Полный текст статьи
Печать

Во внешней политике любого государства превалирующими инструментами ее реализации выступают экономические, военные, культурные, а также стратегические аспекты. В последнее время наблюдается тенденция роста значимости культуры на международной арене. Популяризация национальной культуры среди государств становится неотъемлемой частью политики ведущих мировых держав.

Существуют различные определения применения культуры в рамках государственной политики, но в рамках нашего исследования внешняя культурная политика выступает базисом, объединяя в себе такие понятия как: культурная, публичная, общественная, научная, народная и спортивная дипломатии. Все эти дефиниции неразрывно связаны с концепцией «мягкой силы».

Следовательно, внешняя культурная дипломатия является вспомогательным инструментом, при правильном использовании которого отдельные государства способны оказывать влияние на различные процессы в мире, будь то экономические, социальные или политические.  «Внешняя культурная политика – это совокупность мер, разработанных и реализуемых органами государственной власти совместно с обществом, направленных на продвижение и распространение культурно–гуманитарного потенциала страны за рубежом и на развитие и поддержание культурных связей с зарубежными странами с целью защиты своих национальных интересов» [1].

Стоит отметить, что фундамент развития внешней культурной политики Соединенных Штатов Америки был заложен Вудро Вильсоном, который считал, что американская внешняя политика должна быть подчинена трем основным темам [2]. Во–первых, гармония – является естественным порядком международных дел. Упорядоченный мир внешних сношений и гарантия его сохранности превалируют в международном дискурсе. Во–вторых, внесение изменений при помощи силы – недопустимо. Любые преобразования должны осуществляться на основе верховенства права и международных норм. Государства обязаны быть основаны на принципах национального самоопределения и демократии. В–третьих, любая страна, построенная на данных принципах, никогда не выберет войну, а государства, которые не следуют этим критериям, способны ввергнуть мир в конфликт. Следовательно, задача сделать мир безопасным для демократии является первоочередной, так как страны с демократическим правлением никогда не вступают в войну друг с другом. Согласно теории Вильсона, демократии не имеют иного законного интереса, кроме продвижения универсальных ценностей.

Создание нового миропорядка после Первой мировой войны усилило позиции США. Однако далеко не все представители политической элиты были согласны с кардинальными переменами внешнеполитической стратегии. Республиканская партия и ее лидеры опасались, что отказ от традиционной изоляционистской модели в пользу вовлеченности в мир нестабильных международных отношений может нанести непоправимый ущерб государственным интересам. В процессе обсуждения ратификации Версальского мирного договора сторонники изоляционизма требовали принятия ряда поправок, которые предоставляли бы гарантию отказа от участия в каких–либо коллективных действиях или санкциях вопреки их воле и не отвечающих интересам государства.  Так же дискуссионным оставался вопрос юрисдикции Лиги Наций в сферах интересов Америки. Сам устав Лиги Наций вызывал многочисленные споры у членов Конгресса. Дебаты за вступление в Лигу Наций и ратификацию ее устава проходили в период с 10 июля 1919 г. по 19 ноября 1919 г. Финальный результат голосования («за» – 39 «против» – 56) был в пользу республиканской партии [3]. Это ознаменовало возврат к старой модели изоляционистской внешней политики. Таким образом, США ослабили новый механизм в лице Лиги Наций, призванный стабилизировать новую модель международных отношений. Тем не менее, Вудро Вильсону удалось заявить об амбициях своей страны.

Дальнейшая активность правительства США в области культурной дипломатии проявилась в 1930–х гг. В частности, начался пересмотр политики в отношении латиноамериканских стран. Новая линия отношений была связана с президентством Франклина Делано Рузвельта и получила название «политики доброго соседа». Основная идея этой политики заключалась в использовании невоенных средств убеждения, а также экономического давления на страны региона. Эта концепция разительно отличалась от предыдущей, так как до этого традиционными методами проведения политики США на территории Латинской Америки считалось применение силы. Однако новая стратегия была связана с мерами предупреждения и ослабления американского контроля над военно–политическими изменениями в регионе. Именно для этого по инициативе США была созвана седьмая Панамериканская конференция в Буэнос–Айресе 1936 г. Она была посвящена проблемам безопасности, а также развитию программ культурного и образовательного обмена.

