Полный текст статьи
Печать

Современный литературный язык, язык А.С. Пушкина и А.С. Грибоедова, Н.А. Некрасова и Н.В. Гоголя, Л.Н. Толстого и М.М. Пришвина, насчитывает более двухсот лет. За это время многое изменилось в стране, носящей имя Россия. Мы пережили войны и революции, смены правительств и целых исторических эпох. Но для языка 200 лет – небольшой срок, а потому современники А.С. Пушкина и люди ХХI века говорят на одном языке. И все-таки наш язык тот, да не тот, на котором говорили в ХIХ веке. Конечно, мы в конце концов поймём друг друга как русские люди с одинаковым менталитетом, но… Изменился мир, изменилась культура, изменился язык, изменился носитель языка. Появилась языковая личность ХХI века. Представляется, что от людей ХIХ века мы теперь намного дальше, чем были ещё 20 лет назад.

Во-первых, мы теперь живём в стране «победившего капитализма и массовой культуры». Всё это победило не по русскому, а по американскому образцу. Для большинства 15-20-летних образцом является западный мир и Америка: там можно жить, а в России можно «только выживать». К несчастью, молодёжь эта – жертва «чуждой культуры»: смотрит западные фильмы, предпочитает иностранные машины и пентхаусы, не помнит своей истории, не знает свою культуру, хочет сладко спать и сытно есть. Страшные прогнозы Далласа сбываются!

Во-вторых, несоизмеримо и безгранично далеко по сравнению с ХIХ и даже ХХ веком шагнул прогресс. То, что ещё 50 лет назад казалось фантастикой, сегодня уже устаревает или устарело! Весь мир окутан и опутан Интернет. Люди разучились общаться с помощью бумаги и чернил. Школярам предлагаются электронные учебники и ноутбуки. Стоит прикоснуться к кнопочке – и весь мир в кармане или на ладони! Границы между государствами весьма призрачны, и это особенно заметно в языке.

В-третьих, появился Человек нового мира, человек Эпохи Водолея. Ему кажется, что он как никогда велик и силен, что способен в одиночку выжить в этом мире. Так ли это? Человек все равно существо социальное. Вне общества жить и развиваться он не может. Формирование личности – очень сложный и многогранный процесс. Одной из граней личности социальной является языковая личность, а в современном обществе Личность (именно с большой буквы) тем более не может состояться, если не состоялась как языковая фигура.

Языковая личность складывается из многих аспектов. Первые слова, которые впитывает малыш «с молоком матери», хотят того взрослые или не хотят, подготавливают почву для дальнейшего становления языковой личности.

Речь развивается постепенно. В социальных учреждениях (ясли, детские сады, начальная школа, круг общения малыша в семье, на улице и т.д.), которые посещает ребёнок, необходимо развивать его речь, прививать навыки связного изложения собственных мыслей. Нередко этому уделяется недостаточное внимание, более того, часто педагоги и родители слишком мало разговаривают с малышом, не отвечают на его вопросы, или отделываются односложными высказываниями типа «да», «нет», или повторяют уже произнесённое ребёнком, или обрывают малыша на полуслове. В результате такого пренебрежения ребёнок «перестаёт говорить», предпочитая разговаривать с игрушками (в лучшем случае) или вообще помалкивать.

С этим неумением или нежеланием говорить, боязнью, что его не станут слушать, опасением, что он глуп, ребёнок приходит в школу. Здесь, как нигде, велика роль учителя в формировании языковой личности. В последнее время родители младших школьников жалуются, что в классе дети мало читают, почти не учат стихотворения, «вопросы по прочитанному» наивны, не требуют развёрнутого ответа. Всё это не способствует формированию развитой языковой личности. Детям вновь не нужно много говорить, правильность ответа в любом случае важнее его грамотного оформления, часто на «литературность» речи школьника вообще не обращается внимание. В результате мы имеем так называемых «неговорящих» детей. Причём эти дети вовсе не глупы, они лишь не хотят озвучивать свои мысли, им проще написать или выбрать в тесте правильный ответ на вопрос.

Очень часто такие дети много часов проводят за компьютером, который заменяет им друзей и книги, а иногда даже и родителей. Дальше - больше. В среднем и старшем школьном возрасте эти дети находят «друзей» в виртуальном мире, проецируют «компьютерную реальность» на мир человеческих отношений. Иногда бывает, что это порождает неоправданную жестокость, вседозволенность, «одичание» юных хакеров.

