Analysis of the legal aspects of the prohibition of the use of means of communication in education

Введение / Introduction

С 19 декабря 2023 года, по итогу принятия Федерального закона 19.12.2023 года № 618-ФЗ [1], вступили в силу изменения в Федеральный закон от 29.12.2012
№ 273-ФЗ «Об образовании в РФ» [2]. Указанные изменения в том числе урегулировали на уровне федерального законодательства вопросы использования средств подвижной радиотелефонной связи во время проведения учебных занятий при освоении образовательных программ начального общего, основного общего и среднего общего образования.

Человечество всерьез обеспокоено тем вредом, который способны нанести электронные устройства детям. В числе таких опасностей М. Л. Чахнашвили выделяет проблемы не только с физическим, но и ментальным здоровьем, с ростом агрессии и с иными рисками современного образования [3]. Пристальное внимание в последнее время также направлено на проблематику баланса интересов как обучающихся между собой, так и педагогов с обучающимися. В данном контексте А. В. Гиль подчеркивает, что набирает обороты проблема существования кибербуллинга [4] в подростковой среде. Соотношение права на образование, права частной собственности и коллективных и публичных интересов в процессе обучения, а также грани сфер правовой и этической регламентации данных вопросов находится в поле зрения юридического, педагогического и родительского сообщества довольно давно. Идея введения запретов на использование гаджетов в образовательных организациях обсуждалась длительное время. В ряде государств такой запрет действует уже не первый год. Однако анализ установленного в Российской Федерации запрета на использование гаджетов в образовательной деятельности и порождаемой в связи с ним практики говорит о том, что запрет пока вызывает значительное количество замечаний о порядке правореализации.

На сегодняшний день в России действует три правовых акта, тем или иным образом регулирующих вопрос использования электронных устройств в образовательном процессе:

1. Федеральный закон РФ от 29.12.2012 № 273-ФЗ «Об образовании в РФ» (далее – Закон об образовании), п. 4.1 ч. 1 ст. 43: «1. Обучающиеся обязаны: не использовать средства подвижной радиотелефонной связи во время проведения учебных занятий при освоении образовательных программ начального общего, основного общего и среднего общего образования, за исключением случаев возникновения угрозы жизни или здоровью обучающихся, работников организации, осуществляющей образовательную деятельность, иных экстренных случаев» [5].  

2. Постановление Главного государственного санитарного врача РФ от 28.09.2020 № 28 «Об утверждении санитарных правил СП 2.4.3648-20 “Санитарно-эпидемиологические требования к организациям воспитания и обучения, отдыха и оздоровления детей и молодежи”» [6], п. 3.5.3: «Для образовательных целей мобильные средства связи не используются.

Размещение базовых станций подвижной сотовой связи на собственной территории образовательных организаций не допускается».

3. Методические рекомендации об использовании устройств мобильной связи в общеобразовательных организациях от 14.08.2019 № МР 2.4.0150-19/01-230/13-01 [7], раздел 3: «рекомендации по упорядочению использования устройств мобильной связи в образовательных организациях».

Последний акт содержит рекомендательную регламентацию, первые два – обязательны к соблюдению. Наименование средств связи в каждом из них различное; субъекты, на которых распространено регулирование, также имеют ряд особенностей. Однако все три акта объединяет главная идея: обучающимся запрещено использовать мобильные устройства в процессе получения образования. Исключение – обеспечение безопасности и защиты. Однако правоприменение начинает складываться немного иначе: школьникам запрещают любое использование аппаратов связи во время нахождения в образовательной организации, встречаются даже случаи коллективного изъятия телефонных аппаратов у учеников.

Корректное применение норм законодательства должно основываться в том числе на их телеологическом толковании. Последние нововведения в Закон об образовании являются итогом утверждения законопроекта № 470837-8 «О внесении изменений в Федеральный закон “Об образовании в РФ”» [8], пояснительная записка к которому отражает следующее целеполагание нормотворца: в целях создания благоприятных условий для проведения педагогами учебных занятий при реализации основных общеобразовательных программ устанавливается, что во время их проведения использование средств связи для обучающихся не допускается (исключение составят предусмотренные образовательной программой случаи, в которых непосредственно следует обращаться к электронным ресурсам, а также ситуации, связанные с возникновением опасности жизни или здоровью обучающихся, работников образовательной организации) – реализация данного положения позволит минимизировать факторы отвлечения внимания обучающихся во время проведения учебных занятий.

