О некоторых грамматических аспектах перевода поэтического текста с татарского языка на русский (на материале стихов Г. Самитовой)
ART 86131
Авторы:
М.
А. Голованева, С.
А. Мифтяева
М.
А. Голованева, С.
А. Мифтяева Библиографическое описание статьи для цитирования:
Голованева
М.
А.,
Мифтяева
С.
А. О некоторых грамматических аспектах перевода поэтического текста с татарского языка на русский (на материале стихов Г. Самитовой) // Научно-методический электронный журнал «Концепт». –
2016. – Т. 11. – С.
601–605. – URL:
http://e-koncept.ru/2016/86131.htm.
Аннотация. В статье рассматриваются случаи грамматических трудностей перевода поэтических текстов с татарского языка на русский. Материалом исследования являются стихи Г. Самитовой. Это разнообразные случаи, связанные с употреблением глаголов в определённых грамматических формах числа, рода, времени, наклонения, несовпадение в тексте перевода глагольных форм в близкорасположенных предложениях, в частях одного и того же предложения, явления гистеропротерона, отсутствие необходимых элементов (частиц) и наоборот. Это снижает качество перевода.
Текст статьи
Голованева Марина Анатольевна,доктор филологических наук, доцент Астраханского государственного университета,г.Астраханьyarrow@inbox.ru
Мифтяева Серур Алиевна,магистрант Астраханского государственного университета, г. Астраханьsurur57@mail.ru
О некоторых грамматических аспектахперевода поэтического текстас татарского языка на русский (на материале стихов Г. Самитовой)
Аннотация. В статье рассматриваются случаи грамматических трудностей перевода поэтических текстов с татарского языка на русский. Материалом исследования являются стихи Г. Самитовой. Это разнообразные случаи, связанные с употреблением глаголов в определённых грамматических формах числа, рода, времени, наклонения, несовпадение в тексте перевода глагольных форм в близко расположенных предложениях, в частях одного и того же предложения, явления гистеропротерона, отсутствие необходимых элементов (частиц) и наоборот. Это снижает качество перевода.Ключевые слова: поэтический текст, перевод, глагол, грамматическая форма, язык перевода, исходный язык, русский язык, татарский язык.
Качество перевода часто ошибочно рассматривается как наивысшая степень воспроизведения в текстеперевода грамматической формы подлинника. Однако цель перевода не сохранение грамматической формы исходного языка, а передача ключевой мысли. Только случаи стилистических требований к переводу, предусматривающие полное отражение оригинальной конструкции, могут обусловить жёсткие рамки соответствия. Кроме того, воссоздать на языке перевода грамматические черты исходного языка совершенно без изменений практически невозможно, и при решении данной задачи переводчики скорее воссоздают их функции. Точный во всех грамматических отношениях перевод часто не может отвечать речевым нормам языка перевода. Отсюда вытекает допустимость изменений грамматических категорий слова; словосочетательная и иная синтаксическая перестановка; полная замена выражения иным.Многие исследователи перевода отмечают существование трёх типов грамматического различия текста исходного языка и текста языка перевода:1) присутствие в тексте исходного языка такого элемента, которому нет формальнограмматического соответствия в языке перевода;2) присутствие в языке перевода элементов, которым нет соответствия в языке оригинала (при этом использование данных возможностей значительно расширяет спектр изобразительновыразительных средств переводчика, его коммуникативносуггестивных средств, реализующих прагматические задачи) –например, категория вида глагола, причастные и деепричастные формы глагола, уменьшительноласкательные суффиксы и суффиксы субъективной оценки в русском языке;3) соответствие грамматических элементов исходного языкаи языка перевода, но различение их функций. Умелое использование всех трёх перечисленных типов грамматического различия при переводе может способствовать формированию такого окончательного варианта текста перевода, который будет отличаться органичностью смыслового наполнения и соответствующей словесной формы.В грамматическом плане текст перевода с татарского языка на русский часто включает в себя случаи, требующие большей переводческой компетенции, чем наблюдается. Встречаются ошибки как «поверхностного»плана, отражающие элементарные различия грамматик двух языков, так и глубинного характера, демонстрирующие несовпадения в структуре грамматического значения в системах этих языков. Газиза Багаветдин кызыСамитова, представительница рода казанских купцов, попавших в астраханские степи ещё в 18 веке, писала на одном из наречий поволжскотатарского языка, которое длительное время именовалось как астраханскотатарский
