Full text
Введение Процесс социализации личности понимается как постепенное освоение и присвоение культурно и исторически образованных норм и правил. Можно сказать, что в процессе социализации осуществляется и адаптация личности к установленным обществом требованиям поведения и деятельности. Адаптация разными авторами понимается с определенными отличительными чертами, так она может представлять собой поиск и обретение гармонии с окружающим миром [1, 2] или установление равновесных отношений между собственными возможностями и требованиями среды [2-4], в любом случае предполагается, что адаптация это и некий процесс и определенный динамический результат [5-7], т.е. адаптация сопровождает всю жизнь человека [8]. В современных достаточно быстро меняющихся условиях требования к способности личности быстро к ним адаптироваться значительно возрастают. Закономерно, что не все люди могут одинаково быстро ориентироваться в меняющейся обстановке и модифицировать свое поведение в соответствии с изменившимися требованиями и критериями эффективности. В самом широком контексте лиц, не успевающих за прогрессом можно обозначить как девиантов. Термин девиантность или девиантное поведение также имеет в психологии несколько трактовок, а изначально сформировался в лоне социологических дисциплин. В переводе с латинского девиация – это отклонение, но говоря про отклонение необходимо обозначать и критерии того, что считать эталонным или точкой отсчета, существенное удаление от которой и можно будет обозначить отклонением. Таковой точкой признается норма, также понимаемая по-разному в разных подходах [9, 10]. Так, например, со статистической точки зрения [11] – нормальным признается то, что характерно для большинства популяции. Но, при таком рассмотрении многие формы девиантного поведения становятся нормальными. С социологической точки зрения [11] нормальное поведение состоит в отсутствии дискомфорта у окружающих лиц, но, опять же многие формы девиантного поведения, например, социальный аутизм, по этому параметру совершенно нормальны. С общепсихологической точки зрения [11], отклоняющимся признается поведение блокирующие развитие и рост самой личности, в первую очередь. Но и этот подход не лишен недостатков, поскольку, например, такой социальный феномен как нанесение граффити считается формой вандализма, т.е. девиантного поведения, но при этом является самовыражением и развитием некоторой личности, которая и занимается этим видом «искусства». Таким образом, можно констатировать, что однозначного понимания как нормы, так и девиации пока не оформлено. Но нам ближе, все-таки, психологическая трактовка термина «девиантное поведение». Отклоняющееся поведение как социальный феномен присутствовало на всех этапах исторического существования общества, но понималась в соответствии с общим контекстом определенного этапа. Вследствие этого, ученые признают девиацию и как отклонение от нормы и как вариант нормы, иначе бы она давно себя изжила. В понимании девиантного поведения как некоторого варианта нормального уместно говорить и о том, что девиация – отдельный, своеобразный способ адаптации к окружающему миру. Так Е.В. Змановская выделяет девиантную адаптацию, которую понимает как самореализацию посредством выхода за существующие социальные требования (нормы) [11]. Именно этот тезис побудил нас к исследованию адаптации у лиц с различными формами девиантного поведения. Классификации форм девиантного поведения достаточно разнообразны и базируются на разных основаниях, при этом разнообразие отклонений растет гораздо быстрее, чем исследователи успевают их изучить и классифицировать [9, 12]. Наиболее оптимальным, в рамках нашего исследования, признается разделение отклоняющихся форм поведения на основании особенностей контакта с реальностью, вызывающего у личности необходимость адаптироваться. Исходя из этого, выделяют следующие типы девиантного поведения [10, 13]: 1. Приспособление – эта форма реагирования на особенности влияния окружающей реальности характерна для лиц с социально приемлемыми или нормальными формами поведения. При возникновении ситуации, требующей некоторого реагирования, индивид, на основе анализа собственных возможностей и появившихся требований, выбирает наиболее гармоничный или наименее травматичный способ, сохраняя динамическую целостность собственной личности. 2. Борьба или противодействие реальности – этот способ выбирают лица, стремящиеся, во-первых, изменить окружающую реальность, которая по тем или иным причинам их не устраивает и, во-вторых, получить в результате предпринятых трансформационных действий некоторую выгоду. Такой способ взаимодействия с реальностью возникает при делинквентном и криминальном поведенческих отклонениях. 3. Болезненное противостояние реальности – наиболее яркими представителями данного типа отклоняющегося поведения являются лица с психическими расстройствами разной степени тяжести. Поскольку и окружающая действительность и представления о себе у них имеют разного рода искажения, то и способ реагирования в той или иной степени отличается от ожидаемого или нормального. 4. Уход от контактов с реальностью – как способ реагирования на предъявляемые требования характерен для лиц, рассматривающих себя как неспособных адаптироваться, или окружающую среду как недостойную по тем или иным причинам усилий по приспособлению со стороны такого индивида. К девиациям этого типа относится очень много разновидностей как химического плана (употребление психоактивных веществ (ПАВ), алкогольных напитков, переедание и др.), так и нехимического типа (гемблинг, интернет-аддикция и т.