Full text

Введение

 

В настоящее время в связи с ростом количества различных чрезвычайных ситуаций (военных конфликтов, терактов, экономических кризисов, распространение различных заболеваний, стихийных бедствий, природных и техногенных катастроф), а также осуществлением профессиональной деятельности в экстремальных условиях: военнослужащими, полицейскими, пожарными и другими, огромное значение приобретают исследования в психологической практике расстройств, обусловленных стрессовыми ситуациями.

По данным Всемирной организации здравоохранения в 2020 году посттравматическое стрессовое расстройство развивается у 50-80% людей, которые пережили тяжелый стресс, детерминированный не только всемирной пандемией коронавирусной инфекции, но и обусловленный стрессовыми ситуациями, возникающими у профессионалов, особенно это наблюдается у военнослужащих-контрактников[1]. Посттравматические стрессовые расстройства, возникающие у военнослужащих после травматических событий, детерминирует у них сильный страх, беспомощность или ужас, вину, стыд, гнев, что снижает их психологическое благополучие и влияет на психосоматическое состояние.

Развивающиеся в будущем психические расстройства у военнослужащих значительно влияют не только на эффективность их профессиональной деятельности, но и на их психическое состояние, приводя как к расстройствам здоровья, так и формированию личностных девиаций, которые в свою очередь приводят к деградации военного, как профессионала.

Поэтому на данный момент особенно актуальным является проблема, содержание которой заключается в необходимости исследования взаимосвязи чувства вины и посттравматического стрессового расстройства у военнослужащих.

 

Методология и результаты исследования

 

Объектом данного исследования является посттравматическое стрессовое расстройство у военнослужащих-контрактников, а предмет исследования: особенностей взаимосвязи чувства вины посттравматического стрессового расстройства военнослужащих-контрактников.

Целью данного исследования стало изучение взаимосвязи чувства вины и факторов посттравматического стрессового расстройства военнослужащих-контрактников.

Гипотеза исследования заключается в том, что существует взаимосвязь между выраженностью показателей посттравматических стрессовых расстройств и интенсивностью переживания чувства вины у военнослужащих.

Для данного исследования использовались следующие методы исследования: теоретические (анализ библиографических источников); эмпирические (анкетирование; тестирование). Использовались диагностические методики: опросники травматического стресса для диагностики психологических последствий (автор И.О. Котенев) и «Воспринимаемый индекс вины» (авторы Дж. Оттербахер, Д. Мунц, адаптация И.М. Белик); методики: «Измерение чувства вины и стыда» (автор Дж. П. Тангней, адаптация И.К. Макогона. С. Н.Ениколопова) и PEN (авторы Г. Аййзенк, С. Аййзенк). Также использовались методы качественной и количественной обработки экспериментальных данных исследования (метод математической статистики: корреляционный анализ, критерий рангов Спирмена; непараметрический U-критерий Манна-Уитни, критерий Т-Вилкоксон).

Понятие «чувства вины» как сложное психологическое явление характеризуется междисциплинарной направленностью, привлекая внимание многих ученых в рамках философских, юридических, психологических  и других исследований.

Этимологический анализ показал, что вина происходит от старославянского  слова (вина́ αἰτία, ἀφορμή) - вина, причина, основание. Родственны ему: литовское слово «vaina» - ошибка; латышские термины  «vindex» - мститель, «vaĩna» - вина, глагол от которого «atvainuôt»  переводится, как извиниться; иранское слово «vināϑ» - грех, а также  древнеиндийский корень «vḗti», обозначающий воин либо преследовать [2].

Таким образом, вина трактуется неоднозначно: с одной стороны как ошибка, причина, грех, в глагольной форме – извиниться; а с другой стороны - как воин, мститель,  преследовать.

В философии вина личности чаще всего рассматривалась в рамках теологии и этики, где  отождествляляется с такими понятиями, как:  «свобода выбора», «совесть», «стыд» и «грех», а ее сущность раскрывается как дуалистический  антагонизм: объективного (внешнего, реального) и субъективного (внутреннего) .  

Еще в древнехристианских учениях вина упоминается как онтологическая  характеристика, подразумевающая греховность человеческого бытия [3].

