то же время ведет в значительной степени к несправедливости. –В отношении преступлений подданных друг против друга ему, безусловно, не следует применять это право; ведь в данном случае безнаказанность (impunitas criminis) –величайшая несправедливость по отношению к подданным. Когда же, по мнению И.Канта властелин имеет право на помилование. На этот вопрос философотвечает, используя принципы формальной логики, а именно, исходя из того, что, он может применять это право лишь в случае ущерба, нанесенного ему самому (crimen laesae maiestatis). Однако, и то не в каждом случае, а лишь тогда, когдаизза безнаказанности не может возникнуть угроза для безопасности народа (в данной интерпретации сразу вспоминаютсяслова Императора АлександраII, отказавшегосяпомиловатьнародовольцев исходя из принципа: «Я мог бы простить их как человек, но как Государь –не имею права»). –Относительно теориинаказания, мыслительсчиталэто право,единственным, заслуживающее названия права верховной власти[1]. Продолжая исследования в данном направлении, И.Кант поднимает вопрос, может ли справедливость иметь себе цену, либо какуюнибудьвозможность торга с правосудием.Итак, задает вопрос мыслитель, как же следует расценивать следующее предложение: «Сохранить жизнь осужденному на смерть преступнику, если он даст согласие подвергнуть себя опасным опытам (причем все это закончится для него благополучно), с тем чтобы врачи могли таким образом получить новые полезные для общества научные сведения»? По мнениюмыслителя,суд с презрением отклонил бы подобное предложение медицинской коллегии, ибо справедливость перестает быть таковой, если она продает себя за какуюто цену[1].Согласномнению философа, убийствоявляется тем преступлением, которое безусловнодолжно караться только смертной казнью. Известно, что мыслителютрадиционно было свойственно аккуратное и взвешенное отношение к высказываниям своих оппонентов. Тем не менее,при рассмотрении вопросов, связанных с назначениемнаказания, И. Кантне стыдился эпитетов и выражений, что в свою очередь, может лишь подтвердить всю важность рассматриваемой проблемы, как в творчества философа, так и в его личном отношении к даннойпроблеме. Например, вступив в полемику со своим современникоммаркизом Беккариа, И.Кант обвиняет последнегов участливой сентиментальности напыщенной гуманности (compassibilitas), выдвижении утверждений о неправомерности любой смертной казни на том основании, что такое наказание не могло содержаться в первоначальном гражданском договоре; ибо тогда каждый в составе народа должен был бы согласиться на лишение своей жизни, в случае, если он убьет другого (из состава народа); но такое согласие невозможно, так как никто не может распоряжаться своей жизнью. Все это –по его мнению –софистика и крючкотворство[1].Мыслительподчеркивает, что даже в случае исчезновениягражданского общества,справедливость категорически требует смертной казни последнего убийцы –прямо по его излюбленному афоризму: «FiatJustitia, pereatmundus» («пусть свершится справедливость, если даже погибнет мир»).Исключение из данного правила делается И.Кантом лишь в двух случаях–при совершении убийства на дуэли и при убийстве матерью новорожденного внебрачного ребенка.Философобосновывает это тем, что к обоим этим преступлением побуждает чувство чести. Одно из них –это преступление, побуждаемое честью пола, другое –воинской честью, и притом подлинной честью, возлагаемой как долг на каждый из этих двух разрядов людей. Первое из них –это убийство матерью своего ребенка (infanticidium maternale); второе –убийствотоварища пооружию (commilitonicidium), дуэль. –По мнению философа, так как законодательство не может снять позор рождения внебрачного ребенка, равно как и не может смыть пятно, падающее изза подозрения в трусости на младшего военачальника, который не противопоставляет пренебрежительному обращению свою силу, стоящую выше страха смерти, то кажется, что люди в этих случаях находятся в естественном состоянии, и, хотя умерщвление (homicidium), которое не должно было бы здесь называться убийством (homicidium dolosum), в обоих этих случаях наказуемо, все же высшая власть не может карать его смертью. Далее в своем творчестве И. Кантрассматривает и своеобразные психологические аспекты проблемы наказания, заявляя, в частности, о том, чтоЧеловек подвергается наказанию не потому, что он захотел этого, а потому, что он захотел совершить наказуемый поступок; какое же это наказание, если с ним случается то, чего он сам хотел, да и вообще невозможно хотеть быть наказанным. –Сказать: я хочу быть наказанным, когда когонибудь убью, означает не что иное, как: я вместе со всеми прочими подчиняюсь законам, которые естественным образом становятся карающими, если в составе народа имеются преступники[1]. Представляется, однако, что в современном общественельзя согласиться с доводами И.Канта в пользу допустимости смертной казни также и за иные (например, государственные) преступления, посколькутакое допущение явно нарушает принцип права, который требует равенства между преступлением как нарушением права и наказанием как восстановлением нарушенного права.