д.). 5. Игнорирование реальности – самый необычный из перечисленных способ, поскольку о взаимодействии как таковом речи не идет. Человек, игнорирующий реальность, как правило, обладает уникальными способностями и полностью погружен в ту сферу, которая с ними связана. Вследствие этого можно сказать, что он живет параллельно существующей реальности, пересекаясь с ней в крайних случаях. С психологической точки зрения, любое девиантное поведение неадаптивно, но для целей нашего исследования наиболее интересны индивиды с отклоняющимся поведением по типу ухода от реальности, поскольку именно они не предпринимают попыток адаптироваться в силу нежелания или субъективной невозможности. Этот тип девиантного поведения зачастую называют аддиктивным или зависимым. Многие виды аддиктивного поведения перечислены в Международной классификации болезней (МКБ), которая периодически пересматривается, обогащаясь описанием новых поведенческих отклонений. Методология и результаты исследования Поскольку контингент подходящих под заданные требования лиц достаточно многообразен и вариативен, нами было принято решение организовать несколько экспериментальных выборок, объединенных по объекту аддикции. Наиболее разрушающим как для соматического, так и для психологического здоровья личности является поведение, обусловленное, зависимостью от психоактивных веществ и алкоголя. По этой причине экспериментальные выборки, составленные из лиц, страдающих химической зависимостью, были обследованы одними из первых. Респонденты набирались на базе наркологического диспансера с гарантией полной конфиденциальности. К сравнению нами были скомпонованы три группы: - в первую группу вошли лица, получающие лечение от опиоидной зависимости и проходящие курс реабилитации (группа 1); - во вторую группу вошли лица, получающие лечение от алкогольной зависимости и проходящие курс реабилитации (группа 2); - третья группа была представлена лицами, не имеющими каких-либо аддикций (группа 3). Все респонденты находились в возрастных границах от 28 до 35 лет, при этом примерно 60% из них – мужчины, а 40% - женщины. Исходя из анализа медицинской документации, у респондентов экспериментальных групп отсутствовали другие виды аддикции, а также иные заболевания, которые могли бы обусловить особенности поведения. В качестве диагностического инструментария были выбраны следующие методики: 1. «Методика диагностики социально-психологической адаптации» К. Роджерса и Р. Даймонда [14]. 2. «Самооценка психологической адаптивности» А.В. Батаршева [15]. 3. «Оценка эмоционально-деятельностной адаптивности» А.В. Батаршева [15]. Вследствие противопоставления адаптивности как свойства гармоничной личности и неадаптивности как качества девиантов, мы предположили, что у лиц, входящих в экспериментальные выборки, будут обнаружены сниженные показатели по результатам психодиагностики или какие-либо особенности адаптивности. В ходе обработки результатов психологического обследования с применением «Методики диагностики социально-психологической адаптации» К. Роджерса и Р. Даймонда первичные данные респондентов были сведены к предложенным авторам интегральным показателям (табл 1). Таблица 1. Средние интегральные показатели по методике «Диагностика социально-психологической адаптации Роджерса – Даймонд» (%) Интегральный показатель Группа 1 Группа 2 Группа 3 Адаптация 59 58 63 Самопринятие 70 71 75 Принятие других 59 52 63 Эмоциональный комфорт 48 62 59 Интернальность 65 60 64 Стремление к доминированию 48 47 50 Статистический анализ, проведенный с применением U-критерия Манна-Уитни, не выявил достоверных различий в представленных показателях. Можно отметить незначительное превышение значений по большинству параметров у лиц, не имеющих аддикций. При сравнении первой и второй групп можно отметить, что у лиц с опиоидной зависимостью несколько выше значения по показателям «Принятие других» и «Интернальность», а у лиц с алкогольной зависимостью более выражены показатели по критерию «Эмоциональный комфорт». Отсюда можно сделать вывод о том, что лица из первой группы более склонны брать на себя ответственность за собственные решения и поведение, в том числе связанное с употреблением ПАВ. Такой локус ответственности позволяет относиться к окружающим с большим принятием и симпатией. Респонденты второй группы чуть менее интернальны, но обнаруживают больший эмоциональный комфорт, достижение которого зачастую и является основой мотивации употребления алкоголя. При анализе средних показателей по шкалам методики К. Роджерса и Р. Даймонда можно также отметить незначительное превосходство респондентов третьей группы в плане гармоничности адаптационного процесса и результата. Анализ средних показателей респондентов двух первых групп свидетельствует в пользу того, что показатели общей адаптивности выше у алкоголезависимых респондентов, они даже превышают приведенные авторами нормативы для взрослого населения. Также у них несколько выше значения шкал «Неприятие других», «Эмоциональный комфорт», «Внешний контроль» и «Ведомость». Все это в целом подтверждает общую психологическую картину личности, страдающей алкогольной аддикцией. Ей присущи такие особенности как, отрицание наличия заболевания, обвинение окружающих и субъективное ощущение контроля с их стороны, стремление к достижению эмоционального комфорта посредством употребления алкоголя, легкое согласие на предложение совместного распития алкогольных напитков. У респондентов первой группы показатели общей