Цель настоящего исследования заключается в комплексном анализе запрета использования мобильных телефонов в школах с позиции права, педагогики и психологии. Настоящая цель предопределила задачи, которые необходимо разрешить:

-         проанализировать целеполагание законодателя в процессе осуществления реформирования, а также нормативно-правовой базис и его сущностное содержание;

-         изучить теоретические наработки отечественных и зарубежных исследователей по проблеме цифровизации образовательного процесса;

-         выделить сильные и слабые стороны использования информационных технологий и их влияние на процесс формирования личности;

-         рассмотреть практику реализации установленного запрета, а также те неблагоприятные последствия, которые способен породить императивный запрет, без предоставления возможных альтернатив для целей обучения;

-         сформировать собственное мнение и сделать предложения для минимизации произведенных изменений.

Обзор литературы / Literature review

Запрет на использование в школьном образовании мобильных устройств относительно новая тема исследований. Однако уже давно в научном сообществе поднимается тема цифровизации с позиции ее достоинств и недостатков для образовательных целей. О значимости цифровой компетентности упомянул еще в 1997 году П. Гилстер [9]. Указанная дата выступает своего рода точкой отсчета обсуждений достоинств и недостатков процесса цифровизации как вообще в повседневной жизни, так и в образовательной деятельности в частности.

2020 год и неожиданно захлестнувший мир режим самоизоляции в период COVID-19 наглядно продемонстрировал значимость и, в тот период, даже особую жизненную необходимость использования цифровых технологий. Большинство современных научных исследований, включая тех авторов, которые выступают за традиционные методики преподавания и против внедрения современных технологий, подчеркивают востребованность последних для развития современной жизни. Так, А. И. Сычевская уточняет, что успешность внедрения цифровых механизмов и их повсеместное распространение напрямую повлияют не только на совершенствование рынка труда и человеческого капитала, но и в целом на экономику страны как фактор ее успешности и процветания [10]. Анализируя научные исследования, затрагивающие цифровизацию в процессе школьного образования, М. С. Лисицина подчеркивает в целом «в некотором роде восторженную реакцию» [11] многих авторов по данному вопросу.

Однако значительное количество ученых акцентируют внимание не на практической пользе цифровых технологий в повседневной жизни, а на ином обстоятельстве: изучение опыта злоупотребления обучающимися использования мобильных устройств позволяет говорить о риске снижения как академической успеваемости подрастающего поколения, так и формирования у них социальной адаптации и навыков коммуникации. В рамках подобного подхода Л. А. Орлова формулирует тезисы о возможности появления «цифрового слабоумия», возникновения «цифровой деменции» [12]. А. М. Матросова, выражая тревогу по поводу опасности злоупотребления формирующимися личностями использования цифровых гаджетов, отмечает появление в их группах стабильного «клипового мышления» [13], что является весьма негативным фактором для людей, в принципе, любого возраста, и особенно опасно для молодых людей.

В качестве обобщающего вывода научных публикаций о недостатках тренда на цифровизацию школьного образования можно процитировать О. Н. Шаповалову, подчеркивающую, что «происходит кризис метафизических оснований передач традиционных культурных ценностей, проявляющихся в сетевом моделировании культуры, усилении роли ситуативного знания, не имеющего никакой онтологической привязки, а также в снижении и упрощении коммуникативных норм» [14].

Проведя анализ зарубежной литературы, мы можем убедиться в целом в схожих точках зрения. Достоинства цифровизации, необходимость формирования цифровой компетентности в среде школьников и наличие своего рода особого статуса педагога как специалиста в цифровизации – всё это подчеркивается нашими иностранными коллегами. Так, к примеру, Цзинь Хаожань, Цзя Сун, подчеркивая значение использования современных цифровых технологий для повышения качества школьного образования, ссылаются на то, что во многих странах мира уже внедрены и действуют стратегии в области политики цифровой трансформации образовательных процессов [15]. Ими была подготовлена таблица, в которой представлены нормативные документы цифровизации образования в различных странах [16].

