Композиционно-игровая функция интертекста в романе Х. Вольпи «В поисках Клингзора»
Е.
А. НеживаяБиблиографическое описание статьи для цитирования:
Неживая
Е.
А. Композиционно-игровая функция интертекста в романе Х. Вольпи «В поисках Клингзора» // Научно-методический электронный журнал «Концепт». –
2017. – Т. 31. – С.
976–980. – URL:
http://e-koncept.ru/2017/970210.htm.
Аннотация. В статье представлен интертекстуальный анализ романа современного мексиканского писателя Хорхе Вольпи. Автор статьи исследует различные типы интертексту-альности в романе: «собственно» интертекстуальность (цитаты, аллюзии), паратекстуальность (название) и архитекстность (жанровая связь текстов). Исследование показало, что различные типы интертекстуальности в современной зарубежной прозе, отсылающие к прецедентным текстам, играют важную роль в расширении смысла произведения, организации повествования.
Текст статьи
Неживая Елена Андреевна,кандидат филологических наук, доцент кафедры русского языка и литературы факультета филологии и межкультурной коммуникацииФГБОУ ВО «Амурский гуманитарнопедагогический государственный университет», г. КомсомольскнаАмуреeanezhivaya@gmail.com
Композиционноигроваяфункция интертекста
в романе Х. Вольпи«В поисках Клингзора»
Аннотация.В статье представлен интертекстуальный анализ романа современного мексиканского писателя Хорхе Вольпи. Автор статьи исследует различные типы интертекстуальности в романе: «собственно» интертекстуальность (цитаты, аллюзии), паратекстуальность (название) и архитекстность (жанровая связь текстов). Исследование показало, что различные типы интертекстуальности в современной зарубежной прозе, отсылающие к прецедентнымтекстам, играют важную роль в расширении смысла произведения, организации повествования.Ключевые слова:интертекстуальность, паратекстуальность, архитекстуальность, прецедентный текст.
Филологические исследования свидетельствуют о том, что любое произведение создается писателем с опорой на уже существующуюжанровокомпозиционнуюмодель, дискурс или культурный код. Таким образом, всякое произведение оказывается тесно связанным с огромным количеством текстов, и именно это взаимодействие, по мысли французского исследователя Ж. Женетта, автора самой признанной на данный момент классификации интертекстуальных связей, является показателем его литературности[1, 470471].В художественной практике разные типы межтекстовых взаимодействий оказываются тесно связанными. Интертекст и паратекст становятся приемами создания художественных структур, вводя формальные или идейносодержательные элементы прецедентных жанров в архитектонику постмодернистского повествования, актуализируя диалог современного произведения с определенным жанром или его индивидуальноавторской моделью. Жанр или прецедентный текст выступают в роли гипотекста, который имитируется, трансформируется или пародируется. За счет парадигматических отношений текста с теми или иными прецедентными жанрами постмодернистское произведение обретает сложную конструкцию, включающую в себя многочисленные элементы различных жанровых моделей.Роман мексиканского писателя Хорхе Вольпи (р. 1968)«В поисках Клингзора» («En busca de Klingsor»,1999) это произведение постмодернизма, и основная стратегия в нём это стратегия неуверенности, неопределенности, поддерживаемаяспецифической нарративной структурой. Обрамляющее повествование в романе ведется не от лица героярасследователя Френсиса Бэкона, а от лица Густава Линкса. Особенностью романного нарратива является умножение точек зрения и, прежде всего, нестабильность автора в тексте, которая приводит к тому, что сам повествователь становится и режиссером, и шпионом, и преступником. Он постоянно контаминирует, двоится в сознании читателя, так как его функциональные сферы периодическипересекаются и налагаются друг на друга.Кроме того, комбинаторная поэтика романа проявляется в применении игровых приемов, манипулировании текстами известных литературных и музыкальных произведений. В романе можно выделить три основных сюжетных линии детективную (расследование: поиск ученого, известного под псевдонимом Клингзор, который в годы войны руководил проектом по созданию атомной бомбы и был повинен в гибели множества людей), биографическую (истории жизни американского лейтенанта Фрэнсиса Бэкона и немецкого математика Густава Линкса) и историческую (заговор против Гитлера). Главная история проецируется на личные, персональные истории Бэкона и Линкса, на идейнотематический пласт вагнеровского «Парсифаля», на историю физики ХХ века. Реальность историческая и художественная постоянно пересекаются, причем мир вымысла, текст оказывается фундаментальнее самой реальности.