Л.
Д. КоганБольшой раздел художественного наследия общественно-культурного деятеля, художника и карикатуриста Ивана Александровича Всеволожского (1835 – 1909 гг.) составляют работы на политические темы, которые, наравне с листами посвященными артистическому миру, составляют основную часть карикатур художника.
Работы художника запечатлели немало идей о российской и европейской жизни. Но очевидно, что карикатуры Всеволожского самой разной тематики (не только политической) в косвенной, «художественно-сатирической» форме создавали определенное общественное мнение в отношении изображаемых лиц в «сферах». Ведь общеизвестно, что работы карикатуриста пользовались огромной популярностью в среде высшего общества, где они просто ходили по рукам. Именно из-за своей остроты эти работы и не могли быть напечатаны. При этом, иронические листы работы выполняли определенную социальную функцию, являясь своеобразным регулятором общественных идей, которые подобным образом формировались в интересах Всеволожского. Его карикатуры были и формой самопродвижения, являясь для честолюбивого пассионария своеобразным способом создания собственнной восходящей социальной мобильности. Мощный таран сатирических карикатур одареннейшего наблюдателя жизни клеймил самых высокопоставленных лиц России, за исключением императоров и императриц, и главное, пробивал вперед дорогу самому Всеволожскому, развивал его карьеру и поднимал социальный статус. Скорее всего, большую роль в его назначении директором императорских театров в 1881 году сыграла, в частности, незаурядная серия карикатур посвященная русско-турецкой войне 1877 – 1878 годов, и в особенности, жестоко-сатиричные листы, посвященные канцлеру А.М. Горчакову. А процветать в этой должности Всеволожскому помогали, в частности, создание остросатирических карикатур на лиц находящихся в опале у двора (Е.К. Мравину) и апологетических работ на фаворитов двора (Н.Н. Фигнера). Поэтому фактически следует рассматривать работу Всеволожского в сфере карикатуры как естественное выражение художественно одаренной, чрезвычайно наблюдательной и ироничной личности, а также как особую форму его социальной деятельности. Карикатуры Всеволожского – его мощный, и, в то же время, изящный социальный таран.
В частности, именно из-за этой значительной ангажированности карикатуры как жанра, нельзя воспринимать карикатуры Всеволожского как безусловное и точное свидетельство об определенных событиях и явлениях. Но работы талантливейшего карикатуриста, вместе с тем, несут много объективных и точных наблюдений.
Важное место в политической карикатуре Всеволожского занимает большая серия работ, посвященная событиям Русско-турецкой войны 1877 – 1878 годов и связанной с ней внешнеполитической деятельностью Российской империи. Основные этапы этой работы – подготовка в войне 1877 года, дипломатическое сопровождение военных действий, заключение мирных договоров в 1878 году в Сан-Стефано и на Берлинском конгрессе в 1881 году.
Русско-турецкая война 1878 – 1878 годов, наряду с Отечественной войной 1811 года, Крымской войной 1853 – 1856 годов, русско-японской войной 1904 – 1905 годов и участием России в Первой мировой войне (1914 – 1918 гг.), один из крупнейших этапов во внешнеполитической деятельности российского государства в XIX – начале XX веков. Эта изобразительная серия очень значительна потому, что в ней претворена разнообразная и острая художественно-публицистическая трактовка действий основных мировых держав того времени в ходе такого крупного события мировой истории как Русско-турецкая война 1878 – 1878 годов и последовавших за ней дипломатических переговоров. Важность общественной проблематики, идейно-художественная незаурядность и полнота сохранившегося комплекта работ, отражающего значительные исторические события и представляющая сатирические портреты, в частности, многих крупнейших отечественных и зарубежных государственных деятелей, заставляет уделить этому комплекту листов особое внимание.
Этот комплекс работ присутствует в составе коллекции рисунков, принадлежащей в свое время Льву Владимировичу Иславину, а сейчас находящейся в анонимном частном собрании [1]. Атрибуция работ, в частности, установление авторства Всеволожского в отношении ряда листов, установление времени их создания, утверждение, что они относятся к деятельности российского посольства в Париже в 1877 – 1878 годах, а также связаны с событиями русско-турецкой войны 1877 – 1878 годов принадлежит О.Р. Хромову [1].