Следующим шагом развития внешней культурной деятельности США является создание Отдела культурных связей в структуре Государственного департамента в 1938 г. Тем не менее, в политических кругах относятся скептически к использованию культуры в качестве инструмента на международной арене. Данная точка зрения меняется после окончания Второй мировой войны. Американские дипломаты начинают осознавать необходимость реализации культурной пропаганды и распространения американской культуры за рубежом. Для этого в 1946 г. в структуре Государственного департамента был основан Отдел международной информации и образовательных обменов. Этот орган находился в подчинении помощника госсекретаря по вопросам публичной дипломатии. В том же году президент Гарри Трумен инициировал подписание закона «79–584». Данный закон более известен как «Акт Фулбрайта». Согласно акту, в юрисдикцию Государственного департамента США входили полномочия о заключении договоров с правительствами других стран в сфере научных и культурных обменов.

Во время холодной войны США активно уделяли внимание информированию мира о своих целях и приоритетах в политике. Так, в 1953 г. было создано Информационное Агентство США (ЮСИА). Это независимое от государственного департамента учреждение отвечало за деятельность образовательных программ за рубежом, а также курировало вещание радиостанции «Голос Америки» вплоть до 1999 г. С распадом СССР осуществление внешней культурной политики было вновь передано в управление Государственного департамента.

Американская модель культурной дипломатии базируется на всех вышеперечисленных видах дипломатий, а сама «мягкая сила» выступает объединяющим элементом в них. С помощью «мягкой силы» США распространяют по всему миру проявления своей культурной деятельности: музыку, язык, литературу, искусство, кино и др. В связи с этим необходимо выяснить роль «мягкой силы» во внешней культурной политике США.

Автор концепции «мягкой силы» американский политолог Джозеф Най в своей работе «Призвание к лидерству: меняющаяся природа Американской мощи» дает следующее определение: «мягкая сила» – это способность убедить других хотеть результатов, которые вы желали бы получить» [4]. В 1990 г. Най выделил способы достижения власти:

  1. Насилие и сдерживание.
  2. Побуждение и принуждение.
  3. Привлечение.

Первый способ относится к «жесткой силе» и к ее военным аспектам. Второй способ заключается в применении экономических рычагов политике. Сюда можно включить экономические санкции, а также предоставление кредитов, с помощью которых можно воздействовать на государства. Последний же способ представляет собой «мягкую силу». Привлечение, по мнению Ная, состоит из трех компонентов: культуры, внешней политики и политических ценностей. Ценности, которыми руководствуется государство во внутренней и внешней политике влияют на образ на международной арене. Гарантии прав человека, демократия, идеи равенства и справедливости — ключевые элементы в этой концепции.

На протяжении последнего десятилетия XX в. «мягкая сила» США не имела себе равных. Она действовала как «магнит», привлекая как человеческий, так и экономический капитал со всего мира и используя в своем арсенале как «пассивную», так и «деятельную» форму. Наравне с этим активно были подключены к использованию главные ресурсы «мягкой силы США (официальные и неофициальные). Государственный департамент США, различные филантропские фонды и организации, Бюро по делам образования и культуры – все это может быть классифицировано в качестве официальных ресурсов. Средства массовой информации, американский кинематограф, различные объекты массовой культуры — формировали неофициальную внешнюю культурную политику США. Процессы глобализации способствовали этому наилучшим образом. Модель американской массовой культуры ярко продемонстрировала свою приспособляемость к новым видам кооперации в мире. Массовость, доступность, а также техническое превосходство обеспечили ей доминирование. Глобализация увеличила темпы внедрения и синтеза американской массовой культуры. Многие страны начинали перенимать не только культурные образы Америки, но и экономические модели развития.  Так называемый «Вашингтонский консенсус» был принят рядом стран Латинской Америки. Аналогичной программе следовала и Россия после распада СССР. США пытались предпринять попытку сделать мировую экономику более открытой.