Поэтому невозможно однозначно судить о многих вещах в романе, одной из которых является фиктивность или реальность исторического процесса. В частности, основной вопрос романа «Кто же был Клингзором?» имеет, по меньшей мере, несколькоответов. Практически все персонажи произведения строят версии о том, кто является Клингзором, но найти его оказывается так же сложно, как Грааль, он неуловим. В данном случае философская идея постмодернизма об относительности истины (понятие истины «теряется в общей культурноигровой атмосфере», где «каждое высказывание амбивалентно: оно и истинно, и ложно в зависимости от того, кто и при каких обстоятельствах его высказывает» [4, 122])органичносплетается с теорией относительности Эйнштейна применительно к позиции наблюдателя (истину в принципе можно найти, но абсолютно объективно доказать нет, ведь ищущихэту истинунельзяназватьобъективными наблюдателями). Такая установка позволяет авторусделать читателя своеобразным сотворцом романа, носителем одной из возможных «точек зрения»: «Не буду сейчас вдаваться в подробности, приведу только один из самых неожиданных выводов этой теории, а именно: я есть то, что вижу. Что это значит? Да ничего нового, всего лишь весьма избитое соображение: истина относительна. Любой, кто наблюдает какоето явление движение невидимого электрона или необъятную Вселенную, не важно, образует с объектом наблюдения, по определению Шредингера, «волновой пакет». Наблюдатель и наблюдаемая материя взаимодействуют волны, исходящие от обоих, накладываются друг на друга и непредсказуемо видоизменяются. Таким образом, мы приходим к ничуть не удивительному умозаключению о том, что каждая человеческая голова в действительности являет собой целый мир. И правда у каждого своя»[2, 41].Таким образом, любое явление можно описать с разных точек зрения и в абсолютно разных системах координат (принцип дополнительности), и читатель получает право варьировать сюжет, композицию и основные мотивы произведения опсвоему. Автор не навязывает читателю свое видение, а погружает его в художественное пространство романа, предоставляя возможность самому ориентироваться в нем и создавать собственное произведение на основе прочитанного, свою версию событий.Усложняет задачу читателя и присутствие в романе ряда кодов и интертекстуальных отсылок к другим произведениям и концепциям, которые заманчиво предлагают своеобразный ключ к решению вопроса. Слияние интертекстуальных кодов (детективного, научного и мифологического) формирует игровую основу романа. Один из важнейших конструктов композиции романа Х. Вольпи составляет, на наш взгляд, мифологическая история о поисках св. Грааля. Заглавие романа содержит аллюзию и представляет собой отсылку к легендарномифологической основе, точнее разным ее версиям, представленным в ряде литературных и музыкальных произведений, где одним из персонажей является маг Клингзор: это роман поэта немецкого средневековья В. фон Эшенбаха «Парсифаль», а также к роман немецкого романтика Новалиса «Генрих фон Офтердинген» и операР. Вагнера «Парсифаль».Интертекст в данном случае определяет персонажную сферу романа Х. Вольпи и служит ключом к разгадке, который подсказан читателю через герояповествователя Линкса, выстраивающегоаналогии между личной историей и «вечным сюжетом».
Поскольку ход развития действия впроизведенииХ. Вольпи концептуально «подсвечивается» легендарномифологической историей поисков Грааля, отдельную группу в системе персонажей образуют персонажи романа Вольфрама фон Эшенбаха «Парцифаль» и оперы Р. Вагнера «Парсифаль»: Амфортас, Парсифаль, Клингзор и Кундри. В тексте постоянно возникают и обыгрываютсяпараллели между ними и главными героями романа «В поисках Клингзора». Так, герои Эшенбаха и Вагнеравыступают в качестве прообразов главных героевромана Вольпи:АмфортасЛинкса, ПарсифальБэкона,Кундри Ирены, Клингзор Гейзенберга. Однако параллелизм и удвоение персонажных линий осложняется тем, что героя романа нельзя однозначно ассоциировать с конкретным легендарным персонажем. Например, главные герои могут выступать в разных ипостасях: и Парсифаля, и Амфортаса, и даже Клингзора. В частности,БэконПарсифальищет Клингзора, в ходе этих поисков он встречается с Иреной (Ингой), выступающейв ролиКундри, котораяранит его(причем символическимкопьем в данном случае становитсяпредательство Линкса). Следовательно,Бэкон ассоциируетсяскореесАмфортасом, чемс Парсифалем. Сдругой стороны, по убеждению Бэкона, именно Линкс является Клингзором, которого он нашел и победил, и Кундри остается с ним. В этом случае Бэкон снова выполняет функциюПарсифаля: «По причине этого проклятия Парсифаль, как и Бэкон, годами блуждал, не в силах разыскать замок Монсальват и рыцарей Грааля. Наконец, после долгих и опасных странствий ему удалось приблизиться к своей цели»[3, 268]. Бэкон, как и Парсифаль, ослеплен любовью, которая не позволяет ему видеть реального положения вещей. В роли Парсифаля выступает и сам Линкс, так как он тоже принимает участие в поисках Клингзора. Но в конце произведения Линкс ассоциирует себя и Бэкона с Амфортасом, сравнивая свои душевные страдания с незаживающей ранойпоследнего: «А вообще мы с ним оба похожи на несчастного и жалкого Амфортаса: отлученные от Бога, обречены вечно страдать от своих незаживающих ран»[3, 271]. Линкса в финале произведения обвиняют в том, что он и есть Клингзор, таким образом, происходит окончательное смешение ролей и соединение двух сюжетных линий: литературной (легендарномифической истории о Парсифале)и реальнобиографической» (реализации мифа в жизни героев).