Прошлое и настоящее российской модернизации

«Модернизация» – термин, который с подачи президента РФ стал часто употребимым и даже модным в среде политиков и экономистов разных уровней и взглядов. Это понятие относится в первую очередь к российской экономике (экономике являющейся образцом классического развития капитализма [1, 17]), которая, безусловно, нуждается в обновлении, совершенствовании и серьезном внимании со стороны государства и общества в целом.

Нет нужды еще и еще раз напоминать о более чем двадцатилетнем депрессионном сжатии отечественной промышленности, осуществлявшейся и продолжающей осуществляться на волнах приватизации и сокращения государственного присутствия в экономике, отказа от государственного планирования и регулирования деятельности политических и экономических институтов и общественного развития в целом. Об этом уже многократно говорилось и с высоких трибун, и в СМИ, и на многообразных научно-практических форумах и в России, и за ее пределами. И ни для кого не секрет, что наша экономика сейчас характеризуется как сырьевая, со всеми вытекающими отсюда структурными, социальными и экономическими диспропорциями.

В такой ситуации модернизация экономики не просто назрела и является актуальной проблемой современной России, но она просто жизненно необходима стране, если страна претендует называться полноправным, независимым и суверенным государством среди государств на территории Европы и Азии.

Но что известно о модернизации. Во-первых, это посылы и призывы российского руководства и, в первую очередь, Президента, о ее необходимости, о крайней изношенности отечественных основных фондов, об отсутствии необходимых инвестиций в их обновление со стороны их новых частных собственников. Во-вторых, это вопиющая отсталость России в отношении производства средств производства и товаров, требующих высоких передельных технологий, замены в этой области отечественных товаров импортозамещающими. В-третьих, жесткая «привязка» отечественного бюджета и всей экономики к ценам на энергоносители и экспорту этой, пожалуй, единственной группы конкурентоспособных товаров. В-четвертых, это запуск программы наукограда «Сколково», призванного обеспечить в неопределенном будущем инновационный подъем России в области высоких технологий. В-пятых, это отдельные меры поддержки со стороны правительства некоторых системообразующих предприятий, в частности, отечественного автопрома в виде разовых субсидий и программ типа «Утилизация».

В этом перечне, как можно увидеть, нет и какого-либо намека на некую конкретную программу, на какие-то масштабные планомерные действия по выводу страны из технической и технологической отсталости, преодолению серьезных структурных диспропорций экономики, когда прирост ВВП, если и достигается, то достигается только оказанием услуг и деятельностью организаций перераспределительной сферы. Нет видимой увязки модернизации и реиндустриализации страны, без которой модернизация экономики останется всего лишь модной декларацией.

В этой связи хотелось бы обратиться к опыту России в области модернизации экономики. Это может некоторым показаться странным – опыт модернизации, ведь многие считают этот термин «ноу-хау» нашего Президента. Однако за прошедший XX век таких модернизаций в масштабах страны была не одна. И так же, как и сегодня, актуальность модернизаций была продиктована жизненно необходимыми переменами в облике экономики страны, необходимости обеспечения ее соответствия тем или иным внешним и внутренним политическим и экономическим факторам, а также для достижения высокого социального уровня и качества жизни подавляющего большинства российских (а в то время и советских) людей.

Первый опыт проведения масштабной государственной модернизации принадлежит В.И.Ленину, который создал первое в мире социалистическое государство с новой экономикой и общественным строем.

С первых шагов построения нового общества он заявил, что социализм немыслим без новейшей техники, без планомер­ной государственной организации, подчиняющей деятельность десятков мил­лионов людей соблюдению единых норм в деле производства. Ленин настоятельно проводил мысль, что главное свое воздействие на международ­ное признание нового социалистического государства Советская Российская республика сможет и должна ока­зать своей экономической, хозяйственной политикой: «На этом фронте мы должны одержать победу медленным, постепенным – быстрым нельзя, – но неуклонным повышением и движением вперед» [1, 341].