Б. Спиноза отмечает, что «чувство вины» представляет собой аффект (эмоция), который иррационален по своему содержанию, отрицательно  влияет не только состояние, и на активность человека. Поэтому испытывать данное чувство или нет, это свобода выбора разума личности [4].   

В.С. Соловьев определяет вину как «некое чувство, отличное от стыда, более емкое и зрелое», которое человек испытывает в моменты стыда и противления», названное философом «совестливостью» [5].

При этом «совесть» представляет собой возможность личностью осуществлять оценку своих помыслов и действий с позиций морали, а «вина» - это чувство, детерминированное результатом данного процесса и то, только в тех случаях, когда действие (бездействие) человека противоречит этическим нормам и правилам, то есть имеет место проступок. 

Таким образом, вина – это  моральная эмоция, детерминируемое совестью личности, которое представляет собой черту личности.

Теоретический анализ научных источников показал, что в психологии на настоящий момент нет общепринятой дефиниции «вины», и существует большое количество точек зрения, раскрывающих сущность чувства вины с различных сторон.

В теории научения и бихевиоризма вина - это условный рефлекс, вырабатываемый благодаря оперантному научению, идентифицируемый  со страхом  наказания и характеризуемый  социально положительной направленностью [6]

В экзистенциальной психологии рассматривается вина как объективная реальность - изначально нечто абсолютное, которое невозможно избежать, и поэтому необходимо  осознать,  существующее на трех уровнях: онтологическом - вина перед всем миром, экзистенциальном уровне - вина перед собой и этическом - перед другими конкретными людьми, и только осознание этого дает возможность полного искупления вины [7]

Когнитивная психология позволяет рассматривать субъективные стороны данного явления, где вина выступает как когнитивный конструкт, являющийся результатом оценочной интерпретации событий, где эмоциональное состояние – это чувство вины, а личностная черта – советь личности [8].

Отечественными психологами чувство вины рассматривается как моральное чувство, являющееся неотъемлемым элементом зрелой и здоровой психики, которое способствует регуляции поведения личности посредством самоанализа,  самооценки и самоосуждения.

В нашем исследовании наибольший интерес представляет собой  концептуальные положения психоанализа, где чувство вины является одним из центральных понятий. Для раскрытия смысла чувства вины З. Фрейд рассматривает «тревогу совести», обусловленную моральными и социальными факторами, где  «чувство вины»  - это состояние напряжения между реального «Я»  и «Сверх-Я» (совестью). При этом вина актуализирует разделения «Я» на обвинителя и обвиняемого [9].

Чувство вины возникает из-за рассогласования реального поведения личности с морально-нравственными нормами, определяющими его «Сверх-Я». В результате чего личность либо берет на себя всю вину целиком, либо перекладывает ее на других,  применяя, таким образом, невротический способ взаимодействия с окружающей социальной средой.

«Источником чувства вины является страх, который позднее трансформируется в совесть: страх перед авторитетом - принуждает к отказу от удовлетворения первичных позывов; страх перед «Сверх-Я» - более поздний - принуждает к отказу от запретных желаний и реализует наказание» [10, с. 89]

З. Фрейд подчеркивает, что вина может проживаться личностью как нормальными способами, когда она осознается и личность стремиться ее «отреагировать» (полное признание собственной виновности и стремление искупить ее) до патологических, когда вина  находится на бессознательном уровне, разрушает как  здоровье человека, так и на его жизнь [11].

При патологическом способе переживания чувство вины сливается воедино с со стыдом индивида. Как отмечает Д. Тангней, что чувство вины у личности всегда связано с негативной оценкой собственного конкретного действия, что способствует возникновению у человека желанию  исповедаться и  извиниться, а стыд - желание убежать и спрятаться, так как определяется негативной оценкой самой личности [12].

К. Изард указывает, что «стыд временно затуманивает рассудок, а вина, напротив, стимулирует мыслительные процессы, связанные, как правило, с осознанием провинности и с перебором возможностей для исправления ситуации» [13, с. 56].