С началом XXI в. позиции США как мирового гегемона продолжали укрепляться. Террористические акты 11 сентября 2001 г. совершенные в США и реакция мирового сообщества на них, свидетельствовали о проявлении глобальной солидарности к трагическим событиям. Так, например, заголовок французской газеты Monde от 12 сентября 2001 г. «nous sommes tous américains» («мы все – американцы») напрямую это доказывает [5]. Политика администрации Дж. Буша младшего сместила акценты в сторону военной силы. «Война против терроризма» способствовала вторжению в Ирак в 2003 г. Это событие напрямую отразилось на подход американского правительства к использованию культуры в качестве инструмента влияния на международной арене. Факты о незаконности вторжения и отсутствии запасов ядерного и химического оружия на территории Ирака существенно подорвали имидж США. В связи с этим действующей администрации срочно требовалась предпринимать шаги по восстановлению публичного имиджа страны. В 2005 г. Конгресс с этой целью выделил 430 миллионов долларов на приглашение студентов, деятелей культуры, ученых в США, а также на программы по обмену для американских студентов. Сумма финансовой помощи на продвижение внешней культурной политики превысила показатели на 20 процентов в сравнении с 2004 г. Тем не менее, политическому истеблишменту не удалось справиться с ростом антиамериканских настроений. Попытка в 2006 г. государственным секретарем Кондолизы Райс перейти к «дипломатии преобразований» при помощи плана «Большой Ближний Восток» также не увенчалась успехом. Если бы план был одобрен мировым сообществом, то операция в Ираке уже рассматривалась бы как часть большой реформы в регионе. Реформы, целью которой, администрация Буша Младшего новым называла план по «демократизации» стран Ближнего Востока. Однако вмешательство во внутренние дела государства противоречит нормам международного права, а новое объединение стран не способно решить все многочисленные конфликты.

Вывод Америки из крайне негативного информационного поля был возложен на следующего главу овального кабинета. Барак Обама уже в первые год своего президентства столкнулся с рядом трудностей от ипотечного кризиса, переросшего в мировой экономический, до проблемы вывода американских войск из Ирака. Администрация президента в лице Хилари Клинтон заявляла о подходе к использованию «мягкой силы». Дипломатия, базирующаяся на комбинации военной мощи и «мягкой силы» должна, была стать приоритетным инструментом внешней политики [6]. Анализируя оба срока администрации Обамы, можно выделить тенденцию «завышенных» ожиданий. Вывод войск из Ирака завершился лишь спустя 18 месяцев с момента инаугурации. Попытка «перезагрузки» отношений с Россией не была достигнута в полной мере, а послужила началом цикла нового кризиса. «Арабская весна» и рост количества радикально–настроенных группировок –  личные просчеты главы Белого дома. Интервенция в Ливию в 2011 г. будет признана самим Обамой «тяжелой ошибкой». На фоне этих событий сложно оценить Нобелевскую премию мира 2009 г. присужденную президенту США за усилия по укреплению международной дипломатии и сотрудничества между народами. Восстановление отношений с Кубой можно назвать главным положительным итогом всего курса Обамы.

Таким образом, можно сделать вывод, что мировое сообщество находится в фокусе «мягкой силы» США. На данный момент рейтинг «мягкой силы» Америки уступает лишь Германии и Великобритании. Глобальные вызовы показывают, что «мягкая сила» пока еще не способна в полной мере предупредить их. Вопрос состоит лишь в том, как долго сможет данный вид силы восстанавливаться, столкнувшись с ними. События на Ближнем Востоке и ошибки администраций Белого Дома дорого обходятся для «мягкой силы» Соединенных Штатов. С приходом Дональда Трампа на пост главы государства усиление использования невоенных инструментов на международной арене мало ожидаемо. В связи с этим трудным представляется будущее развитие этого вида силы. Тем не менее, XXI в. и информационные технологии, в которых США выступают одной из лидирующих стран, способны вывести «мягкую силу» на новый уровень. 


Научный руководитель: Федорова Татьяна Владимировна, кандидат исторических наук, доцент кафедры востоковедения и регионоведения АТР Института филологии, иностранных языков и медиакоммуникации ФГБОУ ВО «Иркутский государственный университет», г. Иркутск.