Vladimir KodolovИсходя из положений Конституции РФ о том, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью (ст. 2), определяющей смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления (ст. 18), добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагается (ст. 10 п. 4 ГК РФ). В уголовном процессе это предположение облечено в конкретную правовую формулу «презумпция невиновности» (ст. 14 УПК РФ), которая, конкретизируя положения ст. 49–51 Конституции РФ, закрепляет совокупность этих «презумпционных» признаков. А именно:
- Презумпция – это предположение, признаваемое истинным, пока не доказано обратное [1]. Иначе говоря – предание предполагаемо существующему факту юридического статуса реально свершившегося факта.
- В презумпциях выделяются две группы фактов:
а) якобы совершившихся (недоказанная виновность в совершении преступления означает доказанную невиновность в этом совершении);
б) якобы не совершившихся.
Например, приговор об осуждении гражданки за нанесение побоев по ч. 1 ст. 116 УК РФ отменен и уголовное дело прекращено, поскольку фактические обстоятельства содеянного ею не были установлены и ее виновность не была доказана на основе совокупности достаточных и достоверных доказательств – отсутствие предмета преступления и давность событий исключают проведение повторной экспертизы (ст. 14 УПК РФ) [2].
- Условием применения презумпции является совокупность двух объективных оснований:
а) соблюдены все требуемые законом действия по установлению данного конкретного факта;
б) выявилась объективно существующая невозможность доказать наличие этого факта.
3. Целевое назначение презумпции невиновности в уголовном процессе играет двоякую роль:
а) избежать привлечения к уголовной ответственности лица, невиновного в совершении данного преступления;
б) обеспечить соблюдение законности в уголовном судопроизводстве, в котором запрещается применение аналогии закона при рассмотрении уголовных дел (ст. 3 п. 2 УК РФ), в отличие от гражданского судопроизводства, в котором допустимо применять как аналогию закона, так и аналогию права (ст. 1 п. 4 ГПК РФ).
- Одновременно нельзя допустить использование презумпции невиновности в качестве средства для сокрытия преступлений и ухода виновных от уголовной ответственности. Поэтому необходимы надежные правовые барьеры, выражающиеся в определении четких пределов, ограничивающих действие данной презумпции.
Поскольку в юридической литературе не уделено пока должного внимания этому определению, проведенными исследованиями удалось выявить следующие границы применения презумпции невиновности в уголовном процессе:
- Презумпция невиновности применяется лишь в доказательственных уголовно-процессуальных, а не в уголовно-квалификационных правоотношениях.
Например, оказалась неправильно примененной ответственность зам. декана юрфака Г. по п. «г» ч. 4 ст. 290 УК РФ за получение взятки от абитуриента за оказание последнему содействия в сдаче вступительных испытаний и дальнейшему зачислению на договорной (платной) основе на очное отделение юрфака. Г., будучи председателем приемной комиссии, был наделен лишь организационными полномочиями, не имел права решающего голоса, собеседование по предмету проводил профессор, на которого Г. не имел возможности оказать влияние, а членам комиссии была дана установка принимать абитуриентов на платную основу как можно больше, несмотря на низкий уровень их знаний. Для переквалификации действий Г. с п. «г» ч. 4 ст. 290 УК РФ на ч. 3 ст. 159 УК РФ не требовалось дополнительных доказательств [3].
- В отличие от гражданского процесса, в котором каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основание своих требований или возражений (ст. 56 п. 1 ГПК РФ), как подозреваемый, так и обвиняемый не имеют таких обязанностей, если не пожелают этого делать (ст. 14 п. 2 УПК РФ). Например, приговор по делу об уклонении от уплаты налогов с организации в отношении осужденного отменен, уголовное дело по ст. 199 УК РФ прекращено за отсутствием в его действиях состава преступления, поскольку по делу не было выполнено требование о том, что подсудимый не обязан доказывать свою невиновность [4].
При этом уголовный процесс осуществляется на основе состязательности сторон (ст. 15 п. 1 УПК РФ), которая отличается от гражданского процесса тем, что функции защиты и обвинения не могут быть возложены на одно и то же лицо. Например, адвокат А. по назначению приняла на себя защиту обвиняемого Т. и в период участия в процессе в качестве защитника этого подсудимого по назначению приняла на себя обязательства по защите обвиняемого М. В судебном процессе М. стал изобличать подельника Т. как участника банды, а Т. не давал показаний против М. Суд правильно указал, что имеет место конфликт интересов М. и Т., а при таких обстоятельствах адвокат А. не имела права, согласно ст. 49 п. 6 УПК РФ, осуществлять одновременно защиту интересов М. и Т. [5]
- Никакие доказательства не имеют заранее установленной силы (п. 2 ст. 17 УПК РФ), а признание обвиняемым своей вины в совершении преступления может быть положено в основу обвинения лишь при подтверждении обвинения совокупностью доказательств (ст. 77 п. 2 УПК РФ). Обвинительный приговор не может быть основан на предположениях (ст. 14 п. 4 УПК РФ) и с учетом того, что доказательства, полученные с нарушением УПК РФ, являются недопустимыми и не имеющими юридической силы (ст. 75 п. 1 УПК РФ), процесс привлечения к уголовной ответственности содержит комплекс правовых средств, направленных на предотвращение незаконных уголовных наказаний.
