Konstantin CharahchyanВ последние десятилетия внимание учёных-экономистов всё больше привлекает феномен, получивший наименование «ловушка». Оно появилось в макроэкономических исследованиях ХХ в., хотя сам этот феномен стал известен уже в XVIII в. вследствие краха ряда коммерческих проектов, в частности, некоторых первых акционерных компаний. В историю экономики вошли последствия для Франции разорения компании Джона Лоу и последствия для Англии банкротства компании «SouthSea»[1]. Экономическая теория пока не выработала чёткого определения «ловушки» применительно к хозяйственной жизни общества. Под «ловушкой» в экономике обычно понимается совокупность условий хозяйственной деятельности, приводящих к снижению её эффективности. В ситуации экономической «ловушки» нарушается Парето-эффективность использования ресурсов общества.
«Ловушки» – это результат влияния на экономику экзогенных факторов. Их определённость связана с управляющим воздействием хозяйствующего субъекта на экономические процессы, меняющим предшествующую траекторию развития. В основе появления «ловушки» лежит противоречивость целей хозяйственной деятельности. Множественность целей экономической системы и одновременная недостижимость некоторых из них объективно способствуют возникновению экономических «ловушек».
Если исходить из определения В. Полтеровичем институциональной ловушки как нормы, которая, обладая устойчивостью, не эффективна [2], то окажется, что все устаревшие институты являются «ловушками». Общество, своевременно не избавившееся от устаревших норм хозяйственной деятельности, оказывается в «ловушке» неэффективности этой деятельности. Однако «расширительное» толкование экономических «ловушек» будет малосодержательным. Оно лишь ставит знак равенства между устаревшим институтом и институциональной «ловушкой».
Думается, сущностными свойствами экономических «ловушек» выступают следующие:
- «ловушка» – это хозяйственная ситуация, которая есть результат применения некоторого сочетания устойчивых норм. Одна из них может быть ключевой для дальнейшего развития данной ситуации;
- «ловушка» обусловлена предшествующей траекторией развития (pathdependence). «Ловушка» – это сознательно выбранный вариант из нескольких возможных, она возникает на «развилке» путей хозяйственной деятельности.
- краткосрочный результат хозяйственной деятельности в ситуации «ловушки» оказывается положительным, а долгосрочный – отрицательным. Общий эффект при входе в анализируемую ситуацию представляется хозяйствующему субъекту положительным, поэтому она вначале и не воспринимается как «ловушка»;
- степень рисков при попадании в такую ситуацию хозяйствующий субъект оценивает как приемлемую и не стремится избежать данной ситуации.
Необходимо, по моему мнению, выделять объективные и субъективные факторы образования «ловушек» и попадания в них. Показателен в этом аспекте пример «ловушки ликвидности». «Ловушка ликвидности» возникает не просто в результате снижения ставки процента почти до нуля – здесь действует ряд норм поведения. «Обладание реальными деньгами снижает уровень нашего беспокойства, и премия, которую мы требуем за то, чтобы расстаться с деньгами, является мерилом степени нашего беспокойства», – писал Дж. Кейнс [3]. Трансакционный мотив в этом случае может возрасти, если возникает паника среди потребителей, а их ожидания становятся негативными. В результате инвестиционная активность снижается, что отрицательно влияет на экономический рост даже при минимальных значениях инфляции.
Как разновидность экономических «ловушек» следует, по моему мнению, рассматривать «финансовые пирамиды». «Финансовые пирамиды» создают условия для вовлечения частных лиц во взаимосвязи, которые характеризуются повышенным риском. «Ловушками» данные ситуации оказываются лишь на первой стадии развития, когда информация о них не содержит негативного материала для экономических субъектов. В дальнейшем развитие ситуации сопровождается нарастанием асимметрии информации для участников. «Ловушка» формируется в условиях самообмана лиц, которые пытаются извлечь выгоду при явной для них недостаточности информации о рисках и нежелании сопоставить оба этих фактора. Фактически «финансовые пирамиды» – форма экономической игры, возможность проигрыша в которой изначально осознают участники, но не организаторы.