Признавая важность внедрения «цифры» в систему школьного образования, Цзинь Хаожань, Цзя Сун все же подчеркивают необходимость использования традиционных методик и применение современных технологий лишь в дополнение [17].

Некоторые зарубежные авторы, прежде всего из стран СНГ, не заостряя внимание на недостатках, отмечают в качестве положительных современные тренды на «цифровое» образование в школах. Так, А. Е. Бижкенова и А. Д. Серикбаева замечают, что в некоторых школах Казахстана в рамках формирования цифровых компетенций и навыков ученикам сейчас в процессе обучения выдаются персональные электронные устройства. С их помощью ученики могут в режиме реального времени не только выполнять онлайн-задания, но и, что особенно ценно, по мнению указанных авторов, сразу увидеть результат с подробным описанием ошибок [18].

Политика цифровой трансформации в образовании в некоторых странах

Б. М. Бабаджанов, в свою очередь, посвящает исследование необходимости формирования у современных педагогов функции педагогического синкретизма как базового навыка для обучения в режиме цифровизации образования [19].

Наши западные коллеги, наоборот, всерьез обеспокоены происходящими изменениями, которые связаны с цифровизацией процесса образования. Возможно, это обусловлено тем, что западные государства внедрили технологии в образование и, как следствие, познали проблемы цифровизации несколько раньше.

Новый виток внимания научной общественности к проблемам цифрового обучения вызвала пандемия COVID-19, которая из-за вынужденного ухода в режим самоизоляции обнажила еще ряд новых проблем, порой не связанных с злоупотреблением школьниками цифровыми ресурсами. Так, A. Эндрю и соавт. отмечают проблему социального неравенства, которая в обычных условиях не влияла на качество обучения: между учащимися начальной школы из бедных и более обеспеченных семей возникает значительный разрыв во времени на обучение, которого не было до карантина. Напротив, для учащихся средних школ неравенство в учебном времени сохраняется в течение всего периода карантина, но не усугубляется по сравнению с периодом, предшествовавшим карантину. У учащихся из менее обеспеченных семей был меньший доступ к активной школьной поддержке при обучении на дому, поскольку их школы с меньшей вероятностью предоставляли им такую поддержку, как онлайн-занятия, онлайн-видеоконференции и онлайн-чат, и с большей вероятностью поддерживали домашнее обучение с помощью более пассивных средств, таких как распределение учебных пособий [20].

И. П. Вискович в свою очередь, также заостряя внимание на сложностях дистанционного обучения, подчеркивает то, с каким воодушевлением обучающиеся встретили новые правила обучения онлайн, в том числе с использованием ресурсов социальных сетей [21].

О положительном влиянии на обучающихся ресурсов социальных сетей упоминают также С. Ф. Шодик и соавт., отмечая в поведении подростков формирующуюся социальную самоэффективность в результате задействования такого механизма в образовании [22].

Однако проблемы цифрового образования касаются не только учеников. Рассуждая об изменении системы образования под влиянием пандемии, Б. Л. Мурхаус, Л. Конке говорят о некоторой неготовности прежде всего учителей к столь резкому переходу на высокотехнологичное обучение и приходят к выводу о том, что это было, во-первых, неизбежно, а во-вторых, о последствиях, о которых нам еще предстоит поговорить [23].

Так, Д. Генис утверждает, что проведенный им анализ литературы показал, что цифровизация образования (включая гражданское воспитание) – это длящийся в современных условиях процесс, результаты и конечные последствия которого еще предстоит полностью изучить. На данном этапе по-прежнему важно расширить аналитический дискурс о цифровизации с различных точек зрения, чтобы лучше понять это явление и его последствия для общества будущего. Влияние цифровизации на гражданское воспитание, вероятно, будет иметь совершенно иные последствия (т. е. не только желательные, но и неизбежные и вторичные, включая те, которые сейчас сложно спрогнозировать), поскольку это зависит от индивидуальных особенностей каждого индивида [24].

Именно последствия, которые способны породить высокотехнологические инструменты современного образования, вызывают наибольший интерес у научной общественности. Бельгийский ученый Д. Биллье даже разработал теоретическую модель проблемы зависимости современных школьников от использования мобильных телефонов. Она интегративно объединяет в себе не только причины, но и структурные элементы, возможные поведенческие симптомы и дисфункции, возникающие вследствие этого [25].