- Вместе с тем в российском уголовно-процессуальном праве содержится стимул для активизации обвиняемого к сотрудничеству со следствием, который закреплен в ст. 61 п. 1 УК РФ в форме придания статуса обстоятельства, смягчающего уголовную ответственность действиям обвиняемого по явке с повинной; по активному способствованию раскрытию и расследованию преступления; по изобличению и уголовному преследованию других соучастников преступления и т. д. Например, суд учел способствование раскрытию преступлений, однако не признал указанное обстоятельство смягчающим и не высказал по данному вопросу каких-либо суждений, поэтому при обжаловании данный приговор был изменен [6].
- Одновременно закон запрещает использование в качестве стимула к признанию обвиняемым своей вины в совершении преступления ухудшение его уголовно-процессуального положения в случае его отказа от сотрудничества со следствием, поскольку обвиняемый не несет уголовной ответственности в порядке ст. 307 и 308 УК РФ (дача заведомо ложных показаний и отказ от дачи показаний), т. е. фактически любая его ложь на следствии не подлежит наказанию.
- Перечень обстоятельств, отягчающих вину обвиняемого (ст. 63 УК РФ), является исчерпывающим и не подлежит расширительному толкованию [7], а отрицание осужденным своей вины считается его защитительной позицией, и отсутствие у него раскаяния не может быть признано основанием к усилению наказания и назначению наказания в виде пожизненного лишения свободы [8].
Развитие научно-технического прогресса привнесло определенные новшества в сферу, касающуюся презумпции невиновности, облегчив правоохранительным органам выявление латентных (т. е. скрытых) правонарушений. Этим несколько сужены пределы презумпции невиновности без нанесения ущерба ее принципам и ущемления прав обвиняемых на защиту.
Так, признавая правомерным привлечение гражданина к административной ответственности, суд указал, что по смыслу законодательства РФ лицо, привлекаемое к ответственности за правонарушение, зафиксированное работающим в автоматическом режиме специальным техническим средством, имеющим функции фото- и киносъемки, видеозаписи, обязано доказать свою невиновность. В данном деле гражданин в ходе производства по делу не представил суду бесспорных доказательств, свидетельствующих о том, что в момент фиксации административного правонарушения в автоматическом режиме спорным транспортным средством управлял не он, а иное лицо, с учетом того, что из представленного им национального паспорта усматривалось, что в названный период времени он находился на территории России, то презумпция невиновности неприменима [9].
Изменение законодательства – это неизбежный процесс, представляющий собой объективную закономерность, поскольку человеческое общество развивается и совершенствуется, и если прежнее законодательство не будет изменяться, то оно станет тормозом этому развитию. Соответственно, будут изменяться и требования к презумпциям как неизбежным спутницам правоохранительного законодательства, которые присутствуют в его значительной части.
Например, судом было разъяснено, что состав правонарушения является формальным и считается оконченным с момента нарушения требований законодательства. Следовательно, существенная угроза охраняемым общественным отношениям заключается в пренебрежительном отношении к исполнению своих публично-правовых обязанностей. Ответственность за совершенное деяние наступает независимо от возникновения общественно опасных последствий. Наступление таких последствий при совершении правонарушений с формальным составом презюмируетсясамим фактом совершения деяния, а их отсутствие и дальнейшее устранение допущенного нарушения сами по себе не являются основанием для применения малозначительности [10].
С усложнением отношений в обществе усложняются и проблемы в борьбе с преступностью; без применения презумпций невозможно решить проблемы в сфере правоохраны. Например, суд, разъясняя порядок применения ч. 1 ст. 209 УК РФ, презюмировал, что устойчивость и сплоченность преступной группы, в которую входили осужденные, определяется исходя из длительности ее существования, стабильности состава, тесной взаимосвязи между ее членами, согласованности их действий. О наличии тесной взаимосвязи между членами группы свидетельствовало не только их давнее знакомство, наличие дружеских отношений между некоторыми из них, регулярное совместное свободное времяпровождение, но и то, что основой объединения этих лиц являлся именно умысел на совместное совершение нападений на граждан, планирование и обсуждение преступной деятельности, распределение ролей, то есть между ними имела место связь, которая обусловлена совместной преступной деятельностью [11], и, как правило, их деятельность характеризуется системой «сложных действий», реализуемых как при совершении отдельных преступлений, так и при реализации стратегических задач [12]. Руководство же бандой является преступлением с формальным составом и считается оконченным с момента совершения соответствующих действий по руководству бандой независимо от того, были ли совершены конкретные нападения, для осуществления которых создавалась банда [13].