На первый взгляд, опера Вагнера является наиболее актуальной для истолкования сюжета романа, потому что сам автор в лице Линкса дает отсылку именно к ней[2, 157158]. Главная идея вагнеровского «Парсифаля» путь к совершенству, к своему Граалю: от невежества к знанию через страдания и самоотречение и, в конечном итоге, к обновлению и просветлению. Однако в интерпретации Линкса основным мотивом действий Парсифаля является сражение с Клингзором, а Грааль отходит на второй план. В данном случае здесь просматривается расхождение истинной цели и ложной, обретения Грааля и поисков Клингзора. Герои произведения Х. Вольпи ищут не Грааль воплощение святости, а демона Клингзора. И, конечно, они его находят, но для каждого он свой, и каждому из героев он мстит своеобразно, ранит каждого копьем Луаэнгрина. Бэкон будет всегда мучиться тем, что он предал друга и соратника, причем он сам не уверен, обоснованно или нет. Линкс будет страдатьот того, что все его принимают за Клингзора, а настоящий Клингзор будет жить и радоваться, что ему больше ничего не угрожает. Но больше всего гложет Линкса тот факт, что он уже никогда не узнает наверняка, кто же был Клингзором на самом деле. Ирена будет мучиться тем, что она предает любимого человека, так как они работают на разные политические лагеря, которые никогда не будут служить одной цели. Таким образом, сюжет оперыР. Вагнера «Парсифаль» можно считать ключом к разгадкецентрального вопроса романа Вольпи. В контексте эпиграфа смысл заглавия романа мексиканского писателя прочитывается и как название игры, в которую вовлечены все персонажи и где призом будет всеобщее признание и собственное удовлетворение. Эта играполучает научное обоснование (ряд научных теорий)иключ(опера). На первый взгляд,герою (и читателю вместе с ним)кажется, что найти Клингзора достаточнолегко, но при столкновении с реальностью все умозаключения верифицированность, начинают трансформироваться, перестраиваться и становятся похожи на головоломку: «У аксиом заведомо истинных теоретических положений имеется особенность: они всегда выглядят настолько очевидными даже для несведущей публики, что многие начинают считать себя великими математиками. Блажен, кто верует… Конечно, в действительности многое происходит не так (например, мы, видимо, еще не скоро узнаем, зачем комуто понадобилось сотворять этот мир) …»[2, 78].Трансформируется даже сам ключ: оперный сюжет теряет валидность, возникает конгруэнтность персонажей, пересечение их функций; читателю сложно понять, кто и какую роль играет, все странным образом сплетается воедино. Романнаяголоволомка являетсясвоеобразной моделью диффузии и пульсации интертекстуальных кодов романа: научного, музыкальнолитературного и игрового. Сначала они все существуют самостоятельно, независимо друг от друга, но потом, в ходе развития сюжета, тесно переплетаются, становятся практически одним целым, образуя сложное интертекстуальное поле романа.
Читатель обречен собирать своеобразный гипертекстовый «кубик Рубика».Вскоре он начинает догадываться, что все не столь очевидно и автор намеренно вызывает у него ложное узнавание, очевидный «текстключ» не является истинным и необходимо искать другой. Так в качестве новой кодирующей системы романа Х. Вольпи возникает знаменитая поэма немецкого миннезингера Вольфрама фон Эшенбаха «Парцифаль», которая, в свою очередь, представляет собой переработку неоконченного романа французского трувера Кретьена де Труа «Персеваль». Как и у В. фон Эшенбаха, в произведении Х. Вольпи в первой части повествования мы видим описаниедетства и юности главного героя.Присутствует и общий мотив, объединяющий произведения, мотивнесмышлености,юношеской глупостиглавного героя перед началом странствия: Бэкон и Парцифаль растут «в неведении». Опыт и мудрость приобретаются Парцифалем и Бэконом в ходе путешествияи поиска. В обоих произведениях можно проследить схожую реализацию мотива: глупец становится героем. В начале произведений герои живут в своем воображаемом мире, но если за Парцифаля мир придумала его мать, то Бэкон сотворил свой мирсамостоятельно. Оба героя в начале повествования обретают первый опыт общения с женщинами. Оба совершают ошибку (Парсифаль слепо следовал наказам матери и убил Итера, а Бэкон завел двух любовниц) и отправляются в странствие, чтобы избавиться от результатов этой ошибки. Перед обоими стоит задача найти то, что до них никто не мог найти. Таким образом, вся первая часть «Парсифаля» и «В поисках Клингзора» представляет собой экспозицию, завершающуюся завязкой, в роли которой выступает «трудная задача». В дальнейшем герои путешествуют и, набираясь опыта, идут к своей основной цели: Парсифаль ищет Грааль, а Бэкон Клингзора. Оба в ходе повествования обретают любовь: Парсифаль находит Кондвирамур, а Бэкон Ирену. Здесь появляется еще один общий мотив произведений ослепленность любовью. Парсифаль и Бэкон обо всем забывают ради любви. В финале произведения Х. Вольпи происходит осечка героической карьеры Бэкона: изза любви он становится предателем.