Полный текст статьи
Печать

Аннотация. В статье представлены ключевые характеристики современного российского варварства, вписанного в общую модель кризиса идентичности. Перечислены многочисленные симптомы, грозящие перерасти в картину болезни социальной реальности – перманентное «забвение себя», бесчеловечное отношение друг к другу, абсолютное недоверие населения к власти и т.п. Особое внимание обращено на деформирующее действие варварства, являющегося порождением кризисных состояний и проблем «социального небытия» России.
Ключевые слова: аномия, варваризация, вандализм, внутрисоциальная агрессия, деградация, цивилизация, социальная дезинтеграция. 

Так сложилось, что в мировой истории варварский компонент всегда проявлялся в качестве индикатора кризиса цивилизации; как терминологический феномен, «варварство» актуализируется именно в переходные эпохи.

Принято считать, что угроза самоуничтожения общества путем его варваризации – проблема, в большей степени характерная для западных обществ. В этой связи социальную деградацию увязывают с появлением определенного типа людей – «человека массы»: городская цивилизация, с ее материальными ценностями и благами, вытесняет традиционную культуру с ее акцентом на традиционно-нравственные ценности [1]. Современная Европа сегодня поражена так называемым «варварством специализации», породившим парадоксальную ситуацию, когда ученых наличествует больше, чем когда-либо, а подлинно образованных людей гораздо меньше, чем, было в предшествующие эпохи. А проявляется данный синдром в том, как неумно ведут себя сегодня во всех жизненных вопросах – в политике, в искусстве, в религии – «люди от науки», а за ними и все категории узкоквалифицированной рабсилы (врачи, инженеры, экономисты, учителя). Варварство этих людей помимо всего прочего, считается непосредственной причиной деморализации Европы.

Впрочем, схожие симптомы можно наблюдать и в современной РФ. Технологическая отсталость, эмиграция интеллектуальной прослойки, криминализация экономических и социальных взаимоотношений  – все это опасные сигналы наступающей варваризации России. В. Ларионов по этому поводу пишет: «С сожалением нужно признать, что большинство наших современников уже не способны воспринимать священные понятия и идеалы не только духовно, но и психологически. За рекордно короткий период масса русского населения прошла важнейшие ступени контрэволюции: от человека духовного – через человека разумного – до человека неразумного. Процесс продолжается, угрожая оставить от последнего словосочетания лишь прилагательное. Сбываются мечты творцов (или фальсификаторов) плана «Ост» Гиммлера, Розенберга и их товарищей по партии. Ими планировалось искусственное снижение рождаемости русских. Для русских людей не допускалась возможность получения высшего образования… Нацисты ставили перед собой… цель: на месте государства русского народа и союзных ему народов и племен создать управляемую территорию… Вот именно эту ситуацию мы и видим сейчас в постсоветской России в изумительной завершенности» [2].

И сейчас, в середине второго десятилетия XX века, российское общество попало в очередную сложнейшую ситуацию. Новые угрозы реанимировали самые примитивные, ориентированные на менталитет толпы лозунги, а всякая способность рационально оценивать ситуацию попала в разряд агрессивно порицаемых обществом качеств.

Впрочем, запредельной внутрисоциальной агрессивностью и антиинтеллектуализмом Россию не удивишь. Это ее нормальное состояние – ненавидеть не столько конкретных представителей определенных национальных, профессиональных или социальных групп, сколько абстрактный образ, являющийся плодом воображения, пропагандистской лжи, расхожих заблуждений и невежества. 

На последнее обстоятельство следует обратить особое внимание: мир власти и мир мысли сегодня не мешают, но и никак не помогают друг другу, существуя как бы в параллельных мирах. Если в советское время власть «интересовалась» словом, сказанным мыслителями, и особенно неугодными, и это слово могло стоить им жизни, то сегодня все слова обесценены; равнодушие властей к социальной мысли исторически беспрецедентно. Само по себе это равнодушие уже является одним из проявлений варварства [3].

Настораживает и другое – участившиеся в последнее время попытки сравнений России с африканскими странами. Люди с самой разной репутацией и зачастую не сопоставимые по степени известности обращают внимание на усиливающееся сходство. Так, политолог В. Белковский, поначалу замечавший, что российские правители хотят жить, как в США, а руководить, как в Верхней Вольте, позже обвинил правящий режим в избрании «курса на Евразийскую Нигерию».

Варваризация нравов обретает более чем впечатляющие масштабы в РФ –  достаточно обратиться к статистике преступлений, свидетельствующей о далеко не христианском характере повседневной российской морали. И это происходит на фоне усиления влияния религиозных объединений; при содействии властей церковь активно проникает в Вооруженные силы, навязывая военнослужащим религию самым что ни на есть антиконституционным путем.  Религия достаточно недвусмысленно позиционируется в качестве первоосновы общественной морали и нравственности; устами пиарящихся представителей религиозных организаций периодически озвучиваются мракобесные резонансные предложения. Все это, как замечают специалисты, может грозить дальнейшей политической и культурной деградацией, разрушением основ демократии, новым варварством. 

