Gender features of the mental states at the youthful age

Гендерные различия в развитии и формировании личности в юношеском возрасте часто становятся предметом исследования ученых, педагогов, психологов. Именно на этом этапе человек вырабатывает индивидуальные психологические способы саморегуляции своих эмоциональных состояний, и помимо индивидуальных, социальных, физиологических, психологических различий в этом процессе, несомненно, можно обнаружить и гендерные особенности. В структуре психики принято условно выделять три группы психических явлений: свойства (качественно-количест­венная характеристика), процессы (динамическая составляющая) и состояния (актуальный уровень функционирования, содержательная сторона).

Известный британский ученый-психолог Г. Айзенк выделяет следующие основные психические состояния: тревожность, фрустрация, агрессивность и ригидность (в общепринятом понимании речь идет скорее о психических свойствах). Его методика самооценки этих состояний, по сути, исследует состояния тревоги, агрессии, фрустрации и неспособности изменить привычные способы поведения. В данном исследовании будут использованы термины, предложенные Г. Айзенком.

Психологические свойства личности оказывают влияние на формирование такой способности человека, как адаптивность, именно на основе таких качеств и свойств вырабатываются адекватные оптимальным условиям способы деятельности и поведения человека для нормализации своего взаимодействия со средой, приспособления при любых условиях ко всему многообразию жизни.

Целью исследования стало изучение гендерных особенностей психических состояний тревожности, фрустрации, агрессивности и ригидности, а также их взаимосвязь с психологической адаптивностью личности в юношеском возрасте. Респондентами исследования выступили юноши и девушки в возрасте 17–19 лет, всего было опрошено 60 человек (из них 28 юношей и 32 девушки).

Для изучения гендерных особенностей проявления психических состояний при различных уровнях психологической адаптивности применялись следующие методы: методика диагностики самооценки психических состояний Г. Айзенка [1]; методика самооценки социально-психологической адаптивности Н. П. Фетискина [2]; методика самооценки эмоционально-деятельностной адаптивности Н. П. Фетискина [3]. Версия 2010 г. пакета программ Microsoft Office – Microsoft Excel – была использована для математической обработки данных. Методы математической статистики: для выявления различий в распределении признака при сопоставлении эмпирического с теоретическим распределением – χ² – критерий Пирсона; для выявления различий при сопоставлении двух эмпирических признаков – φ-критерий Фишера; для корреляционного анализа использован r-критерий Спирмена.

Обобщенные результаты исследования представлены в табл. 1, различия распределений (χ² – критерий Пирсона) статистически достоверны с p < 0,05.

Таблица 1

Средние показатели параметров психических состояний по методике

Г. Айзенка и параметров адаптивности по методике Н. П. Фетискина

Условные обозначения: ТР – тревожность; ФР – фрустрация; АГ – агрессивность; РГ – ригидность; СПа – социально-психологическая адаптивность; ЭДа – эмоционально-деятельностная адаптивность (здесь и далее использованы данные условные обозначения).

В своем общетеоретическом понимании адаптация порой представляется в виде пассивного приспособления. А если иметь в виду социальную среду, здесь явно прослеживается активное взаимовлияние способности адаптироваться конкретного индивида, уровня его фактического приспособления, детерминированного различными формами выраженности психологических свойств, и социума. Определенный уровень адаптивности обеспечивается взаимодействием основных психических состояний в структуре психики.

Тревожность как психическое свойство определяют как склонность к переживанию тревоги, как эмоциональное состояние, возникающее в ситуации неопределенной опасности и характеризуют низким порогом ее возникновения. Уровень тревожности зависит от того, как часто и насколько интенсивно у личности возникает состояние тревоги и как именно это проявляется в поведении, если проявляется [4].

Эмоциональные проявления тревожности разнообразны – от чувства вины и робости до страха и отчаяния. Однако обязательной и естественной особенностью активной личности является наличие определенного уровня тревожности. Сравнительный анализ уровня тревожности юношей и девушек представлен в табл. 2.

Таблица 2

Процентное соотношение уровня тревожности по методике Г. Айзенка

При выявлении различий, сопоставляя два эмпирических признака (φ-критерий Фишера), результаты расчета показали, что полученное эмпирическое значение (φ*_эмп = 1,051) находится в зоне не значимости (по оси от 1,64 до 2,31 здесь и далее используются данные значения). Таким образом, гипотеза Н₁,когда доля лиц, у которых проявляется исследуемый эффект в одной выборке больше или меньше, чем в другой, отвергается. Значит, общий уровень тревожности и у юношей, и у девушек примерно одинаков. И юноши, и девушки в большинстве своем показали наличие оптимального уровня тревожности, способствующего формированию благоприятного эмоционального фона, необходимого в любой деятельности.

Неблагоприятное психологическое состояние тревоги, не позволяющее активно использовать свои способности и возможности, развивается на фоне негативного эмоционального состояния в ситуации социального поведения и деятельности (при повышении уровня фрустрации как фона повышается и общий уровень тревожности) [5].