Л.В. Иславин (18? – 1934 гг.) – статский советник, дипломат, генеральный консул России в Австро-Венгрии, посланник в Черногории, художник-любитель, племянник Л.Н. Толстого. Работы Всеволожского присутствуют в 1 альбомах, принадлежавших Иславину. Первый альбом состоит из 49 рисунков Всеволожского, выполненных примерно в 1877 году. Этот альбом посвящен российскому посольству во Франции. Во втором альбоме из 48 рисунков 17 принадлежат Всеволожскому. Его работы изображают сотрудников российского посольства во Франции и других различных государственных деятелей того времени. Хотелось бы подчеркнуть, что Хромов в экспертном заключении замечает: «особую ценность не только мемориальную, но и художественную имеют рисунки А.И. Тимашева и И.А. Всеволожского… Коллекция рисунков Л.В. Иславина – уникальный и ценный памятник русской графической культуры, важный исторический источник для изучения общественно-политических идей и мнений в истории русской дипломатии… представленная коллекция Л.В. Иславина относится к памятникам национального значения. Представляет значительный интерес для музеев, исторических архивов и библиотек [1].
Одна часть коллекции посвящена изображению представителей различных европейских государств. В первую очередь, выделим работу которая представляет тип художественной образности редко встречающийся у Всеволожского – аллегория. На листе изображен породистый бульдог в цилиндре. В соответствии с традицией карикатуры эта порода собаки символизировала Англию. На шее зверя, наряду с драгоценными украшениями, повязан галстук-бабочка на маленьком воротничке, в зубах сигара. Дымок идет от нее, а пар – от чашки чая на блюдце, которые стоят перед животным. Собака лениво перелистывает листы с изображениями. Из них мы видим лишь то, которое наверху – на нем нарисован типичный сухопарый джентльмен с большими бакенбардами. Он не похож ни на кого из известных английских политиков того времени. Сама работа, вероятно, изображает обобщенный образ английского капитала, обладающего мощной хваткой и «тасующего колоду своих сотрудников».
Эффектная акварель посвящена графу Патрису-Морису Мак-Магону (1808 – 1893 гг.) – французскому политику и военному, сенатору, который бывшему в то время президентом республики. Его биография и карьера были в полном смысле слова незаурядны и фантастичны. Они заключались в череде постоянных поражений, после которых следовала жесткая критика от политических противников и прессы. На карикатуре изображена вроде-бы молодцеватая фигурка. Огромные усы и скрещенные на лбу брови, парадный мундир со звездой и лентой ордена Почетного легиона дополняют псевдогорделивую осанку политика. Минимальными художественными приемами (акцентируются возраст, огромные брови и усы) художник добивается значительного художественного эффекта. Дряхлая небольшая фигурка в роскошном мундире с орденами указывает на высокое положение и «устарелость», ретроградство политических взглядов Мак-Магона в контексте французской общественно-политической жизни. Впрочем, облик политика отмечен и определенной импозантностью, которая определяется горделивой осанкой Мак-Магона. Таково отношение Всеволожского к высокопоставленному рьяному монархисту.
Изображения бульдога и Мак-Магона – образцы сатирических карикатурных изображений.
Иная по характеру работа – добродушный шарж изображает представителя Румынского королевства на этих дипломатических переговорах полковника Розновано. На карикатуре представлен небольшой пузатенький и добродушный офицер, изображенный почти в профиль, с небольшими усами и огромной развевающейся бородой а-ля Франц-Иосиф (с бритым подбородком) и бакенбардами – по моде того времени. Лень и неспешность разлиты по фигуре полковника. Он стоит, засунув правую руку в карман, а в левой руке Розновано держит маленький, почти игрушечный хлыстик. Вся фигура дипломата находится в своеобразном положении статики-динамики – непонятно, он стоит или очень неспешно идет. Эта сонная лень, вероятно, метафорически показывает пассивную роль небольшого румынского государства, которое невольно было заложником действий великих империй. В это время границы Румынии подверглась очередному изменению по требованию крупных держав.
Но основное место в собрании занимают работы посвященные крупным отечественным государственным деятелям – дипломатам и военачальникам.
