Ekaterina MiheevaВ настоящее время прецедентные феномены в лингвистике становятся объектом пристального внимания. По мнению современных исследователей, сегодня все культуры не так склонны к созданию новых текстов, как раньше, поэтому можно наблюдать явление интертекстуальности – когда в одном тексте присутствует ссылка на другой, общеизвестный текст. Такой общеизвестный текст называется прецедентным текстом, текстом, который составляет когнитивный компонент культуры определенного народа или группы людей. Существуют и другие прецедентные единицы – прецедентные феномены, такие как имена, высказывания и ситуации.
Многие современные художественные тексты содержат прецедентные имена и высказывания, и при их передаче очень важно постараться сохранить тот же эффект, который прецедентная единица производит на «носителя» данного прецедента. Процесс «узнавания» закодированного за прецедентным феноменом смысла может рассматриваться как компонент языковой игры, устанавливающей уровень языковой личности и ее компетенцию в процессе внутри- и межкультурной коммуникации [1].
В лингвистике под прецедентностью подразумевается процесс восприятия и отражения в тексте исторически или культурно важных событий, лиц, литературных памятников и других памятников искусства, музыкальных произведений. Прецеденты содержат социально-культурный опыт какого-то определенного общества [2]. В лингвистике чаще всего используется такое понятие, как «прецедентный текст», которое первым ввел в научную практику российский лингвист Ю. Н. Караулов [3].
За каждым прецедентным феноменом стоит своя уникальная система ассоциаций. Под прецедентностью понимаются следующие свойства феноменов: общеизвестность, когнитивная значимость для определенной языковой личности или социума, возобновляемость в речи и присутствие в других знаковых системах, в том числе и невербальных [4]. Классификации прецедентных единиц бывают разные: вербальные (тексты, высказывания) и невербальные единицы (например, памятники архитектуры, известные личности). Существует классификация по «размеру» прецедентного феномена: текст, ситуация, высказывание, имя. Классификации бывают по степени известности: универсальные, национальные, узкопрецедентные феномены.
Проблема перевода прецедентных феноменов в художественных текстах очень актуальна. Художественный текст – это текст, который опирается на образное отражение мира, может передавать интеллектуальную, эстетическую и, самое главное, эмоциональную информацию [5]. Одной из его самых главных функций является эмоциональное воздействие на читателя, а прецедентный феномен сам по себе несет не только когнитивную, но и определенную эмоциональную значимость [6]. При переводе прецедентных феноменов может возникнуть много проблем: отсутствие предмета или явления в реальной действительности языка перевода, необходимость сохранения национального колорита и эмоциональной окраски. Перевод прецедентов может осуществляться с помощью транскрипции, транслитераций, калькирования, описательного перевода, генерализации, конкретизации, с помощью грамматических трансформаций и антонимического перевода и будет зависеть от характера текста, от характера и значимости прецедента в контексте, от самих языков и от читателя текста перевода [7].
Одним из самых известных западных романов последних лет является роман Кэндес Бушнелл «Секс в большом городе» [8]. На страницах романа писательница использует много отсылок к книгам и фильмам, для того чтобы создать нужный ей эффект, апеллируя к знаниям читателя. Например, из названия книги «Эпохи невинности», или “The Age of Innocence”, автор создает неологизм “the Age of Un-Innocence”. Автор намекает на некоторую распущенность современного ей общества. Наталья Банке переводит авторский неологизм как «Век Искушенных», тем самым у русского читателя теряется логическая связь с изначальным названием «Эпоха невинности» [9]. Переводчик использует не совсем корректную лексическую замену. При экспликации можно было бы добиться правильного эффекта, например: «Добро пожаловать в Эпоху, где уже не все так невинны» или «Эпоха невинности» уже давно прошла. В следующем примере, помимо отсылки к книге, мы встречаем и имя ее автора – Эдит Уортон (транскрипция) – и отсылку к очень известному роману Трумена Капоте «Завтрак у Тиффани» (дословный перевод):
Welcome to the Age of Un-Innocence. The glittering lights of Manhattan that served as backdrops for Edith Wharton's bodice-heaving trysts are still glowing – but the stage is empty. No one has breakfast at Tiffany's, and no one has affairs to remember – instead, we have breakfast at seven a.m. and affairs we try to forget as quickly as possible.