Поскольку главной целью правоохранительного законодательства является профилактика преступлений, т. е. правовое регулирование на их упреждение (пожар легче предотвратить, чем тушить его), то в российском уголовном законодательстве расширяется сфера применения профилактических норм.
В частности, профилактическую роль играют уголовно-правовые нормы, устанавливающие ответственность за создание террористического сообщества, то есть устойчивой группы лиц, заранее объединившихся для осуществления террористической деятельности либо иных преступлений в целях пропаганды, оправдания и поддержки терроризма, с возможностью наказания за это вплоть до пожизненного лишения свободы (ст. 205.4 п. 1 УК РФ); за публичные призывы к осуществлению террористической деятельности или публичные заявления о признании идеологии и практики терроризма правильными, нуждающимися в поддержке и подражании (ст. 205.2 п. 1 УК РФ); за несообщение о совершении этих преступлений (ст. 205.6 УК РФ) и др.
С развитием данной профилактической тенденции нужно совершенствовать и теоретические основы пределов презумпции невиновности с тем, чтобы исключить излишнее вмешательство карательной политики в ту сферу отношений, проблемы в которой исправимы другими правовыми методами, и усилить карательную политику в отношении тех преступлений, острота общественной опасности которых требует данного усиления.
Так, в 2011 г. была сделана не совсем удачная декриминализация преступлений «клевета» и «оскорбление», предусмотренных соответственно ст. 129 и 130 УК РФ, которые были исключены из Уголовного кодекса РФ и переведены в Кодекс РФ об административных правонарушениях под статьями соответственно 5.60 и 5.61 КоАП [14]. Однако практика правового регулирования быстро выявила, что декриминализация оскорбления была правильной (ведь зачастую люди делают это сгоряча, не совладав с собой из-за сильного возмущения поведением потерпевших), а декриминализация клеветы неправильной. Поэтому ст. 5.60 КоАП была отменена, а в УК появилась ст. 128.1, предусматривающая более строгую, чем было раньше, уголовную ответственность за клевету в виде штрафа в размете до пяти млн рублей [15].
Роль презумпции невиновности в общественной жизни всецело зависит от политического режима, господствующего в данном государстве, что лишний раз подтверждает ее глубокие социально-политические корни. В подлинно демократическом правовом государстве она является краеугольным камнем уголовной юстиции, символизирующим уважительное отношение к человеческой личности как высшей социальной ценности. И наоборот, в государстве тоталитарном, функционирующем на основе правила «Лес рубят – щепки летят», презумпция невиновности неизбежно отступает перед господством грубой силы и бесчеловечной целесообразности. История Российского государства наглядно иллюстрирует это положение [16].
На сущность принципа презумпции невинности имеется много разных точек зрения. Одни полагают, что презумпция невиновности чисто правовое явление, другие отдают предпочтение ее социальной составляющей, третьи объединяют и то и другое, а четвертые рассматривают данный принцип еще и в этическом плане. Подчеркивается, что презумпция невиновности, помимо гаранта прав обвиняемого, выполняет еще и роль контрверсии по отношению к видам обвинения, стимулируя тем самым полноту и всесторонность расследования и судебного рассмотрения уголовных дел [17].
Однако эти точки зрения представляют собой, как правило, характер философского обобщения, уклоняющегося от освещения конкретных проблем правоприменительной практики и не дающего системной теории презумпции невиновности в уголовном процессе.
Представляется целесообразным разработку теории презумпции в уголовном процессе провести по следующей схеме:
- Прежде всего, необходимо выявить соотношение понятия «презумпция» с понятием «версия».
Презумпция невиновности в судебных приговорах чаще всего не называется и легализуется в этих документах фразами типа «не представляется возможности достоверно установить». Например, невозможно оказалось установить вину жены, которая привязала своего пьяного мужа за руки и за ноги к водопроводной трубе, который провел в таком положении несколько часов. В доме жара достигала 25 градусов, а на улице было 25 градусов мороза. Дверь на улицу оказалась открытой, и муж обморозил пальцы рук и ног, которые пришлось ампутировать. Презумпция невиновности жены выразилась в том, что эта дверь слабо закрывалась и иногда открывалась самопроизвольно, запор на ней был сломан, а ушедший в запой муж не починил его. Поэтому не было в деле доказательств умышленного открытия женой этой двери, этот факт больше всего походил на случайное стечение обстоятельств.
