Nataliya CvetkovaМеханизмы психологической защиты (МПЗ) являются предметом научных исследований в различных областях психологической, медицинской и психотерапевтической практики. Актуальность данной проблемы обусловлена гуманистическими и личностно-ориентированными тенденциями в нашем обществе, с одной стороны; нарастанием напряженности, нестабильности ‑ с другой. Так, Б.Д. Карвасарский [11, с. 408-412] говорит о механизмах психологической защиты в контексте их влияния на эффективность лечения и состояние больного, что отражает новое осмысление традиций гуманистической медицины во второй половине прошлого века, когда на смену биомедицинской модели здоровья и болезни пришла биопсихосоциальная модель, в центре которой ‑ больной как целостная личность со своими субъективными представлениями о заболевании, страхами и тревогами. С иных позиций рассматривает психологическую защиту Р.М. Грановская, акцентируя во вступительной статье к своей книге «Психологическая защита» значимость этой проблемы для каждого человека, столкнувшегося с трудной ситуацией. В эпоху глобальных изменений, происходящих в российском обществе, важно, по мнению Р.М. Грановской, облегчить людям понимание того, что с ними происходит; дать информацию том, как влияют механизмы психологической защиты на формирование преставлений человека о мире, в котором он живет, и о себе, и как помочь себе, чтобы сохранить психическое равновесие и душевное здоровье [1, с. 11].
Продолжая тему взаимосвязи психологических защит и происходящих в современном обществе изменений, отметим интересное, на наш взгляд, исследование преобладающих форм психологической защиты в постсовременном мире [5].Нельзя не согласиться с мнением авторов данного исследования в том, что у каждого времени свои проблемы, свои трудности, определяющие количественную и качественную характеристику защитных механизмов психики, которые «в постмодернистском мире существенно отличаются от таковых во времена их первооткрывателя Фрейда». Исследователи констатируют, что постсовременная культура предъявляет повышенные требования к механизмам поддержания психического равновесия и предрасполагает к формированию примитивных форм психологических защит. Среди факторов, способствующих этому, называются нарастающая частота возникновения в популяции негативных эмоциональных состояний с элементами депрессии, тревоги, дереализационных и деперсонализационных симптомов, а также недостаточное внимание родителей к воспитанию детей вследствие недостатка времени (о роли этого фактора говорит и Р.М. Грановская).
В связи с вышесказанным представляется актуальным изучение психологических защит у подростков. Отрочество ‑ период кардинальных изменений, происходящих во всех сферах жизнедеятельности ребенка. Одно из центральных психологических новообразований подросткового возраста ‑ открытие «Я», осознание и развитие своей уникальности, пробуждающееся чувство личности [8]. Р.М Грановская отмечает, что определяющую роль в развитии личности подростка играют такие факторы, как становление представлений о морали, временной перекос Модели Мира в сторону будущего, формирование доминирующих ролей, прогресс в самоуправлении, трансформация форм защиты и появлениеновых форм преодоления и совладания [1, с. 327]. Именно в этом возрасте новые формы психологической защиты и совладающего поведения становятся основой личностного ресурса, определяющего успешность социальной адаптации [4]. Особую значимость имеют все эти проблемы в отношении подростков с задержкой психического развития.
Задержка психического развития – одна из наиболее распространенных форм своеобразного отклонения в развитии психики ребенка, такой вариант дизонтогенеза, при котором механизм нарушения заключается в замедлении темпа развития всех или ряда высших психических функций. Данный феномен характеризуется личностной незрелостью, негрубыми нарушениями познавательной деятельности, по структуре и количественным показателям отличающимися от олигофрении, с тенденцией к компенсации и обратному развитию. В сравнении с нормально развивающимися сверстниками у подростков с задержкой психического развития пониженная рефлексивность и критичность, недостаточный уровень осознания собственного «Я», неадекватная самооценка своих возможностей, неконструктивные межличностные отношения со сверстниками, которые отличаются конфликтностью, ситуативностью, противоречивостью [13; 14].
Названные особенности развития подростков с задержанным развитием определяют и особенность формирования защитных механизмов психики. По данным исследований [6], у подростков с ЗПР преобладают примитивные психологические защиты, например, отрицание, регрессия; в меньшей степени им свойственен такой защитный механизм, как рационализация.
Нами были изучены механизмы психологической защиты подростков с задержкой психического развития, которые воспитываются в школе-интернате, в сравнении с подростками с задержанным развитием, воспитывающимися в семье. Проанализировав дизонтогенетические факторы, определяющие особенности психологических защит этой группы подростков, рассмотрим далее социальные факторы, обусловленные спецификой образовательных учреждений закрытого типа.