Исходя из выше сказанного, чувство вина – это переживание недовольства собой, связанное несоответствием собственного поведения моральным правилам  и нормам общества, возникающее в результате оценочной рефлексии личности, в процессе которого объект и субъект сливаются воедино. Данное чувство можно рассматривать с двух сторон:

  • во-первых, как психический механизм, сформированный нормами и правилами общества и гарантирующий их соблюдение;
  • во-вторых, как ориентацию на внешнюю оценку и на самооценку личности, когда невыполнение какой-то внутренней, интернализованной нормы вызывает у индивида угрызения совести (самообвинение) при несоответствии внешней оценки, где его интенсивность определяет на сколько сильны переживания личности.

             Понятие «посттравматическое стрессовое расстройство» связанно с феноменом «стресс», которое произошло от английского слова «stress», имеющее значение давление, напряжение [14]. 

          Основоположником учения о стрессе стал известный физиолог Г.Селье, который рассматривал стресс как специфический оклик организма на воздействие внешних неблагоприятных условий [15].

          Тогда травматический стресс личности можно охарактеризовать как специфическую  реакцию личности на травмирующее событие,  которое выходит за рамки субъективного жизненного опыта, в результате чего происходит перегрузка адаптивных, психологических и физиологических возможностей индивида.

          При этом отечественные и зарубежные исследователи изучают различные аспекты травматического стресса.  В. Ромек и В. Конторович рассматривают особенности травматического стресса,  Х. Оппанхайм - патогенез травматического стресса, исходя из патофизиологического подхода, З. Фрейд - взаимосвязь патогенеза травматического стресса и истерии с позиций психогенного подхода.  Дж. Кардинер исследует  посттравматическое стрессовое расстройство с позиций «травматического военного невроза», а  Р. Гринкер как «боевое истощение», В. Хайдерланга как синдром выживания.

          Н.В. Тарабрина отмечает, что посттравматический стресс выступает «в качестве симптомокомплекса, отражающего нарушенную целостность человека в результате психотравмирующего воздействия стрессоров высокой интенсивности, вызывающих такой уровень эмоционально-когнитивных и личностных изменений, при которых человек как субъект утрачивает способность осуществлять основную интегрирующую функцию» [16].

Таким образом,  «посттравматическое стрессовое  расстройство»  военнослужащих - это  их отсроченная специфическая реакция на психотравмирующее воздействие стрессоров высокой интенсивности, которая характеризуется симптомокомплексом, отражающим нарушения их личностной целостности на эмоционально-когнитивном и личностном уровнях.

Проверка гипотезы проходила на базе воинской части, где военнослужащие подвержены воздействию психотравмирующих стрессовых факторов высокой интенсивности. В исследовании приняли участие 50 военнослужащих-контрактников мужского пола в возрасте от 25 до 45 лет: офицеров (38% или 19 человек), сержантов (32% или 16 человек) и рядовых-контрактников (30 % или 15 человек).

Эмпирическое исследование проводилось в несколько этапов.

На первом этапе проводилось констатирующее исследование с помощью методик: методик: опросника травматического стресса для диагностики психологических последствий (автор И.О. Котенев); опросника «Воспринимаемый индекс вины» (авторы Дж. Оттербахер, Д. Мунц) и методик: «Измерение чувства вины и стыда» (автор Дж. П. Тангней, адаптация И.К. Макогона. С. Н.Ениколопова)   и PEN (авторы Г. Аййзенк, С. Аййзен).

«Опросник травматического стресса для диагностики психологических последствий» И.О. Котенева позволил разделить выборку испытуемых на две группы.

В первую группу вошли военнослужащие-контрактники с посттравматическим стрессовым расстройством в количестве 15 человек. Военнослужащие данной группы - это мужчины в возрасте от 25-30 лет, 30% (5 человек) из которых  офицерский состав, а 70% (10 человек) – сержанты и рядовые-контрактники.

У данных военнослужащих-контрактников наблюдается высокая выраженность показателей посттравматического стрессового расстройства, которые варьируются в пределах от 51 до 65 Т-баллов.

Во вторую группу вошли военнослужащие без проявлений в количестве 35 человек. Военнослужащие данной группы -  это мужчины в возрасте от 25-45 лет, где большая часть старше 35 лет, 40% (14 человек) из которых офицерский состав, а 60% (21 человек) – сержанты и рядовые-контрактники.