Особым случаем «ловушек» выступают т.н. «пузыри». Важно отметить, что их образованию способствуют либо законодательство, либо государственные гарантии. Особенно это относится к «пузырю недвижимости». Основное отличие «пирамид» от «пузырей» состоит в том, что последние возникают путём гипертрофированного реального инвестиционного процесса. Если «пирамиды» строятся целенаправленно и требуют специальной организации (и своих организаторов), то «пузыри» возникают спонтанно и развиваются при благоприятных условиях путём самоподдерживающейся реакции. Так, Ф. Модильяни объясняет: «Сущность подобных «мыльных пузырей» заключается в том, что действительно прирост капитала принимают за прибыль, и это отражается на акциях, которые становятся более привлекательными, поэтому участники рынка начинают играть на повышение, что в итоге даёт ещё больший прирост капитала и т. д.» [4].
Рост «финансовой пирамиды» происходит при осуществлении исхода, заведомо проигрышного для участников, начиная с некоторого порогового значения их количества. Сами участники надеются, что порог начинается «за ними». Благоприятную среду для построения «пирамиды» создают мифы о могуществе и повышенном уровне предпринимательских способностей их организаторов. «Пузырь» же, наоборот, подпитывается обоснованной аргументацией участников и подкрепляется схемами наращивания их дохода.
Основанием для аргументов в пользу включения в деятельность, способствующую «надуванию пузырей», может служить реально наблюдаемый в экономике эффект мультипликации. Однако пренебрежение ресурсными или временными ограничениями, или ошибка в их прогнозе приводят к нарастанию диспропорций, принимающих форму «пузыря». Эйфория участников рынка от перспектив быстрого успеха способствует образованию «пузыря». Можно сказать, что игроки рынка выстраивают ошибочную схему «дерева рисков», к чему их могут подталкивать сигналы от экспертного сообщества (например, рейтинговых агентств).
Таким образом, данный вид экономических «ловушек» обусловлен следующими факторами:
- стабильным разрывом в информационном обеспечении участников процесса;
- недооценкой рисков – с одной стороны, и переоценкой возможностей системы – с другой;
- выходом в прогнозах и ожиданиях за допустимые ограничения.
«Пузырь» – это образ точки, лежащей вне кривой производственных возможностей, хотя участникам хозяйственной деятельности, вовлечённым в «пузырь», представляется, что кривая всё же «дотянется» до обозначенной точки. Это призрак, манящий своей потенциальной доступностью, но не обеспеченный соответствующей ресурсной и технологической базой.
В современной России наиболее часто встречающимся видом финансовых ловушек стали микрозаймы. Быстро развивавшийся в 1990-2000 гг. финансовый рынок неизбежно должен был вовлечь в свою сферу не только средний и крупный бизнес, но и множество мелких заёмщиков – индивидуальных предпринимателей и домохозяйства. Катализатором рынка микрокредитования стал финансово-экономический кризис 2008-2009 гг.
В предкризисный период у крупных кредиторов не было заинтересованности работать с мелкими заёмщиками ввиду сложности оценок конъюнктуры и прогноза рисков. В настоящее время российские банки стали применять скоринговые модели, позволяющие с выгодой кредитовать небольшие фирмы и пользоваться эффектом от масштаба благодаря широкому кругу привлекаемых клиентов. Особенно велика потребность индивидуальных предпринимателей и домохозяйств в беззалоговых кредитах размером до 6 млн. руб. на любые заявленные заёмщиком цели.
Микрофинансирование как специальная финансовая услуга возникло в мировой практике в середине 1970-х гг.В начале 2000-х гг. микрокредитование получило некоторое развитие в России. Позднее оно стало частью микрофинансирования, которое включило в себя также микрострахование и систему сбережений. Другой особенностью развития процесса привлечения на кредитный рынок России мелких получателей займов стал бурный рост небанковских микрофинансовых организаций (МФО), число которых уже превысило две тысячи. В 2010 г. по темпу роста рынок микрофинансирования в России обогнал банковское кредитование. Однако в дальнейшем микрокредитование стало использоваться и российскими коммерческими банками.