адаптивности ниже, но все еще в пределах нормы, понижены и показатели таких шкал как «Неприятие других», «Эмоциональный комфорт», «Внешний контроль» и «Ведомость». Выше, чем у обследованных из второй группы оказались значения шкалы «Эмоциональный дискомфорт», что может свидетельствовать о том, что данные респонденты вполне принимают факт наличия у себя такого феномена как зависимость от ПАВ, что ощущается как негативное влияние на жизнь и деятельность. При этом отсутствуют обвинения в адрес окружения и податливость уговорам извне. У респондентов обеих групп были обнаружены достаточно высокие значения по шкале «Внутренний контроль», что может выступать следствием проводимых с ними реабилитационных мероприятий. Статистически значимых различий в средних показателях «Методики диагностики социально-психологической адаптации» К. Роджерса и Р. Даймонда респондентов трех групп обнаружено не было. Результаты методики «Самооценка психологической адаптивности» А.В. Батаршева представлены в таблице 2. По мнению автора, итоговый показатель по этой методике отражает также степень личностной гибкости в процессе деятельности как маркер адаптивности. Таблица 2. Средние показатели по методике «Самооценка психологической адаптивности» (%) Уровень адаптивности Группа 1 Группа 2 Группа 3 Высокий 15 15 25 Выше среднего 30 20 35 Средний 10 0 30 Ниже среднего 30 40 10 Низкий 15 25 0 Результаты, представленные в таблице, позволяют констатировать, что среди респондентов, у которых отсутствуют какие-либо зависимости, недостаточно высокая адаптивность обнаружена только у 10%, большинство же имеет средний и выше среднего уровень адаптивности. Также среди этих респондентов самый большой процент лиц с высокими показателями адаптивности, а вот лиц с дезадаптацией выявлено не было. Несколько иная картина наблюдается в отношении респондентов с аддикциями. В этих группах также были обнаружены лица с высоким уровнем адаптивности (15%). При этом в первой группе наиболее высокий процент лиц с адаптивностью выше и ниже среднего, наименьший процент лиц со средним уровнем адаптивности. В группе лиц с алкогольной зависимостью средняя адаптивность не была выявлена ни у кого, преимущество получили уровни «ниже среднего» и «низкий», что говорит о большей ригидности алкоголезависимых лиц при выполнении какой-либо деятельности. По методике «Оценка эмоционально-деятельностной адаптивности» А.В. Батаршева были получены схожие результаты (таблица 3). Таблица 3. Средние показатели по методике «Оценка эмоционально-деятельностной адаптивности» (%) Уровень адаптивности Группа 1 Группа 2 Группа 3 Высокий 0 0 60 Средний 45 65 30 Низкий 55 35 10 Очень низкий 0 0 0 Так у респондентов всех групп отсутствует представленность в отношении очень низкого уровня адаптивности. При этом в группе с гармоничным поведением преобладает высокий уровень адаптивности, в то время как в двух первых группах лиц с таким уровнем не выявлено. В группе зависимых от ПАВ респонденты в основном отмечали у себя средний и низкий уровень, в группе же алкогольных аддиктов доминирует средний уровень эмоционально-деятельностной адаптивности. Данные результаты согласуются с показателями шкалы «Эмоциональный комфорт» методики К. Роджерса и Р. Даймонда, что свидетельствует о большем эмоциональном благополучии респондентов с алкогольной зависимостью. Применение статистического критерия U Манна-Уитни к первичным результатам не выявило достоверных различий. Заключение Таким образом, подводя итоги данного этапа исследования, можно констатировать, что достоверных статистических различий в показателях адаптивности между респондентами с опиоидной зависимостью, алкогольной зависимостью и без каких-либо аддикций не выявлено. В целом показатели лиц с гармоничным поведением несколько выше, в отношении же зависимых лиц можно ограничиться описанием качественного своеобразия адаптивного поведения. Так респонденты с опиоидной аддикцией более интернальны и склонны принимать других людей и исходящую от них помощь, с точки зрения самооценки большинство представителей этой группы оценивают себя как более или менее адаптированных со средним или низким уровнем эмоционального принятия действительности и ее требований. В группе алкоголезависимых, наоборот, отмечается скорее непринятие окружающих с ощущением их постоянного контроля, при этом данные респонденты отмечают у себя достаточный уровень эмоционального комфорта, несмотря на то, что оценивают свою приспособленность к требованиям реальности преимущественно как низкую и очень низкую. На основе полученных нами результатов можно строить предположения в отношении прогресса предпринимаемых в отношении этих лиц лечебных и социально реабилитационных мероприятий, но цель организованного нами исследования несколько иная. На основе научной информации об особенностях адаптации лиц с девиантными формами поведения, мы предположили, что обнаружим в эмпирических данных ее подтверждение, но проведенный нами анализ опроверг это предположение. Существенных различий в адаптивности между двумя группами респондентов с разными видами зависимости и группой лиц с гармоничным поведением обнаружено не было, что позволяет утверждать, что все обследованные нами лица в той или иной степени адаптированы к требованиям реальной жизни и деятельности. Это подтверждает нашу контргипотезу о том, что «выбор» в пользу зависимого поведения представляет собой своеобразную стратегию адаптации. Проверка истинности контргипотезы требует дополнительных исследований с применением иных психодиагностических методов и методик.