Эффектная карикатура посвящена графу Николаю Павловичу Игнатьеву (1831 – 1908 гг.) крупному дипломату, сотруднику российского посольства в Париже, впоследствии чрезвычайному и полномочному послу. Он посетил в начале 1877 года несколько европейских стран с целью обеспечить их нейтралитет в предстоящей войне. Эта миссия не удалась. На карикатуре он изображен стоящим навытяжку и держащим обеими руками фигурку паяца в разноцветном костюме. Она изображает турецкого военного, который пляшет. Под рисунком надпись заглавными буквами «ORA PRO NOBIS» . Изображение самого Игнатьева лишь немного шаржированно. Но сама сцена, разумеется, очень условна. Выраженная в ней некая жизнерадостная воинственность обозначает, вероятно, в понимании карикатуриста, большую победу российской дипломатии и лично Игнатьева в данном случае. Это яркий образец апологетического шаржа.
Два шаржированных изображения посвящены Николаю Антоновичу Фонтону – секретарю посольства в Париже. Он является представителем династии российских дипломатов, которая сыграла значительную роль в отечественной истории.
В самих же работах, посвященных Фонтону нет особенного утрирования его черт. Есть лишь традиционная масштабная разница в соотношении размеров головы и тела. Один лист особенно интересна. Фонтон изображен в костюме тореадора, который держит в правой руке маленькую пику-палочку. На нее нанизаны пять красных бантиков. Сияют голубой, красный и золотые тона костюма. Легкой графичностью отмечен силуэт фигурки. Изящества исполнена наступательность позы персонажа – гордо вскинута маленькая ручка, выставлена вперед правая ножка в штанине голубого цвета, беленьком чулочке и совсем уже чуть заметной маленькой туфельке с крохотным бантиком. Возникает образ изысканной, почти фарфоровой фигурки.
От этих добродушных шаржей отличается лист, на котором изображен граф Петр Александрович Капнист (1839 – 1904 гг.) – тайный советник, камергер, сенатор, советник посольства в Париже в 1875 – 1884 гг. Капнист достиг высоких постов и сделал значительную карьеру, но, несмотря на это, современники единодушны в скептической оценке его фигуры. Апатичность и инфантильность графа запечатлены в карикатуре Всеволожского. Пухлый ангелочек с головой Капниста, полуприкрыв глаза, идет в одну сторону, смотря при этом в другую. Мелким, даже немного дробным ритмом округлых линий отличаются очертания фигуры и крылышек, лиры, бакенбардов, прически. Приглушенно-уютный богатый колорит розоватых, светло-коричневых и сине-зеленых тонов дополнен светотеневой контрастностью – фигурка Капниста высвечивается лучом из темноты. Вяловатая динамика ритма, маленькие шажки, спокойный мягкий колорит, в котором как бы «утопает» фигурка, прекрасно создают его выразительный образ дипломата.
Другая работа посвящена Александру Алексеевичу Васильчикову (1831 – 1890 гг.) – действительному статскому советнику, гофмейстеру. На листе изображен маленький толстенький человечек с лентой и знаком условного ордена, со шпагой, нелепо засунутой в левый карман мундира. Наивно смотрят крохотные глазки персонажа из-под пенсне, ручки и ножки «героя» очень малы, его относительное крупное тело прямо переходит в массивную голову. Фактически, фигура моделируется одним объемом – округлым цветовым пятном. Васильчиков предстает довольно комичной персоной – статичной, представленной в трехчетвертном обороте, очень неспешно вышагивающей крохотными шажками. Характер образа и выразительные средства напоминают карикатуру, посвященную Капнисту. Эти два шаржа являются образцами сатирического карикатурного изображения, впрочем, в данных случаях, острота выразительного языка карикатуриста немного смягчена.
В свою очередь, работы посвященные Н.С. Голицину и А.Г. Строганову – яркие образцы остросатирических карикатур. Много общего есть и между героями карикатурных этих изображений.
