Полный текст статьи
Печать

Аннотация. Представлено историко-психологическое исследование творчества основоположника российской психологии Н.Я. Грота. Формирование концепции ученого проходило в диалоге с Т. Рибо, У. Джемсом и учеными России. Единицей психического развития ученый считал «психический оборот», где чувствам назначена роль основы объективного, истинного познания. Развитие личности ученый также связывал с эмоциональным развитием.    
Ключевые слова: Н.Я. Грот, история психологии, эмоции, личность. 

С именем Николая Яковлевича Грота (1852-1899) тесно связано возникновение научной психологии в России, история  Московского психологического общества, издание первого специализированного журнала «Вопросы философии и психологии». Н.Я. Грот заложил основы экспериментального исследования и совместного (коллективного) творчества в научной сфере. Эта традиция была поддержана и развита его учеником – Г.И. Челпановым, создавшим в Москве институт экспериментальной психологии. Он был активным сторонником практического использования психологии, ее связи с педагогикой, медициной и юриспруденцией [5].

Н.Я. Гроту принадлежит первое отечественное экспериментальное исследование эмоций. Первоначальным толчком для разработки избранной темы послужило случайное знакомство Н.Я. Грота с книгой французского психолога Дюмона (Dumont. Theorie scientifique de la sensibilite. Paris,1875). Первые плоды своих занятий в области чувствований Н.Я. Грот изложил в статье «Essai sur les principes d’une nouvelle classification des sentiments», которая была опубликована во французском журнале «Revue philosophique» в сентябре 1878 г. Сознавая недостатки своей первой работы, Н.Я. Грот продолжил изучение вопроса как с теоретической, так и с исторической точки зрения. Результатом исследования стала магистерская диссертация «Психология чувствований в ее истории и главных основах» (1880). В этой работе молодой ученый представил оригинальную теорию чувствований, определил их связь с психическими явлениями, обосновал законы их генезиса и осложнений, установил принципы классификации чувств, а также показал возможность практического применения результатов.

Сущность человека выражается, по Н.Я. Гроту, в специфической психической энергии, проявляющейся с наибольшей интенсивностью в сфере чувств. В его концепции чувства - это «совокупность явлений удовольствия и страдания, то есть все те пассивные психические состояния, которые можно рассматривать как продукт субъективной оценки действующих на нервную систему раздражений, какой бы источник они не имели - внешний или внутренний» [1]. Наряду с идеями и стремлениями, чувства  входят в область сознания и потенциально заключены в духовном «я» человека.

Анализ чувства в связи с другими областями сознания привел Н.Я. Грота к идее, что чувство и мысль – это две равноправные области душевной жизни человека, «одинаково-законные» сферы объективного и субъективного восприятия. Ученый стремился доказать, что начало психического взаимодействия между миром и человеком может находиться не только в мире, но и в самом человеке, не только в мысли, но и в чувстве [2].

Анализируя душевные состояния личности, Н.Я. Грот пришел к выводу, что они являются своеобразным барометром индивидуальной и социальной ее жизни. К числу таких душевных состояний он относил пессимистическое и оптимистическое настроение человека. Согласно своей теории, Н.Я. Грот считал, что пессимизм и оптимизм характеризуются преобладанием неприятных или приятных чувств и соответствующим им строем мышления. Поэтому они не только выражают степень соответствия внешних и внутренних отношений (отношений между состоянием среды и потребностями личности), но и показывают, прогрессирует в данную эпоху человеческое общество или регрессирует. Н.Я. Грот также говорил о том, что пессимистическое и оптимистическое настроения способны только ослабить энергию деятельности личности. Пессимисты достигают этого результата, рисуя безнадежно мрачную картину своего будущего, а оптимисты ослабляют своей самоуверенностью и надеждой на внешние силы. Человек, находящийся во власти пессимистического или оптимистического настроения испытывает трудность в признании того «что есть, чего хотеть и ради чего действовать».

Н.Я. Грот считал, что улучшение жизни человека зависит только от самого человека. Он говорил, что, пассивно ожидая развития событий, человек не может быть достаточно свободным и совершать поступки, продиктованные собственной волей, поскольку все предопределено необходимостью или судьбою. Он говорил, что вне развития человеческой личности прогрессивное развитие социальной среды невозможно, и первым условием возможного улучшения мира он называл прогрессивное развитие сознания и самосознания, т.е. психическое развитие человеческой личности [3].