В концепроизведений и Парсифаль, и Бэкон приходят к своей цели, но если Парсифаль находит свой Грааль, то Бэкон, вычисливКлингзора, сомневается в валидности своей версии. Герой Эшенбаха искал мудрость, воплощенную в Граале и обрел ее, а Бэкон искал зло и в результате сам стал жертвой этого зла. Итак, вфинале поиска героя (и в финале произведения) происходит подмена ценностей. Бэкон искал не то, что следовало искать, поэтому и сомневается в верности обретенного ответа. На протяжении путешествия герои Вольпи и Эшенбаха встречают разных персонажй, выполняющих в произведении роли вестников и советчиков. Так, например, в средневековом романе «Парцифаль» главным помощником героя выступает Кундри, которая пророчит ему царствование в том случае, если он найдет Грааль, причем в начале Кундри выступает как враг Парсифаля. Она не может ему простить того, что он убил Итера, но затем отношение ее к Парцифалю кардинально меняется, то есть Кундри выступает в двух ипостасях в роли врага и в роли друга. В романе Вольпи функциювестников выполняютученые. Например, фон Нейман в первой части беседует с Бэконом, заставляя последнего взглянуть на вещи поновому. Нейман выступает в роли учителя Бэкона и помогает тому на протяжении всего романа. В данном случаефигураНеймана напоминает прецедентный образ провидца, направляющегоБэконаПарцифаля, помогающегоему размышлять, находить решения, выступающегов роли куратора. Кроме фон Неймана,Бэкон на протяжении произведения также встречается со множеством ученых, которые консультируютего и помогают в поиске. Например, встречи главного герояс Ленардом и Штарком, с одной стороны, помогли Бэкону в его поисках, а с другой, еще больше его запутали. Бэкон играет в своеобразную логическую игру, где необходимо строить научные гипотезы, приводить доводы и собирать факты. Вроли помощника героя выступает и русская шпионка Ирена, играющая ключевую роль в событиях. Именно с ее помощью Бэкон нашел Клингзора, но в том, что арестованный Линкс именно Клингзор,Бэкон не вполне уверен. Следовательно, герой Вольпине нашел свой Грааль в отличие от героя Эшенбаха, который, отыскав святыню, обрел счастье и покой и стал правителемстраны. В романе Эшенбаха существует параллельная сюжетная линия линия Гавана, другаПарсифаля, его соратникаи помощника. Функциягерояпомощникав произведении Вольпи отведенаЛинксу. Именно он, наряду с Иреной, является главным помощником Бэкона в поисках Клингзора, но вместе с тем если Гаван убивает Клингзора в произведении Эшенбаха, то у Вольпи Клингзором оказывается сам Линкс. Таким образом, совпадениясюжетнокомпозиционной схемыпроизведений Х. Вольпи и В. фон Эшенбахасвидетельствуют о том, что современный автор использовал прецедентный текст в качестве сюжетной канвы.Однако схожесть просматривается исключительно на уровне сюжетнокомпозиционном: оба героя в ходе странствия и поиска становятся личностями, но вместе с тем всодержательном плане каждый персонаж посвоему проходит свой путь. Х. Вольпи, беря за основу произведение Эшенбаха, наполняет его совершенно новым содержанием.
При повторном прочтении романа Х. Вольпи возникает ассоциация и с романом Новалиса «Генрих фон Офтердинген». В романе Х. Вольпи нет непосредственной отсылки к произведению Новалиса, но образованный читатель может провести параллель интуитивно, так как устанавливаются связи на уровне персонажной системы романов и сюжетной линии воспитания молодого героя. В произведениях Новалиса и Х. Вольпи у главного героя есть учитель, направляющий его деятельность(уХорхе Вольпи профессор фон Нейман, а в романе Новалиса ученый и маг Клингзор). И Клингзор, и Нейман ведут беседы со своими учениками о природе, науке, искусстве, войне, политике, стараются оказать содействие в любом деле. Если учитывать эту аналогиюисовпадение имен и функций главных героев обоих произведений, то ответ на центральный вопрос романа будет таким: возможно, сам фон Нейман является Клингзором. Он, как и геройубийцадетектива, совершил преступление и старается отвести от себя подозрения, держа Бэкона на коротком поводке, стараясь быть в курсе всех его дел и направляя ход следствия. В ходе поиска Клингзора фон Нейман непосредственного участия не принимает, но умело руководит этим процессом. Он воспринимает происходящее как логическую игру и пытается навязать свои правила Бэкону. Ученыйже старается отправить Бэкона как можно дальше от себя, что делает его самого практически недосягаемым. Кроме того, Нейман стремится еще больше запутать Бэкона, задавая ему бессмысленные загадки и предлагая логические шарады. Выступая негласным направляющим поиска, Нейман направляет действия Бэкона так, чтобы отвести подозрения от себя, а они вполне могут возникнуть, так как Нейман вместе со всеми учеными служил в Германии и занимался научной деятельностью и, как и любой другой ученый, мог оказаться Клингзором. Кроме того, именно Нейман указывает Бэкону на ложного Клингзора. Все перечисленное позволяет предположить, что дружеское участие Неймана в расследовании Бэкона это организация собственного «алиби». Как видим, аллюзия (Клингзор), сюжетная линия (учитель ученик), ситуация беседы позволяют провести параллель с романом Новалиса «Генрих фон Офтердинген» и рассматривать его как один из интертекстуальных кодов романа Хорхе Вольпи «В поисках Клингзора». Произведение Новалиса, наряду с другими, может быть «прочитано» читателем как еще один «ключ» к разгадке детективной интриги романа Х. Вольпи. Однако несмотря на все наши предположения, интертекстуальные коды не гарантируют правильного ответа на вопрос. Его каждый читатель должен дать сам. Итак, Х. Вольпи создал уникальный конструкт, сверхтекст с ярко выраженным игровым началом, детерминируемым слиянием интертекстуальных кодов (детективного, научного и мифологического).