Версии же, как следственные, так и судебные, обычно называются в приговорах прямо. Например, в приговоре указано, что судом исследованы все версии о наличии двух очагов возгорания, выводы экспертов, согласно которым версия возникновения горения под влиянием источников тления длительного воздействия (например, тлеющее табачное изделие или аналогичное им по тепловой мощности и длительности горения источники), исключены из числа вероятных причин пожара, в связи с чем доводы осужденного о том, что пожар возник случайно от упавшей на пол спички, являются несостоятельными. По этим же основаниям не имеет значения и факт наличия либо отсутствия кальяна в комнате потерпевшего [18]; или применяются типично такие формулировки: «…все выдвинутые версии исследованы судом, но не нашли своего подтверждения в судебном заседании…» [19].
- Необходимо уточнить понятие термина «презумпция», т. е. установить совокупность необходимых признаков, характеризующих этот юридический феномен. Исследования, проведенные в этом направлении, позволили получить следующие выводы:
а) правовая презумпция (от лат. praesumptio – предположение) – это предположение о наличии или отсутствии определенных фактов, основанное на связи между фактами предполагаемыми и фактами наличными.
Например, по мнению суда, в рассматриваемом случае наличие между осужденными определенных отношений, имевших бытовую основу, нельзя было расценивать как свидетельство их объединения в банду; данных же о том, что основой объединения этих лиц являлся именно умысел на совместное совершение нападений на граждан или организации, не имелось. Правовое значение при решении вопроса о наличии в действиях виновных состава преступления, предусмотренного ст. 209 УК РФ, имеют только такие связи, которые обусловлены совместной преступной деятельностью [20];
б) эти предположения не достоверные, а вероятные, однако степень их вероятности очень велика. Например, презумпция добросовестности вытекает из человеческой психики, которая склонна подчиняться голосу совести и воздерживаться от нарушений;
в) вероятностность предположений основывается на объективных закономерностях, повторяемых и привычных в обыденной жизни. Например, отзывчивость людей на проявленную к ним доброту и стремление отомстить за причиненную обиду;
г) презумпции используются во всех сферах правового регулирования, в силу чего их можно подразделить на два вида:
- общеправовые презумпции, действующие во всех без исключения отраслях российского права, представляя собой общеправовые принципы. Например, презумпция добросовестности (ст. 10 ГК); презумпция знания закона; презумпция истинности нормативно-правового акта и т. д.;
- отраслевые презумпции, действующие в пределах определенной отрасли права. Например, презумпция невиновности в уголовном праве, презумпция виновности в гражданском праве и др.;
д) презумпции устанавливаются в уголовном процессе путем выработки и проверки версий, которых роднит с презумпциями то, что они также являются предположениями.
В частности, на основе криминалистической характеристики механизма преступления разрабатываются типичные версии об отдельных обстоятельствах, составляющих частный предмет доказывания, например кражи, убийства, похищения человека и т. д. В условиях дефицита информации о характере события, его участниках и других обстоятельствах следователь при планировании расследования использует типичные версии [21].
Отличие же презумпций от версий выражается в следующем:
- презумпции имеют нормативное закрепление в законодательстве, а версии такого закрепления не имеют. Например, презюмируется, что малолетние не знают требований уголовного законодательства, а поэтому уголовная ответственность может наступать лишь с 16 лет;
- презумпции подлежат обязательному соблюдению, а версии – это продукт ума сотрудников правоохранительных органов и не имеют признака принудительности. Например, презумпция незнания о праве не свидетельствовать против себя обязывает следователя отобрать расписку у допрашиваемого о том, что он ознакомлен с этим правом;
- презумпции порождены объективными закономерностями окружающего мира, а версии порождены жизненным опытом и определенным уровнем знаний данных сотрудников. Например, презумпция смягчения ответственности для беременных женщин обусловлена закономерностью негативных изменений в ее психике в период беременности.
Презумпции выявляются и определяются в уголовном деле через проверку версий. В частности, презумпция невиновности появляется тогда, когда в деле появились неустранимые сомнения в виновности лица (ст. 29 Конституции РФ).
По мнению суда, сомнения признаются неустранимыми, когда собранные по делу доказательства не позволяют сделать однозначный вывод о виновности лица в правонарушении, за которое он привлекается к ответственности, а законные средства сбора доказательств исчерпаны [22]. А поскольку сбор доказательств по уголовному делу является обязанностью следователя, а суд не имеет права входить в обязанности последнего [23], то презумпция невиновности выявляется в процессе следствия и уголовное дело может быть прекращено в досудебном порядке.