язык. Исследователи отмечают его специфику, возникшую ввиду его долгой жизни в окружении русских говоров Поволжья. «Основные особенности поволжскотатарского языка, свойственные и диалектам, и литературному языку, созданному после революции, и отличающие его от других тюркских языков, лежат в области словаря, морфологии и фонетики» [1]. При этом Г.Б. Самитова не могла владеть литературным вариантом данного языка, т.к. литературный вариант был создан только после революции, а поэтесса прожила после неё всего 11 лет. Кроме того, Г.Б. Самитова была билингвом, что особенным образом отражается на качестве перевода, который неизменно оказывается иным, чем перевод текста на язык, чуждый автору. Стихи астраханской поэтессы XIXвека Г.Б.Самитовой переводили разные переводчикипрофессионалы и любители. Так, в работах Д. Бурнашевой[2]встречаем явные грамматические ошибки, выявляющие слабое знание переводчиком грамматической системы русского языка: две соловушкилетают; левой рукой коснёшься до подбородка; вечером, днём из глаз льются слеза; постелем в прохладное место(Следовало: постелем в прохладном месте); Аль поёшь ты тоже от грусти, не выдержав грустьтоски? (Следовало: ... не выдержав груститоски); в половинках глазачернота; Дорогая,люблю я тебя! ... Ты ведь очень честен; Удивительныенаши современники!(Следовало: Удивительны наши современники! –в заголовочной функции; краткое прилагательное в функции определения в односоставном предложении именного типа (номинативном); Есть ли мой папочка? Есть ли моя мамочка? Тоскуют ли они о нас? Читают ли молитвы для нас?(Следовало: ... за нас); заглавие стихотворения: Проведём трудом(Следовало: Проведём в труде); С нелюбимым не раскрыть секретов(Следовало: Нелюбимому не раскрыть секретов–Ст. «За другого меня сосватали»); Дорогая, люблю я тебя ...Когда входишь в двери, вижу любимого рост(муж. род. субстантивированного существительного –о девушке). Большую группу составляют грамматические несоответствия в текстах переводов, свидетельствующие о более глубоких, ментальных расхождениях носителей двух языков с разных сторон перевода. Так, наиболее «далёким» от грамматики, но, тем не менее, являющимся грамматическим по происхождению, можно считать случай реализации гистеропротерона[3]. Например, заглавие стихотворения в переводеД. Бурнашевой «Сгоревшимсердцам нет отдыха»свидетельствует об ошибочном построении грамматической конструкции, включающей определяемое слово и зависимое причастие в роли синтаксического определения к дополнению в безличном предложении. Наличие специфического слова нетв предложении в роли сказуемого говорит о том, что время синтаксическое и время изображаемое в предложении совпадают –настоящее. Однако причастие прошедшего времени сгоревшимуказывает на тот факт, что субъект действия –сердца –уже сгорели, следовательно, с семантической точки зрения нелогично говорить об отсутствии у них покоя в настоящем времени и употреблять причастие прошедшего времени в указанной синтаксической конструкции. Реализацию того же грамматического нарушения встречаем в другой речевой ситуации: Пусть сгорят, запылаютсердца врагов.(Ст. «Кто мне нужен, кроме тебя?») –Переводчиком допущена ошибочная смысловая перестановка глаголов, расположение которых должно быть обратным ввиду возможности только обратной физической последовательности действий. Гистеропротерон встречаем также и в строках: Сидя за столом, пишу письмо другу. Оно уже отослано, сама осталась в слезах(Ст. «Письмо подруги»). Проблема глагольного вида в татарском языке, затронутая ещё в 1963 г. работе Ф.А. Ганиева (Видовая характеристика глаголов татарского языка), неизбежно отражается на результатах перевода поэтических текстов на русский язык. Так, у Д. Бурнашевой в ст. «Хадиче» находим:Тебя я увиделкогдато раз,С удивлением смотрел на твоё лицо.