Относительносмертной казни, напрашивается вывод о том, что с точки зрения справедливости и юридически, онаможет быть эквивалентна только одному преступлению –умышленному убийству. Ибо убийство –это абсолютное преступление, поскольку оно уничтожает такую абсолютную и высшую ценность, какчеловеческую жизнь. Самажизнь,как уникальная ценность,не имеет другой равноценной замены, а потому, согласно выводам мыслителя,одной жизни по принципу формального равенства эквивалентна лишь другая жизнь.
По данному поводу в литературеи прессеразгорелись жаркиеспоры. В рамках данной работы мы умышленно не будем рассматривать вопросы, касающиеся этической стороны, права государства и общества на убийство в видесмертной казни и т.п. Пожалуй, гораздо более интересным и актуальным, представляется вопрос возможности применения данной исключительной меры наказания, в том числе, и в качестве превентивной меры, к ряду составов преступлений, формально не содержащих в своей объективной стороне причинение смерти другому лицу. Например,академик В.С.Нерсесянц, в своемтворчестве, в целом оправдывающий необходимость наличия и применения смертной казни, в качестве исключительной меры наказания, указывает на то, что«Когда же смертной казнью наказываются другие преступления, не сопровождаемые квалифицированным умышленным убийством, мы имеем дело не просто с суровостью или жестокостью наказания, а с его явной неправомерностью, противоправностью»[2] (правда,необходимо отметить, чтов такой ситуации возникает логичный вопрос, а не являются ли потенциальным убийством или покушением на него преступления, связанные с распространением наркотиков, угрозой заражения ВИЧ, а, так же, бандитизм и терроризм, в тех случаях, когда не имеет место наступление опасных последствий в виде смерти потерпевших?)
На основании изложенного, мы можем сделать следующие выводы.
Смертная казнь за умышленное убийство (и ряд перечисленных выше деяний), по своей правовой и общечеловеческой сути–естьвыражение и подтверждениесилы права и правового принципаравноценной ответственности в том крайнем случае противоправных действий, когда нарушается главный и исходныйправовой запрет, а именно–запрет убивать, или потенциально ставить под угрозу жизнь другого человека. Наличие такого необходимого и справедливого соответствия между данной исключительнойсанкцией и основным запретом права,имеет фундаментальное значениедля всей системы правовых запретов и соответствующих санкций. Отсюда следует, что отмена смертной казни за умышленное убийство –это не простая замена одной санкции другой, а отказ от одного из важнейших принциповправа и равноценной правовой ответственности в актуальноми напряженном пункте правовойрегуляции. В таком случае, напрашивается печальный вывод о том, чтоесли можно отказаться от принципа правового равенства в этом ключевом пункте, то почему же его надо соблюдать и в остальных случаях?
При всейнастойчивости, с которой сторонники запрещения и полной отмены смертной казни отстаивают свою точку зрения, необходимо отметить, что ни на данные, ни на другие сходные вопросы у них нет убедительных ответов, согласующихся с требованиями, принципами илогикой права. Так, одна из их фундаментальных ссылок на абсолютную ценность человеческой жизни,сама по себе правильна, но, однако, по своей сути это довод уже не против, а за смертную казнь, как меру наказания и ответственности (правда, только в качестве наказания за умышленное убийство), поскольку абсолютную ценность представляет в первую очередь жизнь жертвы, о чем, почемуто, данные авторы забывают.
Кроме того, сама правовая природа смертной казни,как наказания за умышленное тяжкое убийство и вовсе упускается из виду в тех случаях, когда со ссылкой наестественное право каждого на жизнь вообще отрицают, право общества и государства наустановление смертной казни против убийц.Подобные доводыздесь ничего не меняют: ибо каждыйчлен общества(в том числе и жертва, а не только убийца) имеет по естественному праву право только на свою, а никак не на чужую жизнь. Кроме того, естественное право и право вообще, необходимо предполагаетпринцип равного воздаяния за равное. С данных естественноправовых позиций видно, что смертная казнь за убийство –это не произвольная антигуманная выдумка общества и государства, а необходимое, справедливое и равноценное наказание за преступление против основного естественного права другого человека. Следовательно, общество и государство, по логике естественного права, имеют правона установление в законе смертной казни, как минимум, за умышленное убийство, поскольку такой закон соответствует требованию принципов права и должен рассматриваться как официальное признание и юридическую, подкрепленную силой государства, защиту естественного права каждого на жизнь.