В связи с этим хочется упомянуть масштабное, по мнению некоторых российских исследователей – самое масштабное, изучение доказательной педагогики Дж. Хэтти. Данная работа содержит в себе важный вывод о том, что объективных, уверенно-точных, абсолютных данных в педагогике не может быть, поскольку в любом мнении очень высока доля погрешности из-за большого количества субъективных данных [26].

Следовательно, применительно к проблеме цифровизации и использования мобильных телефонов в обучении можно условно утверждать, что не может быть ни императивного запрета электронных устройств, ни однозначного разрешения, должна быть применена в корне иная методика. Схожий вывод встречаем у отечественных и иностранных исследователей. Так, Л. А. Косогорова и В. К. Крутиков полагают, что современное реформирование системы обучения, возникшее под влиянием цифровизации, не должно порождать дискуссии о достоинствах или недостатках, требуется применение новых способов обучения и переосмысление процесса в целом [27]. Аналогичная точка зрения встречается и в работах польских авторов, изучающих применение нетворкинга в образовании [28].

Немецкими учеными было проведено коллективное исследование об изменении системы образования в результате случившейся в мире цифровой революции. Ссылаясь на то, что в Германии в противовес современным технологиям в образовании силен «дух охранительной педагогики» [29],  А. Кроммер, М. Линднер, Д. Михайлович, Й. Муус-Мерхольц, Ф. Вамфлер отмечают, что от дигитальности все равно никуда не деться. Это новая культура не только в области образования, но и в принципе в общественной жизни, без которой современным людям не обойтись. Без мобильных телефонов обходиться уже тоже не получится. Механически исключить их из системы образования едва ли логично.

Так, М. К. Алтухова и Н. С. Харчук в качестве рабочей гипотезы в самом начале своего исследования, посвященного использованию мобильных телефонов в школе, закрепляют тезис об эффективности запрета применения для повышения академической успеваемости, улучшения физического и ментального здоровья учеников, снижения у них зависимости от гаджетов [30]. Однако в процессе анализа современной системы образования, сравнения ее с образованием в СССР упомянутые авторы приходят к выводу о необходимости поиска альтернативных способов для минимизации рисков и получения эффективности от технологий.  

В данном контексте хочется упомянуть мнение П. П. Ланга о том, что постоянное, в том числе информационно-технологичное, реформирование системы современного образования – это феномен нашего общества [31]. Система нуждается в совершенствовании и поиске альтернативных способов, а не в установлении механических запретов без предложения замен, для чего, в том числе, требуется глубокое общетеоретическое осмысление реализуемых в образовании процессов.

Юридический анализ, проводимый научным сообществом введенного запрета, подчеркивает его несовершенство. Осознавая вред, который способно нанести обществу злоупотребление мобильными устройствами в молодежной среде (речь о «кибербуллинге, шантаже или оскорблении в сети»), И. А. Нестеров, А. И. Касьян, А. Н. Медведь высказывают мнение о процедурных проблемах [32], а не об устройствах. Так, А. П. Алексеева и Т. В. Анисимова подчеркивают, что мобильные телефоны сами по себе являются оптимальным средством, проблема же состоит в правилах поведения, режиме эксплуатации [33].

В век современных технологий, когда без них не обойтись уже с раннего возраста, запрос общества состоит не в запрете, а в формировании, в том числе в школьной среде, цифровых навыков. Э. И. Атагимова и О. С. Рыбакова, в частности, подчеркивают, что общественная безопасность и в целом правопорядок формируются через формирование грамотного цифрового поведения в школах [34].

A. Асриади, Х. Хервин, A. Шабир, Ш. Ч. Далахан также отмечают необходимость формирования отдельным пулом именно цифровых навыков, которые, несомненно, окажут положительное влияние на формирование личности, готовой к жизни в современных реалиях [35].

Однако мы можем рассуждать бесконечно о достоинствах и недостатках использования мобильных телефонов в школах, но сути это не изменит: запрет уже установлен законодательно. В настоящее время имеет смысл проанализировать: кто и что будет делать с нарушителями такого предписания? Согласно Закону об образовании, к обучающемуся могут быть применены меры дисциплинарного взыскания, так как запрет на использование электронных устройств теперь – это правила о дисциплине.

