Семантическая деривация слов иноязычного происхождения в русском языке

Адаптация слов иноязычного происхождения – это процесс, имеющий сложную организацию и протекающий во времени. Проблему ассимиляции слов необходимо рассматривать в диахронии, на определенном временном срезе. О степени ассимилированности той или иной лексической единицы можно говорить только применительно к конкретному периоду, так как границы понятий «иноязычное слово» и «заимствование» бывают размыты. Существует несколько критериев определения степени заимствованности слова: частота употребления иноязычного слова в заимствующем языке; соотнесенность с грамматическими (морфологическими, прежде всего) категориями заимствующего языка; словообразовательная активность; фонетическое освоение; передача слова графическими средствами заимствующего языка. Выполнение полного комплекса признаков факультативно. На наш взгляд, необходимыми условиями ассимиляции слова являются соотнесение лексемы с определенным денотатом и частота употребления лексической единицы, т.е. достаточно активное использование ее в речи.           

Трудности возникают при определении семантической структуры конкретного слова применительно к этапу вхождения лексической единицы в язык-реципиент, ведь следует учитывать тот факт, что на начальном этапе приспособления возможна как идентификация значений прототипа и заимствования, так и дифференциация значений. Первый случай характерен для терминологической лексики, второй – для большинства слов, входящих в новую языковую среду и приспосабливающихся к ней.   

Процесс семантической адаптации иноязычного слова связан с преобразованием его семантической структуры без изменения формы. Предполагается, что лексическое значение слова из другого языка не просто впитывается «принимающим» языком, а происходит так называемая «притирка» его к системе нового языка на уровне семантики. Молниеносный перенос смысла какого-либо слова из одного языка в другой в чистом виде невозможен, потому что заимствующий язык должен быть в той или иной мере знаком с понятием, выражаемым этим же словом. Этимологическая связь в любом случае сохраняется. Таким образом, даже стремительная русификация слова не сделает его полноценной единицей языка, т.е. общеупотребительным, стилистически нейтральным, прижившимся и активно используемым в различных стилях.

Особый интерес вызывают новейшие заимствования, процесс их активизации в русском языке, а также изменения значений ранее заимствованной лексической единицы на современном этапе. В конце XX – начале XXI вв. иноязычная лексика (в том числе, заимствования как ее составляющие) образует один из основных пластов лексической системы русского языка. Это связано, прежде всего, с изменениями в политической жизни страны. Слова иноязычного происхождения стали господствовать в самых различных сферах: научной, финансовой, культурной, бытовой и.т.д. Даже просторечная лексика пополняется словами иноязычного происхождения. 

Сопоставительный анализ прототипа и коррелятивной семы позволяет выделить определенные типы соответствий. По мнению Н.В. Габдреевой, можно выделить четыре основных типа соответствий иноязычного прототипа и коррелята в русском языке: расширение семантического объема, сокращение семантического объема (упрощение семантической структуры, сокращение количества значений), устойчивость семантической структуры и межъязыковая омонимия.

Для современного периода развития языка характерен процесс заимствования лексических единиц с последующим увеличением их семантического объема. Как правило, семантическое развитие проходит уже на русской почве. Процесс расширения значения включает в себя:

а) увеличение семантического объема,

б) развитие переносных значений у ранее заимствованного слова на русской почве.

Рассмотрим некоторые примеры. Английское слово коктейль (англ., букв. ‘петушиный хвост’), вошедшее в русский язык в XX веке, первоначально имело значение «спиртной напиток с сахаром и пряностями». В настоящее время под этим словом понимается «охлажденная смесь различных напитков» (коктейль на основе соков, коктейль молочный с сахаром, коктейль фруктовый). В данном случае можно говорить о заимствовании с расширением семантического значения слова по наличию общей семы «смесь напитков».

Вошедшее относительно недавно в русский язык немецкое слово штрейкбрехер  (нем., букв. ‘стачка’ и ‘ломать, срывать’) первоначально (в словаре Ожегова) имело значение «человек, который работает во время забастовки, предавая интересы забастовщиков». Позже в словаре Ефремовой помимо значения, которое соответствует значению прототипа, зафиксировано дополнительное: «тот, кто нанят администрацией для замены бастующих». На сегодняшний день в современных словарях отмечается дополнительная коннотативная сема «изменник, предатель общих интересов».

Переносное значение может появляться в языке как результат непрямой номинации, т.е. такого способа обозначения объективно существующих предметов  или качеств, который связан не с названием их существенных признаков, а с обозначением предмета или качества через второстепенные признаки другого, уже обозначенного предмета, отраженные в его наименовании. Слово «аутсайдер» (англ. букв. ‘снаружи’ и ‘сторона’) вошло в значениях «предприятие или компания, не входящие в монополистические союзы» и «спортсмен, не имеющий шансы на успех». Позднее в словаре Ефремовой фиксируются следующие значения, в том числе переносное: 1) мелкое или среднее предприятие какой-либо отрасли производства, не входящее в монополистическое объединение этой отрасли; 2) команда или спортсмен, занимающие одно из последних мест в соревновании (в спорте); 3) перен. тот, кто оказывается последним, отстает в каком-либо деле. Употребление слова в переносном значении подразумевает наличие имплицитных связей между значением исходного слова и производным лексическим значением. В данном случае можно говорить о наличии общей ассоциативной семы «неудачник», которая объединила исконное и производное значения  слова.