Один лист посвящен князю Никите Сергеевичу Голицину (1809 – 1891 гг.), – генералу от ннфантерии, занимавшему ряд высоких постов в системе военного ведомства. Голицин также был крупнейшим отечественным военным историком своего времени – автором фундаментальных работ о русско-турецкой войне 1818 года, польском восстании 1831 года. В карикатуре Всеволожского нет существенной трансформации фигуры персонажа. Несмотря на это, изображение имеет отчетливо остросатирический характер. Мы видим крупную сухую фигуру князя, суровый взор, недюжинные бакенбарды. Злобная экспрессия чувствуется в гордо выпяченной вперед груди, напряжении левой руки и углом выставленной вперед правой руке. Волочется по полу огромная шпага. В изображении выражена агрессия, но это скорее пародия на агрессию, ведь она представлена в маленькой инфантильной фигурке.
Две работы посвящены представителю другого известного рода – министру внутренних дел, члену Государственного Совета, кавалеру всех высших российских орденов – святого Андрея Первозванного, святого Владимира, святого Александра Невского (с бриллиантами и без бриллиантов) и Анны графу Александру Григорьевичу Строганову (1795 – 1895 гг.). Обладатель почетного звания «Первого вечного гражданина Одессы» (1861 г.) Строганов на одной карикатуре изображен в виде триумфатора, увенчанного лавровым венком, в доспехах и с алым плащом. «Победитель управляет» колесницей запряженной четверкой лошадей. Повелительный жест руки «героя» парадоксально сочетается с ногой, кокетливо поставленной на колесницу. Но лошади «везущие» Строганова его – не настоящие, а игрушечные, которые находятся на особой небольшой подставке. Другой лист представляет Строганова в виде маленькой фигурки. На голове персонажа гигантский шлем, а огромная сверкающая кираса скрывает почти полностью все тщедушное тельце графа. Его крохотные ручки чуть торчат из-под военной формы. То есть фигура моделируется одним тоном – на этот раз серебристым пятном – и одним объемом. И это не шарж, а острая карикатура.
В обеих карикатурах пародируется мнимая воинственность, которая является, по-существу, «мирной марсоманией». Это, в действительности, некая детская игрой. Строганов «играет» в лошадки или «одевает» одежду взрослых.
Центральное место среди изображенных в серии занимает выдающийся отечественный дипломат, один из крупнейших отечественных государственных деятелей XIX века Александр Михайлович Горчаков (1798 – 1883 гг.). Светлейший князь, государственный канцлер, министр иностранных дел, чрезвычайный и полномочный посланник, лицейский друг Пушкина, Горчаков на протяжении полувека олицетворял собой внешнеполитическую деятельность Российской империи. Как глава дипломатического ведомства, Горчаков играл ведущую роль и в деле координации действий российского посольства во Франции в решении дипломатических вопросов в ходе и по окончании этой русско-турецкой войны. Поэтому Всеволожский посвящает Горчакову в этой серии несколько работ, которые отличаются особенно яркой образностью и глубокой содержательностью, а также выстраиваются в определенное сюжетно законченное повествование.
Первый лист представляет канцлера в виде гордого павлина с головой Горчакова. Намечены воротник мундира, орден Золотого Руна на шее. Канцлер исполнен тщеславия и высокомерия. Рядом с изображаемым персонажем птенчик, только что вылупившийся из яица. Всю плоскость листа заливает голубой цвет. На канцлере сияют золотом орден, красно-зеленые тона павлиньих перьев. Колористическая яркость отдельных тонов сгармонизированы основным тоном – цветовая маэстрия листа поразительна. Дипломатические маневры России по подготовке русско-турецкой войны начались задолго до ее начала. Рисунок обозначает, что российское посольство в Париже привлекло особое внимание Горчакова в конце 1876 – начале 1877 годов. Также иронически рассматривается «демиургическая» роль канцлера в «деле рождения времени и мира» – высокомерие и самодовольство Горчакова. Это типичное остросатирическая карикатура, представляющая Горчакова как некий орденоносный птицеподобный гибрид. Но постепенно острота работ еще более нарастает.
Следующий лист метафорически показывает давние отношения Франции и России. Маленький седенький Горчаков сидит на спине у высокой, сухой, но энергичной старушонки и крепко держится обеими ручонками за ее шею как дитя, которое уже, впрочем, более чем великовозрастное. Эта чадолюбивая дама одета в полосатое платье цветов флага французской республики и энергично тащит на себе Горчакова вперед, – туда, куда устремлены их взгляды. Возможно, здесь содержится намек на ожидаемую помощь России со стороны Франции в этих внешнеполитических делах. Кроме того, вероятно, в этой карикатуре, с условным названием «О взаимной любви Горчакова и бабушек», демонстрирующей их гармоничный союз, высмеивается личная жизнь канцлера, поддержавшего близкие отношения с женщиной, которая была моложе его на 41 год. Представляя ее окружающим, он называл ее своей племянницей.