Согласно правовым нормам Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации» [36], надзор за образовательной деятельностью является частью прокурорского надзора. Однако толкование введенного предписания показывает некоторую его внутреннюю несогласованность и противоречивость: не дана расшифровка понятия средств связи, отсутствуют квалифицирующие признаки экстренных случаев, при наступлении которых обучающийся вправе воспользоваться телефоном и др. Функцию прокурорского надзора за соблюдением установленного запрета по факту будет выполнять в основном проверка правил внутреннего распорядка и иных локальных актов: не предусмотрено ли ими правил об изъятии устройств или запрете использования на переменах и т. д. Как подчеркивает Д. А. Лобачев, в данном случае речь идет о вопросах права [37]. Как быть с вопросами факта – вызывает некоторое затруднение.

Л. Долонько, проводя юридический анализ исследуемого образовательного реформирования, акцентирует внимание на финансово-экономическом обосновании к тому проекту, который уже стал законом, в той части, что депутатами было подчеркнуто отсутствие какого-либо дополнительного финансирования для обеспечения запрета использования мобильных телефонов в школах. Упомянутый автор, однако, сделал вывод об обратном, поскольку школы необходимо укомплектовать гаджетами для образовательных целей [38].

По нашему мнению, цифровизация образования – это необходимый и, более того, неизбежный процесс изменения нашего общества в целом и формирования личности при обучении в частности. Полагаем, что закрепленный императивный запрет использования мобильных телефонов в школах, безусловно, поспособствует повышению эффективности обучения с точки зрения фокусирования внимания школьников на образовании и снижению социальной напряженности. Однако запрет не до конца продуман: отсутствие разъяснения порядка реализации вкупе с непредоставлением альтернатив для повышения цифровой грамотности обучающихся повлечет в современных условиях значительное количество проблем.

Методологическая база исследования / Methodological base of the research

Методологическая база настоящего исследования помогает достичь поставленные цель и задачи и раскрывается через совокупность основных методов научного познания. Цель работы заключается в общетеоретическом анализе введенного запрета на использование в процессе обучения телефонов и иных электронных устройств обучающимися с позиции междисциплинарного подхода. В качестве основы нами был использован метод материалистической диалектики, позволивший выявить противоречия и несогласованность правового регулирования императивного запрета и используемых в большинстве образовательных учреждений современных подходов к обучению, т. е. так называемый тренд на формирование цифровых компетенций. Кроме того, традиционно используемые в паре такие методы научного познания, как анализ и синтез, индукция и дедукция, позволили комплексно подойти к особенностям теоретических положений и практики их реализации.

Синергетический метод научного познания, использованный при осуществлении исследования, помог рассмотреть проблему запрета радиотелефонных устройств для целей, связанных с обучением, на стыке таких гуманитарных наук, как образование, право и психология. Метод сравнительного анализа и системного подхода позволяет провести анализ теории и практики использования мобильных устройств с позиции отнесения их к факторам риска нарушения обучаемости и обучения или инструмента, повышающего качество образования.

В результате подобного подхода мы можем увидеть, что закрепленный законодательно запрет на использование мобильных телефонов в образовательных учреждениях процедурно не организован, ввиду чего в настоящее время он способен породить ряд проблем.

Результаты исследования / Research results

Корректное применение норм законодательства должно основываться в том числе на их телеологическом толковании. Цель введения запрета на использование электронных устройств в образовательных учреждениях касается только непосредственно процесса обучения для повышения его эффективности. Более того, возможно все-таки использовать современные средства связи для освоения какого-либо материала, если требуются электронные ресурсы, а также в случае возникновения опасных ситуаций.

В процессе исследования нами был проанализирован значительный объем информации как научно-теоретического, так и нормативно-правового содержания. Проблемы цифровизации школьного образования беспокоят имеющих к нему отношение лиц продолжительное время. Мы рассмотрели точки зрения как сторонников внедрения современных технических средств в обучение, так и противников. Проблемы есть, однако, по нашему мнению, их не решить императивным запретом. К тому же в современных условиях формирование в том числе цифровых навыков выступает обязательным элементом формирования личности.