Ссылки на источники1.Женетт Ж. Фигуры: в 2т. / Жерар Женетт; [пер. с фр. Е. Васильевой, Е. Галыдовой, Е. Гречаной и др.; под ред. С. Зенкина]. М.: Издательство им. Сабашниковых, 1998. Т. 12. 944с.2.Вольпи, Х. В поисках Клингзора: Роман / Х. Вольпи; пер. с испанского Николая Жарова // Иностранная литература. −2005. −№7. −С. 72178.3.Вольпи, Х. В поисках Клингзора: Роман / Х. Вольпи; пер. с испанского Николая Жарова // Иностранная литература. −2005. − №8. С. 168286.4.Руднев, В.П. Словарь культуры ХХ века / В.П. Руднев. М.: Аграф, 1997. 384 с.
Композиционноигроваяфункция интертекста
в романе Х. Вольпи«В поисках Клингзора»
Аннотация.В статье представлен интертекстуальный анализ романа современного мексиканского писателя Хорхе Вольпи. Автор статьи исследует различные типы интертекстуальности в романе: «собственно» интертекстуальность (цитаты, аллюзии), паратекстуальность (название) и архитекстность (жанровая связь текстов). Исследование показало, что различные типы интертекстуальности в современной зарубежной прозе, отсылающие к прецедентнымтекстам, играют важную роль в расширении смысла произведения, организации повествования.Ключевые слова:интертекстуальность, паратекстуальность, архитекстуальность, прецедентный текст.
Филологические исследования свидетельствуют о том, что любое произведение создается писателем с опорой на уже существующуюжанровокомпозиционнуюмодель, дискурс или культурный код. Таким образом, всякое произведение оказывается тесно связанным с огромным количеством текстов, и именно это взаимодействие, по мысли французского исследователя Ж. Женетта, автора самой признанной на данный момент классификации интертекстуальных связей, является показателем его литературности[1, 470471].В художественной практике разные типы межтекстовых взаимодействий оказываются тесно связанными. Интертекст и паратекст становятся приемами создания художественных структур, вводя формальные или идейносодержательные элементы прецедентных жанров в архитектонику постмодернистского повествования, актуализируя диалог современного произведения с определенным жанром или его индивидуальноавторской моделью. Жанр или прецедентный текст выступают в роли гипотекста, который имитируется, трансформируется или пародируется. За счет парадигматических отношений текста с теми или иными прецедентными жанрами постмодернистское произведение обретает сложную конструкцию, включающую в себя многочисленные элементы различных жанровых моделей.Роман мексиканского писателя Хорхе Вольпи (р. 1968)«В поисках Клингзора» («En busca de Klingsor»,1999) это произведение постмодернизма, и основная стратегия в нём это стратегия неуверенности, неопределенности, поддерживаемаяспецифической нарративной структурой. Обрамляющее повествование в романе ведется не от лица героярасследователя Френсиса Бэкона, а от лица Густава Линкса. Особенностью романного нарратива является умножение точек зрения и, прежде всего, нестабильность автора в тексте, которая приводит к тому, что сам повествователь становится и режиссером, и шпионом, и преступником. Он постоянно контаминирует, двоится в сознании читателя, так как его функциональные сферы периодическипересекаются и налагаются друг на друга.Кроме того, комбинаторная поэтика романа проявляется в применении игровых приемов, манипулировании текстами известных литературных и музыкальных произведений. В романе можно выделить три основных сюжетных линии детективную (расследование: поиск ученого, известного под псевдонимом Клингзор, который в годы войны руководил проектом по созданию атомной бомбы и был повинен в гибели множества людей), биографическую (истории жизни американского лейтенанта Фрэнсиса Бэкона и немецкого математика Густава Линкса) и историческую (заговор против Гитлера). Главная история проецируется на личные, персональные истории Бэкона и Линкса, на идейнотематический пласт вагнеровского «Парсифаля», на историю физики ХХ века. Реальность историческая и художественная постоянно пересекаются, причем мир вымысла, текст оказывается фундаментальнее самой реальности.Поэтому невозможно однозначно судить о многих вещах в романе, одной из которых является фиктивность или реальность исторического процесса. В частности, основной вопрос романа «Кто же был Клингзором?» имеет, по меньшей мере, несколькоответов. Практически все персонажи произведения строят версии о том, кто является Клингзором, но найти его оказывается так же сложно, как Грааль, он неуловим. В данном случае философская идея постмодернизма об относительности истины (понятие истины «теряется в общей культурноигровой атмосфере», где «каждое высказывание амбивалентно: оно и истинно, и ложно в зависимости от того, кто и при каких обстоятельствах его высказывает» [4, 122])органичносплетается с теорией относительности Эйнштейна применительно к позиции наблюдателя (истину в принципе можно найти, но абсолютно объективно доказать нет, ведь ищущихэту истинунельзяназватьобъективными наблюдателями). Такая установка позволяет авторусделать читателя своеобразным сотворцом романа, носителем одной из возможных «точек зрения»: «Не буду сейчас вдаваться в подробности, приведу только один из самых неожиданных выводов этой теории, а именно: я есть то, что вижу. Что это значит? Да ничего нового, всего лишь весьма избитое соображение: истина относительна. Любой, кто наблюдает какоето явление движение невидимого электрона или необъятную Вселенную, не важно, образует с объектом наблюдения, по определению Шредингера, «волновой пакет». Наблюдатель и наблюдаемая материя взаимодействуют волны, исходящие от обоих, накладываются друг на друга и непредсказуемо видоизменяются. Таким образом, мы приходим к ничуть не удивительному умозаключению о том, что каждая человеческая голова в действительности являет собой целый мир. И правда у каждого своя»[2, 41].