  Варваризация, взятая в своем социальном измерении, проявляется в явлении так называемой социальной атомизации. Постсоветская Россия – яркий пример такого дискретного, дезинтегрированного состояния. Состояния, сохранившегося не только в период великих переломов, но и в эпоху т. наз. «стабильности». Крушение прежних механизмов социального равновесия породило не гражданское общество,  а атомизированную социальную «недообщность», падкую до соблазнов варваризации, дозволяющую легальное разграбление неономенклатурой ресурсов, легко поддающуюся манипулированию различными «группами влияния». Свобода на местах оказалась под угрозой со стороны этнократов и регионократов и т. д. В итоге процесс построения гражданского общества обратился в форму скачкообразного движения вспять, нисходящего процесса «варваризации».

Набирает темпы зачистка общественного пространства от остатков цивилизованности и гуманизма, от элементов  так называемого неутилитарного рационализма. В итоге некомпетентность и непрофессионализм становятся нормой, повсеместным и привычным явлением. «Варварство непрофессионалов» в России разъедает сферу государственной службы, науку, образование, и, конечно же, экономику. Современное российское варварство действует по оси «сила – власть – деньги». Пресловутая властная вертикаль имеет больше сходства со старой доброй пищевой цепью, в мире людей запускающей  так называемую «обратную селекцию», когда преимущества получают отнюдь не лучшие. 

Потому в РФ на первый план выходит совсем не «бытовой», а «государственно-чиновничий» вандализм, выражающийся через произвол властьимущих людей и их халатное отношение к своим должностным обязанностям и ограничениям, что наносит существенный вред общественной собственности. Но технологии пиара позволяют не просто обеспечивать «пожизненную безнаказанность» многочисленным представителям политических элит, но также избегать ответственности за многие провальные и стратегически неудачные решения, переориентировав острие общественного гнева на события и процессы, имеющие третьестепенное значение, либо вообще такового не имеющие.

Нарастание у нас варварского хаоса неизбежно, – и не в последнюю очередь благодаря «информационному вандализму», подразумевающему деструктивные действия при обращении с различного рода информацией, не обусловленные террористическими или криминальными целями, а как следствие безграмотности, любопытства, безответственности, травли и некорректных высказываний в СМИ, непродуманной рекламы, оглашения недостоверных фактов.

Итогом проявления информационного вандализма выступает разрушение информационной среды. Систематическая война со своим прошлым, своей историей; привычка искать источники проблем не внутри, а во вне; неопределенность стратегических целей российского общества [4] – выступают в данном контексте факторами усугубляющего действия.

Рождение в РФ микроскопического слоя сверхбогатых наряду с массовым обнищанием и люмпенизацией населения, в том числе учителей, врачей, высокопрофессиональных научно-технических работников, свидетельствует о неоправданно высоком приоритете материальных интересов одних и чрезвычайной угнетенности элементарных человеческих прав других. Эффект замуровывания социальных ячеек крепит ширящаяся борьба с многочисленными фантомным «призраками» врагов государства. К тому же россияне ощущают угрозу собственной культуре со стороны массовой западной культуры, которая благодаря процессам информационной глобализации все больше воздействует на культурное развитие российского общества [5].

Очередная антропологическая катастрофа в РФ имела такие следствия, как искажение (часто сознательное) исторической памяти, исторический нигилизм (связанный с политическим пессимизмом), аномизация общества.

И как не вспомнить в этой ситуации определения Н. В. Мотрошиловой [6]:

1) Варвар – не просто пренебрегает созидательным трудом, но в любой момент готов разрушить, испоганить то, что создано природой и накоплено историей.

2) Варвар – вполне терпимо относится к тому, что у него самого и других людей отняты собственность, свобода, ответственность. Он испытывает постоянное желание отнять что-либо у других индивидов, групп, народов – для того лишь, чтобы отнятое проесть, разбазарить, разрушить; он охотно вливается в агрессивную толпу...

3) Варвар – имеет ограниченные и грубые потребности. Но, представься ему возможность удовлетворять их, он не знает никакой меры.

Итак, «варвар и варварское общество относятся к миру вещей в соответствии с «принципом Абрамовича» – «когда-нибудь я куплю весь мир» [7]. 

Сугубо «потребительское» отношение государства к своим гражданам сочетается в РФ с насаждением моделей массового поведения пассивных потребителей. Очень точно суть современного варварства выражена у М. Мамардашвили, говорившем об особом феномене элементарных форм жизни, когда формируются социальные отношения, которые полностью определяются борьбой за выживание.

Уже не первое десятилетие специалисты говорят об опасности варваризации российского общества – общества в большей степени «коммерческого», нежели гражданского. Правда, в реалиях РФ отнюдь не всепоглощающее стремление к прибыли, а потребности выживания подавляет все другие общественные интересы и начисто вытравляет гражданское сознание и основы нравственности.