Очередная акварель изображает турок в национальных головных уборах – фесках, подбрасывающих Горчакова как победителя. Но его «полет» менее всего похож на триумфальный – маленький старичок смешно «барахтается» по воздуху. Эту карикатуру «Мошка в невесомости» отчасти объясняет следующий рисунок с условным названием «Архангел и Горчаков». Справа изображен архангел в виде старца с крыльями, который смотрит в гигантскую лупу на крошечного Горчакова. Для того, чтобы его было лучше видно, канцлер даже взобрался на небольшой камень. На голове «отуречившегося» дипломата многозначительно изображена синяя феска, которая ему очень велика. По мнению Всеволожского, позиция Горчакова на этом конгрессе была протурецкой.
Своеобразный итог драматургической линии образа Горчакова в этой серии подводит жестоко-ироничная карикатура, которая отображает неприкрытый гнев автора и приводит в исполнение своеобразный приговор канцлеру от имени Всеволожского. Назовем условно эту карикатуру «Горчаков-динамит». В изображении на подставке находится голова министра. На ней – небольшой фитиль, который поджигает рука «неизвестного».
В результате заключения Сан-Стефанского мирного договора (1878 г.) были приняты очень спорные решения с точки зрения России и славянских народов. Создавалась Великая Болгария, однако Босния и Герцеговина оставлялись под властью Турции (отсюда и «отуречивание» Горчакова на карикатурах). Результаты договора вызвали волнения среди балканских народов и в России, которая в это время, как известно, считало своей религиозной и моральной обязанностью защиту православных народов от агрессии мусульманской Турции. Но окончательно все дипломатические вопросы, связанные с этой войной были решены на Берлинском конгрессе 1881 года. По требованию Горчакова Россия получила Бессарабию от Румынии. Кроме того, Босния и Герцеговина теперь вошли в состав Австро-Венгрии. Тем не менее, российская общественность обвиняла Горчакова в неудачном исходе конгресса для России.
Работы посвященные Горчакову – идейно-художественный центр этой серии. В них основной смысл и пафос работы Всеволожского. Горячность Всеволожского выплеснула на листы карикатур все негодование молодого дипломата, связанное с неправильной, по его мнению, позицией Горчакова, в этих дипломатических битвах. Основная сюжетная линия серии связанная с канцлером показывает, что такое надутое ничтожество, лишенное даже права называться взрослым человеком (потому Горчаков и появляется то в виде сомнительной птицы, то ребенка, то букашки которую надо рассматривать в лупу, то похожего на них человечка – летающего как птичка и беспомощного как дитя). Горчаков – не мужчина, не патриот (более того, предатель), не только не христианин, а вероотступник, и вообще не человек. Поэтому так естественно, что это сомнительное создание благодаря взрыву сейчас превратится в ничто и уйдет в небытие. Даже в праве на спокойную смерть отказывает карикатурист Горчакову. Это создание не только не достойно жизни – потому и голову ему мало отрезать, но даже последнюю надо взорвать и прах ее развеять. Листы посвященные Горчакову показывают крайнюю степень сатирической иронии, переходящую в черный юмор. Возрастание сатирической остроты сколь остроумно и изобретательно, столь и безмерно. Это жестокая сатира.
Горчаков в 1882 году, фактически, закончил свою карьеру. В следующем году, повсеместно ненавидимый и публично унижаемый из-за этих событий, в том числе и в прессе, крупнейший российский дипломат и последний оставшийся в живых к тому времени лицеист первого «пушкинского» выпуска скончался.
Очевидно, что Всеволожский трактует эти политические события с точки зрения панславизма и «славянской партии» двора. И в этом карикатурист не прав. Вместе с тем, в определенном смысле, жестокому остроумцу Всеволожского не откажешь в объективности и провидческом даре.