Фрустрация как психическое состояние выступает более специфичной и более мягкой формой стресса, поскольку реакция происходит лишь на определенные ситуации, ситуации особого толка, личностно значимые для человека. Переживаемые отрицательные эмоциональные состояния в ситуации фрустрации вызываются неожиданными препятствиями, помехами на пути к достижению цели. Сравнительный анализ уровня фрустрации представлен в табл. 3.

Таблица 3

Процентное соотношение уровня фрустрации по методике Г. Айзенка

Эмпирическое значение критерия Фишера здесь равно 0,558 (по той же оси), попадает в зону не значимости и отвергает гипотезу Н₁ (подтверждая гипотезу Н₀₎, доказывая, что доля лиц, у которых проявляется исследуемый эффект в выборке 1, не больше, чем в выборке 2. И юноши, и девушки примерно в одинаковой степени подвержены состоянию фрустрации, подавляющее большинство из них показало средний уровень подобного состояния, высокий уровень был выявлен лишь у незначительного количества респондентов.

Исследования отечественных и зарубежных ученых показывают гендерные различия в реакциях на фрустрирующую ситуацию в их длительности и интенсивности, в способах проявления фрустрации в поведении и деятельности, а также в способностях и возможностях личной регуляции такого состояния. Данное исследование демонстрирует положение о том, что и девушки, и юноши в равной степени подвержены самому состоянию фрустрации, не рассматривая другие аспекты этого вопроса.

При возникновении фрустрирующей, конфликтной или угрожающей ситуации адаптивным свойством личности часто выступает агрессивное поведение. Степень выраженности агрессивности колеблется от почти полного отсутствия, приводящего к развитию податливости, конформности, до предельного развития с формированием конфликтности, злобности, враждебности в характерологических особенностях. Сравнительный анализ уровня агрессивности представлен в табл. 4.

Таблица 4

Процентное соотношение уровня агрессивности по методике Г. Айзенка

Выявление различий эмпирических признаков показало, что полученное значение (φ*_эмп = 2,351) находится в зоне значимости, отвергая гипотезу Н₀,когда доля лиц, у которых исследуемый эффект в выборке 1 не больше, чем в выборке 2. Таким образом, получены значимые различия переживания состояния агрессивности между юношами и девушками.

Как видно из представленных данных, подавляющее большинство юношей имеют средний уровень агрессивности (63%), что соответствует статистически нормативным показателям. В проявлениях агрессивности юношам больше свойственны физическая агрессия, раздражительность, подозрительность, вербальные формы агрессии, тогда как половина опрошенных девушек (50%) показали низкий уровень агрессивности, характерные проявления которой чаще – это обидчивость, негативизм, косвенная и невербальная агрессия.

С другой стороны, высокие показатели уровня агрессивности в проведенном исследовании больше выражены у девушек, почти 25% из них имеют высокий уровень, при 14% у юношей. В этом возрасте у девушек может повышаться уровень вербальной агрессии по сравнению с другими видами агрессивного поведения, некая вспыльчивость выступает инстинктивными формами реагирования на конфликтные или потенциально угрожающие ситуации, а экспрессивность может быть этапом формирования самоидентификации.

Неготовность или неспособность перестроить собственную схему активности, стойкая инертность заданных установок, стереотипность мыслительных процессов, недостаточная гибкость поведения – всё это является признаками психической ригидности личности. Выделяя следующие виды ригидности, исследователи в качестве критериев используют основные психические процессы: эмоциональные, тем самым обозначая эмоциональную или аффективную ригидность; познавательные – когнитивную или интеллектуальную ригидность; волевую – мотивационную или поведенческую ригидность. Сравнительный анализ общего уровня ригидности представлен в табл. 5.

Таблица 5

Процентное соотношение уровня ригидности по методике Г. Айзенка

Статистическая обработка полученных результатов при помощи φ-критерия Фишера показала, что значения находятся в зоне неопределенности (φ*_эмп = 1,963), отвергая гипотезу Н₀. Таким образом, получены достоверные различия уровня ригидности между девушками и юношами. Как видно из представленных данных, девушки чаще, чем юноши, имеют высокий уровень ригидности, четверть всех респондентов этой группы показала подобный результат.

Девушки менее склонны менять привычные способы поведения и свои привычки, эмоционально более впечатлительны и их сложнее переубедить в правильности принятого решения. У юношей же устойчивость интересов направляется на отстаивание своего мнения, практичность определяет особенности взгляда на жизнь в целом, а свойственное части из них самомнение усиливает активную позицию во многих вопросах.

Механизмы психологической адаптации являются индивидуальными и субъективными, определяются конституциональными, психофизиологическими факторами, а также особенностями основных психических свойств личности. Способность к адаптации – адаптивность – рассматривается с нескольких позиций:

-          социальная адаптивность (коммуникативный, социальный и межличностный аспекты);

-          психологическая адаптивность (свойства, состояния и процессы психических явлений);

-          эмоциональная адаптивность (волевой, мотивационный и чувственно-эмоциональный аспекты);

-          деятельностная адаптивность (поведенческий, активный, деятельностный аспекты).