Переломным событием на российском микрофинансовом рынке стало принятие в 2011 году ФЗ «О микрофинансовой деятельности и микрофинансовых организациях», что позволило вывести микрофинансирование на более высокий профессиональный, прозрачный и регулируемый уровень. Согласно закону «О микрофинансовой деятельности и микрофинансовых организациях» есть ограничение верхней планки микрокредита – до 1 млн. руб. Однако любой верхний предел является достаточно произвольным, поскольку единого стандарта для него в мире не существует.
Самый дорогой сектор микрофинансирования – «Займы до зарплаты» (PayDayLoans PDL). Он предполагает предоставление сверхмалых (несколько тысяч рублей или сотен долларов) и сверхкоротких (несколько дней) займов. Этот рынок в мире стал особенно быстро развиваться во время кризиса 2008 - 2009 гг. В дальнейшем изложении под рынком микрофинансирования будет подразумеваться, главным образом, именно этот сектор финансовых услуг.
По своей привлекательности для банков микрокредитование приблизилось к розничному кредитованию. В связи с этим банки упрощают процедуру кредитования, расширяют ассортимент услуг и кредитных продуктов. Теперь в России не только региональные, но и крупные банки федерального значения научились работать с короткими небольшими кредитами не только для потребительского сектора, но и кредитуя микробизнес на основе формальных данных [5]. Центральный банк России, реализуя свои права регулятора финансовой системы страны, в целях создания благоприятных возможностей для малого бизнеса установил предельный уровень его кредитования в 40 % годовых.
Если в первое десятилетие XXI в. основными потребителями микрозаймов были малые предприниматели, то в настоящее время на этом финансовом рынке их потеснили домохозяйства. В основном прибегают к данному виду займов лица с доходаминиже среднего уровня, часто испытывающие острую нужду в наличных денежных средствах. За счёт микрозаймов поддерживается достаточно высокий потребительский спрос в нашей стране, что соответствует интересам многих фирм, предлагающих товары и услуги личного потребления.
Кредитование и инвестирование в условиях высокой инфляции приводит к необходимости различения номинальной и реальной ставки процента, а задача покрытия разнообразных издержек и удержания рисков в условиях быстрого расширения круга заёмщиков потребовала акцентирования внимания на полной ставке процента.Однако цели потребительского кредитования и первоначального инвестирования при открытии микробизнеса снижают актуальность для заёмщика вопросов доходности использования взятых во временное пользование денежных средств. Таковыми заёмщиками обычно оказываются домохозяйства, включая тех, кто осваивает индивидуальное предпринимательство [6]. По итогам 2011 г. сегмент микрокредитования вырос на российском кредитном рынке на 34 %, а по итогам 2012 г. – на 40 % [7]. При этом сохранялся быстрый рост совокупных займов домохозяйств. Так, к середине 2013 г. объём кредитов домохозяйствам превысил 13 % ВВП и стал больше 20 % годовых денежных доходов российских граждан [8].
В рассматриваемых хозяйственных ситуациях трансакционный мотив поведения заёмщика явно доминирует над остальными мотивами – спекулятивным и предосторожности. Доминирование трансакционного мотива в спросе на деньги со стороны субъектов хозяйственной деятельности приводит к анализу этими субъектами иных, нежели инвестиционные, вариантов использования заёмных средств. Чаще всего, количество рассматриваемых вариантов весьма ограничено, и выбор осуществляется под давлением экзогенных обстоятельств. Более того, сама хозяйственная ситуация обычно воспринимается заёмщиком как экстремальная, с небольшим горизонтом времени для планирования своих дальнейших действий.