Вся серия в образной художественной форме показывает важные события российской и европейской политики и крупных государственных деятелей своего времени. Но, в первую очередь, в этих листах отражены, прокомментированы и объяснены, действия России, ее внешнеполитического ведомства, связанные с русско-турецкой войной 1877 – 1878 годов, в частности, с точки зрения Всеволожского. Но самое главное, эти события в работах карикатуриста находят свою трактовку, они осмыслены Всеволожским. Ценность содержательной стороны в данном случае заключается главным образом в особом социально-психологическом исследовании конкретных людей. Особую важность работам, наравне с их высоким художественным уровнем, придает этот «общественно-психологический» аспект, который выводит результат действий государства из некоторых особенностей личностей ее дипломатических сотрудников. Старческая немощь и самодовольство Горчакова, ура-патриотическая патетика Голицина и Строганова, апатия Васильчикова и Капниста – таковы ответы Всеволожского на вопросы, которые многие задавали по итогам берлинского конгресса. Исходя из особенностей понимания конкретных черт характера исторических личностей, объясняются крупные общественно-политические события. При этом, некоторые оценки Всеволожского в этой серии спорны.
Долгое время, в частности, в отечественной исторической науке, господствовала точка зрения о позитивном характере для России и балканских государств мирного договора 1878 года и провале конгресса 1882 года. Но автор современной монографии о Горчакове крупный историк В.В. Виноградов указывает правомерные аргументы в пользу иной оценки деятельности Горчакова в этих вопросах. В действительности невозможно было реализовать на практике результаты договора в Сан-Стефано, а результаты берлинской конференции, в свою очередь, привели к дальнейшему успешному развитию балканских государств. Позиция Горчакова основывалась на его глубоком понимании вопросов мировой истории, существо которых, естесственно, было далеко от понимания широких масс людей [3, с. 155, 166, 170 – 174]. Лишь с высоты сегодняшнего времени можно утверждать, что Горчаков оказался совершенно прав. В тактическом плане, на тот момент результаты Берлинского конгресса были максимально выгодны для России и балканских государств. Но именно XX век показал, что и в стратегическом плане Горчаков оказался совершенно прав. Лишены иллюзий мысли современных исследователей о конфликтном характере отношений России и балканских государств, равно как и о полных противоречий и взаимных претензий межбалканских отношениях. Но самое главное, что идейная основа дипломатической деятельности идея Горчакова – мысль о необходимости «европейского концерта» как гармоничного соблюдения интересов России, Англии, Германии, Австро-Венгрии и Франции (крупнейших держав того времени) сегодня превратилась в один из основных, если не главный тезис современной политологии о необходимости соблюдения баланса интересов крупнейших государств в мире. Стало уже расхожим утверждением идея о том, что мир может выстоять только благодаря этому «мировому компромиссу».
В истории отечественного художественной и публицистической мысли этот цикл занимает немалое место. Несмотря на то, что Всеволожский не был профессиональным художником, его работы совершенно незаурядны. Впрочем, также не получили специального образования ряд крупных отечественных карикатуристов и Всеволожский был явно из их числа.
Несколько листов политической тематики – яркие образцы работ остросатирического плана, есть в условной серии работ из альбомов, хранящегося в собрании Государственного Русского музея [3, 4]. Эти изображения выполнены на бумаге увеличенного формата акварелью и тушью. Особо надо отметить своеобразие живописной манеры, которым отмечен этот комплект листов. Его отличает линия свободная и динамичная, которой, в то же время, присуща легкость и изящество. Штриховка оформляет светлые чистые тона высокой интенсивности. Но из-за высветления тонов, колорит этих работ довольно легок. Их изумительная живописная маэстрия приводит к появлению своеобразной художественной образности. Сам строй изображения связывается в нашем представлении с сиянием собрания драгоценных камней. Насыщенный колорит вообще присущ. Для живописной манеры Всеволожского вообще характерен насыщенный колорит, но в этих работах, как и во многих эскизах театральных костюмов художника, он сказывается особенно значительно.
Выделим в этой группе несколько особенно выразительных работ остросатирического характера. Эффектна карикатура посвященная изображению немецкого милитаризма [3, л. 4]. Гордо шествуют две до зубов вооруженные фигуры. Они облачены в стилизованную немецкую военную форму. Напыщенность сочетается в этих персонажах с явной ограниченностью. Активный сильный лапидарный поступательный ритм в целом довольно простой по композиции работы также способствует яркой зрелищности образа.