Русская языковая традиция предполагает видовое соответствие обоих глаголов: Тебя я виделкактораз,С удивлением смотрелна твоё лицо.Многообразие глагольных форм татарского языка (наклонений изъявительного, условного, желательного, повелительного; времён прошедшего, будущего, будущего неопределённого) –позволяет оперировать смысловыми единицами при переводе так, чтобы желаемая видовая форма была придана глаголу. Однако грамматическая традиция татарского языка не всегда позволяет воссоздать при переводебезупречную соответствующую конструкцию. В приведённом случае переводчица эксплуатирует форму совершенного вида увидел, несмотря на последующее размещение в ряду однородных сказуемых глагола несовершенного вида смотрел. Разнящиеся формы объясняются смысловым фактом исходного текста: автор стихотворения хотела подчеркнуть единичность события: когдато раз–однако грамматическая норма русского языка требует уподобления.В переводе того же стихотворения находим грамматическое несоответствие русской норме и вслучае, когда речевая неполнота перевода является яркой. Так, конструкция с деепричастным оборотом подразумевает обязательное наличие в предложении сказуемого. Однако переводчица избегает использования глагола, обращаясь к разговорному варианту, допускающему неполноту:Думая о тебе, я ночью без сна,А днём не могу поесть.Во фрагменте: Думая о тебе, я ночью без сна...–выпущен основной глагол (лежу, тоскую, нахожусьи т.п.), прикрепляющий к себе деепричастный оборот. Отсутствие данного глагола оказывает снижающее стилистическое воздействие на сегмент перевода. Можно отметить такую степень нивелирования стилистического качества, которая свойственна бытовой, примитивной речи, но не высокохудожественной. Следовательно, данное грамматическое отклонение от нормы должно рассматриваться как грамматическая ошибка, несмотря на допустимость подобных конструкций как в татарском, так и в русском разговорном языках.Примыкают к данному случаю и текстовые фрагменты переводов, содержащие одиночные деепричастия и деепричастные обороты, грамматически неточно размещённые в предложении относительно определяемого глагола. Например, в строках:У верных друзей в памяти,Играя, смеясь, сказанные слова (Ст. «Кто мне нужен, кроме тебя?»).Коммуникативный замысел поэтессы заключался в указании на крепость памяти, которую хранят близкие друзья об искромётных речах юной девушки, игривой и смешливой, когдато жившей рядом с ними, но сейчас далёкой. Синтаксическая конструкция перевода Д. Бурнашевой ориентирует на иное понимание смысла: сказанные этой девушкой слова хранятся в памяти друзей, играя и смеясь. Искажение смысла имеет место в связи с тем, что синтаксис переводчицы при ориентации на нормы русского узуса предполагает зависимость деепричастий играя, смеясь от опущенного глагола –хранятся. В тексте оригинала деепричастия зависят от глагола сказала, ставшего в переводческом варианте причастной формой. Подобная переориентация синтаксической зависимости влечёт за собой, как видим, смысловые неточности, что снижает ценность перевода.
Оперирование формами наклонений русского глагола при переводе с татарского языка на русский осложняется, кроме того, в случае художественного, поэтического перевода. Требование соответствия стихотворному размеру в отдельных случаях провоцирует, например, добавление лишнего слога (бы) в условном наклонении, в других –его отсутствие. Так, в строках перевода ст. «Хадиче» находим конструкцию:Хорошо бы, если ты будешь мне женою,А если бы сын был, провёл бы венчание. Не принимая во внимание случай несоответствия глагольных времён, сосредоточимся на случае отсутствия необходимой частицы быпри глаголе быть, ср.:Хорошо бы, если бы ты быламне женою...Можно предположить, что переводчица стремилась избежать наслоения большого количества частиц быв двух соседних строках стихотворения:Хорошо бы, если быты была мне женою,А если бысын был, провёл бывенчание. Однако в соответствии с нормами грамматического оформления глагольных единиц, избежать подобного наслоения нельзя, не минуя повторов. Временные формы глаголов в переводах Д. Бурнашевой также не всегда соответствуют русской норме. Так, в строках ст. «Буду жалеть» видим явную дисгармонию в двух последующих предложениях текста:Если не ты, другая будет, знай:Будешь печалитьсяи сгоратьот любви.