Полный текст статьи
Печать

Значительную актуальность представляет вопрос о том, как оценивать протокол следственного действия при обнаружении отступления от установленной процессуальной формы - сразу ставить вопрос о недопустимости полученных доказательств либо исследовать порядок проведения следственного действия и таким образом установить природу выявленного несоблюдения процессуальной формы

Ответ на данный вопрос крайне важен с практической точки зрения, поскольку определяет доказательственное значение результатов следственного действия и в конечном итоге решает судьбу всего уголовного дела. В науке и судебно-следственной практике при оценке подобных несоответствий пока не сложилось единого подхода.

    Решая вопрос о том, является ли доказательство по уголовному делу недопустимым по основаниям, указанным в пункте 3 части 2 статьи 75 УПК РФ, суд должен в каждом случае выяснять, в чем конкретно выразилось допущенное нарушение.

Одним из важнейших требований в уголовном судопроизводстве является строгое соблюдение процессуальной формы. Процессуальная форма - это урегулированный правом порядок (процедура) уголовно-процессуальной деятельности в целом и отдельных процессуальных действий, который включает в себя: а) обусловленную правовыми нормами последовательность совершения действий и принятий решений; б) правила фиксации хода и результатов процессуальной деятельности; в) порядок принятия процессуальных решений.[1]

Использование недопустимых доказательств запрещается (ст. 75 УПК РФ). В ч. 3 ст. 88 УПК РФ зафиксировано, что доказательства признаются недопустимыми как по ходатайству подозреваемого и обвиняемого, так и по инициативе прокурора, следователя и дознавателя[2]. Обвиняемый вправе на стадии подготовки уголовного дела к судебному заседанию заявить ходатайство об исключении недопустимых доказательств, для разрешения которого в обязательном порядке проводится предварительное слушание (п. 1 ч. 2 ст. 229, ч. 1 ст. 235 УПК РФ). В случае исключения доказательства оно теряет юридическую силу (ч. 5 ст. 235 УПК РФ)[3].

Можно выделить три вида несоблюдения процессуальной формы: 1) несоответствие данных, указанных в протоколе следственного действия, обстоятельствам уголовного дела; 2) "неполнота (упрощение) формы", когда в протоколе следственного действия не отражены какие-либо процедурные операции, предусмотренные законом; 3) избыточность формы, когда в протоколе следственного действия присутствуют дополнительные формальные элементы, не предусмотренные конструкцией соответствующей нормы УПК РФ либо наличие которых не требуется в конкретной ситуации.

          Среди части теоретиков сложилось мнение, что любые несоответствия  процессуальной формы, усматриваемые из протокола следственного действия, должны рассматриваться как нарушения уголовно-процессуального законодательства и автоматически приводить к признанию результатов следственного действия недопустимыми доказательствами[4].

       В современных условиях такая позиция базируется на положениях ч. 1 и п. 3 ч. 2 ст. 75 УПК РФ, в которых закреплено, что недопустимыми являются все доказательства, полученные с нарушением требований УПК РФ. Данная формулировка является предельно широкой и формально позволяет считать полученное доказательство недопустимым при любом отступлении от порядка, установленного УПК РФ, в том числе и при допущении сугубо технической ошибки. Однако столь однозначный подход к решению данного вопроса представляется формальным и с философской точки зрения достаточно механистическим, и, по сути, отрицает принцип свободной оценки доказательств, по мнению П.П. Ищенко.[5]

 Конституционный Суд РФ отметил, что в соответствии с УПК РФ устранение дефектных с процессуальной точки зрения доказательств должно осуществляться во время предварительного слушания. Однако в ряде случаев, когда несоответствие доказательства требованиям закона не является очевидным и требует проверки с помощью других доказательств, допускается перенос рассмотрения вопроса о допустимости указанных доказательств на более поздний этап судопроизводства, причем это не равнозначно использованию в процессе доказывания недопустимых доказательств[6]. Такую же позицию разделяет и Пленум Верховного Суда РФ, который указал, что суд, решая вопрос о том, является ли доказательство по уголовному делу недопустимым по основаниям, указанным в п. 3 ч. 2 ст. 75 УПК РФ, должен в каждом случае выяснять, в чем конкретно выразилось допущенное нарушение. Комментируя историю появления данного положения, заместитель Председателя Верховного Суда РФ А.Е. Меркушов отметил, что такое разъяснение было сформулировано по многочисленным предложениям судов, поскольку во многих случаях "исключительно по формальным основаниям доказательство признавалось судом недопустимым и не выяснялось, в чем же конкретно выразилось нарушение. В результате ущемлялись конституционные права граждан, потерпевших от преступлений"[7].

  Думается, что несоответствия процессуальной формы необходимо оценивать не по степени их существенности, а по правовой природе их возникновения. С. Некрасов верно отметил, что "необходимо разграничивать факты нарушений закона - при получении доказательств и упущений - при составлении процессуальных документов"[8].

На наш взгляд, при решении вопроса о признании результатов следственного действия недопустимым доказательством главным фактором должно выступать установление того, связаны ли данные нарушения с ходом производства этого следственного действия. При установлении такой связи результаты следственного действия должны быть признаны недопустимыми доказательствами независимо от "существенности" допущенного нарушения. Однако когда несоответствие процессуальной формы не связано с реальным ходом производства следственного действия и не обусловлено нарушением порядка его проведения, а вызвано невнимательностью при фиксации его результатов, оснований для признания результатов этого следственного действия недопустимыми доказательствами не имеется.

  При оценке процессуальных документов, отражающих ход и результаты следственного действия, необходимо установить иное: реальные обстоятельства, при которых соответствующее следственное действие проводилось. Такой подход в полной мере соответствует требованиям Пленума Верховного Суда РФ, в соответствии с которыми доказательства должны признаваться полученными с нарушением закона, если при их собирании и закреплении были нарушены гарантированные Конституцией РФ права человека и гражданина, установленный уголовно-процессуальным законодательством порядок их собирания и закрепления, а также если собирание и закрепление доказательств осуществлено ненадлежащим лицом или органом либо в результате действий, не предусмотренных процессуальными нормами[9]. Совершенно очевидно, что Верховный Суд РФ требует не ограничиваться констатацией внешнего несоблюдения формы закрепления результатов следственного действия, а реконструировать ход его проведения и выяснить, было ли соответствующее нарушение реально допущено.

Таким образом, в случаях выявления несоответствия данных, указанных в протоколе следственного действия, обстоятельствам дела либо "упрощения" процессуальной формы результаты следственного действия признаются недопустимыми доказательствами в случае нарушений, связанных с ходом производства следственного действия. Несоответствия процессуальной формы, не связанные с проведением следственного действия и являющиеся результатом технических ошибок, такого последствия влечь не могут и должны исправляться путем исследования обстоятельств проведения данного следственного действия. Данное правило желательно закрепить в УПК РФ или более подробно сформулировать в постановлении Пленума Верховного Суда РФ, поскольку правоприменительная практика, накопленная за время действия Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 5 марта 2004 г. № 1 "О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации", дает возможность это сделать.