Добро пожаловать в Век Искушенных. Сверкающие огни Манхэттена, некогда столь оживлявшие эпизоды трогательных свиданий, воспетых Эдит Уортон, еще не поблекли – но сцена опустела. И нет здесь больше места ни «Завтраку у Тиффани», ни головокружительным романам – завтракаем мы теперь в семь утра, а романы стараемся как можно скорее выкинуть из головы.
Автор часто использует отсылку к сюжету романа Эдит Уортон:
When it comes to finding a marriage partner, New York has its own particularly cruel mating rituals, as complicated and sophisticated as those in an Edith Wharton novel.
В вопросах супружества Нью-Йорк диктует свои законы – его матримониальные ритуалы не менее безжалостны и изощренны, чем в романах Эдит Уортон.
В следующем примере автор продолжает развивать прецедентный сюжет из «Завтрака у Тиффани» (переводчик добавляет слово «фильм» – экспликация), здесь же мы встречаем и имена главных героев – Холи Галлайтли и Пол Варджак (транскрипция):
Truman Capote understood our nineties dilemma – the dilemma of Love vs. the Deal – all too well. In Breakfast at Tiffany's, Holly Golightly and Paul Varjak were faced with restrictions – he was a kept man, she was a kept woman – but in the end they surmounted them and chose love over money. That doesn't happen much in Manhattan these days.
Трумэн Капоте точно предугадал дилемму современных девяностых – коллизию любви и сделки. Пожалуй, слишком точно. В фильме «Завтрак у Тиффани» и Холи Галлайтли, и Пол Варджак связаны по рукам и ногам – оба живут на содержании. Но – о чудо! – им удается вырваться из заколдованного круга: власть денег попрана, любовь торжествует. В Манхэттене такое не часто встретишь.
Говоря о Рождестве, автор использует отсылки к нашумевшим в 1994 г. фильмам «Санта Клаус» с Тимом Алленом и «Разоблачение». Переводя фразу «non-Tim Allen Christmas movie», переводчик использует антонимический и описательный перевод: «не считая слащавых сказочек с Тимом Аленом». При переводе названия фильма “Disclosure” Н. Банке использует эквивалентное, общепринятое название данного фильма в России:
And what turned out to be the hot non-Tim Allen Christmas movie? Disclosure – for which ten or fifteen million moviegoers went to see unwanted, unaffectionate sex between corporate erotomaniacs – hardly the stuff we like to think about when we think about love but very much the stuff of the modern Manhattan relationship.
А что за фильм стал главной рождественской сенсацией, не считая слащавых сказочек с Тимом Аленом? «Разоблачение»! И десять или пятнадцать миллионов киноманов в едином порыве ринулись лицезреть холодный расчетливый секс между корпоративными эротоманами – сюжет весьма далекий от романтики, но глубоко характерный для нравов современного Манхэттена.
В следующем примере читатель романа встречает название фильма и одноименной книги «Иствикские ведьмы» (грамматическая трансформация) и имя одного из главных героев (транскрипция). Транскрипцией также переведены имена Кэтрин Хэпберн и Кэрри Гранта, который не раз снимались вместе, например, в таких фильмах, как «Воспитание крошки», 1938, «Праздник», 1938, «Филадельфийская история» и другие. Для всего мира эти двое были эталонным дуэтом: «Ну и, конечно же, фильму играет на руку столь полюбившийся зрителям дуэт Хепберн и Гранта».
“He knows everything about us,” one woman said. “He's like Daryl Van Hornin The Witches of Eastwick.”
Он про нас все знает, – заметила одна из присутствующих дам, – прямо как Дерил Ван Хорн в «Иствикских ведьмах».
“'Cocktails' is such a loaded word,” said Magda. “It's like Katharine Hepburn and Cary Grant.”