Условия учреждений интернатного типа, в которых находятся дети и подростки, оставшиеся без попечения родителей (реальные и «социальные» сироты), усугубляют трудности возраста, отмечает В.С. Мухина [8].Подросток, лишенный родительского попечительства, еще в большей мере, чем подросток из семьи, испытывает и переживает неуверенность в себе, в своей ценности для других, отчужденность, многочисленные комплексы. Кроме того, относительная отгороженность от окружающего мира, формирование особого феномена «Мы» закрытых учреждений, необходимость вынужденного постоянного контакта с другимиопределяют избыточную насыщенность и яркую эмоциональную окрашенность межиндивидуальных связей подростков [3,с. 109].
Межличностным отношениям в интернатных учреждениях характерны эмоциональное напряжение, тревожность и одновременно – усиление агрессии. В условиях интерната у подростков складывается агрессивный, игнорирующий или пассивный тип поведения и эмоционального реагирования, жесткая интрагрупповая структура власти, определяющая эмоциональную и референтометрическую структуры группы [3; 8].
Соотнесем дизонтогенетические и социальные факторы, детерминирующие особенности защитных механизмов подростков с задержкой психического развития, воспитывающихся в закрытых образовательных учреждениях, с теми факторами, которые И.М. Никольской и Р.М Грановской [9] определены как оказывающие значимое влияние на развитие стиля психологических защит у детей.
Первым таким фактором И.М. Никольская и Р.М Грановская называют динамические особенности психики. Интересующей нас категории подростков присущи эмоциональная и личностная незрелость, эмоциональная лабильность, сниженный уровень самоконтроля, преобладание отрицательного эмоционального фона.
Вторым фактором является личный опыт успешности удовлетворения базисных психологических потребностей (в безопасности, в свободе и автономии, в успехе и эффективности, в признании и самоопределении). Как мы отмечали выше, у подростков с ЗПР, воспитывающихся в интернате, этот опыт можно оценить как негативный, фрустрирующий.
Что касается третьего фактора ‑ опыта отношения в родительской семье как образца разрешения кризисных жизненных ситуаций – то у подростков, воспитывающихся в интернате, в целом будет узкий спектр тех поведенческих моделей, которые они могли бы взять в качестве образца для формирования стратегий совладающего поведения. Как замечает В.С. Мухина, для подросткового возраста характерны имитации чьего-либо поведения, чаще всего значимого взрослого, достигшего определенного успеха, причем в первую очередь акцентируется внешняя сторона[8]. Очевидно, что для детей в интернатных учреждениях такими значимыми лицами будут их авторитетные ровесники или старшие по возрасту подростки из того же интерната. Если принять во внимание сниженную критичность и рефлексивность как следствие задержанного развития подростков, асоциальное поведение родителей (чаще всего эти подростки из социально неблагополучных семей), а также высокую значимость моделей поведения, демонстрируемых референтными членами закрытого интернатного сообщества, то и качество доступных образцов для формирования собственных моделей поведения будет сомнительным.
Последним, четвертым фактором И.М. Никольская и Р.М Грановская считают хроническую психотравматизацию личности. Как показывает проведенный выше анализ, у подростков с задержкой психического развития к постоянно действующим психотравмирующим факторам могут быть отнесены, прежде всего, конфликтность, ситуативность и противоречивость межличностных отношений со сверстниками, которые усугубляются условиями жизни в закрытых образовательных учреждениях, относительная закрытость и ограниченность значимого микросоциума, скученность и вынужденность общения.
С целью определения своеобразия психологических защит подростков, воспитывающихся в условиях закрытых образовательных учреждений, было обследовано с помощью методики «Индекс жизненного стиля» [10] 60 подростков с задержкой психического развития в возрасте 12-16 лет, из них 30 человек живут в семьях с родителями и учатся в общеобразовательной школе (контрольная группа), и 30 – воспитанники школы-интерната (экспериментальная группа).Подростки являются учениками 7, 8, 9 классов (из каждого класса по 10 человек). Обратимся к результатам эмпирического исследования.
На рисунке 1 представлен профиль психологических защит подростков контрольной группы. Расчет коэффициента ранговой корреляции Спирмена не выявил значимых различий в выраженности всех видов психологических защит у представителей трех возрастных подгрупп в контрольной группе подростков. Однако сравнение абсолютных значений r (r=0,9 при сравнении результатов 7-8 и 8-9-классников, r=0,8 при сравнении результатов 7 и 9-классников) дает основание говорить о том, что в большей степени различаются защитные механизмы у подростков крайних возрастных групп.
Обращает внимание явное преобладание проекции над всеми другими видами защит у подростков всех возрастных групп, особенно у самых младших (12-13 лет, 7 класс). Аналогичные результаты были получены Н.В. Дворянчиковым и С.С. Носовым при изучении механизмов психологических защит у подростков 11-17 лет [2] с нормативным развитием. Однако Р.М. Грановская называет наиболее ярко проявляющимися формами психологических защит у подростков отрицание, замещение, идентификацию, рационализацию и сублимацию [1, с. 349].