Анализируя сегодняшние социальные условия, специалисты обозначают такие детерминанты варваризации|вандализации общества, как:

― низкий контроль и низкое же качество информационного пространства;

― закрепление в обществе ориентации на материальные ценности как показатели личного успеха человека и понимание успеха (материального, статусного) как смысла жизни, который широко транслируются в социуме;

― усиление в обществе процессов дифференциации, ключевыми показателями которой выступают признаки материального достатка человека, что приводит к формированию чувства социальной несправедливости, еще более обостренному, и иллюзии оправданности любых поступков их материальной выгодой;

― дальнейшее закрепление и сохранение инфантильной парадигмы в самоидентификации населения РФ, проявляющейся в недопущении к принятию судьбоносных для страны решений, пропаганде блага «ведомости» и традиции общей социальной пассивности;

― пагубное расширение сферы общения исключительно за счет Internet-среды; недопустимый, но ставший повсеместным перенос закономерностей существования в виртуальной среде на объективную реальность окружающего мира.

Таким образом, нельзя не согласиться с Н. В. Мотрошиловой, заявлявшей: если суть цивилизации заключается в том, что индивиды делают свою повседневную жизнь все более обустроенной, удобной, комфортной и в этом смысле все более достойной человека, то отсталость, слабость отечественной промышленности, хаотический, спекулятивный, криминальный рынок товаров и услуг – проявления совершенно иного рода. Эти деформации прямого варварства проявляются в запустении, неустроенности, одичании, скотстве привычек и образа жизни, антисанитарии, допотопной медицине, бездорожьи, отсутствии самых элементарных бытовых удобств, умирании целых районов, городов, сел и во многих прочих чертах жизни, – так знакомых именно россиянам.         

Россия сегодня не просто вплотную приблизилась к своим угрозам варваризации – уместнее в данном случае говорить не о варварском всплеске|рецидиве, а о непрекращающемся процессе «ползучей варваризации». Идет необратимый процесс скатывания на более низкие уровни социальной организации; налицо падение стандартов социальной связи и взаимодействия, в обществе нарастает отчуждение, причем во всех сферах – от политической и экономической до культурной и социально-психологической, на всех уровнях – от общественного до личностного. Вместо подлинных культурных ценностей массы довольствуют имитациями, вместо творчества – потребительство, вместо активной гражданской позиции – в лучшем случае «ура-патриотизм», в худшем –  пассивная покорность, соглашательство с любыми условиями (даже с теми, которые напрямую связаны с кардинальным ограничением и ухудшением качества жизни).

Говорить об изменении парадигмы существования «двух Россий» («верхней» и «нижней»), сегодня, с наступлением «эпохи единства и ликования» на фоне более чем серьезных вызовов, не приходится. Все так же, как и века назад, эти два мира живут в непересекающихся измерениях, в формате реализации взаимоисключающих потребностей и возможностей. Но это вовсе не означает отсутствия общих социальных недугов: имитация всего и вся, антиинтеллектуализм и примитивизация – едва ли не в равной степени присущи и сверхтонкому слою российских элит, и многомиллионному электоральному массиву РФ. Процессам варваризации подвержены сегодня и «верхняя» и «нижняя» России, но у каждой из них свои варвары и каждая из них варваризуется по-своему. Взятые в своей совокупности, эти процессы порождают у обывателя ощущение неподлинности, иллюзорности ненормальности – а потому и временности всего происходящего. «Авось переживем как-нибудь тяжкую годину» – такая ментальная установка, пожалуй, есть главное национальное достояние и главное «природное богатство», ибо неисчерпаемо будет... 

Ссылки на источники:

1. Тысячина А. Д. Современное «цивилизованное» варварство как форма регресса общества // Вестник МГПУ. – Серия «Философские науки». – 2012. – № 1 (5). – С. 55–62. – С. 56.
2. Ларионов В. Е. Православная Монархия. Национальная Монархия в России. Утопия или политическая реальность. – М.: ЭКСМО, 2007. – 480 с. – С. 365.
3. Малер А. М. Философия против нового варварства (Рец. на кн.: Мотрошилова Н. М. Цивилизация и варварство в эпоху глобальных кризисов. М.: Канон+, 2010. – 480 с.) // Философские науки. – 2011. – № 6. – С. 152–157. – С. 157.
4. Делокаров К. Х. Цивилизационная идентичность России как социально-философская проблема // Конкурентоспособность России в условиях глобализации / Под общ. ред. В. К. Егорова, С. В. Степашина. –  М.: РАГС, 2006. – С. 332–333.
5. Пантин В. И. Представления об «особом пути» России: содержание и социально-политическая значимость // Поиск национально-цивилизационной идентичности и концепт «особого пути» в российском массовом сознании в контексте модернизации / Отв. ред. В. В. Лапкин, В. И. Пантин. – М.: ИМЭМО РАН, 2004. – С. 126.
6. Мотрошилова Н. В. Цивилизация и варварство в современную эпоху. – М.: ИФ РАН, 2007. – 268 с. – С. 32–34.
7. Дорофеев В. Ю. Принцип Абрамовича. Талант делать деньги. – М.: Коммерсантъ, Эксмо, 2009, – 272 с. – С. 19.