К тому же «коктейль» – такое емкое понятие, – добавила Магда, – тут же вспоминаешь Кэтрин Хэпберн с Кэрри Грантом.
Одним из универсально прецедентных имен является имя Элизабет Тейлор, переводчик использует транскрипцию. Здесь же присутствует и отсылка на фильм «Клеопатра» – эквивалентный перевод, так как весь мир знает, что это последняя царица эллинистического Египта [10]:
Stanford recently bought a Challenger and had the interior decorated like Elizabeth Taylor's boudoir in Cleopatra.
Стенфорд недавно купил себе «Челленджер» и оформил салон под будуар Элизабет Тейлор в «Клеопатре».
Много отсылок к фильмам содержится в названиях глав, и их очень сложно заметить. В следующем примере К. Бушнелл использует названия фильма “Wedlock” – «Опасные связи», но переводчик решает использовать контекстуальную замену «Клеймо». Возможно, автор романа делает отсылку на сюжет фильма: «Фрэнка помещают в тюрьму, где нет ни стен, ни решеток, но на каждого заключенного надевается электронный ошейник, подключенный к ошейнику другого заключенного. Никто не знает своей пары, и стоит отойти друг от друга далее чем на 100 метров, как взрывается бомба, вмонтированная в ошейник». Смысл в том, что холостяки и незамужние женщины являются такими парами:
Manhattan Wedlock: Never-Married Women, Toxic Bachelors.
Клеймо Манхэттена: старые девы, хронические холостяки.
Еще одно название главы тоже содержит отсылку к фильму «Последнее соблазнение» – “The Last Seduction”. Переводчик решает убрать знакомое русской аудитории название фильма и перевести по-своему, используя контекстуальную замену «Очередной соблазн». Аллюзия на фильм теряется в названии главы, но появляется в самой главе, но вряд ли русский читатель поймет, что это реальный фильм, а не выдуманный для сюжета романа:
NewYork 's Last Seduction: Loving Mr. Big...
Очередной Мистер соблазн Нью-Йорка: неотразимый Мужчина Ее Мечты…
As part of her research, Carrie went to see The Last Seduction at three in the afternoon.
В интересах дела Кэрри отправилась на трехчасовой сеанс смотреть «Очередной соблазн».
В очередной раз автор русского перевода теряет аллюзию на фильм (универсально прецедентное название), используя контекстуальную замену. Название фильма “Fatal Attraction” она переводит как «Роковые Женщины», но имеется в виду “Роковое влечение”. Если бы переводчик почувствовал эту аллюзию, то ассоциация, которой добивалась Кэндес Бушнелл, не была бы потеряна:
“There is nothing wrong with these women,” said Jerry, thirty-nine, a corporate lawyer who happened to marry one of these smart women, three years older than he is. “They're not crazy or neurotic. They're not Fatal Attraction.”
Да всё у них в порядке, – заверил меня Джерри, корпоративный юрист тридцати девяти лет, женатый на одной из таких деловых женщин, которая к тому же на три года старше его. – И с нервами, и с головой. Просто это не Роковые Женщины.
Таких примеров очень много. В очередном названии главы “Cluelessin Manhattan” переводчик заменяет реминисценцию на фильм-комедию 1995 г. «Бестолковые» (комедия основана на романе Джейн Остин «Эмма») и переводит как «Неприкаянные в Манхэттене», и получается совсем другая отсылка на фильм «Неприкаянные» 1961 г. Нужно отметить, что здесь прием оказался довольно удачным.
Таким же удачным переводом оказалась замена нечеткого прецедентного феномена на явный. Например, название главы “Arabian Nights” Наталья Банке переводит как “Тысяча и Одна Ночь”, так как “Arabian Nights” – это общепринятое название в английском сообществе для сказок «Тысяча и Одна Ночь». Здесь присутствует аналоговый перевод. В следующем же примере переводчик использует конкретизацию и экспликацию и вместо перевода арабских ночей упоминает имя главной лирической героини Шахерезады:
A large girl with long dark hair, wearing red lipstick and, rather inexplicably, a long “dress” (If you can call it that, Cici thought) that appeared to be made of flowered chiffon scarves. Arabian Nights.