Первостепенное внимание в достижении целей преодоления технической отсталости Ленин придавал планомерной организации хозяйственной деятельности и первостепенной роли государственного влияния на развитие экономики. В этой связи нельзя не вспомнить еще одну программу модернизации отсталой в промышленном и энергетическом отношениях советской России – план ГОЭЛРО. ГОЭЛРО стал не только пла­ном электрификации и технического перевооружения страны, но и обеспечил развитие образования, науки и культуры советского общества.

План ГОЭЛРО – это первый в истории опыт долговременного стратегического планирования. Как известно, его значение далеко вышло за рамки одной отрасли, он стал первым перспективным планом нашего государства, заложил основы планомерного его развития в дальнейшем.

Для реализации плана ГОЭЛРО в феврале 1921 г. создается центральный планирующий орган – Госплан.В первыегоды после окончания Гражданской войны Госплан был ориентирован на работу по ликвидации разрухи (обеспечение продовольствием, развитие транспорта). Одним из первых хозяйственных планов, разработанных Госпланом в 1921/22 гг., был именно план продовольственный. Это диктовалось условиями того периода.

Здесь следует отметить в качестве примечательного факта – способность наших руководителей высшего уровня признавать свои ошибки и учиться на них для корректировки своих действий и планов на ближайшее и более отдаленное будущее. 4 июля 1921 г. в письме «Мысли на­счет «плана» государственного хозяйства», адресованном Председателю Госплана Г.М.Кржижановскому, Ленин пишет: «Главная ошибка всех нас было до сих пор то, что мы рассчитывали на лучшее и от этого впадали в бюрократические утопии. Реализовалась из наших планов ничтожная доля. Над планами смеялась жизнь, смеялись все. Надо это в корне переделать. Рассчитать на худшее. Опыт уже есть хоть малый, но практический» [2]. В этом письме Ленин обозначил, каким должен быть подход к плановым расчетам.

Еще раз вспомним, что начало реализации плана ГОЭЛРО проходи­ло в обстановке «военного коммунизма». Такое название получила внутренняя политика Советского государства, проводившаяся в 1918-1921 гг. во время Гражданской войны. Основными элементами политики «военного коммунизма» бы­ли ликвидация частных банков, национализация промышленно­сти, монополия внешней торговли, трудовая повинность.

21 марта 1921 г. X съезд ВКП(б) принимает решение о переходе от политики «военного коммунизма» к новой экономической политике (НЭПу).Новой она названа в отличие от экономической полити­ки «военного коммунизма» периода Гражданской войны 1918-1920 гг. В основе НЭПа ле­жали идеи работ В.И. Ленина о теории воспроизвод­ства и денег, принципах ценообразования, финансов и кредита. И если план ГОЭЛРО явился планом индустриализации страны, то принятие новой экономической политики – это программа ее экономической и политической модернизации.

Разрабатывая проблемы НЭПа, Ленин подчеркивал решаю­щее значение индустриализации на основе электрификации страны для обеспечения кардинального подъема производительных сил страны. Он напоминал о важности единства основных целей НЭПа и плана ГОЭЛРО: «...Новая экономическая политика не меняет единого государственного хозяйственного плана и не выходит из его рамок, а меняет под­ход к его осуществлению» [3, 101]. Суть такого под­хода заключалась в изменении последовательности решения за­дач построения фундамента социалистической экономики: сна­чала необходимо было оживить сельское хозяйство и мелкую промышленность; затем восстановить и развить крупную про­мышленность; подготовить и осуществить социалистическое пе­реустройство сельского хозяйства на основе коллективной собственности на землю; создать тем самым мате­риально-техническую базу социализма.