У этих военнослужащих-контрактников основные компонентов посттравматического стрессового расстройства находятся в нормативных пределах от 40 до 50 Т- баллов.

На следующем этапе использовался опросник PEN (авторы Ганс и Сибилла Айзенк) для определения показателей экстраверсии-интроверсии, нейротизма и психотизма у военнослужащих-контрактников.

  • у военнослужащих-контрактников с посттравматическим стрессовым расстройством наблюдается выраженность средних групповых показателей: психотизма – 16 баллов и нейротизма – 19 баллов, уровень экстраверсия-интроверсия – 16 баллов.
  • у военнослужащих без проявлений наблюдается выраженность средних групповых показателей: психотизма – 11 баллов и нейротизма – 10 баллов, уровень экстраверсия-интроверсия – 10 баллов.

Таким образом, военнослужащим-контрактникам с посттравматическим стрессовым расстройством свойственны проявления более высокого уровня следующих параметров:

  • экстраверсии-интроверсии, что говорит об их экстраверсивной направленности, т.е. они хотя и общительны, но под влиянием момента импульсивны, вспыльчивы; предпочитают действие, имеют тенденцию к агрессивности; чувства и эмоции у них не имеют строгого контроля; склонены к рискованным поступкам;
  • психотизма, что говорит об их склонности к асоциальному поведению, вычурности, неадекватности эмоциональных реакций, высокой конфликтности;
  • нейротизма, при котором им свойственны сверхчувствительные реакции, напряженность, тревожность, недовольство собой и окружающим миром, ригидность.

Для определения чувства вины и стыда у военнослужащих-контрактников использовалась методика «Измерение чувства вины и стыда» (автор Дж. П. Тангней, адаптация И.К. Макогона. С. Н.Ениколопова). У военнослужащих-контрактников с посттравматическим стрессовым расстройством наблюдается более высокая выраженность таких показателей как  стыда (48 балов), вины ( 58 балов), чем у военнослужащих второй группы (стыда (36 балов), вины (41 балов).

Для определения уровня интенсивности переживаемого чувства вины военнослужащими-контрактниками использовался опросник «Воспринимаемый индекс вины» (Джон Р. Оттербахер, Дэвид С. Мунц) обобщенные данные которого представлены на рисунке 1.

 

 

Рисунок 1. Показатели переживания чувства вины у военнослужащих по опроснику «Воспринимаемый индекс вины» (в баллах).

 

Из  рисунка 1 видно, что:

У военнослужащих-контрактников без проявлений наблюдается выраженность показателей чувства вины как состояния (G-state) и как черты личности (G-trait), соответствующих следующим значениям: G-state – 4,3 балла и G-trait – 6,5 балла. А выраженность интенсивности переживания чувства вины («Индекса чувства вины») составила 7,3 балла, что ниже порогового значения 10 баллов. Данным военным свойственно переживание чувства вины ниже обычных переживаний. Вина у них носит сиюминутный характер и проходит для них, пусть и не всегда быстро, но без последствий для их психосоматического состояния и здоровья.

А у военнослужащих с посттравматическим стрессовым расстройством наблюдаются более высокие показатели переживания чувства вины как состояния (G-state) и как черты личности (G-trait), которые соответствуют следующим значениям: G-state – 6,7 балла и G-trait – 5,1 балла. Им свойственно переживание чувства вины как эмоционального состояния, способность контролировать интенсивность своих эмоциональных реакций у них снижена. При этом выраженность оценок интенсивности переживания чувства вины («Индекса чувства вины») составила 11,6 балла, что выше  порогового значения (10 баллов). Это показывает, что интенсивность реакции чувства вины у военнослужащих с ПТСР выше уровня обычных переживаний.

Таким образом, военнослужащие с посттравматическим стрессовым расстройством переживают чувства вины высокой интенсивности, чем военнослужащие без проявлений.

Для доказательства (или опровержения) гипотезы исследования о том, что существует взаимосвязь между выраженностью показателей посттравматических стрессовых расстройств и интенсивностью переживания чувства вины у военнослужащих.

