Full text
Введение Ответ на вопрос, почему одни страны экономически успешны, а другие отстают от них, от чего зависит благосостояние их населения, является одним из важнейших в экономической науке. В разное время на него пыталось найти ответ большое количество ученых: начиная от Адама Смита, заканчивая представителями неоклассического и кейнсианского направлений в экономической мысли, в рамках которых было разработано множество моделей роста, таких как модели Харрорда-Домара, Солоу и других. Однако исследования институционалистов, таких как Д. Норт, Д. Асемоглу, Дж. Робинсон, М. Олсон, показали, что благосостояние стран во многом определяется тем, насколько эффективны институты, укоренившиеся в том или ином государстве. Одним из наиболее важных в данном контексте институтов, является частная собственность. От того, как распределены права собственности, насколько они защищены, насколько институты снижают трансакционные издержки, уменьшают неопределенность, предоставляя возможность свободно обмениваться пучками прав, в конечном итоге будет зависеть эффективность экономики. Большой вклад в понимание значимости формальных институтов, прав собственности, трансакционных издержек внес Рональд Коуз. Из теоремы, названной его именем, следует ряд выводов, которые демонстрируют, какую большую роль играют формальные институты, и какие функции они должны выполнять для того, чтобы экономика страны была эффективной. Методология и результаты исследования Одно из определений понятию «институт» дал Д. Норт в работе «Институты и экономический рост: историческое введение». Под институтами он понимал «правила, механизмы, обеспечивающие их выполнение, и нормы поведения, структурирующие повторяющиеся взаимодействия» [1]. Итак, институты стандартизируют регулярно повторяющиеся взаимодействия между акторами, что приводит к тому, что все индивиды четко осознают, как нужно поступать в той или иной ситуации с одной стороны, а с другой – понимают, каких действий можно ожидать от контрагента. Но для чего это нужно? С какой целью понадобилось структурировать взаимодействия между индивидами? Для чего существуют институты? Значительный вклад в ответ на этот вопрос внес Рональд Коуз. Нобелевская премия по экономике была присуждена этому выдающемуся экономисту «за пионерные работы по проблемам трансакционных издержек и прав собственности» лишь в 1991 году. Однако ключевые его работы, такие как «Природа фирмы» и «Проблема социальных издержек», где Р. Коуз исследовал данные проблемы, были написаны им еще в 1937 и 1960 годах соответственно. Не будет преувеличением утверждение, что эти работы сильно повлияли на развитие экономической мысли, а сам Коуз стал одним из основателей неоинституционализма. Важным вкладом Рональда Коуза в экономическую теорию стала теорема Коуза. И пусть сформулировал ее и дал такое название не этот ученый, а его коллега, Дж. Стиглер, основана она именно на работах Коуза. Существует несколько формулировок данной теоремы, одна из которых выражается следующим образом: если права собственности четко определены и трансакционные издержки равны нулю, то аллокация ресурсов будет оставаться неизменной и эффективной независимо от изменений в распределении прав собственности [2]. Это означает, что при условии отсутствия трансакционных издержек и четкой спецификации прав собственности рыночные агенты всегда смогут совместно прийти к наиболее эффективному решению. В дальнейшем экономисты, анализировавшие работы Р. Коуза, концентрировались на обсуждении непосредственно теоремы: предпринимались как и многочисленные попытки опровергнуть ее, в том числе такими учеными, как Пол Самуэльсон, так и аргументировать ее истинность. Особенно большое внимание привлекала предпосылка об отсутствии трансакционных издержек, ключевая предпосылка теоремы. Однако сам Коуз писал, что его цель была не в том, чтобы изучать несуществующий, выдуманный мир с нулевыми трансакционными издержками, который к тому же был бы крайне отличен от реального. Напротив, его работы показывают, какую роль в действительности играют трансакционные издержки, как важно изучать их, учитывать при анализе реальных экономических процессов [3]. Так, в мире без трансакционных издержек не было бы фирм, происходило бы бесчисленное количество обменов между отдельными индивидами, а распределение прав собственности не имело бы смысл – они перешли бы к тому индивиду, для которого обладали бы наибольшей ценностью. Также не имела бы значения система права – агенты всегда могли бы договориться о наиболее эффективном решении любых вопросов. И, что важно, в таком мире институты были бы просто не нужны, ведь их главная задача как раз и заключается в снижении неопределенности, уменьшении трансакционных издержек, но в этом нет необходимости, если они уже равны нулю, и обмены происходят с высокой скоростью и большой регулярностью. Но реальный мир – это мир, где трансакционные издержки есть, и они чаще всего весьма существенны. Действительно, прежде чем осуществить сделку, необходимо найти индивида, который захотел бы совершить определенную трансакцию, принять меры по минимизации риска оппортунистического поведения, провести переговоры, достичь взаимовыгодного решения, заключить