Ошеломляющее зрелище. С противоположного конца квартиры прямо на нее неслась крупная темноволосая девушка с ярко-красной помадой на губах, в неком подобии «платья» (если только это можно назвать платьем, подумала Сиси), напоминающем связку цветастых шифоновых шарфов. Ни дать ни взять Шахерезада.
При переводе названия следующей главы переводчик потерял национально-прецедентное название рассказов «Рождественская песнь в прозе» британского писателя Чарльза Диккенса [11]. Если не считать утрату прецедентного названия, перевод получился хорошим:
Bone and the White Mink. Carrie's Christmas Carol.
Боун и белая норка: рождественская сказка Кэрри.
В следующем примере присутствует либо аллюзия на книгу Дугласа Коупланда «Поколение Икс» [12], либо на прецедентный термин и разделение поколений на Икс, Зет, А и так далее. Сам прецедентный термин передан с помощью кальки и транскрипции:
Skipper is twenty-five and personifies the Gen X dogged disbelief in Love.
Скипперу двадцать пять, и он само олицетворение поколения Икс и развенчанный идеал любви.
Чаще всего, как было уже замечено ранее, Кэндес Бушнелл использует узкопрецедентные имена. Например, в следующем примере автор отсылает нас к олененку Бэмби из романа «Бэмби. Жизнь В Лесах» Феликса Салтена [13]. По роману снят фильм, в котором личность Бэмби считается ярко не выраженной, этим олененком мог быть какой угодно олененок в лесу. Автор русского варианта использует контекстуальную замену и в какой-то степени генерализацию при переводе данного прецедентного феномена:
“There are a lot of bambis out there,” says Mr. Felske.
Среди них полно пустышек, – фыркает мистер Фельске.
В следующем примере в названии главы автор отсылает нас к книге Клариссы Эстес “Women Who Ran with Wolves” – «Бегущая с волками» [14]. Это книга о мифах и легендах об архетипе дикой или первозданной женщины. При переводе Наталья Банке использует замену: узкопрецедентное название книги она переводит на прецедентное высказывание-пословицу для русской аудитории:
Women Who Ran with Wolves: Perennial Bachelors? See Ya.
С волками жить – по-волчьи выть, или До свидания, холостяки!
Описательный перевод наряду с транскрипцией использует Наталья Банке с таким универсальным прецедентным именем, как Питер Пэн:
“There is something Peter Pan – is haboutit,” said Kip. –
Есть в этом какой-то инфантилизм – эдакий Питер Пен на велике, – согласился Кип.
Очень трудно почувствовать аллюзию на явление американской действительной, если ты сам не американец. В названии главы “E-LOVE IN VAIN” используется название песни Роулинг Стоунс “Love invain” – «Любовь напрасна». «E» относится к названию таблеток экстази. Тем не менее автор использует контекстуальную замену и переводит это как «Тщета экстази-секса», хотя о сексе речи нет. Несколько по-другому звучит такой перевод: «Напрасна любовь под экстази», но без сноски трудно понять, что здесь содержится национально прецедентный феномен в виде названия и отсылки к тексту песни.
Кэндес Бушнелл часто упоминает имена, которые довольно известны в кругу Кэрри. Например, она использует отсылку к имени Салли Тисдейл (транскрипция) и ее книге «Расскажи, как ты меня хочешь» (контекстуальная замена), также приводит целую цитату:
I shouldn't have listened to the scarily horny Sallie Tisdale, who in her yuppie-porn book, Talk Dirty to Me, enthuses about public, group sex: “This is a taboo in the truest sense of the word. If sex clubs do what they aim to do, then a falling away will happen. Yes, as is feared, a crumbling of boundaries. The center will not hold.”
Не следовало заводиться от умничаний этой зашоренной Салли Тисдейл, которая в своей супермодной книге о порнографии «Расскажи, как ты меня хочешь» распространяется на тему публичного группового секса: «Это табу в полном смысле слова… Если бы секс-клубам удалось реализовать свое истинное предназначение, это возымело бы разрушительное действие. Да-да, произошло бы именно то, чего все так боятся, – крушение всяческих устоев и границ… Образовалась бы критическая масса».