Процесс расширения значения необходимо отличать от омонимии. Слово щербет (вар. шербет) в самом начале имело значение «напиток, приготовленный на основе натуральных соков ягод и фруктов». В последнее время за ним закрепилось неправильное неграмотное торговое наименование различных  помадок, смешанных с орехами и спрессованных в брикеты. Современный словарь иностранных слов (Зенович) дает следующие значения: 1) восточный напиток из фруктового сока и сахара; 2) сладкое кушанье – густая масса, приготовленная из фруктов, кофе, шоколада и сахара. Причина, по которой название напитков перешло на помадки, неясна.

Сужение семантического значения подразумевает конкретизацию значения по принципу сужения семантического объема или уменьшения количества значений слова. Как правило, подобное явление наблюдается у слов, имеющих в языке-источнике одно или несколько значений. Сужение семантического объёма заимствованного слова может происходить как в момент его вхождения в русский  язык, так и в процессе освоения. Рассмотрим данный процесс на примере английского слова кастинг (англ., букв. ‘забрасывание’). В языке-источнике в настоящий момент оно имеет несколько значений: 1) бросание, метание; 2) сбрасывание рогов, смена кожи; 3) примерный подсчёт 4) распределение ролей, подбор актёров; 5) литьё, отливка; 6) коробление древесины; 7) транспорт горной породы; 8) холмики земли, образованные червями; 9) рвотная масса. Современный словарь Ефремовой приводит следующие значения: 1) определение состава исполнителей, отбор актёров для кино, телевидения, театра; 2) публичный просмотр девушек (обычно во время конкурсов красоты), а также моделей, манекенщиц для последующей демонстрации образцов модной одежды. Как видим, современная лексема вербализует только небольшую часть первоначально номинированных предметов.

Английское слово хакер (англ., букв. ‘рубить, прорубать’) в языке-источнике имеет несколько значений: 1) человек, который взламывает компьютерные программы; 2) человек, который моет посуду перед едой; 3) тот, кто занимается некоторой деятельностью по-дилетантски. В русском языке в результате сокращения количества значений осталось лишь одно, связанное со сферой информатики – «компьютерный взломщик, специалист по несанкционированному доступу в компьютерные сети, преодолению систем компьютерной защиты».

В последнее время в русском языке часто используется слово фейк в значениях: «подделка, фикция» и «второй зарегистрированный на ресурсе аккаунт, являющийя недостоверной копией аккаунта какого-либо пользователя, зарегистрировавшегося на том же ресурсе». В английском языке оно имеет больше значений: 1) бухта каната; 2) хитрость, обман, мошенничество; 3) подделка; подлог, фальшивка; 4) обманщик, мошенник, шарлатан; 5) финт (спорт.); 6) импровизация. Данный неологизм в русском языке ассоциируется с Интернетом и означает фиктивную личность, когда пользователь сети начинает выдавать себя за другое лицо.

Процесс сокращения семантического объема может затрагивать слова, которые вошли в русский язык достаточно давно и стали употребляемыми. Немецкое слово штраф (нем., букв. ‘наказание’) обозначало разные виды наказания и имело следующие значения: 1) наказание, взыскание (в том числе телесное или церковное  наказание, смертная казнь); 2) штраф; 3) возмездие, расплата. В современном языке лексема употребляется только в значении «денежное взыскание, мера материального воздействия на лиц, виновных в нарушении определённых правил».

На современном этапе развития лексики русского языка наблюдается процесс ее актуализации (ресемантизации). Он подразумевает, что вышедшие на определенном временном отрезке из употребления или ставшие малоупотребительными лексические единицы по прошествии какого-либо периода повышают свою функциональную значимость, вновь входят в словарный состав языка. Они могут сохранять прежнее смысловое содержание, а могут иметь семантические изменения.

В XVIII веке в русском языке активно использовалось французское слово канапе. Одно из его первоначальных значений: «маленький, на один укус, кусок хлеба с начинкой» – на протяжении XIX века и в начале XX не было зафиксировано в словарях. Только на рубеже  XX – XXI веков данное наименование блюда вновь стало встречаться и в кулинарных книгах, и в словарях.

Многие распространенные в XVIII  и  XIX  вв. лексические единицы на долгое время исчезли из активного словарного запаса, и лишь несколько лет назад они вновь вернулись в язык вместе с возрождением реалий: парфе (фр., сливки, взбитые с сахаром с добавлением ванили), оршад (фр., напиток из миндального молока) и другие.

Таким образом, семантическая деривация – сложный и интересный процесс, раскрывающий изменения, которые происходят в семантической структуре слова. Рассмотрение лексических единиц в диахронии позволяет выявить определенные соответствия прототипа и коррелятивного заимствования применительно к определенному периоду развития языка.