На другой работе [4, л. 1] изображен сомнительного вида человек в одежде революционера эпохи Великой французской революции. На нем красные рубашка и колпак, штаны мрачных черно-серых цветов в полоску, а одно его сабо приковано цепью к столбу. Рядом с изображенным валяется корона. Жалкий вид персонажа сопоставляется с его революционно-тюремным костюмом. Освобождение от монархии еще более унизило этого выходца из народа. Очевиден в этой работе пессимизм Всеволожского относительно социально-политического прогресса человечества.
Остроумия и яркой образности исполнены листы Всеволожского посвященные и российской общественной жизни.
На переднем плане эффектного листа [4, л. 16] изображен молодой человек, который шагает вальяжно, размашистой поступью. Из кармана этого весьма самодовольного субьекта торчит Конституция, в руке юноша держит батон. На заднем плане лаконично обозначенного пространства виднеется церковная колокольня с огромной баранкой, болтающейся на ней. Таково скептическое отношение Всеволожского к активным преобразованиям российского общества того времени и его устремленности к царству всеобщей свободы, благоденствия и атеизма.
Особое место в наследии Всеволожского занимает карикатура-портрет. Главным в данном случае является стремление раскрыть значительное внутреннее содержание отображаемого человека, в частности, с помощью форм гиперболизации. Надо отметить высокую семантичность подобных работ. При этом выразительные средства отличаются лаконичной простотой (эти работы выполнены исключительно в технике графитного карандаша).
Запоминающаяся острота образной характерности отличает работу посвященную министру императорского двора графу Иллариону Ивановичу Воронцову-Дашкову (1837 – 1916 гг.), выполненную на листе картона увеличенного формата [5, л. 6]. Все изображение построено на быстрой, резкой, угловатой линии, которая очень условно обозначает графа. При этом непосредственная передача черт реального мира заменяется условной метафорической выразительностью. Графическая манера Всеволожского здесь стремится к беспредметности, очень условной передаче форм. На этом примере особенно заметно, что художник увлечен не столько передачей конкретных черт реальности, сколько своих мыслей по поводу изображаемой модели. Одной динамичной линией обозначена передняя часть лица: нос – треугольник, расположенный по диагонали, сомкнутые тонкие губы и пристальный взгляд из-под пенсне – точка в круге. Энергично нарисованные несколько упругих угловатых линий обозначают брюки и «взлетающие» фалды фрака. Сопричастность двору и, вероятно, честолюбие, обозначает корона на голове. Весь рисунок построен на динамизме лаконичной линии, условно обозначающей элементы реального мира и метафорически указывающей характер изображенного человека. При этом, в основе формальной структуры лежит треугольник, который в различных вариантах неоднократно повторяется в рисунке – им обозначены нос, фалды фрака, воротник рубашки, ботинки и др. В работе нет реальной предметности, а есть некая новая реальность, собираемая из геометризованных частей (фигур) разрушенного реального предметного мира. При этом внимание художника направлено именно на раскрытие сути художественного образа. Энергией, некоторой суровостью, точнее остротой и динамичностью, а особенно беспокойством отмечен образ Воронцова-Дашкова.
Невероятно, но в этой незаурядной работе с ее предельным вниманием к существу образа и «растворении» реальной предметности Всеволожский не только вплотную подошел к новейшим художественным тенденциям изобразительного искусства своего времени, точнее к кубизму, зарождавшемуся в это время, но и сам явился одним из родоначальников этих открытий. Ведь общеизвестно, что разрушение предметности и создание из ее частей нового художественного мира, геометризация формы, акцентирование внимания изображаемых предметов (так называемый «взгляд изнутри») это основные постулаты кубизма.
Но ведь работа Всеволожского, скорее всего была создана до этой картины, причем скорее всего в 1880 – 1890 годы, когда Всеволожский служил непосредственно под началом Воронцова-Дашкова.
Скорее всего, очевидная острота карикатуры Всеволожского явилась следствием его служебных трений со своим непосредственным начальником, министром двора и уделов в 1881 – 1897 годах. И в этой работе запечатлены напряженные ритмы уже века двадцатого.