Новые любимые не продаются на рынке,Потом сожалеешьбез пользы.Две первые строки составляют первое предложение, в котором определяется будущее время глаголов: будет, будешь печалиться, будешь сгорать. Оставшиеся строки составляют второе предложение,в котором первая часть является общефилософским замечанием, использование глагола не продаютсяв форме настоящего времени уместно и логично. Афористическая природа данного замечания, обобщённость наблюдения позволяют говорить об отмеченном в нём явлении как о постоянно действующем, неединичном, что говорит в пользу настоящего времени. Однако во второй части данного бессоюзного предложения автор текста вновь обращается к конкретному предполагаемому событию из жизни лирической героини: Потом сожалеешь без пользы. Именно предполагаемость, прогнозируемость, а не реальность, не реализация в настоящем времени данного события обусловливают невозможность использования глагола настоящего времени сожалеешьв данной конструкции. Вероятно, переводчиком преследовалась задача уподобить формы обоих используемых во втором предложении глаголов ввиду стремления к параллелизации событий. Однако различная модальность этих глаголов (реальная и ирреальная) не была учтена.Подобный пример недостаточно осторожного оперирования глаголами в различных временных формах можно рассмотреть в ст. «Проведём трудом»:Играя, смеясь, странно радуемся, толстеем,А когда же будем питьчай?Встав утром, сено собрав,В трудах провелилето. Глаголы радуемся, толстеемпризваны описать продолженные многоразовые действия лирических героев стихотворения, однако они вступают в смысловое противоречие с глаголом будущего времени будем пить(чай), указывающим на единичное предполагаемое действие, не становящееся в ряд им подобных. Зависимость деепричастий встав и собравот глагола провели(лето) можно рассматривать в данном контексте как явную грамматическую ошибку. Несовпадение грамматического числа у ключевого существительного заголовочногословосочетания и у этого же существительного в тексте стихотворения может порождать смысловые несоответствия. Так, в ст. «Горестидрузей» главный компонент заголовочного словосочетания включает существительное множественного числа, тогда как в тексте данное существительное функционирует как номинатив явления единичного:Если запоют два соловья,Услышишь их голоса в степи.А если двадруга расстанутся, От горестипожелтеют они.Расхождение заявляемых в заглавии фактов и описанных в тексте относится к области фактической точности произведения. Однако, как можно увидеть, корень несоответствия лежит в границах грамматических характеристик языковых единиц. Недостаточно внимательное отношение к данным характеристикам при переводе приводит к заметному снижению качества текста перевода.Эквивалентность перевода, часто воспринимаемая как важнейшее качество работы данного рода, при внимательном рассмотрении может быть охарактеризована как весьма уязвимое качество, в отдельных ситуациях недостижимое, в других –вредящее смыслу переводимого. «Эквивалентность, да ещё и полная, может существовать иногда только на уровне реального мира. Понятия же об одних и тех же, то есть эквивалентных, предметах и явлениях действительности в разных языках различны, потому что строятся на разных представлениях в национально отличных сознаниях. Также и слова живут своей разной словесной жизнью в разных языках, имеют разную сочетаемость, разные стилистические и социокультурные коннотации», –пишет С.Г. ТерМинасова [4]. Можно было бы добавить, что часто отсутствие эквивалентности обусловливается присутствием грамматической специфики одного из языков, участвующих в переводе.
Таким образом, грамматические трудности перевода поэтических текстов с татарского языка на русский объективно существуют. Это разнообразные случаи, связанные с употреблением глаголов в определённых грамматических формах числа, рода, времени, наклонения. Несовпадение в тексте перевода глагольных форм в близко расположенных предложениях, в частях одного и того же предложения, явление гистеропротерона, отсутствиенеобходимых элементов или, напротив, излишнее их присутствие –снижают качество перевода, свидетельствуют о трудностях поиска в процессе перевода оптимальных вариантов, отвечающих исходному языку и языку перевода.