Главное содержание НЭПа – замена продразверстки продна­логом в деревне, использование рынка и различных форм со­бственности, привлечение иностранного капитала в форме кон­цессий, проведение денежной реформы (1922-1924 гг.), в ре­зультате которой рубль стал конвертируемым. При этом государство, со­хранившее собственность на отрасли тяжелой и обрабатывающей промышленности, обеспечило себе командные высоты в экономике, что позволило ему применять и дирек­тивные и косвенные методы государственного регулирования. Благодаря НЭПу и плану ГОЭЛРО в сжатые сроки было восстановлено народное хозяйство, обеспечен необходимый задел в индустриализации страны, началась перестройка всей хозяйственной жизни на социалистический лад.

Нарастающими темпами восстанавливалась промышленность. К концу 1926 г. ее продукция на 13% превысила уровень 1913 г., считав­шийся высшим по экономическим показателям в царской России. Следует напомнить, что темпы развития СССР были беспрецедентными. В начале советского периода русской исто­рии на Западе никому даже в голову не могло прийти, что ни­щая Россия в фантастически короткие сроки встанет с колен, восстановит экономику и на основе социалистического строя, где командные высоты в экономике принадлежали государству, превратится во вторую сверхдержаву планеты.

Новая экономическая политика завершилась во второй поло­вине 30-х годов. В дополнение к сказанному выше, отметим, что важным ее результатом было укрепление союза рабочего класса с крестьянством, установление связи социалистической про­мышленности с мелкотоварным крестьянским хозяйством, во­влечение крестьян в социалистическое строительство. НЭП допускал не­которое развитие капиталистических элементов при сохране­нии собственности на подавляющую часть средств производства в руках государства. Вместе с тем он обеспечивал подъем производитель­ных сил на базе роста социалистических и вытеснения капита­листических элементов хозяйствования, преобразование многоукладной в единую социалистическую экономику на основе индустриализации страны и кооперирования сельского хозяйства.

НЭП увенчался исторической победой. Уже в итоге первой пятилетки (1929-1932 гг.) был создан фундамент со­циалистической экономики в виде мощной тяжелой индустрии и коллективного сельского хозяйства. Государственная социалистическая со­бственность стала господствующей в промышленности, сель­ском хозяйстве, транспорте.

Таким образом, все, что было осуществле­но в первые годы Советской власти, означало первую со­циалистическую модернизацию экономики. Вторая такая модернизация относится к 30-м годам, когда И.В.Сталин заявил, что мы отстали от передовых индустриальных стран на 50-100 лет и должны пробежать это расстояние за 10 лет, иначе нас со­мнут. Государству с трудом, но удалось «пробежать», для чего понадобились колоссальные уси­лия руководства страны и всего народа, преодоление гигантских политических и экономических трудностей, отчаянное напряжение и жертвенность. За непол­ные тринадцать лет первых советских пятилеток из отсталой в промышленном отношении России Советский Союз превратил­ся в передовое индустриальное государство. Таков был резуль­тат второй модернизации. Третья модернизация означала не только вос­становление в кратчайшие сроки основательно порушенной экономики СССР в ходе войны с фашистской Германией, но и создание в ходе выполнения этой программы совершенно новых отраслей экономики, которые и позволили стране занять паритетное положение среди наиболее развитых стран мира.

Слово «модернизация» запущено в оборот еще в бытность президен­тства Д.А.Медведева. Сегодня оно стало модным, как в свое время термин «перестройка». Однако остается неясным: кто будет проводить модернизацию (она, как мы убедились, давно нужна сегодняшней Рос­сии), за счет каких средств, каковы ее основные звенья, этапы и сроки проведения, какое место и значение в этой модернизации занимает реиндустриализация. Без всего этого объявленную модернизацию постигнет судьба перестройки, которая из созидательного начала превратилась в решающий фактор разрушения экономики страны, поставивший под реальную угрозу дальнейшего существования страны как единого государства.