Таким образом, любое явление можно описать с разных точек зрения и в абсолютно разных системах координат (принцип дополнительности), и читатель получает право варьировать сюжет, композицию и основные мотивы произведения опсвоему. Автор не навязывает читателю свое видение, а погружает его в художественное пространство романа, предоставляя возможность самому ориентироваться в нем и создавать собственное произведение на основе прочитанного, свою версию событий.Усложняет задачу читателя и присутствие в романе ряда кодов и интертекстуальных отсылок к другим произведениям и концепциям, которые заманчиво предлагают своеобразный ключ к решению вопроса. Слияние интертекстуальных кодов (детективного, научного и мифологического) формирует игровую основу романа. Один из важнейших конструктов композиции романа Х. Вольпи составляет, на наш взгляд, мифологическая история о поисках св. Грааля. Заглавие романа содержит аллюзию и представляет собой отсылку к легендарномифологической основе, точнее разным ее версиям, представленным в ряде литературных и музыкальных произведений, где одним из персонажей является маг Клингзор: это роман поэта немецкого средневековья В. фон Эшенбаха «Парсифаль», а также к роман немецкого романтика Новалиса «Генрих фон Офтердинген» и операР. Вагнера «Парсифаль».Интертекст в данном случае определяет персонажную сферу романа Х. Вольпи и служит ключом к разгадке, который подсказан читателю через герояповествователя Линкса, выстраивающегоаналогии между личной историей и «вечным сюжетом».
Поскольку ход развития действия впроизведенииХ. Вольпи концептуально «подсвечивается» легендарномифологической историей поисков Грааля, отдельную группу в системе персонажей образуют персонажи романа Вольфрама фон Эшенбаха «Парцифаль» и оперы Р. Вагнера «Парсифаль»: Амфортас, Парсифаль, Клингзор и Кундри. В тексте постоянно возникают и обыгрываютсяпараллели между ними и главными героями романа «В поисках Клингзора». Так, герои Эшенбаха и Вагнеравыступают в качестве прообразов главных героевромана Вольпи:АмфортасЛинкса, ПарсифальБэкона,Кундри Ирены, Клингзор Гейзенберга. Однако параллелизм и удвоение персонажных линий осложняется тем, что героя романа нельзя однозначно ассоциировать с конкретным легендарным персонажем. Например, главные герои могут выступать в разных ипостасях: и Парсифаля, и Амфортаса, и даже Клингзора. В частности,БэконПарсифальищет Клингзора, в ходе этих поисков он встречается с Иреной (Ингой), выступающейв ролиКундри, котораяранит его(причем символическимкопьем в данном случае становитсяпредательство Линкса). Следовательно,Бэкон ассоциируетсяскореесАмфортасом, чемс Парсифалем. Сдругой стороны, по убеждению Бэкона, именно Линкс является Клингзором, которого он нашел и победил, и Кундри остается с ним. В этом случае Бэкон снова выполняет функциюПарсифаля: «По причине этого проклятия Парсифаль, как и Бэкон, годами блуждал, не в силах разыскать замок Монсальват и рыцарей Грааля. Наконец, после долгих и опасных странствий ему удалось приблизиться к своей цели»[3, 268]. Бэкон, как и Парсифаль, ослеплен любовью, которая не позволяет ему видеть реального положения вещей. В роли Парсифаля выступает и сам Линкс, так как он тоже принимает участие в поисках Клингзора. Но в конце произведения Линкс ассоциирует себя и Бэкона с Амфортасом, сравнивая свои душевные страдания с незаживающей ранойпоследнего: «А вообще мы с ним оба похожи на несчастного и жалкого Амфортаса: отлученные от Бога, обречены вечно страдать от своих незаживающих ран»[3, 271]. Линкса в финале произведения обвиняют в том, что он и есть Клингзор, таким образом, происходит окончательное смешение ролей и соединение двух сюжетных линий: литературной (легендарномифической истории о Парсифале)и реальнобиографической» (реализации мифа в жизни героев).На первый взгляд, опера Вагнера является наиболее актуальной для истолкования сюжета романа, потому что сам автор в лице Линкса дает отсылку именно к ней[2, 157158]. Главная идея вагнеровского «Парсифаля» путь к совершенству, к своему Граалю: от невежества к знанию через страдания и самоотречение и, в конечном итоге, к обновлению и просветлению. Однако в интерпретации Линкса основным мотивом действий Парсифаля является сражение с Клингзором, а Грааль отходит на второй план. В данном случае здесь просматривается расхождение истинной цели и ложной, обретения Грааля и поисков Клингзора. Герои произведения Х. Вольпи ищут не Грааль воплощение святости, а демона Клингзора. И, конечно, они его находят, но для каждого он свой, и каждому из героев он мстит своеобразно, ранит каждого копьем Луаэнгрина. Бэкон будет всегда мучиться тем, что он предал друга и