контракт. Все это значительно усложняет, удлиняет и удорожает процесс обмена. А потому в подобных условиях особую роль играют институты. И от того насколько они эффективны, то есть насколько сильно они снижают трансакционные издержки, зависит эффективность распределения прав собственности, и, следовательно, эффективность производства. Кроме того, в ситуации, когда трансакционные издержки высоки, конечное распределение прав собственности будет определяться правовым решением, то есть зависеть от существующих формальных институтов. Итак, из теоремы Коуза следует, что в случае наличия положительных трансакционных издержек именно закон будет определять, как будут использоваться ресурсы. Именно это придает формальным институтам такое значение. Ведь в реальных условиях именно от того какие существуют формальные институты зависит эффективность использования ресурсов. В связи с этим возникает вопрос, какими характеристиками должны обладать формальные институты, чтобы следование им приводило к эффективности? Формальные институты и теорема Коуза. Итак, каковой должна быть правовая система, чтобы обеспечивать эффективность? Из теоремы Коуза следует ряд нормативных выводов, которые объясняют, какими свойствами должны обладать формальные институты. Система права должна функционировать таким образом, чтобы снижать трансакционные издержки, то есть действовать в целях упрощения обмена и взаимодействия между агентами. Обмен, то есть трансакция, является важнейшим понятием в институционализме, и является исходной единицей анализа [4]. Одним из первых в анализ его ввел представитель ортодоксального институционализма Дж. Коммонс. Для Коммонса трансакция – не только и не столько непосредственный обмен благами, сколько отчуждение и присвоение прав собственности и свобод, которые были созданы обществом [5]. Таким образом, трансакции происходят повсеместно и часто, и от того, насколько затратным является этот процесс, зависит эффективность распределения ресурсов. Но как упростить эти обмены? Из теоремы Коуза вытекает ряд нормативных следствий, позволяющих ответить на этот вопрос: Так, необходимо максимально специфицировать права собственности. Должно оставаться как можно меньше «ничейных» ресурсов, чтобы была максимально снижена возможность конфликтных ситуаций между акторами [6]. Это называют принципом универсальности. Однако этого недостаточно. Крайне важно, чтобы все рыночные агенты могли свободно обмениваться правами собственности, так как только при выполнении этого условия пучки прав свободно смогут переходить от менее эффективного собственника, к тому, для кого они будут представлять большую ценность, то есть к более эффективному собственнику. Данный принцип называется принципом отчуждаемости. В контексте отчуждаемости прав собственности проявляются различия между судебной (системой общего права) и законодательной системами. Так, законодательные органы ориентированы на создание преимущественно неотчуждаемых прав собственности, а суды общего права, напротив, на создание отчуждаемых прав собственности [7]. Из этого следует, что ошибки в судебной системе имеют не такие критические последствия, как ошибки в законодательной системе, так как в первом случае они поддаются исправлению путем взаимодействия между акторами, так как права собственности отчуждаемы, а во втором такое развитие событий невозможно. Также, важно отметить, права собственности создают стимулы для осуществления экономической деятельности, повышение собственного благосостояния. Чтобы индивиды видели смысл в деятельности, они должны быть убеждены в том, что результаты их труда будут принадлежать им. То есть права собственности должны быть защищены, и эта защита должна распространяться на всех членов общества, а доступ к их собственности должны иметь исключительно они. Ведь в противном случае стимулы для осуществления экономической деятельности пропадают. Этот принцип называется принципом исключительности. При этом не имеет значения, кому изначально принадлежат те или иные ресурсы, главное, чтобы они хоть кому-то принадлежали, так как только в таком случае стороны могут достичь договоренности. В случае, если по каким-либо причинам снизить трансакционные издержки невозможно или крайне затруднительно, то есть осуществление договоренности между акторами проблематично, то распределение ресурсов будет определяться правовым решением. Однако в таком случае решение не всегда будет эффективным. Ведь чаще всего в юриспруденции руководствуются принципом справедливости, следование которому не всегда может приводить к тем же решениям, что в случае следованию принципу эффективности. Для Коуза на первый план выходит именно вопрос о том, как сделать так, чтобы минимизировать общественные издержки, а спор о вине или правоте индивидов уходит на второй план. Поэтому закон или суд должны таким образом распределять права собственности, чтобы это процесс завершился таким же распределением, как и в случае отсутствия трансакционных издержек – то есть правовым решением передать права собственности наиболее эффективному индивиду [8]. Проблема внешних эффектов при наличии высоких трансакционных издержек также будет устранена правовым решением. При этом государственный