Примерами названий прецедентных реалий могут быть названия журналов или известных телеканалов. В первом примере показан перевод узкопрецедентного феномена (“Woman's Day” –»Женский день», эквивалентный перевод + экспликация, коннотация малоизвестного феномена) и перевод универсального прецедента “National Geo-graphic” – «Нейшнл джеографик» (транскрипция):
“Are you a successful writer?” he asked. “I have a story in Woman's Day next month,” Carrie said. “Woman's Day? Who reads Woman's Day?”
Такты, значит, пишешь? Ну и как, успешно? – спросил он.
– У меня в следующем месяце выходит статья в журнале «Женский день», – ответила Кэрри.
– «Женский день»? Да кто его читает?!
It should have been sexy, but all I could think about were those National Geo-graphic nature films of mating baboons.
Наверное, это должно было выглядеть эротично, но я никак не могла избавиться от ощущения, что присутствую при сцене спаривания бабуинов из серии «Нейшнл джеографик».
В романе также представлен небольшой процент прецедентных высказываний. Например, в следующем примере читатель имеет дело с универсально-прецедентным высказыванием «Лучше будь один, чем вместе с кем попало» [15]. Тем не менее переводчик использует почти что дословный перевод:
In South America, where I come from, we have an expression: Better alone than badly accompanied.
Как говорят у нас в Латинской Америке: «Лучше быть одному, чем в плохой компании».
В следующем предложении переводчик вообще опускает (прием опущения) национально прецедентное высказывание “an ordinary Joe” и заменяет на слово «своего». Присутствует некоторый оттенок антонимического перевода. Термин “an ordinary Joe” используется в Северной Америке и относится к обычному, непримечательному и невыразительному человеку, типичному среднестатистическому американцу [16]. В русской повседневной культуре аналогом может быть, например, Вася Пупкин, Иван Иванов, Петр Петров. Переводчик не мог использовать здесь русского имени, так как потерялся бы американский колорит, поэтому данное опущение кажется удачным:
“Once a guy has access, once you get validated by one of the girls,” says Mr. Felske, “then the guy gets beyond being an ordinary Joe.”
Стоит заполучить одобрение одной, – говорит мистер Фельске, – и тебя тут же принимают за своего.
Такой же прецедентной единицей является название японской игрушки «Хеллоу, Китти», которое в главе превращается во фразу. При переводе Наталья Банке использует конкретизацию (Привет – С добрым утром), и известное прецедентное высказывание теряется:
HELLO, KITTY!
«С добрым утром, Китти!»
On the mirror, he wrote in shaving cream, 'Hello, Kitty.
Написал кремом для бритья на зеркале: «С добрым утром, Китти!»
Узкопрецедентным высказыванием, которое, возможно, известно только в определенном кругу людей, например журналистов или юристов, является выражение “to Lexis and Nexis”. “Lexis and Nexis” – это американская компания, которая работает в сфере информационных услуг и предоставляет онлайн-доступ к многоотраслевым базам данных [17]. Данное выражение буквально означает «навести справки». Автор генерализирует выражение и использует контекстуальный синоним – «перемывать косточки»:
You see that look in their eyes – possession at any cost mixed with a healthy respect for cash flow – and you feel like they're going to Lexis and Nexis you as soon as you leave the room.
Надо сказать, прихотливое сочетание. Заглядываешь им в глаза – и видишь в них стремление к обладанию любой ценой, смешанное со здоровым почтением к капиталу. И уже заранее знаешь, что не успеешь ты выйти из комнаты, как они тут же начнут перемывать тебе косточки.
Прецедентные высказывания в узком кругу друзей и знакомых Кэрри Кэндес Бушнелл выделяет в кавычки, переводчик же не делает этого:
Although no one had been to a sex club, everyone at dinner firmly asserted that the clubgoers would generally be “losers from New Jersey.”