соратника, причем он сам не уверен, обоснованно или нет. Линкс будет страдатьот того, что все его принимают за Клингзора, а настоящий Клингзор будет жить и радоваться, что ему больше ничего не угрожает. Но больше всего гложет Линкса тот факт, что он уже никогда не узнает наверняка, кто же был Клингзором на самом деле. Ирена будет мучиться тем, что она предает любимого человека, так как они работают на разные политические лагеря, которые никогда не будут служить одной цели. Таким образом, сюжет оперыР. Вагнера «Парсифаль» можно считать ключом к разгадкецентрального вопроса романа Вольпи. В контексте эпиграфа смысл заглавия романа мексиканского писателя прочитывается и как название игры, в которую вовлечены все персонажи и где призом будет всеобщее признание и собственное удовлетворение. Эта играполучает научное обоснование (ряд научных теорий)иключ(опера). На первый взгляд,герою (и читателю вместе с ним)кажется, что найти Клингзора достаточнолегко, но при столкновении с реальностью все умозаключения верифицированность, начинают трансформироваться, перестраиваться и становятся похожи на головоломку: «У аксиом заведомо истинных теоретических положений имеется особенность: они всегда выглядят настолько очевидными даже для несведущей публики, что многие начинают считать себя великими математиками. Блажен, кто верует… Конечно, в действительности многое происходит не так (например, мы, видимо, еще не скоро узнаем, зачем комуто понадобилось сотворять этот мир) …»[2, 78].Трансформируется даже сам ключ: оперный сюжет теряет валидность, возникает конгруэнтность персонажей, пересечение их функций; читателю сложно понять, кто и какую роль играет, все странным образом сплетается воедино. Романнаяголоволомка являетсясвоеобразной моделью диффузии и пульсации интертекстуальных кодов романа: научного, музыкальнолитературного и игрового. Сначала они все существуют самостоятельно, независимо друг от друга, но потом, в ходе развития сюжета, тесно переплетаются, становятся практически одним целым, образуя сложное интертекстуальное поле романа.
Читатель обречен собирать своеобразный гипертекстовый «кубик Рубика».Вскоре он начинает догадываться, что все не столь очевидно и автор намеренно вызывает у него ложное узнавание, очевидный «текстключ» не является истинным и необходимо искать другой. Так в качестве новой кодирующей системы романа Х. Вольпи возникает знаменитая поэма немецкого миннезингера Вольфрама фон Эшенбаха «Парцифаль», которая, в свою очередь, представляет собой переработку неоконченного романа французского трувера Кретьена де Труа «Персеваль». Как и у В. фон Эшенбаха, в произведении Х. Вольпи в первой части повествования мы видим описаниедетства и юности главного героя.Присутствует и общий мотив, объединяющий произведения, мотивнесмышлености,юношеской глупостиглавного героя перед началом странствия: Бэкон и Парцифаль растут «в неведении». Опыт и мудрость приобретаются Парцифалем и Бэконом в ходе путешествияи поиска. В обоих произведениях можно проследить схожую реализацию мотива: глупец становится героем. В начале произведений герои живут в своем воображаемом мире, но если за Парцифаля мир придумала его мать, то Бэкон сотворил свой мирсамостоятельно. Оба героя в начале повествования обретают первый опыт общения с женщинами. Оба совершают ошибку (Парсифаль слепо следовал наказам матери и убил Итера, а Бэкон завел двух любовниц) и отправляются в странствие, чтобы избавиться от результатов этой ошибки. Перед обоими стоит задача найти то, что до них никто не мог найти. Таким образом, вся первая часть «Парсифаля» и «В поисках Клингзора» представляет собой экспозицию, завершающуюся завязкой, в роли которой выступает «трудная задача». В дальнейшем герои путешествуют и, набираясь опыта, идут к своей основной цели: Парсифаль ищет Грааль, а Бэкон Клингзора. Оба в ходе повествования обретают любовь: Парсифаль находит Кондвирамур, а Бэкон Ирену. Здесь появляется еще один общий мотив произведений ослепленность любовью. Парсифаль и Бэкон обо всем забывают ради любви. В финале произведения Х. Вольпи происходит осечка героической карьеры Бэкона: изза любви он становится предателем.В концепроизведений и Парсифаль, и Бэкон приходят к своей цели, но если Парсифаль находит свой Грааль, то Бэкон, вычисливКлингзора, сомневается в валидности своей версии. Герой Эшенбаха искал мудрость, воплощенную в Граале и обрел ее, а Бэкон искал зло и в результате сам стал жертвой этого зла. Итак, вфинале поиска героя (и в финале произведения) происходит подмена ценностей. Бэкон искал не то, что следовало искать, поэтому и сомневается в верности обретенного ответа. На протяжении путешествия герои Вольпи и Эшенбаха встречают разных персонажй, выполняющих в произведении роли вестников и советчиков. Так, например, в средневековом романе «Парцифаль» главным помощником героя выступает Кундри, которая пророчит ему царствование в том случае, если он найдет Грааль, причем в начале Кундри выступает как враг Парсифаля. Она не может ему простить того, что он убил Итера, но затем отношение ее к Парцифалю кардинально меняется, то есть Кундри выступает в двух ипостасях в роли врага и в роли друга. В романе Вольпи функциювестников выполняютученые. Например, фон Нейман в первой части