орган, принимающий решение об урегулировании спора (чаще всего это суд), должен руководствоваться тем же принципом, что и при распределении прав собственности – то есть принять такое решение, какого достигли бы стороны, если бы имели возможность прийти к соглашению путем переговоров между собой. Однако не всегда возможно достижение оптимального решения в судебном порядке: ввиду несовершенства информации, фундаментальной неопределенности, оппортунистического поведения найти действительно эффективного агента и наделить его правом собственности не всегда представляется возможным. Кроме того, действие самого правового механизма также сопряжено с издержками. Частичное банковское резервирование в контексте теоремы Коуза. Итак, из теоремы Коуза следует, что в случае существования высоких трансакционных издержек проблема внешних эффектов должна решаться применением права. Таким образом, эффективность решения проблемы, зависит от существующих формальных институтов. Некоторые экономисты, такие как Людвиг фон Мизес, Мюррей Ротбард, Фридрих фон Хайек, Морис Алле, считают, что периодические экономические кризисы являются следствием существования банковской системы с частичным резервированием, которая способна выдавать кредиты на сумму, превышающую сумму депозитов – то есть искусственно увеличивать предложение фидуциарных, необеспеченных, основанных на доверии, средств обращения, что равносильно увеличению денежной массы. Явление, когда коммерческие банки активно наращивают выпуск фидуциарных средств обращения, называют кредитной экспансией. Действительно, кредитные организации резервируют лишь небольшую долю денежных средств на вкладах своих клиентов, а большую часть выдают в качестве кредитов [9]. Эти же средства, после ряда рыночных обменов, вновь попадают в банковскую систему, и на них же снова выдается кредит. Поэтому частичное резервирование дает возможность банкам предоставлять кредиты, сумма которых во много раз превышает существующие в банковской системе резервы [10]. Помимо того, что данная банковская практика приводит к экономическим кризисам, многие представители австрийской школы экономики считают ее не вполне законной, и нарушающей право частной собственности. По мнению У. Де Сото, в ситуации, когда клиент размещает свои денежные средства в качества депозита до востребования, чтобы принципы традиционного права были соблюдены, он должен заключить с банком договор денежной иррегулярной поклажи. Этот договор подразумевает, что клиент передает кредитной организации на хранение денежные средства, при этом поклажедатель может в любой момент потребовать их возврата [11]. Однако, по причине частичного резервирования, выполнение кредитной организаций своих обязательств будет невозможно, если хотя бы относительно существенная часть вкладчиков в короткий промежуток времени захочет расторгнуть депозитный договор. Так, Washington Mutual, один из самых крупных коммерческих банков в США, в сентябре 2008 года объявил себя банкротом, когда из него за 10 дней вкладчиками было изъято 16,5 млрд. долл. из общего портфеля депозитов в 188 млрд., то есть всего 9% от суммы вкладов Таким образом, экономические кризисы можно рассматривать как негативный внешний эффект, порождаемый действиями кредитных организаций. Какую роль должны играть формальные институты? Как они способны устранить эту экстерналию? Одним из способов снижения данного внешнего эффекта в данном случае станет введение стопроцентного банковского резервирования для депозитов до востребования, что ограничит возможность кредитных организаций искусственно расширять предложения кредита, и позволит уменьшить риск возникновения и частоту экономических кризисов, то есть минимизирует общественные издержки. Заключение В условиях положительных трансакционных издержек (то есть практически в любых сферах деятельности рыночных агентов) ключевую роль играют формальные институты. Именно они будут определять, эффективным или неэффективным будет распределение прав собственности, и, следовательно, насколько эффективным будет производство. В случае небольших трансакционных издержек формальные институты должны быть направлены на создание максимально благоприятных условий для добровольного обмена правами собственности, и не препятствовать этому процессу. Важную роль в нем играет отчуждаемость прав собственности, являющаяся необходимым условиям для осуществления трансакции. Кроме того, права собственности на большинство ресурсов должны быть строго определены. Если трансакционные издержки велики, и снизить их затруднительно, тор в такой ситуации формальные институты должны действовать так, чтобы права собственности переходили к наиболее эффективному собственнику. Проблема внешних эффектов также должна решаться правовым путем. Однако в обоих случаях необходимо, чтобы целью судебной системы было принятие такого решения, к которому пришли бы индивиды в случае низких трансакционных издержек. Одним из способов уменьшения проявления внешнего эффекта, такого как экономические кризисы, порождаемые банковской системой с частичным резервированием, является создание формальных институтов, обеспечивающих стопроцентное частичное резервирование для банковских вкладов до востребования.