Несмотря на то что никому из присутствующих никогда не приходилось бывать в секс-клубах, все немедленно сошлись на том, что посетители подобных заведений – неудачники из Нью-Джерси.
В романе присутствует описание и прецедентных ситуаций. Их всегда проще переводить. Сравнивая Нью-Йорк в августе с «любой» латиноамериканской страной, автор описывает ситуацию там. При переводе “South American country” Наталье Банке использует синонимическую трансформацию «латиноамериканская республика»:
New York is a completely different city in August. Like living in some South American country with a corrupt and drunk dictator, skyrocketing inflation, drug cartels, dust-covered roads, clogged plumbing – where nothing will ever get better, the rains will never come.
В августе Нью-Йорк преображается. Как в какой-нибудь латиноамериканской республике с вечно пьяным коррумпированным диктатором, стремительной инфляцией, наркокартелями, пыльными дорогами и вечно засоренным водопроводом, где ничего никогда не станет лучше, дождя здесь ждать бесполезно.
Типичной национально-прецедентной ситуацией в Америке является следующая; переводчик использует грамматическую трансформацию вместе с транскрипцией:
Skipper offered his goals: “To live in Montana, with a satellite dish, a fax machine, and a Range Rover – so you're safe,” he said.
Дом в Монтане, спутниковая антенна, факси «рэнджровер» – и все тебе нипочем.
Когда лирическая героиня описывает поход в тематический клуб, она использует прецедентную ситуацию праздника древнегреческой богини любви Афродиты (переводчик сохраняет структуру оригинала, местами использует грамматическую трансформацию, например, “wearing loin cloths made of grape leaves” – «перепоясанные виноградными лозами», смена активного залога на пассивный):
I started imagining all sorts of things: Beautiful young hardbody couples. Shy touching. Girls with long, wavy blond hair wearing wreaths made of grape leaves. Boys with perfect white teeth wearing loincloths made of grape leaves. Me, wearing a super-short, over-one-shoulder, grape-leaf dress. We would walk in with our clothes on and walk out enlightened.
Я дала волю воображению: прекрасные молодые тела; томные прикосновения; девушки со светлыми вьющимися волосами в венках из виноградных листьев; юноши с крепкими белоснежными зубами, перепоясанные виноградными лозами. Я в наряде из листьев дикого винограда, едва прикрывающем бедра и ниспадающем с одного плеча. Мы входим туда в наших покровах и выходим просветленными.
Прецедентной ситуацией тусовок в обществе Кэрри также является следующая; при переводе имени известного дизайнера Карла Лагерфельда переводчик использует транслитерацию:
Everyone, it seems, likes to talk about sex, and the Karl Lagerfeld dinner, packed with glam-models and expense-accounted fashion editors, was no exception.
Как показывает практика, люди всегда не прочь поговорить о сексе, и вечер Карла Лагерфельда, кишмя кишевший супермоделями и редакторами журналов мод при исполнении, не был исключением.
Довольно известной прецедентной ситуацией отношений двух людей является ситуация между Мерилин Монро и Артуром Миллером, при переводе имен Наталья Банке использует транскрипцию:
Maybe Lola fancied herself a Marilyn Monroe to his Arthur Miller.
Может, Лола возомнила себя Мерилин Монро, а его Артуром Миллером.
Таким образом, был проведен поиск и анализ прецедентных феноменов в романе «Секс в большом городе». Наибольший пласт прецедентных единиц в тексте представляют прецедентные имена и аллюзии на прецедентные названия фильмов.
Перевод прецедентных единиц представляет для переводчика наибольшую сложность при работе с текстом оригинала. Прецедентные феномены обладают яркой экспрессивностью, которая проявляется при помощи актуализации коннотативных компонентов значения. Умение находить и правильно оценивать прецедентные феномены очень важно с точки зрения реализации межкультурного и эстетического компонентов художественного перевода, так как, оставаясь неузнанными, а следовательно, переданными не вполне адекватно, прецедентные феномены теряют свое основное предназначение – передачу колорита, игры, экспрессии, следовательно, изначальное эмоциональное воздействие художественного текста теряется.