Достойно сожаления, что исторический опыт первых лет становления со­циалистической России, все задуманное руководством страны того времени и успешно с высокими результатами реализованное на практике, в постсо­ветской России предано забвению. Разрушено не только государственное плани­рование, которое по советскому образцу применяется сегодня во многих странах мира, но и государство практически ушло из экономики. Вместо этого сделаны ставки на регулирующую роль рынка, дерегулирующую позицию государства, ориентировку бизнеса только на скорейшее получение прибыли. Все это и многое другое привели к деиндустриализации страны, потере большой части национального богатства, серьезным структурным диспропорциям национальной промышленности, наличию социального неравенства и, как следствие этого, высокой социальной напряженности в обществе.

Определенным шагом, демонстрирующим, что государство все-таки обеспокоено нездоровой ситуацией в экономике, промышленности и обществе в целом, явилась речь Президента РФ В.В. Путина, произнесенная им в конце второго своего президентского срока «О стратегии развития России до 2020 года» [4], названная в последующем «планом Путина». К сожалению, следует констатировать, что этот план так и остается, по большому счету, декларацией о намерениях, т.к. не подкреплен конкретными мероприятиями и действиями по их реализации, за исключением лишь, наверное, одного – курса на опережающее развитие военно-промышленного комплекса. Но необходимость такого развития диктуется сегодняшней напряженной военно-политической обстановкой и необходимостью отстаивания Россией своих политических и экономических интересов. Хотя, конечно, не стоит сбрасывать «со счетов» наличие мультипликационного эффекта от инвестиций в ВПК для развития других отраслей экономики РФ.

Однако сегодня следует констатировать, что заявленную модернизацию экономики не просто будет реализовать на практике (здесь уже приводились факты реальных действий руководства советской России по обеспечению модернизаций). И дело здесь не только в кадровой составляющей этого процесса высшего и среднего эшелонов власти. Отсутствует консолидация в обществе, а главное – желание подавляющей части собственников средств производства обеспечить реализацию такой модернизации, а сил и средств только государства для этого уже недостаточно.

Конечно, государство предпринимает определенные попытки в модернизации экономики. Но это именно «определенные попытки», компании, штурмовщина и т.п. Так, в последние лет 5 – 7 много говорится об инновациях и их внедрении. Предлагалось развивать и внедрять инновации в системе взаимодействия власти и бизнеса [6], формировать и развивать инфраструктуру инновационной деятельности [7], да и чего только не предлагалось и не делалось. Но как раз главной проблемой государственной научной и инновационной политики России является непоследовательность и неспособность сформулировать и реализовать научные и инновационные приоритеты [8; 9, 18].

Кроме того, какого-то комплексного, всеохватывающего плана модернизации пока не существует. А он для страны край­не необходим. Это должна быть стратегия социально-экономи­ческого развития России до 2030-2035 гг., рассчитанная на 20-летний период с базовым 2015 годом. В разработке стратегии должны принять участие научные учреждения страны, которые ранее, по непонятным причинам, к этому не привлекались. Ждать результатов сколковских исследований, если они и будут, слишком долго. Стратегия призвана стать научно-обоснованным планом модер­низации и реиндустриализации России. Для ее реализации потребуется политическая воля руководства страны и ее лидера, как это уже не раз было в нашей истории.

Сумеет ли действующее руководство проявить такую волю, конечно, покажет история. Хотелось бы, чтобы это произошло как можно быстрее. России на модернизацию отведено небольшое время, если принять во внимание, что последние двадцать с лишним лет оказались для нее годами упущенных возможностей. Россия по важнейшим видам промышленной и сельскохозяйственной продукции до сих пор еще не догнала саму себя образца 1990 года, далеко не лучшего в нашей экономике. А ведь упомянутая «Стратегия развития России до 2020 года» предполагает, что произойдет «достижение уровня эко­номического и социального развития, соответствующего ста­тусу России как ведущей мировой державы XXI века» [5]. Однако пока подобные планы выглядят, по меньшей мере, не реализуемыми, а до подведения итогов упомянутой Стратегии осталось чуть более пяти лет.