Сравнительный анализ уровня психологической адаптивности представлен в табл. 6. Критерий Пирсона χ² показал, что расхождения между распределениями статистически достоверны (при p < 0,05).

Таблица 6

Процентное соотношение уровня социально-психологической адаптивности

по методике Н. П. Фетискина

Как видно из представленных в таблице данных, высокий и уровень выше среднего имеют почти половина (42%) из опрошенных юношей и только четверть (25%) девушек. Средним уровнем социально-психологической адаптивности обладает примерно одинаковое количество и юношей, и девушек. Уровень ниже среднего и низкий выявлен у 30% юношей и 50% девушек. Юноши более адаптированы в социально-психологическом плане, они эффективнее сохраняют психологическое равновесие при социальном взаимодействии, быстрее достигают социально значимых целей. Это может обеспечивать ситуативную адаптацию в группе, обусловливая особенности встраивания в нормативные требования и стандарты группы.

Сравнительный анализ уровня эмоциональной адаптивности представлен в табл. 7. Критерий Пирсона χ² показал статистическую достоверность расхождений (при p < 0,05).

Таблица 7

Процентное соотношение уровня эмоционально-деятельностной адаптивности по методике Н. П. Фетискина

Уровень эмоционально-деятельностной адаптивности низкий и ниже среднего (как видно из таблицы) выявлен у 58% юношей и 56% девушек, высокий уровень в группе девушек не определился, тогда как у юношей этот показатель составил 14%, способствуя эффективному и результативному выполнению деятельности.

Гендерный анализ показал, что у девушек преобладает уровень эмоционально-деятельностной адаптивности ниже среднего (56%), а социально-психологической – низкий уровень (37%). У юношей по социально-психологической адаптивности наиболее высокие показатели имеет средний уровень (28%) и выше среднего (28%), по эмоционально-деятельностной адаптивности, тогда как у девушек около половины опрошенных показали уровень ниже среднего (51%). Интересно, что высокие показатели по исследуемым параметрам представлены следующим образом: юноши в одинаковой степени (по 14%) имеют высокий уровень и по эмоционально-дея­тельностной адаптивности, и по социально-психологической адаптивности. У девушек же по эмоционально-деятельностной адаптивности высокий показатель не выявлен (0%), а вот социально-психологическая адаптивность высокого уровня выявлена у 19% респондентов, что несколько выше, чем у юношей.

Для проведения корреляционного анализа был выбран r-критерий Спирмена, согласно характеру распределения показателей критические значения для N = 60: при p < 0,05 от +/–0,45; при p< 0,01 от +/–0,58. Полученные результаты представлены в табл. 8.

Таблица 8

Корреляционные связи между показателями адаптивности по методике

Н. П. Фетискина и значениями психических состояний по методике Г. Айзенка

Примечание. * – корреляция статистически значима с p< 0,05; ** – корреляция статистически значима с p< 0,01.

Оптимальный уровень тревожности и фрустрации, выявленный у большинства респондентов, способствует продуктивности в любой деятельности, он активизирует когнитивную, мотивационную, коммуникативную сферы личности и позитивно сказывается на уровне эмоционально-деятельностной адаптивности. В данном исследовании у юношей выявлена значимая (p < 0,01) положительная корреляция эмоционально-деятельностной адаптивности с уровнем и тревожности, и фрустрации. У девушек также обнаруживается положительная зависимость эмоционально-деятель­ностной адаптивности с показателями уровня тревожности (p < 0,05).

Выявлена положительная корреляция (p < 0,05) уровня агрессивности у юношей (напомним, что 86% респондентов показали низкий и средний уровни) с уровнем социально-психологической адаптивности. Конструктивная роль агрессивности как способа сохранения индивидуальности, условия повышения самооценки или средства достижения цели существенно влияют на уровень адаптивности в социальном и психологическом плане.

Как следует из продемонстрированных в табл. 8 данных, у девушек выявлена положительная корреляционная связь (p < 0,05) социально-психологической адаптивности с уровнем ригидности. Успешность адаптации, несомненно, зависит от способности личности гибко реагировать на изменяющиеся условия среды, но, если в арсенале есть сочетание и консервативных, и динамичных способов реагирования, эффективность этого процесса повышается.

Возможность адаптироваться, приспособиться к ситуации, выработать новые способы поведения зависит от того, насколько личность готова изменить свои установки и привычный стиль поведения, изменить частные мотивы деятельности. Личности, обладающие высокой когнитивной ригидностью, как правило, не очень самостоятельны в деятельности, с низким уровнем сообразительности, подчиняются обстоятельствам, сохраняя при этом высокие показатели интеллектуальной деятельности [6].

Таким образом, оптимальный уровень социально-психологической и эмоционально-деятельностной адаптивности у юношей обеспечивается средним уровнем агрессивности как динамической составляющей адаптивности и активности личности и средним уровнем тревожности как мобилизующего фактора в этом процессе. У девушек оптимальный уровень тревожности выступает необходимым условием эмоционально-деятельностной адаптивности, а определенный уровень ригидности способствует адаптивности в социально-психологическом аспекте.