Ссылки на источники1.Литературная энциклопедия. –В 11 т. / Под ред. М.В. Фриче, А.В. Луначарского. –М.: Издво Коммунистической академии: Советская энциклопедия: Худ. литра, 1939. –Эл. ресурс: Режим доступа: http://dic.academic.ru/dic.nsf/enc_literature/4495/%D0%A2%D0%B0%D1%82%D0%B0%D1%80%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B5[23.04.2015]2.Самитова Г. Избранные произведения / Сост. Ш. Самитов, Ф. Акбазова, М. Зайдуллина, А. Изатуллина. –Казань: Книжное издво Татарстана, 1965. 3.Москвин В.П. Выразительные средства современной русской речи. Тропы и фигуры. –Рн/Д: Феникс, 2007. –с. 204.4.ТерМинасова С.Г. Эквивалентность слов, понятий, реалий. –Эл. ресурс: Режим доступа: http://nestudent.ru/catalog.php?c=121&t=1&p=1[10.09.2015]
Мифтяева Серур Алиевна,магистрант Астраханского государственного университета, г. Астраханьsurur57@mail.ru
О некоторых грамматических аспектахперевода поэтического текстас татарского языка на русский (на материале стихов Г. Самитовой)
Аннотация. В статье рассматриваются случаи грамматических трудностей перевода поэтических текстов с татарского языка на русский. Материалом исследования являются стихи Г. Самитовой. Это разнообразные случаи, связанные с употреблением глаголов в определённых грамматических формах числа, рода, времени, наклонения, несовпадение в тексте перевода глагольных форм в близко расположенных предложениях, в частях одного и того же предложения, явления гистеропротерона, отсутствие необходимых элементов (частиц) и наоборот. Это снижает качество перевода.Ключевые слова: поэтический текст, перевод, глагол, грамматическая форма, язык перевода, исходный язык, русский язык, татарский язык.
Качество перевода часто ошибочно рассматривается как наивысшая степень воспроизведения в текстеперевода грамматической формы подлинника. Однако цель перевода не сохранение грамматической формы исходного языка, а передача ключевой мысли. Только случаи стилистических требований к переводу, предусматривающие полное отражение оригинальной конструкции, могут обусловить жёсткие рамки соответствия. Кроме того, воссоздать на языке перевода грамматические черты исходного языка совершенно без изменений практически невозможно, и при решении данной задачи переводчики скорее воссоздают их функции. Точный во всех грамматических отношениях перевод часто не может отвечать речевым нормам языка перевода. Отсюда вытекает допустимость изменений грамматических категорий слова; словосочетательная и иная синтаксическая перестановка; полная замена выражения иным.Многие исследователи перевода отмечают существование трёх типов грамматического различия текста исходного языка и текста языка перевода:1) присутствие в тексте исходного языка такого элемента, которому нет формальнограмматического соответствия в языке перевода;2) присутствие в языке перевода элементов, которым нет соответствия в языке оригинала (при этом использование данных возможностей значительно расширяет спектр изобразительновыразительных средств переводчика, его коммуникативносуггестивных средств, реализующих прагматические задачи) –например, категория вида глагола, причастные и деепричастные формы глагола, уменьшительноласкательные суффиксы и суффиксы субъективной оценки в русском языке;3) соответствие грамматических элементов исходного языкаи языка перевода, но различение их функций. Умелое использование всех трёх перечисленных типов грамматического различия при переводе может способствовать формированию такого окончательного варианта текста перевода, который будет отличаться органичностью смыслового наполнения и соответствующей словесной формы.В грамматическом плане текст перевода с татарского языка на русский часто включает в себя случаи, требующие большей переводческой компетенции, чем наблюдается. Встречаются ошибки как «поверхностного»плана, отражающие элементарные различия грамматик двух языков, так и глубинного характера, демонстрирующие несовпадения в структуре грамматического значения в системах этих языков. Газиза Багаветдин кызыСамитова, представительница рода казанских купцов, попавших в астраханские степи ещё в 18 веке, писала на одном из наречий поволжскотатарского языка, которое длительное время именовалось как астраханскотатарский