беседует с Бэконом, заставляя последнего взглянуть на вещи поновому. Нейман выступает в роли учителя Бэкона и помогает тому на протяжении всего романа. В данном случаефигураНеймана напоминает прецедентный образ провидца, направляющегоБэконаПарцифаля, помогающегоему размышлять, находить решения, выступающегов роли куратора. Кроме фон Неймана,Бэкон на протяжении произведения также встречается со множеством ученых, которые консультируютего и помогают в поиске. Например, встречи главного герояс Ленардом и Штарком, с одной стороны, помогли Бэкону в его поисках, а с другой, еще больше его запутали. Бэкон играет в своеобразную логическую игру, где необходимо строить научные гипотезы, приводить доводы и собирать факты. Вроли помощника героя выступает и русская шпионка Ирена, играющая ключевую роль в событиях. Именно с ее помощью Бэкон нашел Клингзора, но в том, что арестованный Линкс именно Клингзор,Бэкон не вполне уверен. Следовательно, герой Вольпине нашел свой Грааль в отличие от героя Эшенбаха, который, отыскав святыню, обрел счастье и покой и стал правителемстраны. В романе Эшенбаха существует параллельная сюжетная линия линия Гавана, другаПарсифаля, его соратникаи помощника. Функциягерояпомощникав произведении Вольпи отведенаЛинксу. Именно он, наряду с Иреной, является главным помощником Бэкона в поисках Клингзора, но вместе с тем если Гаван убивает Клингзора в произведении Эшенбаха, то у Вольпи Клингзором оказывается сам Линкс. Таким образом, совпадениясюжетнокомпозиционной схемыпроизведений Х. Вольпи и В. фон Эшенбахасвидетельствуют о том, что современный автор использовал прецедентный текст в качестве сюжетной канвы.Однако схожесть просматривается исключительно на уровне сюжетнокомпозиционном: оба героя в ходе странствия и поиска становятся личностями, но вместе с тем всодержательном плане каждый персонаж посвоему проходит свой путь. Х. Вольпи, беря за основу произведение Эшенбаха, наполняет его совершенно новым содержанием.
При повторном прочтении романа Х. Вольпи возникает ассоциация и с романом Новалиса «Генрих фон Офтердинген». В романе Х. Вольпи нет непосредственной отсылки к произведению Новалиса, но образованный читатель может провести параллель интуитивно, так как устанавливаются связи на уровне персонажной системы романов и сюжетной линии воспитания молодого героя. В произведениях Новалиса и Х. Вольпи у главного героя есть учитель, направляющий его деятельность(уХорхе Вольпи профессор фон Нейман, а в романе Новалиса ученый и маг Клингзор). И Клингзор, и Нейман ведут беседы со своими учениками о природе, науке, искусстве, войне, политике, стараются оказать содействие в любом деле. Если учитывать эту аналогиюисовпадение имен и функций главных героев обоих произведений, то ответ на центральный вопрос романа будет таким: возможно, сам фон Нейман является Клингзором. Он, как и геройубийцадетектива, совершил преступление и старается отвести от себя подозрения, держа Бэкона на коротком поводке, стараясь быть в курсе всех его дел и направляя ход следствия. В ходе поиска Клингзора фон Нейман непосредственного участия не принимает, но умело руководит этим процессом. Он воспринимает происходящее как логическую игру и пытается навязать свои правила Бэкону. Ученыйже старается отправить Бэкона как можно дальше от себя, что делает его самого практически недосягаемым. Кроме того, Нейман стремится еще больше запутать Бэкона, задавая ему бессмысленные загадки и предлагая логические шарады. Выступая негласным направляющим поиска, Нейман направляет действия Бэкона так, чтобы отвести подозрения от себя, а они вполне могут возникнуть, так как Нейман вместе со всеми учеными служил в Германии и занимался научной деятельностью и, как и любой другой ученый, мог оказаться Клингзором. Кроме того, именно Нейман указывает Бэкону на ложного Клингзора. Все перечисленное позволяет предположить, что дружеское участие Неймана в расследовании Бэкона это организация собственного «алиби». Как видим, аллюзия (Клингзор), сюжетная линия (учитель ученик), ситуация беседы позволяют провести параллель с романом Новалиса «Генрих фон Офтердинген» и рассматривать его как один из интертекстуальных кодов романа Хорхе Вольпи «В поисках Клингзора». Произведение Новалиса, наряду с другими, может быть «прочитано» читателем как еще один «ключ» к разгадке детективной интриги романа Х. Вольпи. Однако несмотря на все наши предположения, интертекстуальные коды не гарантируют правильного ответа на вопрос. Его каждый читатель должен дать сам. Итак, Х. Вольпи создал уникальный конструкт, сверхтекст с ярко выраженным игровым началом, детерминируемым слиянием интертекстуальных кодов (детективного, научного и мифологического).
Ссылки на источники1.Женетт Ж. Фигуры: в 2т. / Жерар Женетт; [пер. с фр. Е. Васильевой, Е. Галыдовой, Е. Гречаной и др.; под ред. С. Зенкина]. М.: Издательство им. Сабашниковых, 1998. Т. 12. 944с.2.Вольпи, Х. В поисках Клингзора: Роман / Х. Вольпи; пер. с испанского Николая Жарова // Иностранная литература. −2005. −№7. −С. 72178.3.Вольпи, Х. В поисках Клингзора: Роман / Х. Вольпи; пер. с испанского Николая Жарова // Иностранная литература. −2005. − №8. С. 168286.4.Руднев, В.П. Словарь культуры ХХ века / В.П. Руднев. М.: Аграф, 1997. 384 с.