Статистическая обработка данных включала вычисление критерия достоверности различий непараметрического критерия U Манна-Уитни, а также определения коэффициентов корреляции с использованием критерия ранговой корреляции К. Спирмена.

Анализ результатов эмпирического исследования с помощью метода математической статистики критерия U Манна-Уитни позволил получить следующие данные:

  • выявлены достоверные различия (U, p<0,01 и p<0,05) между показателями военнослужащих с посттравматическим стрессовым расстройством и без проявлений: «ПТСР» (U=18;p<0,001); «Ag (агравация)» (U=1,5;p<0,001); «Di (диссимуляция)» (U=7,5;p<0,001); «depres (депрессия)»(U=0;p<0,001); «А(1) (событие травмы)», (U=12,0;p<0,001); «В (повторное переживание травмы – «вторжение»)» (U=28,5;p<0,001); «С (симптомы «избегания»)», (U=16,0;p<0,001); «D (симптомы гиперактивации)»(U=15;p<0,001); «F (дистресс и дезадаптация)» (U=0;p<0,001); «ПТСР» (U=22;p<0,001).

Таким образом, военнослужащим с посттравматическим стрессовым расстройством характерны проявление таких симптомов, как: навязчивого повторения психотравмирующего события и мыслей,  депрессивного состояния, личностной и эмоциональной отстраненности, чувство отсутствия перспективы.

  • выявлены достоверные различия (U, p<0,01 и p<0,05) в параметрах нейротизма, психотизма иинтенсивности переживания состояния вины у военнослужащих с посттравматическим стрессовым расстройством и без проявлений «Нейротизм» (U=88;p<0,001); «Психотизм» (U=71,5;p<0,001); «G-state» (U=117,5;p<0,001; «G-state» (U=117,5;p<0,001); «G-trait» (U=95,3;p<0,001); «Стыд» (U=89,2;p<0,001); «Индекс чувства вины» (U=97,5;p<0,001).

Таким образом, военнослужащим-контрактникам с посттравматическим стрессовым расстройством характерны проявления: чувства вины более высокой интенсивности, стыда, психотизма и нейротизма.

Для установления взаимосвязи между симптомами посттравматического стрессового расстройством и интенсивностью переживания чувства вины, стыдом, а также эмоциональной устойчивостью, нейротизмом и психотизмом использовался корреляционный анализ с помощью критерия ранговой корреляции К. Спирмена.

В результате проведенного корреляционного анализа была установлена значимая взаимосвязь уровня переживания чувства вины у военнослужащих-контрактников с их симптомами посттравматического стрессового расстройства:

  • значимая положительная связь между показателем «G-state» эмоционального состояния чувства вины и симптомами ПТСР: «Ag (агравация)» (=0,448 p=0,001); «Di (диссимуляция)» (=0,375 p=0,006); ««F (дистресс и дезадаптация)» (=0, 448 p=0,001); «А(1) (событие травмы)» (=0,380 p=0,006); «В (повторное переживание травмы – «вторжение») (=0,520 p=0,001); «С (симптомы «избегания»)» (=0, 369 p=0,008); «Стыд» (=0,523 p=0,001).

Таким образом, чем выше интенсивность переживания эмоционального состояния чувства вины у военнослужащих, тем выше проявления травматических событий, дистресса и дезадаптации, защитных механизмов избегания, а также чувства стыда.

  • значимая положительная связь между показателем «Индекс чувства вины» и симптомами ПТСР: «Ag (агравация)» (=0,379 p=0,007); «depres (депрессия)» (=0,331 p=0,019); ««F (дистресс и дезадаптация)» (=0,368 p=0,009); «А(1) (событие травмы)» (=0,447 p=0,001); «В (повторное переживание травмы – «вторжение») (=0,291 p=0,04); «С (симптомы «избегания»)» (=0, 440 p=0,001); «D (симптомы гиперактивации)» (=0,304 p=0,009); с их показателем «Психотизм» (=0,302 p=0,033).

Таким образом, высокая интенсивность переживания чувства вины у военнослужащих-контрактников приводит не только к увеличению проявлений вышеперечисленных симптомов посттравматического стрессового расстройства, а также приводит к повторному проживанию ими травматических событий и к повышенной двигательной активности и возбудимости, росту их психотизма.