язык. Исследователи отмечают его специфику, возникшую ввиду его долгой жизни в окружении русских говоров Поволжья. «Основные особенности поволжскотатарского языка, свойственные и диалектам, и литературному языку, созданному после революции, и отличающие его от других тюркских языков, лежат в области словаря, морфологии и фонетики» [1]. При этом Г.Б. Самитова не могла владеть литературным вариантом данного языка, т.к. литературный вариант был создан только после революции, а поэтесса прожила после неё всего 11 лет. Кроме того, Г.Б. Самитова была билингвом, что особенным образом отражается на качестве перевода, который неизменно оказывается иным, чем перевод текста на язык, чуждый автору. Стихи астраханской поэтессы XIXвека Г.Б.Самитовой переводили разные переводчикипрофессионалы и любители. Так, в работах Д. Бурнашевой[2]встречаем явные грамматические ошибки, выявляющие слабое знание переводчиком грамматической системы русского языка: две соловушкилетают; левой рукой коснёшься до подбородка; вечером, днём из глаз льются слеза; постелем в прохладное место(Следовало: постелем в прохладном месте); Аль поёшь ты тоже от грусти, не выдержав грустьтоски? (Следовало: ... не выдержав груститоски); в половинках глазачернота; Дорогая,люблю я тебя! ... Ты ведь очень честен; Удивительныенаши современники!(Следовало: Удивительны наши современники! –в заголовочной функции; краткое прилагательное в функции определения в односоставном предложении именного типа (номинативном); Есть ли мой папочка? Есть ли моя мамочка? Тоскуют ли они о нас? Читают ли молитвы для нас?(Следовало: ... за нас); заглавие стихотворения: Проведём трудом(Следовало: Проведём в труде); С нелюбимым не раскрыть секретов(Следовало: Нелюбимому не раскрыть секретов–Ст. «За другого меня сосватали»); Дорогая, люблю я тебя ...Когда входишь в двери, вижу любимого рост(муж. род. субстантивированного существительного –о девушке). Большую группу составляют грамматические несоответствия в текстах переводов, свидетельствующие о более глубоких, ментальных расхождениях носителей двух языков с разных сторон перевода. Так, наиболее «далёким» от грамматики, но, тем не менее, являющимся грамматическим по происхождению, можно считать случай реализации гистеропротерона[3]. Например, заглавие стихотворения в переводеД. Бурнашевой «Сгоревшимсердцам нет отдыха»свидетельствует об ошибочном построении грамматической конструкции, включающей определяемое слово и зависимое причастие в роли синтаксического определения к дополнению в безличном предложении. Наличие специфического слова нетв предложении в роли сказуемого говорит о том, что время синтаксическое и время изображаемое в предложении совпадают –настоящее. Однако причастие прошедшего времени сгоревшимуказывает на тот факт, что субъект действия –сердца –уже сгорели, следовательно, с семантической точки зрения нелогично говорить об отсутствии у них покоя в настоящем времени и употреблять причастие прошедшего времени в указанной синтаксической конструкции. Реализацию того же грамматического нарушения встречаем в другой речевой ситуации: Пусть сгорят, запылаютсердца врагов.(Ст. «Кто мне нужен, кроме тебя?») –Переводчиком допущена ошибочная смысловая перестановка глаголов, расположение которых должно быть обратным ввиду возможности только обратной физической последовательности действий. Гистеропротерон встречаем также и в строках: Сидя за столом, пишу письмо другу. Оно уже отослано, сама осталась в слезах(Ст. «Письмо подруги»). Проблема глагольного вида в татарском языке, затронутая ещё в 1963 г. работе Ф.А. Ганиева (Видовая характеристика глаголов татарского языка), неизбежно отражается на результатах перевода поэтических текстов на русский язык. Так, у Д. Бурнашевой в ст. «Хадиче» находим:Тебя я увиделкогдато раз,С удивлением смотрел на твоё лицо.Русская языковая традиция предполагает видовое соответствие обоих глаголов: Тебя я виделкактораз,С удивлением смотрелна твоё лицо.Многообразие глагольных форм татарского языка (наклонений изъявительного, условного, желательного, повелительного; времён прошедшего, будущего, будущего неопределённого) –позволяет оперировать смысловыми единицами при переводе так, чтобы желаемая видовая форма была придана глаголу. Однако грамматическая традиция татарского языка не всегда позволяет воссоздать при переводебезупречную соответствующую конструкцию. В приведённом случае переводчица эксплуатирует форму совершенного вида увидел, несмотря на последующее размещение в ряду однородных сказуемых глагола несовершенного вида смотрел. Разнящиеся формы объясняются смысловым фактом исходного текста: автор стихотворения хотела подчеркнуть единичность события: когдато раз–однако грамматическая норма русского языка требует уподобления.