В разгоревшихся в последние годы острых дискуссиях по этой проблеме противники смертной казни приводят и такой аргумент, как отказот нее во многих развитых в правовом отношении западных странах. При этом забывают, что мы иони, помимо всех иных существенных различий, находимся на весьма разных ступенях правового и экономического развития. В этих государствахотказ от смертной казни стал возможен на их собственной базе, в русле веками устоявшегося господства права, правовогогосударства, принципа формального правового равенства, стойкого юридического мировоззрения, правовой культуры, материального достатка, высокой эффективности работы правоохранительной системы, и т.д. В данном случаеотказ от смертной казни –есть уступка твердого иуверенного в себе правопорядка в пользу более мягких общественных нравов без скольконибудь серьезной опасности поставить под сомнение принципыи требования права. В отличие от благополучного Запада, наши общество и государство еще лишьделают первые шаги к правопорядку,правовой государственности, стабильности и достатку, становлению эффективной системы профессиональных, морально и материально и обеспеченных и защищенных правоохранительных органов. Вначале намеще предстоит наведение элементарного правопорядкав нашей жизни, включая сферу уголовного права и процесса, долгий по времени путь к утверждению принципа правового равенства, от которого наши сторонники полной отмены смертной казни уже заранее готовы отказаться в ключевом вопросе права, уповая на необходимость достижения абстрактного добра и на очередной революционный прыжок вгуманизм.
Одним из основных доводов, ратующих за отмену смертной казни приводится возможность трагической судебной ошибки, или умышленного злоупотребления со стороны судебных и следственных органов. Однако необходимо отметить, что в связи с такой опасностью мировые (а, вслед за ней, и российские) правовая культура и практика выработали целый комплекс мер, служащих гарантиямипротив подобных ошибок. В частности, этозакрепленные в международных Договорахи Конвенциях, Конституции РФ, уголовном и уголовнопроцессуальном кодексах –презумпция невиновности, толкование сомнений в пользу обвиняемого и подсудимого, необходимость соблюдения процессуальных форм и правил объективного следствия и суда, надлежащая правовая культура и профессиональная квалификация лиц, отправляющих правосудие и проводящих предварительное следствие, обеспечение права на защиту и допуск адвоката с момента задержания лица, суд присяжных, стадия кассационного рассмотрения обвинительного приговора, институт помилования и т.д. Указанныегарантийные меры постоянно совершенствуются на практике. Кроме того, за прошедшие годы уголовнопроцессуальноеи уголовноезаконодательство неоднократно пересматривалисьи изменялись только в сторону усиления их практической действенности, а осуществление контроляза их применением–является одним из наиболее приоритетных направлений деятельности прокуратуры и суда.
Кроме того, возможность ошибки влекущейтрагическиепоследствия присуща инымсферам человеческой деятельности (политике, медицине, энергетике и т.д.) отнюдь не в меньшей мере, чем правосудию. Однако,в нихтеория и практика достигают прогресса не путем отказа от развития в связи с теоретическойвозможностью ошибки и отказа изза этого от развития и общественно необходимой работы, а путемпоиска более совершенных и надежных форм деятельности, препятствующих превращению абстрактной возможности ошибок в реальность.
Представляется, что и в сфере уголовного права и правосудия, невозможно двигаться к гуманизации наказания, минуя сущность право и отказываясьот егопринципиальных требований. Более того, именно последовательное утверждениепринциповправа – и есть реальный гуманизм, обращенный не только к преступнику, но и к его жертве и обществу в целом.
Кроме того, в государствах, где смертная казнь отменена, сам принцип правомерности смертной казни за умышленное тяжкое убийство не ликвидируется и не исчезает, а лишь приостанавливается в своем действии, не применяется. Иначе говоря, из активного состояния он переводится в потенциальное, однако всегда остается в резерве общества,государства и права–пока происходятубийства, и подобные импротивоправные действия и существуют общество и право. Таким образом, представляется, что отмена смертной казни всегда будет оставаться правовым и общественным экспериментом (как бы долго он не длился), в процессе которого будет проверяться, может ли соответствующий правопорядок нормально функционировать при допущении отхода от основного принципа права и требования равноценной правовой ответственности. Если да –эксперимент будет продолжаться, если нет–у общества всегда сохраняется право в законном порядке восстановить смертную казнь за ряд преступлений.
Подводя итоги данного исследования, мы можем сделать вывод, что современная теория назначения наказания, а, так же, многие направления в области теории и практики, возникающие, используемые и исследуемые в российском уголовном процессе имеют свое историческое, и практическое обоснование в классической философии, в том числе, в философии И.Канта, где, с поправкой на современные реалии можно искать и находить ответы на многие интересующие нас теоретические и практические вопросы.
Ссылки на источники:
1.КантИ.Соч. в 6 т.т.4 (2). –М. : Мысль, 1965. –460 с.
2.Нерсесянц В. С. Философия права. –М. : Норма, 2004. –620 с.
Andrei TumanovCandidate. Philosophy., Associate Professor,Department of Criminaland Administrative Law,FGBOUVPO "Murmansk State Technical University",Murmansk.Modern aspects of the Kants punishment theoryAbstract. The articlediscusses the importance ofthe theory of punishment, formulated in Kant's critical philosophy to justifyand punishmentin modern Russiancriminal procedure.Keywords: penalties, criminal liability, the death penalty, the pardon.