Интересны размышления Н.Я. Грота об искусстве, развитие которого он связывал с эмоциональным развитием человека. Он писал, что «сначала сознание господствующей массы людей, сосредоточивалось на низших чувствованиях и потому господство принадлежало тем искусствам, которые воспроизводили и вызывали эти непосредственные чувствования: архитектура и ваяние в древности имели поэтому среди искусств значение преобладающее; они так сказать искали смысла мировой жизни в самых грубых и непосредственных чувствованиях человеческих. Затем масса человечества дозрела до первичных, более сложных чувств и преобладающую роль получили искусства живописи и музыки, т.е. искусства, воспроизводящие уже целые картины окружающей среды и целые эпизоды жизни человеческой. Далее масса человечества в своем развитии достигла чувств еще более высоких, общих или обобщенных и отвлеченных, принадлежащих не единицам, а всему человечеству, и господство перешло к поэзии и литературе, всего полнее воспроизводящим эти общие, отвлеченные чувства. Но в развитии этих общих чувств можно указать еще несколько частных периодов: чувства интеллектуальные предшествовали развитию чувств нравственных, индивидуальные нравственные чувства – социальным, и каждый такой прогресс в развитии субъективного самосознания человеческой массы вызывал новые моменты в развитии не только преобладающих, но даже и всех прочих, так сказать, дополнительных искусств. Настоящий момент – господства социальных чувств у человечества – и должен привести к полному воплощению философии во всех искусствах, ибо философия и есть по преимуществу объединение знаний о мире в интересах человеческой личности, как элемента человеческого общества» [4].

Интересно, что на протяжении всей своей научной жизни Н.Я. Грот не отказывался от изучения проблемы эмоционального развития личности, пытаясь найти в ней ответы на те вопросы, которые ставит перед собой человечество. Если в начальную пору своих исследований он связывал чувства с источником «субъективной оценки внутренней гармонии или дисгармонии между тратой веществ в нашем организме и их накоплением», то со временем, ощутив недостаточность объяснительных принципов позитивизма и так называемых положительных наук и, обратившись к философии, определил им роль средств объективного познания. Чувства выступили уже в качестве критерия истины и лжи.

Наблюдая, как изменяются эмоции при переходе от потребностей к их удовлетворению и от удовлетворения к истощению и отдыху, Н.Я. Грот находил, что в их ритмической смене повторяется общий тип «психического оборота»: каждое чувствование начинается отрицательным страданием, переходит в положительное удовольствие, затем превращается в положительное страдание и заканчивается отрицательным удовольствием.

В числе условий, определяющих возникновение чувствований, Н.Я. Грот выдвигал физиологические процессы: кровообращения, дыхания, пищеварения и выделения. Мы полагаем, что с этой стороны его теория имеет некоторые точки соприкосновения с физиологической теорией эмоций Джемса-Ланге. Позже Н.Я. Грот высказал мысль, что психические явления не зависимы от физических и физиологических процессов, наоборот, физиологическое обусловлено психическим. Интересно, что научные судьбы У. Джемса и Н.Я. Грота, в целом оказались сходными. Научные воззрения У. Джемса также прошли путь от психологического к метафизическому объяснению человеческой природы.

Исследования Н.Я. Грота в области эмоций оказали  влияние на развитие мировой психологической науки, в частности на работы Т. Рибо. Так, ровно через год со дня выхода первой работы Н.Я. Грота о природе чувств во французском журнале «Revue philosophique» в 1878 г., на страницах того же издания вышла статья Тэодюля Рибо «О движениях и их психологическом значении». В ней французский ученый высказал ряд мыслей, «весьма напоминающих» идеи Н.Я. Грота. Например, рассуждения Т. Рибо «о трех фазисах психонервного процесса, из которых последний есть движение» совпадали с основными положениями теории Н.Я. Грота о классификации психических явлений. Однако Н.Я. Грот высказал тогда сожаление, что Т. Рибо, выделяя психологическое значение движений, говорил исключительно лишь о «мускульных ощущениях» [1].

Эти факты позволили говорить историкам психологической науки не только о совпадении взглядов Н.Я. Грота с выводами весьма уважаемого в то время психолога-эмпирика, но даже о влиянии научных идей Н.Я. Грота на исследования Т. Рибо. Также существует и другая точка зрения, согласно которой и Н.Я. Грот и Т. Рибо  находились под влиянием научных воззрений И.М. Сеченова, но каждый по-своему трактовали идеи рефлекторной теории.

Научные воззрения Н.Я. Грота на проблему чувств в психическом бытии человека вошли в сокровищницу отечественной психологии, положив начало экспериментальному изучению эмоционально-нравственной сферы личности. Важнейшей особенностью его подхода являлось то, что в основу личности он ставил не ее волевую активность, но эмоции, а свободу связывал с возможностью выбора эмоционального эталона поведения [5].

Литература:

  1. Грот Н.Я. Психология чувствований в ее истории и главных основах. – Спб., 1879-1880. – С. 432.
  2. Грот Н.Я. Значение чувства в познании и деятельности человека. – М., 1889. – 42 с.
  3. Грот Н.Я. О научном значении пессимизма и оптимизма, как мировоззрений. – Одесса, 1884. – 24 с.
  4. Грот Н.Я. Отношение философии к науке и искусству. – Киев, 1883. – С. 39.
  5. Михалева А.Б. Н.Я. Грот о личности // Развитие личности. – М., 2000. – № 2. – С. 71-85.