В переводе того же стихотворения находим грамматическое несоответствие русской норме и вслучае, когда речевая неполнота перевода является яркой. Так, конструкция с деепричастным оборотом подразумевает обязательное наличие в предложении сказуемого. Однако переводчица избегает использования глагола, обращаясь к разговорному варианту, допускающему неполноту:Думая о тебе, я ночью без сна,А днём не могу поесть.Во фрагменте: Думая о тебе, я ночью без сна...–выпущен основной глагол (лежу, тоскую, нахожусьи т.п.), прикрепляющий к себе деепричастный оборот. Отсутствие данного глагола оказывает снижающее стилистическое воздействие на сегмент перевода. Можно отметить такую степень нивелирования стилистического качества, которая свойственна бытовой, примитивной речи, но не высокохудожественной. Следовательно, данное грамматическое отклонение от нормы должно рассматриваться как грамматическая ошибка, несмотря на допустимость подобных конструкций как в татарском, так и в русском разговорном языках.Примыкают к данному случаю и текстовые фрагменты переводов, содержащие одиночные деепричастия и деепричастные обороты, грамматически неточно размещённые в предложении относительно определяемого глагола. Например, в строках:У верных друзей в памяти,Играя, смеясь, сказанные слова (Ст. «Кто мне нужен, кроме тебя?»).Коммуникативный замысел поэтессы заключался в указании на крепость памяти, которую хранят близкие друзья об искромётных речах юной девушки, игривой и смешливой, когдато жившей рядом с ними, но сейчас далёкой. Синтаксическая конструкция перевода Д. Бурнашевой ориентирует на иное понимание смысла: сказанные этой девушкой слова хранятся в памяти друзей, играя и смеясь. Искажение смысла имеет место в связи с тем, что синтаксис переводчицы при ориентации на нормы русского узуса предполагает зависимость деепричастий играя, смеясь от опущенного глагола –хранятся. В тексте оригинала деепричастия зависят от глагола сказала, ставшего в переводческом варианте причастной формой. Подобная переориентация синтаксической зависимости влечёт за собой, как видим, смысловые неточности, что снижает ценность перевода.
Оперирование формами наклонений русского глагола при переводе с татарского языка на русский осложняется, кроме того, в случае художественного, поэтического перевода. Требование соответствия стихотворному размеру в отдельных случаях провоцирует, например, добавление лишнего слога (бы) в условном наклонении, в других –его отсутствие. Так, в строках перевода ст. «Хадиче» находим конструкцию:Хорошо бы, если ты будешь мне женою,А если бы сын был, провёл бы венчание. Не принимая во внимание случай несоответствия глагольных времён, сосредоточимся на случае отсутствия необходимой частицы быпри глаголе быть, ср.:Хорошо бы, если бы ты быламне женою...Можно предположить, что переводчица стремилась избежать наслоения большого количества частиц быв двух соседних строках стихотворения:Хорошо бы, если быты была мне женою,А если бысын был, провёл бывенчание. Однако в соответствии с нормами грамматического оформления глагольных единиц, избежать подобного наслоения нельзя, не минуя повторов. Временные формы глаголов в переводах Д. Бурнашевой также не всегда соответствуют русской норме. Так, в строках ст. «Буду жалеть» видим явную дисгармонию в двух последующих предложениях текста:Если не ты, другая будет, знай:Будешь печалитьсяи сгоратьот любви.Новые любимые не продаются на рынке,Потом сожалеешьбез пользы.Две первые строки составляют первое предложение, в котором определяется будущее время глаголов: будет, будешь печалиться, будешь сгорать. Оставшиеся строки составляют второе предложение,в котором первая часть является общефилософским замечанием, использование глагола не продаютсяв форме настоящего времени уместно и логично. Афористическая природа данного замечания, обобщённость наблюдения позволяют говорить об отмеченном в нём явлении как о постоянно действующем, неединичном, что говорит в пользу настоящего времени. Однако во второй части данного бессоюзного предложения автор текста вновь обращается к конкретному предполагаемому событию из жизни лирической героини: Потом сожалеешь без пользы. Именно предполагаемость, прогнозируемость, а не реальность, не реализация в настоящем времени данного события обусловливают невозможность использования глагола настоящего времени сожалеешьв данной конструкции. Вероятно, переводчиком преследовалась задача уподобить формы обоих используемых во втором предложении глаголов ввиду стремления к параллелизации событий. Однако различная модальность этих глаголов (реальная и ирреальная) не была учтена.