Кроме того, изменения в Закон об образовании, по нашему мнению, были внесены весьма поспешно: требовалось проведение значительной подготовительной работы как по оснащению школ электронными альтернативными устройствами, так и по разъяснительной работе с педагогическим и родительским сообществом. Важно уяснить, что касаются введенные изменения главной цели – повышения эффективности образовательного процесса.

Таким образом, ограничение гражданских прав обучающихся в части свободного владения и использования средств мобильной связи возможно только в той части, в какой это реально служит целям обучения, охраны физического и психического здоровья самих обучающихся и соблюдения прав педагогов на уважение их чести и достоинства, поддержания их авторитета и статуса лиц, занимающих главенствующую роль в процессе обучения и воспитания в образовательной организации.

При этом с точки зрения буквального толкования законодательных нововведений следует отметить следующее:

̶        речь идет только о таких электронных устройствах, как средства подвижной радиотелефонной связи;

̶        ограничения касаются только обучающихся, осваивающих образовательные программы начального общего, основного общего и среднего общего образования;

̶        вводимые ограничения распространяются только на сам процесс проведения учебных занятий при освоении указанных образовательных программ, но не на все время нахождения в образовательной организации.

Кроме того, следует четко и профессионально проводить максимально ясную и корректную грань между теми вопросами, которые находятся в компетенции права как вида социальной нормы, и вопросами взаимодействия обучающихся, их родителей и педагогов, которые допустимо решать только в этической плоскости. В частности, следует сформировать в правосознании четкую позицию о том, что требование о сдаче обучающимися средств мобильной связи на хранение, исключающее их использования обучающимися в образовательном процессе, может быть установлено только ЭТИЧЕСКИМИ нормами – ссылка при реализации подобного правила на якобы законодательное установление подобного правила в долгосрочной перспективе приводит скорее к негативным последствиям: фактическому нарушению прав и законных интересов обучающихся и искажению правосознания. И фактически это не может быть «требованием», скорее предложением, выполняемом лишь добровольно.

Более того, средства мобильной связи у обучающихся, осваивающих образовательную программу начального общего, основного общего, среднего общего образования, зачастую являются собственностью их законных представителей, поэтому согласие на изъятие средств должны давать именно собственники, поскольку ответственность за умышленное или неосторожное повреждение аппаратов образовательные организации не несут. 

Указанные нарушения авторами настоящего исследования выявлены в том числе в процессе посещения образовательных учреждений при реализации проекта «Право в школы» [39]. Так, мы столкнулись со случаями условно добровольной сдачи обучающимися телефонов на хранение с последующим отсутствием возможности использовать их на переменах. Кроме того, деятельность по правовому просвещению сопряжена в том числе с использованием электронного контента, доступ к которому обеспечивается, например, через сканирование QR-кода обучающимися. Если для реализации подобной возможности ученикам запрещено использовать собственные гаджеты, то образовательные учреждения, по нашему мнению, должны предоставлять необходимые ресурсы.

Также следует учитывать, что дисциплина в образовательной организации поддерживается на основе уважения человеческого достоинства обучающихся и педагогических работников, применение физического и (или) психического насилия не допускается. За неисполнение или нарушение внутренних норм образовательной организации (устава, правил внутреннего распорядка, в том числе требований к дисциплине на учебных занятиях и правилам поведения в такой организации) к обучающимся могут быть применены меры дисциплинарного взыскания: замечание, выговор и отчисление из образовательной организации (ч. 3, ч. 4 ст. 43 Закона об образовании). Никаких иных мер дисциплинарных взысканий федеральное законодательство не содержит, предусмотреть их локальными нормативно-правовыми актами (далее – НПА) образовательной организации – уставом, правилами внутреннего распорядка и т. п. – невозможно (ч. 4 ст. 30 Закона об образовании).

В образовательной организации в соответствии с ее локальными НПА к обучающимся могут применяться различные меры воспитательного воздействия, однако при их установлении следует учитывать, что правила о таких воспитательных мерах не могут противоречить положениям федерального законодательства, в частности нормам о запрете принудительного труда (ст. 37 Конституции РФ), о гарантии общедоступного и бесплатного дошкольного, основного общего и среднего профессионального образования в государственных и муниципальных образовательных учреждениях (ст. 43 Конституции РФ), о защите личной и семейной тайны и гарантии неприкосновенности частной жизни и тайны переписки (ст. 23 Конституции РФ), об охране достоинства личности (ст. 21 Конституции РФ), о недопустимости принуждения к выражению своих мнений и убеждений или отказу от них (ст. 29 Конституции РФ).