Для становления языковой личности большую опасность представляют жаргон и сленг, элементы которых весьма активно проникают в речь молодых людей. К сожалению, сейчас вопрос стоит даже о том, что старшее и молодое поколение могут в прямом смысле разучиться понимать друг друга. В этом также вина всего общества в целом. Если раньше жаргонные слова типа хаза, ксива, перо, крысятничать, пришить употреблялись лишь узким и весьма специфическим кругом лиц, то сейчас эти слова понятны большинству населения и употребляемы им. Не только в бульварной беллетристике, но даже в интеллигентной среде их произносить не стесняются.

К сожалению, сейчас в нашем обществе велика тенденция употребления нецензурных и бранных выражений, на которые традиционно было наложено табу ещё совсем недавно. Теперь некоторые из этих слов внесены в словари русского языка (например, «Современный толковый словарь русского языка» - М., 2004). Представители разных поколений, не стесняясь, громко употребляют их в общественных местах, на службе или в учебном заведении, а писатели (например, А. Константинов или А. Бушков) вкладывают их в уста своих героев.

Наконец в Интернете, который всё активнее и стремительнее входит в нашу жизнь, появился так называемый «албанский». Примеры этого «языка» мы продемонстрируем: аффтар жжот нипадецки — выражение восхищения каким-либо текстом или иронического отношения к нему, в зависимости от контекста; аффтар пешы ысчо – выражеие одобрения текста и желания ознакомиться с дальнейшим творчеством; гидрокалбаса – вода из-под крана для запивания  крепкого спиртного (водки, самогона), используется, когда нет закуски: «Нарежьте мне гидроколбасы» – налейте запивки; зочем ви тгавите пейсателя? – выражает нежелание автора смеяться над текстом или комментариями к нему при «невозможности» это сделать; ржунимагу – комментарий, свидетельствующий, что текст показался комментатору крайне смешным и т.д.

Другое название «албанского» – «жаргон падонков», – на наш взгляд, лучше выражает его сущность, но ведь она от этого не меняется! Вот как его определяют в Рунете: «В начале XXI века стиль употребления русского языка с фонетически адекватным, но нарочито неправильным написанием слов, частым употреблением мата и определённых штампов» - это и есть «жаргон падонков». К сожалению, «в последнее время даже учителя говорят о том, что с приходом в школу компьютеров и Интернета грамотность учащихся снизилась: сначала дети пишут неправильно, потому что это «прикольно», а потом уже автоматически начинают писать так, как слышат. Вполне возможно, что они даже думают на «языке падонков».

В-четвёртых, очень много заимствованных слов! За последнее десятилетие их появилось почти столько же, сколько за предшествующие 50 лет. Такая  чрезмерная и неоправданная европеизация и американизация русского языка отнюдь не способствует его развитию и процветанию. Об этом «недуге» говорили ещё писатели и критики пушкинской эпохи (Вспомним: ... панталоны, фрак, жилет - всех этих слов на русском нет ...). Очень волновал этот вопрос – вопрос оправданных и неоправданных заимствований – В.И. Ленина как философа и публициста. В.И. Ленин не терпел аббревиатур. Но и заимствования, и аббревиатуры в первой половине XX века активно пополняли словарный запас русского языка. Сейчас процесс заимствования и аббревиации активизировался, за последнее десятилетие в наш язык вошли тысячи слов, причём большинство этих заимствований никак не мотивировано и ничем не оправдано (например, слова спонсор, маркет, бутик, бренд, пиар и т.д.), а аббревиатуры непонятны и неблагозвучны (МТС или ГИБДД). Однако эти слова повсеместно употребляются, звучат в СМИ, а многие из рядовых граждан страны даже не знают, что они означают. В первую очередь это касается юных граждан России, которые привыкают употреблять иноязычную лексику, не зная о существовании в языке исконно русских эквивалентов к этим заимствованиям. Более того, нередко именно русское слово вызывает искреннее недоумение (например, номинация никак не соотносится со словом название, а супермаркет со словосочетанием большой рынок и т.д.).

И в-пятых, многие слова литературного языка приобрели иное значение: взять - в значении купить, голубой – в значении представитель нетрадиционной сексуальной ориентации и т.д. Причём прямое значение подобных слов юными носителями языка уже не воспринимаются, даже вызывают смех. Так, например, школьники 9-ых классов «недоучивают» знаменитое пушкинское «Письмо Татьяны» из-за трёх последних строк...

Всё сказанное выше, на наш взгляд, внушает сомнения в том, что «великий и могучий» русский язык будет сохранён следующими поколениями. Ведь, хотим мы или не хотим, но это - факторы времени и эпохи, не учитывать их нельзя. Медики давно говорят, что человек есть то, что он есть, а языковая личность есть продукт той социокультурной среды, в которой он обитает... Мы испытываем серьёзные опасения, что великая русская литература и сам язык, доставшийся нам в наследство, не смогут противостоять «агрессивным факторам среды».