Подобный пример недостаточно осторожного оперирования глаголами в различных временных формах можно рассмотреть в ст. «Проведём трудом»:Играя, смеясь, странно радуемся, толстеем,А когда же будем питьчай?Встав утром, сено собрав,В трудах провелилето. Глаголы радуемся, толстеемпризваны описать продолженные многоразовые действия лирических героев стихотворения, однако они вступают в смысловое противоречие с глаголом будущего времени будем пить(чай), указывающим на единичное предполагаемое действие, не становящееся в ряд им подобных. Зависимость деепричастий встав и собравот глагола провели(лето) можно рассматривать в данном контексте как явную грамматическую ошибку. Несовпадение грамматического числа у ключевого существительного заголовочногословосочетания и у этого же существительного в тексте стихотворения может порождать смысловые несоответствия. Так, в ст. «Горестидрузей» главный компонент заголовочного словосочетания включает существительное множественного числа, тогда как в тексте данное существительное функционирует как номинатив явления единичного:Если запоют два соловья,Услышишь их голоса в степи.А если двадруга расстанутся, От горестипожелтеют они.Расхождение заявляемых в заглавии фактов и описанных в тексте относится к области фактической точности произведения. Однако, как можно увидеть, корень несоответствия лежит в границах грамматических характеристик языковых единиц. Недостаточно внимательное отношение к данным характеристикам при переводе приводит к заметному снижению качества текста перевода.Эквивалентность перевода, часто воспринимаемая как важнейшее качество работы данного рода, при внимательном рассмотрении может быть охарактеризована как весьма уязвимое качество, в отдельных ситуациях недостижимое, в других –вредящее смыслу переводимого. «Эквивалентность, да ещё и полная, может существовать иногда только на уровне реального мира. Понятия же об одних и тех же, то есть эквивалентных, предметах и явлениях действительности в разных языках различны, потому что строятся на разных представлениях в национально отличных сознаниях. Также и слова живут своей разной словесной жизнью в разных языках, имеют разную сочетаемость, разные стилистические и социокультурные коннотации», –пишет С.Г. ТерМинасова [4]. Можно было бы добавить, что часто отсутствие эквивалентности обусловливается присутствием грамматической специфики одного из языков, участвующих в переводе.
Таким образом, грамматические трудности перевода поэтических текстов с татарского языка на русский объективно существуют. Это разнообразные случаи, связанные с употреблением глаголов в определённых грамматических формах числа, рода, времени, наклонения. Несовпадение в тексте перевода глагольных форм в близко расположенных предложениях, в частях одного и того же предложения, явление гистеропротерона, отсутствиенеобходимых элементов или, напротив, излишнее их присутствие –снижают качество перевода, свидетельствуют о трудностях поиска в процессе перевода оптимальных вариантов, отвечающих исходному языку и языку перевода.
Ссылки на источники1.Литературная энциклопедия. –В 11 т. / Под ред. М.В. Фриче, А.В. Луначарского. –М.: Издво Коммунистической академии: Советская энциклопедия: Худ. литра, 1939. –Эл. ресурс: Режим доступа: http://dic.academic.ru/dic.nsf/enc_literature/4495/%D0%A2%D0%B0%D1%82%D0%B0%D1%80%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B5[23.04.2015]2.Самитова Г. Избранные произведения / Сост. Ш. Самитов, Ф. Акбазова, М. Зайдуллина, А. Изатуллина. –Казань: Книжное издво Татарстана, 1965. 3.Москвин В.П. Выразительные средства современной русской речи. Тропы и фигуры. –Рн/Д: Феникс, 2007. –с. 204.4.ТерМинасова С.Г. Эквивалентность слов, понятий, реалий. –Эл. ресурс: Режим доступа: http://nestudent.ru/catalog.php?c=121&t=1&p=1[10.09.2015]