Рисунок 1- Профиль психологических защит подростков с ЗПР, воспитывающихся в семье
Как пишут авторы модифицированного опросника «Индекс жизненного стиля», «в основе «проекции» лежит процесс, посредством которого неосознаваемые и неприемлемые для личности чувства и мысли локализуются вовне, приписываются другим людям». Проекция относится к дефензивным, более зрелым механизмам защиты, допускающим травмирующую информацию в сознание, но интерпретирующим ее как бы «безболезненным» для себя образом [10, с. 26].
Кроме того, теоретические исследования Г. Келлермана и Р. Плутчика, на основе которых разработан опросник, устанавливают взаимосвязь определенных механизмов защиты с определенными эмоциями. Поскольку проекция взаимодействует с эмоцией отвержения, мы можем также допустить преобладание этой эмоции у подростков из контрольной группы.
Все остальные виды защит у респондентов контрольной группы проявляются примерно в равной степени;причем это касается как отдельных МПЗ (за исключением рассмотренного выше механизма проекции), так и по группам протективных и дефензивных механизмов.
Рассмотрим далее профиль защит подростков с задержкой психического развития, воспитывающихся в интернате (см. рисунок 2).
Рисунок 2- Профиль психологических защит подростков с ЗПР, воспитывающихся в школе-интернате
Также, как и в контрольной группереспондентов, мы видим здесь преобладание проекции над всеми видами защитных механизмов. Р.М. Грановская, не признавая проекцию характерной для подросткового возраста, отмечает, что эта форма защиты наиболее отчетливо обнаруживается у подростков тогда, когда взрослые воспитывают их на собственном примере и избранных идеалах своего поколения [1, с. 350], то есть при авторитарном стиле воспитания. В этом случае, пишет Р.М. Грановская, подростки не отдают себе отчета в собственной агрессивности к наставлениям взрослых и считают, что взрослые их не понимают и не хотят понять. Возможно, именно преобладание авторитарного стиля воспитания наших респондентов в семье (что вполне объяснимо, учитывая личностную незрелость подростков как следствие задержанного развития) и школе-интернате [3; 8] объясняет доминирование проекции в профиле психологических защит в нашей выборке в целом.
Хотя проекция преобладает в профиле психологических защит подростков экспериментальной группы, выраженность данного вида МПЗ в различных возрастных группахподростков из интерната иная, чем у их ровесников, воспитывающихся в семьях. Это проявляется как в значении средних величин, представленных на рисунках 1 и 2, так и в характеристиках рассеяния значений признака (медиана и мода). Так, медиана, отражающая значение признака у той единицы совокупности, которая расположена в середине ряда частотного распределения, в группе подростков, воспитывающихся в семьях, равна 84,6 у 7-классников, 73,1– у 8-классников и 76,9– у 9-классников; у подростков из интерната значения медианы соответственно равны 53,8; 88,5; 80,8.Мода как наиболее часто встречающаяся величина защитного механизма проекции в выборке подростков-семиклассников, воспитывающихся в семье, равна 100, у 7-классников из интерната – 53,8; у 8-классников соответственно 61,5 и 100; у 9-классников 76,9 и 92,3 соответственно.
Отметим также низкую выраженность у подростков из школы-интерната такого защитного механизма, как рационализация, который многими авторами рассматривается в континууме единой шкалыинтеллектуализации-рационализации[10] и выступает в подростковом возрасте как инструмент сдерживания эмоциональной реакции на неблагоприятное предвидение [1, с. 351]. Недостаточное использование этого механизма психологической защиты ведет к тем негативным явлениям в интернатных учреждениях, о которых шла речь выше ‑ повышению эмоционального напряжения, тревожности и усилению агрессии.
Рисунок 2 показывает меньшую однородность МПЗ у подростков с задержкой психического развития, воспитывающихся в условиях закрытого образовательного учреждения, что свидетельствует о значительном сужении их профиля МПЗ по сравнению с подростками, воспитывающимися в семье. Следовательно, механизмы психологической защиты подростков с ЗПР, воспитывающихся в интернате, не являются эффективным средством адаптации и разрешения психологических конфликтов, снижения уровня тревожности.
Знание особенностей использования защитных механизмов подростками с задержанным развитием, воспитывающимися в закрытых образовательных учреждениях, позволит повысить эффективность психолого-педагогического сопровождения, разработать и реализовать модель психолого-педагогической поддержкина протяжении всех лет пребывания в школе-интернате, направленную на формирование умения понимать свои психологические трудности, снижать перегрузки, овладевать новыми способами эмоционального реагирования и защитного поведения. Это позволит оптимизировать стилевые МПЗ подростков, повысить их способности противостоять неблагоприятным условиям действительности.