Всё это приводит к закономерному выводу о том, что обеспечение правовых и этических норм, ограничивающих использование средств мобильной связи в процессе освоения образовательных программ, должно осуществляться только определенными санкциями – дисциплинарными взысканиями и мерами воспитательного воздействия, строго соответствующими вышеназванным императивным требованиям закона.

Учет всех указанных нюансов должен отражаться в комплексном и профессиональном подходе при разрешении проблематики использования обучающимися средств мобильной связи: в процесс работы над этим вопросы следует интегрировать педагогическое и юридическое сообщество, специалистов менеджмента в сфере образования, психологов и медиков, а также представителей коллективов самих обучающихся и их родителей. При этом в процессе поиска эффективных решений необходимо исходить из той аксиомы, что использование инструментов только одного профиля (например, с опорой только на право и легальное принуждение или, напротив, применяя только метод убеждения) не приведет к достижению поставленной цели.

Заключение / Conclusion

В настоящее время перед нами стоит задача повышения эффективности образовательного процесса и обеспечения его общественной безопасности в том числе путем формирования навыков цифровых коммуникаций и поведения в Сети, включая правила о допустимом и недопустимом использовании различных гаджетов в процессе обучения.

Таким образом, в итоге можно выделить пять проблемных аспектов рассматриваемого вопроса:

1. Социальная проблема злоупотребления учащимися электронными устройствами:

1.1. Во время образовательного процесса, т.е. непосредственно в течение занятий.

1.2. В период нахождения внутри образовательной организации во внеучебное время.

2. Непонимание и некорректное применение сотрудниками образовательных организаций правовых норм:

2.1. Неверное толкование правовых норм по вопросам использования обучающимися электронных устройств.

2.2. Ретрансляция некорректного толкования правовых норм обучающимся и их родителям, подмена понятий при обосновании требований к обучающимся со ссылкой на легальность применения некой правовой нормы при отсутствии таковой.

2.3. Отсутствие альтернативы в виде обеспечения учащихся электронными устройствами для возможного использования в образовательных целях.

2.4. Нивелирование работы по разработке и реализации этических норм в образовательной организации, ее воспитательной функции.

3. Фактическое нарушение прав и законных интересов обучающихся: права частной собственности, права неприкосновенности частной жизни, права на уважение чести и достоинства.

4. Искажение правосознания обучающихся, их родителей и работников образовательных организаций:

4.1. Деформация представлений о каталоге прав и обязанностей образовательной организации, ее сотрудников и обучающихся.

4.2. Искажение восприятия сущности права частной собственности, допустимых пределов его реализации и ограничения.

4.3. Фрустрация обучающихся в процессе формирования их самосознания, самооценки.

5. Обострение напряженности в сфере взаимодействия обучающихся, их родителей и работников образовательных организаций.

При разрешении указанного комплекса проблем функция образовательного и юридического сообщества заключается в следующем.

1. Обеспечение правового просвещения в сфере прав, обязанностей и ответственности обучающихся в целом.

2. Обеспечение просвещения в сфере использования обучающимися электронных устройств в образовательном процессе.

3. Разработка для образовательных организаций методических рекомендаций по подготовке

-    локальных нормативных актов, регламентирующих права, обязанности и ответственность обучающихся;

-    сводов этических норм, регламентирующих права, обязанности и ответственность обучающихся.

4. Разъяснение того, что именно является для обучающихся случаями «возникновения угрозы жизни или здоровью обучающихся, работников организации, осуществляющей образовательную деятельность, иных экстренных случаев», с акцентом на недопустимость нарушения чести и достоинства как обучающегося, так и работника образовательной организации. Ввиду того что нарушение чести и достоинства угрожает психическому и физическому здоровью человека, школьники имеют право, не опасаясь дисциплинарных взысканий, использовать средства мобильной связи для фиксации подобных нарушений.