Важную роль при микрокредитовании играет продолжительность периода займа. Краткосрочный период объективно ограничивает варианты решений заёмщика по управлению финансовыми активами и не предполагает среднесрочных или долгосрочных прогнозов. Оценка текущей внутренней хозяйственной ситуации превалирует над оценкой фирмами и домохозяйствами процессов во внешней среде. Кредитор, чтобы склонить потенциального заёмщика к сделке, акцентирует внимание на эксклюзивности предложения, ограниченности срока его действия, демонстрирует убеждённость в способности заёмщика своевременно обслуживать взятый на себя долг. Выгодный для кредиторов психологический эффект поддерживается и акцентированием внимания потенциальных заёмщиков именно на проценте в денежном выражении, а не на ставке процента.
Намеренное сокращение времени на принятие решения о займе с точки зрения микроанализа обусловливает снижение эластичности спроса на кредитные ресурсы. Данный фактор способствует завышению цены предлагаемого кредитного продукта, на которую согласен его покупатель. Современные информационные технологии позволяют банку достаточно быстро (в течение одного-двух часов) проверить кредитную биографию заёмщика, оценить риски предоставления ему кредита, решить вопрос о заключении с ним кредитного договора. Заёмщик, заключив договор с банком, может практически сразу использовать полученные средства.
Возникающие при микрофинансировании риски снижаются при наличии у заёмщика баналитетов – регулярных и стабильных доходов. Однако часто за баналитет заёмщик принимает текущие доходы от коммерческой деятельности (например, торговую прибыль) или оплату труда (например, должностной оклад). Подобная ошибка создаёт иллюзию устойчивости финансового положения и подталкивает к принятию на себя кредитных обязательств.
В вышеописанных условиях заёмщик денежных средств сравнивает не доходность вариантов использования активов, а плату за использование кредитных ресурсов и свои возможности по их возврату. Важно учесть, что на выбор влияют не столько экономические факторы, сколько факторы социально-психологического характера. Относительная форма цены финансовых ресурсов для заёмщика становится менее пригодной для выбора, чем абсолютная форма этой цены, выраженная в денежных единицах[9]. Это означает, что при микрофинансировании более привлекательной для хозяйственного решения заёмщика оказывается цена кредита в форме процента, чем в форме ставки процента.
«Подмена» относительной формы цены займа абсолютной формой выступает финансовой ловушкой для тысяч домохозяйств и субъектов малого бизнеса.Поэтому высокие ставки процента при микрофинансировании (в десятки раз превышающие ставки при типичном банковском кредитовании) являются не только плодом недобросовестной деятельности кредиторов или низким уровнем образования заёмщиков. Эти ставки выступают также результатом экономического поведения домохозяйств при осуществлении ими сделок с малым объёмом денежных средств и в кратчайшие периоды времени.
Инфляция способствует повышению реальной ставки процента, что, казалось бы, должно снижать привлекательность микрозаймов. Однако оценка заёмщиками этих ставок основывается на ожиданиях дальнейшего повышения цен на все товары и услуги. Данные ставки не воспринимаются как завышенные или запретительно высокие. Более того, психологический фактор инфляционных ожиданий усиливает спрос на кредитные ресурсы, что позволяет кредиторам сохранять и даже повышать ставки по микрокредитам. Возникает проблема не только экономического, но и морального риска в связи с исчезновением для банков дисциплинирующего эффекта от возможного массового отзыва депозитов [10].
Период времени с 1991 г. по 2016 г.. в который уложились и переход к рыночной экономике, и несколько финансово-экономических кризисов, показывает, что на смену одним финансовым ловушкам приходят другие. С определённым упрощением можно отметить, что в последнее десятилетие XX в. на российском финансовом рынке возникали преимущественно «пирамиды», в первом десятилетии XXIв. – «пузыри», во втором десятилетии – микрозаймы. По-видимому, совокупность финансовых ловушек достаточно велика, и риск быть вовлечённым в них по-прежнему высок для «малых» субъектов хозяйственной деятельности.