Таким образом, подтвердилась выдвинутая гипотеза о том, что существует взаимосвязь между выраженностью показателей посттравматических стрессовых расстройств и интенсивностью переживания чувства вины у военнослужащих. Достигнута цель исследования: изучена взаимосвязь чувства вины и факторов посттравматического стрессового расстройства военнослужащих-контрактников.

Для снижения тенденций проявления симптомов посттравматического стрессового расстройства у военнослужащих-контрактников необходимо снижение интенсивности переживания ими чувства вины, а для этого необходимо разработать и апробировать меры, направленные на коррекцию и развитие эмоционально-личностных особенностей военных.

 

Заключение

 

Посттравматическое стрессовое расстройство военнослужащих, возникая у них после травматических событий, детерминирует у них сильный страх, беспомощность или ужас, вину, стыд, гнев, что снижает их психологическое благополучие и влияет на психосоматическое состояние. Данные тенденции не только приводят к расстройствам здоровья, но и личностным отклонения, которые в свою очередь приводят к деградации военного, как профессионала.

В ходе исследования были решены следующие задачи:

1) проведен теоретический анализ исследований, имеющихся источников, посвященных исследованию чувства вины и посттравматических стрессовых расстройств, что позволило сформулировать следующие выводы:

  • чувство вина – это переживание недовольства собой, связанное несоответствием собственного поведения моральным правилам  и нормам общества, возникающее в результате оценочной рефлексии личности, в процессе которого объект и субъект сливаются воедино, его можно рассматривать с двух сторон: во-первых, как психический механизм, сформированный нормами и правилами общества и гарантирующий их соблюдение;  во-вторых, как ориентацию на внешнюю оценку и на самооценку личности, когда невыполнение какой-то внутренней, интернализованной нормы вызывает у индивида угрызения совести (самообвинение) при несоответствии внешней оценки, где интенсивность чувства вины определяет на сколько сильны переживания личности.
  • «посттравматическое стрессовое  расстройство»  военнослужащих - это  отсроченная специфическая реакция их на психотравмирующее воздействие стрессоров высокой интенсивности, характеризуемая симптомокомплексом, отражающим нарушения у военных личностной целостности на эмоционально-когнитивном и личностном уровнях.

2) выявлены особенности выраженности посттравматического стрессового расстройства и осуществлена оценка проявлений чувства вины у военнослужащих-контрактников.

Профили военнослужащих-контрактников с посттравматическим стрессовым расстройством и без проявлений отличаются проявлениями симптомов посттравматического стрессового расстройства, интенсивностью переживания чувства вины, стыда, нейротизмом и психотизмом.

В ходе статистической обработки выявлены достоверные различия между военнослужащими с посттравматическим стрессовым расстройством и без проявлений, а также установлены значимая положительная связь показателей посттравматического стрессового расстройства с интенсивностью переживания чувства вины, стыда,  нейротизмом и психотизмом,

Таким образом, подтвердилась выдвинутая гипотеза о том, что существует взаимосвязь между выраженностью показателей посттравматических стрессовых расстройств и интенсивностью переживания чувства вины у военнослужащих. Достигнута цель исследования: изучена взаимосвязь чувства вины и факторов посттравматического стрессового расстройства военнослужащих-контрактников.

  • сформулированы рекомендации, направленные по коррекцию интенсивности переживания чувства вины у военнослужащих с посттравматическим стрессовым расстройством.

Проблема коррекции интенсивности переживаний чувства вины у военнослужащих-контрактников с посттравматическим стрессовым расстройством является очень сложной и многогранной. Поэтому для ее решения необходима разработка и реализация комплексной программы коррекционного воздействия для военнослужащих-контрактников с посттравматическим стрессовым расстройством, используя коррекцию и развитие их эмоционально-личностной сферы.

Практическая значимость данного исследования заключается в том, что полученные результаты позволили: расширить знания о взаимосвязи интенсивности переживания чувства вины и выраженности симптоматики посттравматического стрессового расстройства у военнослужащих-контрактников, определить направления коррекционного воздействия для снижения детерминант возникновения посттравматического стрессового расстройства у военных.